Почему мы не ласточки

POV Грейслин Джеффри – … И это ты - идиллией зовёшь? Уж лучше честная моя ложь, Чем изъеденная ложью – Твоя правда! – Не знаешь ты... – А ты забыл, что тёплым – и чёрный камень может быть! – Молчи! – Стоп! – нас прерывает хлопок в ладоши. – Где выражение? Где эмоции? Заново. – Сидишь тут, пухнешь в Небесах – А там, внизу разносят… Я пытаюсь мельком посмотреть на часы. Мисс Элред ловит мой взгляд. – Стоп! Грейслин… – она вздохнула так тяжело, будто ей сообщили, что ее сына отчисляют за десятую устроенную им драку. – Если ты будешь думать не о своей роли, а о том, как побыстрее отделаться… Ты же понимаешь, что, не прикладывая должных усилий, актрисой не стать. – Простите, мисс Элред. – Хорошо, попробуйте еще раз заново. – Сидишь тут, пухнешь в Небесах – А там, внизу разносят в прах Твою накрахмаленную обещаниями правду!...

***

      В гримерной полутьма. Под потолком вокруг мерцающей лампочки кружат два коричнево-серых мотылька. Пахнет штукатуркой. Прислоняюсь к холодной стене пылающей щекой. – Не поможешь? – непонимающе поднимаю глаза на Эдит. – Не могу дотянуться до «молнии», - она поворачивается ко мне спиной. Расстегиваю платье. Черный атлас расходиться в стороны, открывая полоску едва загорелой кожи. Тёплой и гладкой. – Спасибо, – Эдит отпрянула назад. Голос смущенный и… напуганный? – У тебя красивая спина, – голова раскалывается. – Что? – Красивая в смысле… гладкая. У меня там шрамы, – машинально провожу рукой по позвоночнику. – Ясно… – она смотрит на меня с опаской. – Почему ты не переодеваешься? Смотрю на колени. Белый подол платья в свете лампы кажется желтым. Перед глазами плывет. – Голова болит. – Сильно? – Эдит садится на корточки и заботливо щупает ладонью мой лоб. – Может, тебе стоит сходить к доктору? – Уже поздно. Не волнуйся, все в порядке, – пытаюсь улыбнуться. – Может, тебя провести до комнаты? – назойливая муха. – Я же сказала. Все в порядке, – в доказательство своих слов выпутываю из волос скрученный из фольги нимб.       Эдит уходит. Мисс Элрид закрывает гримерку на ключ. Я остаюсь у здания школьного театра. Тело дрожит от холода. Перед глазами в свете фонарей летают мотыльки.