Дневник неизвестного автора

      26 декабря.       Меня всё мучил вопрос – кто же связал нас с Джеком и разрисовал Джиму лицо? Сегодня эта загадка разрешилась.       Днём я, как обычно, спустился на кухню, выпить чаю с пудингом в компании Дженни и Пера. Столь привычный мне обеденный перерыв с часу до двух – единственное время, когда Перо позволяет себе немного передохнуть. Дженни заранее готовит побольше горячей еды к её приходу, ну а я, выяснив данную деталь, естественно, стал чаще "случайно" заглядывать на кухню в обеденные часы. Конечно, Дженни быстро раскусила мой хитрый план, но не подала виду. Просто стол она теперь накрывает на три персоны – у меня на кухне даже появилась "своя" кружка. Крыса Нэн вертится рядом – её домик, гибрид из нескольких ваз, возвышается на кухонной стойке. Как я и опасался, часть подаренного чайного сервиза пошла на одну из крысиных комнат – теперь это настоящий особняк, с лоджией и террасой. Просто рай для грызуна. Я бы обиделся, но даже слепому понятно, как много эта зверушка значит для Дженни – крыса Нэн единственный прирученный питомец в доме.       Дженни сказала мне, что все обитатели дома получили новогодние подарки от Кукловода: для Дженни это была плюшевая крыска с датчиком на лапе – значит, Нэн больше не будет пунктом в списке предметов на испытании. Другие жильцы дома тоже вздохнут спокойно: одно дело искать в комнате живую крысу (которая, как докладывает Джек, неплохо умеет кусаться, если захочет), и совсем другое – плюшевую игрушку, которая останется там, куда ты её в последний раз положил.       В общем, мы, как обычно, перекусили и обсудили последние новости: Перо собрала паззлы чердака и библиотеки и открыла ещё два замка на двери – осталось всего два шага до свободы. Я мысленно аплодирую её упорству и в мыслях уже собираю чемоданы.       Дженни посетовала, что заканчиваются запасы муки – поставка продуктов запаздывает – поэтому следующие пару дней мы проживём без булочек и хлеба. Я обещал спросить Джима, когда подвезут продукты – как ни странно, но планами на поставку еды Кукловод с ним делится, и даже предупреждает, когда и в какой комнате появятся продукты. Перо попросила помочь ей в поисках: Исами поручила ей найти какой-то редкий том китайской медицины – она всё обшарила, остались только чердак и подвал. На чердак Перо лазить не любила (и я могу её понять – Райан на редкость неприятный тип), поэтому я пообещал взять поиски в этой комнате на себя.       Поднимаясь по лестнице, я насвистывал какой-то легкомысленный мотивчик, когда услышал странные звуки, доносившиеся из-за двери на чердак. Больше всего они напоминали сдавленное хрюканье. Когда я скрипнул дверью, звук резко прекратился и раздалось покашливание. Мне не послышалось? Райан умеет смеяться?       — А, Джо, — раздался знакомый голос из кресла, — смотрю, опять пришёл мне надоедать. Не вздумай закрывать дверь! — прикрикнул он на меня, увидев, как я отпускаю дверную ручку.       Я пожал плечами и подпёр дверь картонной коробкой. Взглянув на мониторы, я обратил внимание, что все следящие программы свёрнуты, а Райан непривычно прямо сидит в своём кресле. Так выглядят дети, когда нашкодят и пытаются скрыть проступок. Над чем же он смеялся?       Заметив мой пристальный взгляд, Райан старается сохранять каменное выражение лица. Но он едва сдерживается: из его горла рвётся смех, который он не в силах подавить. Мне кажется, что его распирает изнутри – он очень хочет с кем-то поделиться, но боится испортить свой неприступный имидж.       — Д-джо, что встал, как истукан? Тебе что-то нужно?       — Чем ты там занимался?       Райан смеряет меня убийственно-презрительным взглядом, но затем, видимо, удовлетворившись увиденным, пригласительным жестом пускает меня к мониторам.       — Помнишь, как мы Гринча ловили? А он отпирался, мол, это был не я, я только украл подарки... Я тогда подумал – мы ведь не досмотрели плёнку до конца. Итак, рождественское утро, акт второй...       Время на экранах: 8:32. Я смотрю в монитор, и вижу следующую картину: с дивана потихоньку, чтобы не разбудить меня встаёт Джек. Картонный конверт, оставленный Гринчем, падает между диванными подушками и исчезает из поля зрения камеры. Джек на цыпочках подкрадывается к Джиму. Достаёт из его аптечки йод, выуживает из заднего кармана пару фломастеров и приступает к художествам. Спустя пять минут, удовлетворенно оглядев плоды своего творчества, Джек кивает и собирается покинуть комнату. Но тут ему в голову, видимо, приходит ещё более гениальная идея: наблюдать за доктором из первых рядов, так сказать... Чтобы снять с себя подозрения, Джек выуживает из-за дивана незаконченное вязание Дженни, обматывает бесчувственному мне ноги и руки, связывает себя, затягивает последнюю петлю зубами, чтобы уже наверняка, и с довольной рожей укладывается валетом со мной под плед. У меня от удивления чуть не отваливается челюсть: как же надо уметь сохранять лицо, чтобы с таким негодованием утром возмущаться своим же проделкам?       Глядя на меня, Райан не выдерживает и заходится в приступе беззвучного хохота. Едва выдавливает из себя:       — Эта видеозапись станет звездой моей коллекции!..       27 декабря.       Теперь, когда праздники прошли, жители особняка сначала с опаской, а потом всё смелее начали по одному, по двое выходить на внутренний двор. Мы искали лазейки, но, как и в самом доме, броня не имеет видимых трещин. Джек обстучал все стены в поисках тайников, выяснил, что для нас по-прежнему закрыты как минимум три комнаты на втором этаже, даже начал чертить план, но потом плюнул. Я часто вижу его во внутреннем дворике, он сидит на покосившейся скамейке и мастерит какой-нибудь полезный прибор. Джим и Последователи освоили внутренний двор довольно скоро: доктор просиял, как только понял, что двор – это свежий воздух, и тут же обязал всех членов своей фракции совершать утренние и вечерние прогулки. На улице холодновато, но Дженни всем навязала кучу шапок и шарфов (пусть ядовитых расцветок, зато очень тёплых), так что Последователи с кислыми минами, щурясь от яркого света, иногда выбираются из полумрака гостиной, по одному или группами. Сначала Подпольщики старались не выходить во двор, пока там находятся члены другой фракции, но постепенно осмелели и даже стали участвовать в совместных командных играх (обычно одна фракция против другой). Во внутреннем дворе теперь стоит с полдюжины снеговиков, снежная крепость и маленькая горка, залитая льдом. Джим (что на доктора совершенно не похоже) починил качели, а к наступлению оттепели обещал поколдовать над засорившимся фонтаном.       И только Дженни долго сопротивлялась прогулкам. Я вообще заметил, что она старается не покидать привычных мест – чаще всего её можно увидеть на кухне, в подвале, прихожей и в гостиной. Я помню только два раза, когда видел Дженни где-то еще, кроме этих мест: первый раз – во время спиритического сеанса с Тэн, а второй – при сборе ингредиентов для рождественского ужина (те самые испытания от Кукловода, я до сих пор негодую!). В общем, Дженни не любит новых мест, и я могу её понять. Однако, Джиму как-то удалось убедить и её – доктор вообще обладает даром находить правильные слова, когда действительно этого захочет. Иногда мне кажется, что он способен переубедить даже Кукловода, и рано или поздно тот сам откроет перед нами входную дверь. Кто знает?..       Дженни выходит на улицу в середине дня, смотрит в серое небо, собирает прошлогодние осенние листочки, опадающие со старого дерева, иногда трогает каменные стены особняка, как будто чтобы убедиться, что они по-прежнему здесь. Дженни не похожа на других обитателей дома: я уж не знаю, что с ней случилось, кроме автомобильной аварии и потери памяти, но что-то мне подсказывает, что её жизнь за этими стенами не похожа на сказку. Кажется, в доме она чувствует себя увереннее всего, и внутренний двор её немного пугает – на улице она выглядит потерянной и одинокой. Джим подбадривает её как может, говорит, что у неё улучшился цвет лица, отмечает легкий морозный румянец на щеках, и советует по возможности чаще бывать на улице. В этом я с ним согласен.       И только Райана во дворе не видно с того самого рождественского вечера.       28 декабря.       Все постепенно вернулось в привычное русло. Ёлка начала осыпаться (составная всё-таки), и её не без сожаления разобрали. Следом за ней из дома исчезли мишура, ёлочные игрушки и гирлянды из цветной бумаги. Запас апельсинов и роскошный рождественский пудинг подошли к концу, на завтрак снова подавали неизменно подгоревшие тосты с джемом и овсяную кашу. Проснувшись сегодня утром, дом как будто осознал: Рождество кончилось, пора возвращаться к рядовым будням. Но сегодня же произошло Событие, заслуживающее того, чтобы о нём написать.       Я разбирал финансовые документы на чердаке, когда в комнату, шатаясь, вошёл бледный как полотно Джек. Он был похож на призрака – такие глубокие тени залегли у него под глазами. Он разлепил обветренные губы и хрипло произнёс чужим голосом:       — Джо, видимо, ты – единственный, кому я могу доверять. Мне нужна помощь.       С этими словами он развернулся и кинулся прочь. Я вскочил, опрокинув стопку журналов. Глупый мальчишка, что он опять натворил?! Я бегом кинулся за ним, поскальзываясь на поворотах. Одна дверь, другая... Куда же он делся, не растворился же в воздухе?       Я заглядываю вниз с лестницы: вот он, сидит, скрючившись у стены, закрыв лицо руками. Моё сердце сжалось. Что произошло? Я никогда не видел лидера Подпольщиков в таком плачевном состоянии. Подхожу, молча сажусь рядом. Иногда лучше не приставать с расспросами, тем более Джек сам просил о помощи – расскажет.       Мы молчим где-то с полминуты. Я вижу глаза Джека поверх скрещенных рук. Они красные и воспалённые, то ли с недосыпа, то ли...       — У меня... — Джек прочищает горло. — У меня из комнаты исчезла... одна вещь.       Снова молчание, видимо, Джек пытается подобрать слова, не выдать какой-то секрет, не дать мне лишней информации.       — Это выглядит как деревянный конструктор... в нём пять кусочков.       Он достает из кармана какой-то предмет, протягивает мне. Это небольшая круглая основа с хитрыми пазами, размером с блюдце. Работа очень искусная, я жалею, что не захватил из подвала очки, чтобы разглядеть получше.       — Один кусочек остался у меня, он завалился за полку. А остальные... — Джек на секунду замолкает, пытаясь справиться с чувствами. — Джо, я боюсь, что их могли украсть. Если это чья-то шутка – она удалась. А если нет...       Джек опускает голову на колени, сжимается в комок. Вся его поза, вид, едва заметная дрожь в голосе говорит о чудовищности, катастрофичности произошедшего. Я боюсь спрашивать лишнее, и начинаю сосредоточенно думать. Во-первых, Джек сказал "вещь", и, насколько я понимаю, эта вещь составляется из пяти фрагментов. Во-вторых, этот предмет для Джека имеет огромную ценность. Может быть, это какой-то памятный предмет, напоминающий о жизни за стенами этого дома?.. В-третьих, эта вещь пропала из его комнаты. Тут, действительно, есть только два варианта: либо это чья-то дурацкая шутка (что маловероятно), либо это дело рук недоброжелателей Джека... Последователей? Странно, на Джима это непохоже. Он не стал бы красть вещь у брата, не такой он человек, на мой взгляд.       И тут я вспоминаю ещё одну личность из противоборствующей Джеку фракции. Личность довольно зловещую и, возможно, способную на подобный поступок. Алиса.       Теперь, когда я собрался с мыслями, пришла пора задавать вопросы.       — Джек, когда ты обнаружил пропажу?       — Сегодня... Сегодня после завтрака. Вчера вечером она была на обычном месте.       Ага. Значит, времени прошло не так много.       — Я так понимаю, детали не похожи друг на друга. Ты можешь нарисовать их мне, чтобы я мог представлять хоть приблизительно, что искать?       Это уже стимул. Из глаз Джека постепенно исчезает это жуткое выражение безысходности. Он кивает, лезет в нагрудный карман за блокнотом и черной шариковой ручкой. Спустя минуту у меня в руках схематичный рисунок. Ага, значит деталь, которую показывал мне Джек – это донышко, остальные части – две хитро изогнутые стенки, крышка и какое-то подобие декоративного ключа. Это шкатулка. Что ж, уже проще.       — Джек, ты кому-нибудь рассказывал о пропаже?       Джек молчит, кусает губы.       — Чёрт, зря я, в самом деле, рассказал тебе всё это. Я лучше пойду...       Джек порывает встать, но я хватаю его за шиворот и усаживаю обратно. Ноги его не слушаются, да и сопротивляется он слабо. Кажется, это событие потрясло его настолько, что лишило остатка душевных и физических сил. Я не буду спрашивать лишнего. Это не моё дело.       — Стоп, дружище. Ты обратился за помощью, и ты её получишь – хочешь ты этого или нет. Я правильно понимаю, что если эта вещь попадёт к Алисе...       При звуках этого имени Джек дёргается, как от удара. Я попал в точку. Значит, Алиса.       — Откуда...       — Дай мне закончить. Тебе никто не попадался на пути, пока ты шёл на чердак? Это важно, это чертовски важно...       Прошу тебя, ответь, нет, молю я, в этом доме повсюду глаза и уши, а слухи распространяются со скоростью света. Если кто-то видел Джека в таком состоянии, то все наши дальнейшие действия превращаются в бессмысленный фарс. Пожалуйста, скажи "нет"...       — Меня... Меня никто не видел, — неуверенно произносит Джек, затем его голос крепнет. — Меня не видели. Это точно.       Мне остаётся только молиться, чтобы эта уверенность была правдива. Джек не глуп, но порой бывает слишком самоуверен.       — Мы должны убедиться, что у Алисы нет этого предмета, ни целиком, ни по частям. Этим займёшься ты. Крутись у неё на виду, попадайся ей на глаза сегодня как можно чаще. Ни в коем случае не подавай вида, что ты знаешь о пропаже.       Джек неуверенно кивает. Я продолжаю:       — С твоего разрешения, я хотел бы привлечь к этому делу Перо и Билла. Не волнуйся, мы сделаем всё остальное.

***

      Билл мерит шагами подвал, Перо, болтая ногами, сидит на большой бочке с соленьями. Я излагаю им свой план.       — ...Получается, местонахождение шкатулки доподлинно неизвестно. У нас две задачи: найти составные части и узнать, кто и по какой причине забрал её из комнаты Джека.       — Предлагаю разделиться, — говорит Билл, — Перо разрабатывает версию "розыгрыша", обыщет общие комнаты: библиотеку, гостиную, чердак и далее по списку. Я пойду в подвал, понаблюдаю за Подпольщиками, Джо – на тебе Последователи.       Я киваю. Пока план выглядит логично.       — Ты правильно рассудил насчёт действий Джека: пусть присмотрит за Алисой. При нём она не рискнёт связываться с Кукловодом или доставать спрятанные детали шкатулки. Это ненадолго свяжет ей руки. Ну что, расходимся?       Теперь, когда мы получили чёткие инструкции, ситуация не выглядит такой безнадёжной. Может быть, я зря волнуюсь? Почему у меня такое нехорошее предчувствие насчёт происходящего? Это не первая кража, с которой я сталкиваюсь в доме. Отчего мне так тревожно?