Рулетики.

Миша в недоумении посмотрел на меня и вдруг его лицо осветила широкая улыбка, он подхватил меня на руки и закружил по комнате, целуя, куда достали губы. - Какой срок? - Пока только месяц, но я уже почувствовал изменения и решил проверить. - Хорошо, что мы успели купить дом. Теперь малышу есть, где развернуться. - Да, и Ванечка нас не стеснит. - Какой Ванечка? – удивился альфа. - Вот этот, - со вздохом указал я на диван. - Так, мне нужны объяснения, - потянул меня муж на кухню. Я рассказал, как мы встретились, и почему мне пришлось задержать его у нас. - Ты всегда был добрым самаритянином, Славочка, но такое поведение очень опасно тем более теперь, когда любое происшествие может навредить, вам двоим. Все, что он рассказал, может быть выдумкой, а мальчик аферистом. На своей работе я сталкиваюсь с такими вещами почти каждый день, - Миша терпеливо объяснял мне прописные истины. - Прошу прощения за доставленные неудобства, я немедленно покину ваш дом, и я не аферист! – гордо вздернув носик, с дрожащей нижней губой в дверях кухни стоял Ванечка. - Подожди, - подбежал я к нему, - мы не в чем тебя не обвиняем, но согласись наше недоверие оправдано, - я усадил его за стол и всунул в руку стакан с соком. - Расскажи нам всё, и мы постараемся тебе помочь, - попросил Миша. Малыш покраснел и начал потихоньку рассказывать, сначала медленно и тихо, а потом всё быстрее и взволнованней. Его отец очень строг в воспитании сына, а потому Ваня почти нигде не бывал кроме школы, не ходил на вечеринки и в кафешки и тем более на свидания. Почти всё свободное время помогал родителям в ресторане. Потому одноклассники считали его высокомерной недотрогой, раз он всем отказывает. Как выяснилось, впоследствии, на него началась охота среди альф и даже делались ставки, ведь мальчишечка очень привлекателен. Одноклассник Сергей оказался самым хитрым и настойчивым и задурил голову омежке, а в первую течку, начавшуюся в школе, Ванечка позволил увлечь себя в пустой кабинет географии и поиметь себя на драной парте. Не о таком первом разе мечтал омежка, но принимал всё за великую любовь и бешеные гормоны довершили дело. Дальнейшее стало кошмаром. Альфа завершил всё сцепкой и тут же, набрав номер телефона, пригласил в свидетели выигрыша одноклассников. Дело могло закончиться групповым изнасилованием, если бы не завуч, обративший внимание на толпу альф у кабинета во время прохождения занятий. Усилиями нескольких преподавателей альфы были разогнаны, случай изнасилования не подтвержден, так как все утверждали, что это добровольно, и они парочка и сей факт был донесен до родителей. Степень унижения конкретного омежки никто не принял во внимание. Отец был в ярости, наказание за бесчестие фамилии было жестоким. Какое - малыш не уточнил. В срочном порядке он был переведен в другую школу. А через пару месяцев открылся факт беременности. Аборт врачи сказали делать очень опасно, вследствие юного возраста было девяносто процентов гарантии остаться бесплодным, да и малыш твердил, что ребенок не виноват и хотел родить. На это злоба отца достигла апогея, и он выгнал единственного ребенка из дома. Папа успел сунуть в руку немного денег и пакет с вещами и посоветовал уехать из города. - Папочка не жестокий, но безумно боится гнева отца, - прошелестел в конце рассказа Ванечка. Я в шоке переваривал рассказ, а Миша сидел, закрыв глаза рукой, спрятав эмоции. Жестокость, с какой все участники событий отнеслись к этому ангелочку, не укладывалась в голове. - Мне бы только работу найти, я работы не боюсь, - шепчет малыш. - Что ж, мне не составит труда выяснить все факты этого дела, и решить чем мы сможем тебе помочь,- решительно поднялся мой альфа, - а пока приглашаю погостить у нас, будешь помогать по хозяйству Славе, дом очень большой, согласен? Мелкий кивнул и улыбнулся. - Пойдем, выкупаем тебя , а позже навестим моего врача, чтобы узнать как там твой малыш развивается, - повел я Ванечку в сторону туалетной комнаты, взглядом выражая благодарность мужу за его слова. В ванной он стянул с себя рубашку и я застыл, с ужасом разглядывая худенькое тело. Вся спинка была покрыта старыми и новыми синяками и шрамами, даже ожог присутствовал. Он напрягся, видимо вспомнив о травмах и я резко отвернулся, делая вид , что копаюсь в полотенцах. Когда обернулся, он опять стоял в рубашке и, мне пришлось натянуть улыбку на губах, чтобы не выдать себя. - Вот, возьми, большое полотенце и халат, - протянул ему и тихо вышел . Дверь закрылась на защелку. Я поспешил на кухню. – Миша , всё ещё хуже, он регулярно избивался и даже ожоги есть. Это картина домашнего насилия! - от моих слов альфа тихо зарычал.