За воротами воют ледяные ветра

      Дым костра уплывал в ночное небо. Терпкий запах благовоний дурманил рассудок, и страх, сковавший тело, постепенно отступал. Лавеллан покачивалась, стоя в снегу босыми ногами, и пела ритуальную песнь. Хранители всегда распевали молитвы, когда разжигали костер, ибо помнили, кто подарил им его свет.       Лавеллан пела тихо, а склоны гор подхватывали ее голос и гулким эхом разносили по округе. Эльфийка осунулась. Ее тело, казалось, иссохло; под кожей проступили распухшие вены. Щеки впали от истощения, а от бессонных ночей под глазами пролегли синяки. Ветер то и дело обдавал ее холодом; каждый новый поток налегал на кострище, но пламя, будто насмехаясь, лишь разгоралось сильнее. Лавеллан пела, и с каждым куплетом воля ее крепчала. На заледеневших склонах плясали и корчились тонкие тени.       Мотив цикличен и прост. Он повторялся снова и снова, вводя в транс. Эльфийка слышала тихий бой барабанов и гортанное мычание, подкрепляющее ее молитву. Отзываясь, языки пламени возвышались и набирали мощь.       Ветер давно стих, но вдруг костер вспыхнул, обжигая Лавеллан чередой жгучих искр. Она замолкла. В ушах ее продолжала завывать спетая песня. Позабыв о своей немощности, все тело Лавеллан отзывалось ей в такт. Голова кружилась, но так голоса становились отчетливее.       Пламя вспыхнуло снова, и наконец покорилось, готовое принять ее жертву. Тонкими дрожащими руками Лавеллан спешно подхватила грубый сверток, и тишину разорвал крик младенца. Эльфийка с отвращением скосила на него взгляд. Его уши заострены и покрыты пушком, а черные зрачки алели в отблесках огня. Он кричал, а она слышала в его пищащем голосе хохот демона.       Лавеллан потянулась к ножу, и как только ее пальцы обхватили рукоять, дрожь исчезла. Хватка стала железной. Она перерезала младенцу горло и подняла его к небу; костер побагровел, лишь только испробовав оскверненной крови, и затрепетал в нетерпении.       Лавеллан выпустила младенца из рук и смотрела, как огонь жадно пожирает его, обращая крохотное тело в пепел и золу. В ее зеленых глазах было равнодушие, а в теле разливалась странная нега. С демоном было покончено.       Лавеллан залпом выпила настой из горьких трав. Тот сразу же начал жечь горло и желудок, причиняя дикую боль. Она обхватила плечи, корчась на снегу, рыдая от счастья.       Ее тело скоро будет очищено от скверны. Теперь страх покинул эльфийку отныне и навсегда. Боги простили ее.       Где-то вдали раздался волчий вой.