О том, как мы пытались революцию устроить

POV Elena Едва Кэтрин переступает порог зала заседаний, я пытаюсь сдержать недовольный вздох. Хоть сейчас она и действует на благо нашей революции, прошлые обиды и воспоминания все равно не отпускают меня. Будь моя воля, я бы убила ее, но чтобы сохранить остатки своей человечности, я должна бороться с такими желаниями. - Привет, потомок, - Пирс плюхается рядом со мной и закидывает ногу на ногу. - Чего ты такая довольная? - буркаю я. Ее компания - последнее, о чем я сейчас мечтаю. - Если ты не знаешь, то мы сняли чертов ролик в Восьмом, - огрызается Кэтрин. - Ценой жизни невинных людей! Я оборачиваюсь и вижу Китнисс. Она садится напротив нас и устремляет свой взгляд куда-то в пустоту. Больно смотреть на нее в таком состоянии. Без макияжа видны ее огромные синяки под глазами, что говорит о бессонных ночах. Кажется, кошмары - удел всех выживших на Играх. А еще Китнисс волнуется за Пита. Очень волнуется. И скучает. Сама она об этом не говорит, однако это и так понятно. Честно говоря, после 74-ых Игр мы все не верили в "несчастных влюбленных из Дистрикта-12", но после всего того, что я увидела на Квартальной бойне и что вижу сейчас, невозможно не осознать факт того. что Китнисс действительно влюбилась. И теперь очень из-за этого страдает. Теперь на нее свалилась еще и трагедия в Восьмом, где на госпиталь, полный раненых, Капитолий сбросил бомбы. Погибли все. Она винит в этом себя, и переубеждать ее в обратном нет смысла. Даже слушать не станет. Неожиданно на экране большого телевизора появляется герб Панема и начинает играть гимн. - Что это значит? - ни к кому особо не обращаясь, спрашиваю я. - Наверняка еще одно интервью победителей с Цезарем, - закатив глаза, отвечает Пирс. - Наверняка Сноу просто так с них не слезет. Черт, я об этом не подумала. Интересно, что ою этом думаю Деймон и Дин. Обвожу глазами помещение, чтобы найти их, но они, видимо, еще не пришли. Вновь перевожу взгляд на экран и понимаю, что Кэтрин не ошиблась. Цезарь Фликерман уже приветствует всех жителей Панема и представляет гостя его сегодняшней программы. Это - Миа Грей.

***

POV Mia Чувствую дрожь во всем теле, но стараюсь не обращать на нее внимания и продолжаю улыбаться на камеру, рядом с которой стоит Сноу. - Миа, очень рад тебя видеть! - О, Цезарь, я тоже рада тебя видеть, - рассмеявшись, отвечаю я. - О чем сегодня поговорим? - Мне, как и всем нашим телезрителям, очень интересно узнать, как ты относишься к восстаниям в Дистриктах, - отвечает Фликерман. Так и знала, что одним разом дело не ограничится. В прошлый раз я, Джейс, Джинни и Пит просто рассказывали, какого нам было вернуться на Арену и слегка затронули тему восстания, но сильно в подробности не вдавались. Теперь же все наверстают. - Знаешь, Цезарь, меня очень расстраивает сложившаяся ситуация, - как можно более серьезно отвечаю я. - Люди гибнут и при этом даже не понимаю, что творят. - То есть ты против каких-либо восстаний? - уточняет Цезарь. - Ну разумеется! - деланно вскрикиваю я. Даже не знаю, насколько убедительно у меня получается, но все же на Сноу стараюсь не смотреть. Один только взгляд на него может вывести меня из равновесия. - Однако, многие считают, что ты, и другие победители, пытались вытащить с Арены Китнисс Эвердин. Символ так называемой революции, - как бы мимоходом упоминает Фликерман. - Вовсе нет, - возражаю я. - Мы действительно были в сговоре, но лишь для того, чтобы выжить. Думаешь, нам очень-то хотелось погибать? Мой голос звучит раздраженно, однако убедительно. Однако я уверена, что президента мой ответ не удовлетворил. - Очень опрометчиво, - покачав головой, говорит Цезарь. - Возможно, - соглашаюсь я. - Но всем нам действительно очень хотелось жить. И уж точно мы не собирались разжигать восстания. Фликреман кивает головой и благодарит меня. Мы по-дружески прощаемся, и я, поднявшись с кресла, отхожу в сторону, где камеры уже не могут меня поймать, после чего все же решаюсь посмотреть но Сноу. В его взгляде читается крайнее недовольство, едва ли не ярость. Ну конечно, ведь даже желание победителей просто сбежать с Арены уже расценивается как маленькая революция. - Идемте, мисс Грей, - хищно улыбнувшись, говорит президент. - Я хочу познакомить вас с одним моим знакомым. Он берет меня под руку, а по моему телу пробегают мурашки. Черт возьми, кажется, я только что навела на себя беду. Потому что ничего хорошего меня сейчас явно не ждет.