Свобода человека заключается в том,
чтоб выбрать себе рабство. © Пауло Коэльо
Щеки стали липкими от уже высохших слез, я сидела на старом покачивающемся стуле и крепко сжимала руку Натаниэля. Его дыхание было ровным, врачи заверили, что с ним все в порядке, через несколько часов он должен прийти в себя, пару дней побудет под наблюдением и смело сможет вернуться домой. Они не понимали почему я так плакала, не понимали почему отчаянно настаивала на том, чтобы быть с ним рядом, ведь они не видели ту самую пулю, что беспощадно разорвала его кожу. Они не знали, что буквально за несколько минут до их приезда он практически покинул наш мир. Когда скорая приехала, я в истерике колошматила грудь Кая, который отказывался что-либо мне объяснять, лишь потом, в машине скорой помощи, до меня дошел смысл произошедшего. По словам вампира на нас напали грабители, они ударили Натана по голове и попытались добраться до нас, но, благодаря навыкам борьбы, он смог обезвредить ублюдков, один из которых напоролся на нож друга, отсюда кровища. Эта была одна из самых глупых историй, которые я когда либо слышала и удивилась тому, что люди в белых халатах ему поверили, лишь позже заметила, как мерцали его глаза, лишь тогда все стало очевидным — он заставил их поверить. Нас троих доставили в ближайшую больницу, по сути, мы были уже свободны, но я не могла оставить Натана одного, не после того, что он пережил, не тогда, когда едва не потеряла его. Прекрасный день обернулся кошмаром, я чувствовала дикую усталость, но всячески старалась не замечать ее. Всякий раз, закрывая глаза, я видела его, лежащего на холодной земле в темном переулке, тоненькая струйка крови сползала из уголка губ и охрипший голос «Ты такая красивая, Вен». Внутри все сжалось, конечно же он не знал, что в него стреляли из-за меня, не понимал, что я была причиной всего этого балагана, если так подумать, не окажись Кай рядом… Я перевела взгляд на раскрытую дверь, мужчина с темными волосами стоял, облокотившись на косяк, ледяные голубые глаза устремлены куда-то далеко сквозь стены, челка взлохмачена, руки в карманы. Он стоял так с самого начала, с той самой минуты, как я, влетев в палату, кинулась к больничной койке, касаясь мертвенно — холодной руки Натаниэля Скила. Кай не сказал ни слова. Это настораживало и пугало. А ведь я даже не поблагодарила его, ведь он спас мою жизнь. Собрав остатки сил и заставив себя выпустить руку Скила, я, пошатывающейся походкой, направилась к вампиру, который никак не отреагировал на мое приближение. — Прости, — мой голос тихий, становится стыдно и неловко, — я не сказала тебе спасибо. — Это была сделка, а не благотворительность. — равнодушный тон, так жестоко режущий слух. Сжимаю руки в кулаки. — Не за на Натана — за меня. Глаза наконец отрываются от созерцания стены и замечают меня, спокойное пожатие плечами. — Пока что ты нужна мне, твоя смерть была бы крайне неуместна. — Как ты? — вопрос звучит странно и некстати, чувствую, как щеки начинают наливаться краской. Я просто побеспокоилась, тут нет ничего криминального. — Ты страдаешь хренью, лисенок. — в голосе мужчины звучит хрипотца, та самая, что сводит с ума, и я не решаюсь посмотреть на него. — Я просто… Я… — начинаю заикаться, понимаю, что нет смысла оправдываться, он уже все понял. — Тебе наверное нужно питание. — Хочешь предложить себя? — жестокая насмешка, такая привычная для него, как всегда слишком холодная и пугающая. — Я хотела поговорить на счет… — запинаюсь, чувствую, как меня начинает трясти и так некстати, снова перед глазами то, что показала гадалка и его хриплое «Повтори». — Ты так ничего и не поняла, зверюшка? — его пальцы зарываются в черный шелк волос, он устало вздыхает и снова смотрит куда-то мимо меня. — Я не принуждаю девушек к сексу, да и зачем мне это? — опасная улыбка искажает лицо. — Не вижу смысла тратить силы на то, что и так рано или поздно сбудется. — Сомневаюсь, — поджимаю губы, так не хочется с ним снова ссориться, не в этот полный ужаса день, — тогда, что я буду тебе должна? — Посмотри на меня. — его голос внезапно ставится устрашающе тихим, едва слышный. — Что? — на секунду показалось, что я ослышалась. — Посмотри на меня. — повторяет громче, на лице появляется странное выражение. — А я что по твоему делаю? — становится совсем не по себе, отступаю, напрягаюсь. — Не так, — он, наконец, отталкивается от дверного косяка, и, слегка наклонившись, рассматривает меня, — ты смотришь сквозь. — А? — утрачиваю способность мыслить, замираю, тону в небесно-голубых глазах таких прекрасных и таких холодных. — Я хочу, чтоб ты хоть раз посмотрела на меня, — выражение лица серьезное, даже, кажется, немного растерянное, — не так как ты делаешь обычно, ты ведь не видишь меня, — губы замирают в грустной усмешке, — смотришь на зверя, на ужасного монстра с клыками, на убийцу, на вампира, на Неистового, но не на меня… — Кай… — автоматически отступаю от него на шаг, а он не шевелится, лишь продолжает практически шептать. — Я хочу, чтобы ты хоть раз посмотрела на меня как на мужчину, забыла о зеленых глазах, о клыках и о моей репутации, чтобы ты увидела во мне того, кем я являюсь. — и секундная грустная вспышка в его глазах, которая жестоко выдирает что-то из моей груди. — Мы будем в расчете, как только я увижу в твоем взгляде то, что хочу видеть. — вздыхает, трясет головой, словно пытается прийти в себя и резко разворачивается в противоположную сторону. Уйдет. Удары сердца заглушают все вокруг, хочется сползти по стене и завыть, выплакать все, что со мной произошло, его руки, на моих коленях, которые были такими желанными, его шепот в видении, который сводил с ума, то, как он схватил меня за плечи, чтобы спасти, не выдерживаю и кричу на весь коридор, наплевав на персонал и пациентов: — Я не могу смотреть на тебя так! Ровная спина облаченная в черную куртку замерла, он не повернулся, просто остановился в ожидании продолжения, я хотела прекратить, действительно хотела, заткнуться, уйти к Натану, но не смогла. — Я никогда не посмотрю на тебя так! Слышишь?! Никогда! — глаза защипало, в голове все загудело, альтер-эго отчаянно молило меня замолчать, но кто его вообще слушает? — Я никогда не забуду про то кто ты, никогда не посмотрю на тебя как на мужчину! — голос срывается, звучит жалко, больше похоже на оправдание. — Я никогда не смогу этого сделать, потому что…- и вмиг все обрывается катится к чертям собачьим, потому, что с губ слетает то, что я никогда бы не произнесла в здравом уме, — потому что тогда я влюблюсь в тебя, а после, ты меня уничтожишь! В коридоре повисла тишина, никто не смел ее нарушить, лишь мое слишком частое дыхание, вампир слегка повернул голову и посмотрел на меня из-за плеча. — Пёс приходил и просил передать, что стрелявший в вас мертв. Говорит спокойно — на лице ни одной эмоции, а до меня не сразу доходит смысл, прикусываю губу, сильнее, еще сильнее, пока во рту не появился металлический привкус. Вампир приподнял темные брови, тяжелый вздох, и он растворился в пустом коридоре, словно его и не было, будто бы все это лишь моя галлюцинация. Облокачиваюсь на стену, поднимаю глаза и смотрю на отвратительный белый потолок, запрещаю себе плакать, достаточно, и так уже стала походить на истеричку. Провожу пальцами по щекам, делаю глубокий вдох и возвращаюсь в палату, где все еще безмятежно спит Натаниэль Скил. Тело безжизненным подобием мешка с картошкой опускается на стул, голова поворачивается к окну, кажется, уже начало рассветать, какой же долгий выдалась ночь. Все вокруг кажется мертвым, тишину разбавляет лишь мерзкое попискивание аппаратов, к которым подключен писатель, веки становятся слишком тяжелыми и я, не удержавшись, прикрываю их.***
Чьи-то пальцы касаются волос, нежно разделяя пряди, ласково гладя. Я вскакиваю, готовая в любую секунду атаковать, но замираю, встречаясь взглядом с глазами цвета крепкого чая. — Ты очнулся?! — губы расплываются в улыбке, хоть что-то хорошее произошло, писатель вздыхает, морщится и задумчиво оглядывает палату. — Что случилось? — его голос звучит тише, чем обычно, растерянный и сбитый с толку. — На нас напали, — неуверенно начинаю, решая повторить абсурдную версию Кая, — тебя ударили по голове. — А ты? — в глазах тут же появляется испуг. — Я в порядке. — не сдерживаюсь и хватаю его за руку, все еще прохладную. — Хорошо, — расслабившись, Натан прикрывает глаза, — слава Богу Кай был с нами. Вздрагиваю, закусываю губу. Да уж, повезло… — Ты выглядишь очень уставшей. — рука писателя сжимает мою. Промолчала, он ведь не знает, не понимает, что я пережила. — Иди домой, — ласковый шепот, — тебе нужно отдохнуть, я буду в порядке. Понимаю, что спорить бесполезно, что он прав, киваю, поднимаюсь со стула, наклонившись, касаюсь губами его щеки. — Не смей меня больше так пугать, понял? — шутливая угроза разрывает все внутри. — Он не понимает о чем ты, очнись, Бэйт. — вновь язвит альтер-эго. Натаниэль ухмыляется, так, как это может делать только он, едва заметная милая ямочка делает его еще более очаровательным. — Сделаю все возможное, обещаю.***
Пожалуй, я уже и забыла, как прекрасно было зайти в родную квартиру, казалось, все проблемы остались где-то на уровне первого этажа, не посмев последовать за мной в лифт. Я упала на диван и прикрыла глаза, в голове все еще не укладывалось, Натан едва не погиб по моей вине, и словно по команде все мысли разом вернулись к ледяному взгляду вампира. Он не собирался помогать Скилу, ему было наплевать… Телефон в кармане завибрировал, я резко вскочила и взяла трубку, не удосужившись посмотреть кто звонил, знакомый, всегда приветливый голос сейчас казался каким-то сконфуженным и тихим: — Как ты? — Ранди, — потерла виски, тяжело вздохнула, все было сложно, — что произошло? — Прости, — голос оборотня дрогнул, — я хотел позвонить тебе, хотел поблагодарить и извиниться за выходку с Шэйном! Я не думал… Черт! Я правда не думал о том, что он может причинить тебе вред, но Неистовый… Я напряглась, крепче сжимая трубку, альтер-эго пыталась достучаться до рассудка, но я не обратила на него внимания, с губ сорвался вопрос: — Что Неистовый? — Он появился из ниоткуда, — голос Ранди стал совсем тихим, — он сказал, что если я еще раз попробую с тобой связаться, он все расскажет стае… Пойми, моя стая для меня все, мой отец и так…- снова пауза, ему было сложно говорить, но он пытался, и где-то в подсознании мне стало действительно его жаль. — Я знаю, что произошло с твоей мамой. Повисла тишина, мне не хотелось об этом говорить, не сегодня. — Ран, все в порядке, я простила тебя, — облокачиваюсь на спинку дивана, чувствуя, как заныли уставшие мышцы, — кто в нас стрелял? — Человек, — послышался тяжей вздох, — Вен, я знаю, что Неистовому это не понравится, но ты должна знать, если наши догадки верны и человек, стрелявший в вас, действительно был собственностью того вампира… Вам лучше отступить… — О чем ты? Какого вампира? — Это пока не точная информация, и я не могу сказать тебе большего, только прошу тебя, если догадки Неистового подтвердятся, беги от него, беги и не оборачивайся, я умоляю тебя, именем Амарока… — Ранди? — становиться действительно страшно, это явно не то, что я хотела услышать сегодня. — Вен, ты хороший человек, просто…- снова неловкая пауза, — не наделай глупостей. И, прежде чем я успела ответить, в трубке раздались гудки, я зашвырнула мобильник на кушетку и быстро направилась в душ, по пути скидывая с себя одежду. Эти кременианцы сведут меня с ума! Теплые струи воды нежно обволакивали тело, приятный запах геля для душа наполнил помещение, я подняла голову вверх и неосознанно губы прошептали: — Боже, помоги мне… Как глупа и бесполезна была эта молитва, как безрассудно было произносить ее. Душам, подобным моей, уже нет спасения, та, что осквернила тело, уничтожила все светлое в жизни, но даже таким, абсолютно потерянным, так хочется немного веры.***
Натаниэль лежал в больнице уже третий день, Нора прожужжала мне все уши о том, как боится за него и в самых ярких подробностях расписала свой поход в больницу. Сегодня ее ждала вечерняя смена, так что, заверив девушку что все будет хорошо и я обязательно передам привет Натану, я отправилась к писателю. Давящие на мозг стены, жуткий белый потолок — я из последних сил прогоняла мысли о вампире, я не знала, что мне делать, не знала, как себя вести. Он казался таким потерянным, совсем не похожим на себя, и то, как замерла его спина, его ледяной взгляд брошенный из-за плеча, от всего этого хотелось бежать. Бежать как можно дальше. Я открыла одну из многочисленных дверей и не сдержала улыбку, очаровательная медсестра вручила Скилу книгу и, видимо, теперь ждала пока он распишется. Мужчина сидел немного сгорбившись, его светло-русые волосы переливались в отблеске больничных ламп, на лице виднелась милая улыбка. Он всегда был вежлив к своим поклонникам. На его тумбочке красовалось несколько букетов, и слегка приоткрытый ноутбук, кажется, такое понятие как «отдых» не существовало в его лексиконе. Я тихонько прошла в палату, стараясь не привлекать к себе внимание, писатель, наконец закончив, улыбнувшись, щелкнул ручкой и отдал все медсестре, таким привычным движением поправляя сползающие очки. Девушка поблагодарила его и пулей вылетела из палаты, едва не сбив меня с ног, карие глаза замерли, осматривая меня с ног до головы. — Привет! — добродушная, немного смущенная улыбка и милая ямочка заставили меня на несколько секунд залюбоваться им. — Привет! — подошла поближе, наклонилась и коснусь его губ, немного пересохших, но как всегда ласковых, готовых в любую секунду ответить. — Как ты себя чувствуешь? — Завтра последнее обследование и, скорей всего, выпустят, — мужчина потянулся и взял меня за руку, — я очень рад, что ты пришла. — Ну, я сморю, скучать тебе тут не дают. — с ответной улыбкой кивнула на цветы. Щеки мужчины тут же покрылись милым румянцем, смущенно опустив глаза, он пробормотал: — Все это не заменит мне тебя. Время с писателем летело быстро, он рассказывал о том, как медсестра пыталась вытолкать толпу поклонников, как приходила Нора и много других забавных вещей, а я не могла спокойно смотреть на него, потому что всякий раз видела измученное тело на заснеженном асфальте и медленно потухающее глаза. Покинуть больницу мне удалось только в одиннадцатом часу вечера, на улице было тихо, казалось, город отдыхал от дневной суматохи, свежий холодный воздух пробирался сквозь одежду, от чего я поежилась. Свернув в очередной переулок, я замерла. Откуда-то справа послышалось злобное шипение и смех, стало не по себе, прислушалась. Смех повторился, жестокий, издевательский, рука скользнула к спрятанному пистолету, щелчок, и предохранитель снят, я медленно направилась к источнику звуков. Конечно же, я понимала весь идиотизм ситуации, не с моей жизнью пытаться еще куда-то влезть, но шипение повторилось и дикое желание помочь окончательно подтвердило мой диагноз: «Слетела с катушек». Осторожно подкралась к приоткрытой железной двери. — Да бей ты уже! Чё как маменькин сынок?! По телу пробежал холодок, смех повторился, пробралась в помещение — это оказался старый склад. Медленно проползла, спряталась за ящиками и попыталась выяснить, что же там происходит. Сердце громко ухнуло, рука скользнула, прикрывая рот, глаза не верили происходящему, немного дальше от меня, там, где коробок практически не было к столбу был привязан мужчина с длинными белоснежными волосами, темно-карие глаза с ненавистью смотрели на троих подонков, которые окружили его. Один из ублюдков, провел пальцами по деревянной бите и, ухмыльнувшись, врезал ей прямо в живот привязанному, снова раздался смех и аплодисменты, пленник же лишь расплылся в улыбке. Сволочи! Я крепче сжала оружие, твердо намереваясь преподать им урок. Первым делом нужно избавиться от того, который стоял чуть подальше ото всех, в его руках находился пистолет, у второго — нож. Он будет следующим. Того, что с битой, оставлю на напоследок! Присела, нацелилась, губы расползлись в улыбке, давненько я не веселилась. Выстрел! Пуля пронзила цель, рассекая воздух, попадая точно в голову, мужчина пошатнулся, что-то невнятно крякнул и свалился метровой тушей. Оставшиеся двое резко развернулись, и я едва удержала крик, глаза обоих горели алым. Упыри?! Серьезно?! Ну почему мне не могло повезти?! Прицелилась, выстрелила в того, что с ножом, но он увернулся, пуля рассекла плечо, молниеносно он кинулся ко мне. Еще один выстрел, в этот раз попала в бок, но нападающего это не остановило, он замер в нескольких шагах от меня, крепко обхватив шею ледяными руками. — Что это у нас тут? Неужто десертик? — Отпусти! — ухитрилась ударить подонка по коленке, он вздрогнул, ослабил хватку, вцепилась зубами в его руку и услышала много далеко нелестных слов. Быстро направила на него пистолет и, не задумываясь, выстрелила в лоб. Попала! Мужчина грохнулся к моим ногам, но радоваться было рано, третий, тот, что с битой, ухмыляясь направился ко мне. — Какая дерзкая милашка. — его губы сложились в отвратительную ухмылку, демонстрируя жуткие клыки. Куда я опять влипла?! Почему, черт побери, просто не прошла мимо?! Отскочила подальше, направила пистолет, но пальцы онемели, потому что тот, которого я пристрелила первым, поднялся на ноги и недовольно потер затылок. Дерьмо! Взгляд полный ненависти вернулся ко мне, у него, так же как и у этой парочки, глаза мерцали алым. Три упыря, конечно, почему бы, мать вашу, и нет?! Сбоку что-то зашевелилось, паника вытеснила все чувства, мужчина с ножом тоже поднялся и, теперь, прожигал меня далеко не добродушным взглядом. Что ж, надеюсь на моей могиле не напишут что-то типа: «Здесь похоронена Венди Бэйт, сожранная упырями по собственной тупости и неизвестно откуда взявшейся тяге к героизму». Вдруг троица замерла, гули удивленно переглянулись между собой, и в алых глазах застыл ужас. Тот, что был с ножом упал первым, из его рта потекла вода, он начал издавать странные булькающие звуки, двое оставшихся последовали его примеру, вцепившись в глотку когтями, они начали разрывать собственные шеи. Что за хрень?! Упырь с пистолетом замер, алые глаза остановились прикованными ко мне, никогда я еще не видела такого ужаса и страха. Вода тугим кольцом охватила его глотку, мгновение, и голова отделена от тела и, подобно футбольному мячу, скатывается к моим ногам. С двумя не менее испуганными упырями произошло примерно то же самое. Тела беспомощно свалились на грязный пол, а вокруг них лужи из воды и крови, я прикрыла рот руками, но крик сдержать не удалось, с трудом оторвалась от созерцания ужасного зрелище, чтобы увидеть жестокий изучающий взгляд пленника. Его одежда больше походила на лохмотья, волосы взъерошены, он освободился от веревок и теперь стоял в нескольких сантиметрах от обезглавленных тел. — Dè a tha thu a’ dèanamh an seo?* — немного хрипловатый голос с неизвестным мне акцентом заставил замереть. — Что, простите? — изумленно моргаю, пытаясь понять на каком языке говорит незнакомец. — Вы иностранец? — А ты смертная? — с каким же отвращением это было произнесено, по коже побежали мурашки, ответить я почему-то не решилась. — Неужели еще и глухая? А mhic an donais!* — Я не глухая! — попятилась назад, наивно полагая, что смогу сбежать. — Тебе повезло, — мужчина провел рукой по всклоченным волосам и как-то совсем недобро хмыкнул, — в качестве оплаты я потребую только стакан воды и душ. — Оплаты за что? — изумленно моргаю, отчаянно пытаясь понять, что происходит. Мужчина возвел глаза к потолку и снова пробормотал: — А mhic an donais! Угораздило же! Мало того, что смертная, так еще и тупая, как пробка! — Эй, повежливее! — я ухитрилась встать на ноги и, уперев руки в бока, надула губы. — Я, между прочим, жизнь тебе спасла! Блондин разразился хохотом, его глаза заблестели, приобретая насыщенный синий оттенок. — Ты спасла мне жизнь? Да эти ребята сожрали бы тебя и не заметили! — Если ты такой крутой, почему позволял им бить себя?! — я слегка подалась вперед, прожигая неизвестного озлобленным взглядом. — Не твой дело, crodh*! — Кто? — удивленно моргнула, судя по интонации это было оскорбление. Черт, этот мужик уже начинал раздражать, он ухитрился побить рекорд Кая. — Не важно, — бывший пленник вздохнул, — ты далеко живешь? Мне нужен стакан воды и душ, и я уйду. — С чего ты взял, что я пущу тебя… — С того, что ты должна мне! — вновь этот недобрый синий огонек, ну и на какую тварь я напоролась в это раз?! — Долго мне еще ждать? — мужчина перешагнул через тела упырей и теперь стоял возле двери. — Я не верю тебе! — дрожащие руки сжали пистолет. — Кроуд, — злобно прошипел незнакомец, — если бы я хотел тебя убить, то всенепременно сделал бы это и вряд ли стал бы спасать от упырей. — Меня зовут Венди! — я приблизилась к кременианцу и посмотрела прямо в глаза. — Так что будь добр… — Мне плевать как тебя зовут, — равнодушно перебил мужчина, — шевелись, кроуд. Я поджала губы, но что-то заставило меня пойти у него на поводу, спустя несколько минут, мы поднимались в лифте, я чувствовала себя совершенно не в своей тарелка, а вот наглец, кажется, наоборот был более, чем расслаблен. Конечно же я понимала, как по-идиотски поступаю, но не могла ж я бросить его в таком состоянии на улице? Ну и что, что он каким-то образом прикончил трех упырей, плевать, что его внешность не внушала доверия, а о манерах даже заикаться не хочется. Какая-то странная уверенность в том, что он не причинит мне вреда сбивала с толку. Стоило мне повернуть ключ в замке, как незнакомец толкнул дверь и, войдя в квартиру, сразу направился в сторону ванной комнаты, по пути лишь уныло бросив: — Воды любой, главное без газов. Как эта странная персона обнаружила где находится ванная оставалось для меня загадкой, в конце концов ориентироваться в незнакомой квартире было далеко не всегда просто. Сбросив с себя куртку, я зашла на кухню и, налив в стакан холодной воды, облокотилась на тумбу. — Дожили, теперь ты каждого второго мужика будешь в свою квартиру таскать? — иронично донималось до мозга мое альтер-эго. К черту все! Я запустила руку в волосы, слегка растрепав прическу, это уже действительно не лезло ни в какие ворота! Прикрыла глаза, сделала глубокий вздох. — 10…9…8…- успокойся Бэйт, все хорошо, — 7…6…5…он исчезнет через несколько минут и никто об этом не узнает… — Никто? — раздался совсем рядом такой знакомый бас, насквозь пропитанный злобой. Быстрее, чем я успела распахнуть глаза, ледяные пальцы вцепились в плечи, два ярких изумруда пожирали все изнутри, я толкнула вампира в грудь, но это, само собой, оказалось бесполезным, лишь усилило злобу в глазах, а клыки удлинились еще на несколько сантиметров, или мне показалось? — Кай… — тоненький голосок, испуганный, дрожащий и почему? Ведь я не сделала ничего плохого, но вампир, стоящий передо мной, был похож на бомбу из ярости, которая вот-вот взорвется. — Глупая зверюшка! — прошипел мужчина сквозь зубы, и создалось впечатление, что для него сейчас чертовски сложно просто стоять рядом, не сжимая при этом мое горло. — Ты совсем страх потеряла?! — Что? — нервно попыталась отступить назад, но проклятая тумбочка врезалась в бедро — пути для побега нет. — Мало того, что ты притащила домой келпи так еще и подпустила его к воде! — Келпи? — я нахмурилась, всячески пытаясь не смотреть на вампира. — Шотландский дух водяной лошади? Кай, ты что-то путаешь, он… — Путаю?! — сколько же яда было в одном слове, мне чертовски захотелось стать невидимкой и тихонечко улизнуть от психа, стоящего на моей кухне и прижимающего меня к идиотским тумбочкам. — Ты явно не понимаешь, зверюшка, келпи зачастую выглядят как люди. Не церемонясь он схватил меня за запястье, резко потянул на себя и сделал глубокий вздох. — Что ты делаешь? — я попыталась отстраниться, но хватка оказалась слишком сильной. — Проверяю на месте ли еще твоя душа. — Причем тут моя душа?! — потихоньку выходя из себя, я ударила наглеца в грудь, на что он лишь фыркнул и выпустил мою руку. — Келпи не просто уносят тела людей на дно водоема, но и забирают их души. — немного помолчав, Кай перевел взгляд на стакан воды. — Что он потребовал? — Предоставить ему душ и попить. — отозвалась я, всячески пытаясь придать голосу обиду и осторожно отходя от мужчины. — И все? — Кай кажется удивился, пару раз дернул носом и нахмурился. — Ну да, он убил тех упырей и… — Каких упырей? — глаза вновь засверкали зеленым, черт… — Эм…эм… — в этот раз я решила не повторять своих ошибок и попятилась в сторону, выхода из злополучной кухни. — Каких упырей, лисенок? — угроза и явное желание убивать так и сочилась из всего образа мужчины. — Которые его привязали и били… — нервно сглотнула, делая еще несколько шагов в сторону спасительной двери. Но вампир за мной не последовал, он резко выпрямился и демонстративно оскалился, меня же резко обволок свежий запахом геля для душа, а по спине побежали мурашки. Я медленно обернулась, чувствуя, как истерика бьется где-то внутри, готовая вырваться и познать вкус свободы. — Ты налила мне воды, кроуд? — голос уже не казался таким хриплым, я вздрогнула и отпрыгнула от кременианца, изумлённо рассматривая его. Белоснежный поток волос опускался практически до лопаток, светлая кожа казалась идеальной — ни одной царапинки или синячка. Тело было в меру мускулистым, единственное, что действительно отталкивало от мужчины, это взгляд темно-карих с красноватым отливом глаз, полных отвращения и брезгливости. Вокруг пояса незнакомца было намотано белое полотенце, он задумчиво перевел взгляд на Кая и пару секунд изучал его, после чего тонкие губы расплылись в злой усмешке. — Неистовый, не думал, что мы когда-нибудь снова встретимся. Вампир моргнул, приподнял темную бровь, в глазах помимо ярости скользнул интерес, клыки втянулись, он перестал быть похожим на машину для убийств, но его ухмылка все еще оставалась пугающей. — Леит*, ты, что же это, до сих пор живой? — Представь себе, — незнакомец гордо прошествовал к тумбочке и, взяв стакан воды, быстро осушил его, — а я то думаю, что за знакомый аромат благоухает в этой квартирке. — Ты пытаешься сделать комплимент, пони? — Кай расслабленно оперся на тумбу. — Я в данный момент по девочкам, так что у нас ничего не получится. — Только не говорите, что вы… Две пары глаз разом уставились на меня, я поежилась, жалея, что подала голос, надо было сваливать, пока была возможность. — Ты совсем сбрендила, зверюшка? — темноволосый мужчина закатил глаза. — Nar leigeadh Dia!* — Келпи повторил жест вампира. — Что ты тут забыл, Леит? — видимо решив проигнорировать меня, Кай вернул внимание к незнакомцу. — У меня были дела… — на секунду показалось, что в карих глазах скользнула неуверенность, — которым эта жалкая кроуд помешала! — Кроуд? — мужчина с темными волосами ухмыльнулся. — А знаешь, ты ведь прав… — Ты понимаешь, что он говорит? — практически не надеясь, что меня услышат, я снова решила подать голос. — Все древние кременианцы знают Гельский! — отозвался блондин, задумчиво скользнув по мне взглядом. — А твои вкусы, Неистовый, конкретно изменились с нашей последней встречи. — Брось, — вампир закатил глаза, — ты все еще злишься? Я не знал, что она была твоей родственницей, возможно, тебе успокоит тот факт, что ее кровь была очень приятной на вкус. Глаза незнакомца тот час налились синевой, он угрожающе фыркнул, упираясь руками в бока, его губы задвигались, тихий, дурманящий шепот наполнил кухню, вот только, кажется, желаемого эффекта блондин не добился, Кай оторвался от тумбы и приблизился к келпи. — Не беси меня, пони. Губы Леита замерли на полуслове. — Вот оно что, теперь, я наконец понял, почему от тебя шарахаются даже фейри. — Да неужели? — пропитанный иронией голос Кая заставил поежиться даже меня. — Ты уничтожаешь мысли до того, как они будут сформированы, ведь все наши силы сосредоточены на чистом разуме, а ты научился пробиваться сквозь защиту, это похвально, действительно похвально. — Ты так и не ответил на мой вопрос, Леит. — Я не знаю, — блондин опустил руки и устало прикрыл глаза, — что-то в этом городе не так, это что-то притягивает и завораживает, я думаю, ты тоже это заметил, Неистовый, как и тот факт, что твоя новая игрушка весьма необычный экземпляр. Я дёрнулась, изумленно смотря на кременианцев, зеленые искры снова заплясали в глазах темноволосого подлеца. — Да, и я надеялся, что ты ответишь мне, что с ней не так. Келпи покачал головой и пробежался рукой по белоснежному потоку своих волос. — Нет, я не могу понять. — Эй! — мне стало совсем не по себе, какого черта эти два ублюдка обсуждают меня так, словно я не стою тут и не пытаюсь вникнуть в ситуацию?! — Что вы имеете ввиду?! — Заткнись, пушистик, тебе слова не давали! — резкий голос заставил снова вздрогнуть. Их, я так поняла, совсем не смущал тот факт, что квартира, как и кухня, принадлежат мне, и что оба кременианцу тут как бы гости и не то, чтобы очень желанные. Мужчины стояли друг напротив друга, смотря в глаза, прошло несколько минут по мои меркам, прежде чем келпи сдался и угрюмо заявил: — Мне пора. — Эм, тебе нужна одежда или… — Ты не о том волнуешься! — перебил меня Кай, продолжая следить за каждым движением, с позволения сказать, гостя. Леит же не ответил, он подошел к раковине, достал кастрюльку и наполнил ее водой, неестественно сосредоточенный взгляд был устремлен на посудину. — Она моя, — подал внезапно голос вампир, и блондин резко дернулся, едва не выронив кухонную утварь из рук, — если притронешься к ней, повторишь судьбу своего брата по крови, я высушу твое тело, пони, клянусь Кремено. Мне искренне хотелось верить, что Кай печется о моей посуде, ибо к чему-чему, а к статусу «его» я сейчас точно не готова. Темно-карие глаза застыли в явном изумлении. — Ты окончательно сошел с ума, Неистовый. — удрученно пробормотал келпи, ставя кастрюльку на тумбу и прикрывая глаза, несколько слов произнесенных шепотом и его тело вмиг изменило форму, становясь похожим на поток воды, который моментально исчез в посудине. Я вскрикнула, отшатываясь от места исчезновения мужчины и, ничего не понимая, ощущая лишь дикий страх, пулей вылетела из кухни, понятия не имею, чем я думала, неужели пыталась спрятаться от вампира в этой, резко ставшей слишком маленькой, квартирке? Добежав до спальни, я попыталась на ходу захлопнуть дверь, где-то глубоко — глубоко внутри, понимая, как это по-идиотски выглядит. Холодные пальцы коснулись плеча, посылая по телу волну ужаса, что-то схватило меня и бесцеремонно швырнуло на кровать, я побледнела, отползая ближе к спинке, потому что мужчина, стоявший возле кровати абсолютно не внушал доверия и успокоения. Всего одно мгновение, и я лежа на постели с бешено колотящимся сердцем и смотрела на нависающего надо мной вампира. — Кай… — голос испуганный, пожалуй, мне еще никогда не доводилось видеть его настолько озлобленным. — Ты явно не совсем понимаешь, что происходит, — обманчиво тихий и нежный голос, от которого все тело сковывает от страха, его рука скользит по моим волосам, а в глазах бушует дикое зеленое пламя, — ты моя, лисенок, неужели до тебя еще не дошло? Ты не принадлежишь ни писаке, ни Матиасу, ни уж тем более себе, сейчас, ты только моя. — Ты рехнулся?! — бесполезная попытка выкарабкаться, черт меня дернул побежать именно в спальню! Вампир наклоняется чуть ниже, я чувствую, как его волосы так привычно щекочут щеку, губы касаются шеи, сердце готово выскочить, почему-то не могу пошевелиться, в голове абсолютный балаган, как и всегда, ненавистная паника захватывает контроль и навязчивый шепот в голове: «Неправильная, испорченная, сломанная». Но вместе с такими привычными чувствами приходит новое — жажда его рук на коже, и от этого только страшнее, потому что перед глазами снова предсказание и его проклятое «Повтори». На секунду становится интересно, какого это, быть с ним, ощущать его, закапываться в эти мягкие черные волосы… Поток странных мыслей прерывает его смешок, возвращаюсь в реальность и слышу его шепот сквозь едва сдерживающийся смех. — Ты моя, пушистик, Матиас отдал мне тебя и приказал тебе подчиняться. — пытаясь усмирить дыхание, потому что из-за него практически не слышу слов вампира. — Ты так отчаянно кричала, что не ляжешь со мной в постель, но стоило мне лишь слегка надавить и посмотри на себя, ты уже практически готова. Неправильная, испорченная, сломанная. Издевается голос в голове, а я не могу ничего ответить, потому что все слова застряли в горле, им мешает вырваться ненавистный ком, резко перестает хватать воздуха, а Кай продолжает издеваться. — Какая ирония, пушистик, мы ведь уже второй раз с тобой в одной постели. Я дернулась вперед и… Поняла, что надо мной уже нет нависающего мужского тела, что запах тростникового сахара не мешает здраво мыслить, в комнате ни звука, лишь бешено стучащее сердце и слишком громкое дыхание. — Если ты еще раз посмеешь меня ослушаться или сделать что-то без моего ведома, — раздался откуда-то сбоку насмешливый голос, — мой урок будет куда более жесток, ведь теперь я знаю твое слабое место. И такие идеальные губы складываются в улыбку, на которую, наверное, можно было бы променять весь мир, всю свою жизнь. Я закрываю глаза, пытаясь успокоиться, он всего лишь пытался проучить меня, это очередная его шутка и не более. — Убирайся. — Я сам решу, когда мне уходить, — он поднялся с кресла, а у меня не было сил смотреть в усмехающееся, полное триумфа лицо, — и, милая, давай в следующий раз без героизма, смирись со своей беспомощностью. Я резко развернулась, хватая стоящую на тумбе вазу с цветами и, не раздумывая, запускаю ее в сторону вампира, но, как и следовала догадаться, он уже испарился. Ваза врезалась в стену и разлетелась на огромное количество маленьких осколков, которые нанесли непоправимый урон красным тюльпанам. Красный. Как много этого цвета было в моей жизни? Быть может происходящее сейчас — это кара за мои грехи? Я встала с кровати твердо намереваясь устранить беспорядок, в голове был балаган, а в ушах стучало «ты моя». Конечно, я понимала, что он имел ввиду совсем не то, о чем я подумала сначала, но что-то заставило замереть с красным тюльпаном в руках. Почему я поддалась ему? Ведь такого не было ни разу. Я никогда не позволяла мужчине зайти дальше положенного, никогда не отдавалась чувствам, всегда холодная, с ясными мыслями, именно это сделало меня практически идеальной убийцей, так что же изменилось? Прижалась головой к стене, как же глупо я, наверное, выглядела: уставшая, взбудораженная, потерянная, сидящая с тюльпаном в руке, среди осколков вазы. Вот тебе и одна из лучших сотрудников спец. подразделения, а ведь Матиас предупреждал, говорил, что несмотря ни на что, я все же девушка. Какой же глупой и самонадеянной я была…