Британское вторжение

Глава 10 «Раш Велли» Больница, я снова здесь, вот только не вся, хе-хе… Мы с Марвином уже несколько дней здесь. До сих пор не могу свыкнуться с этой мыслью, я всё ещё чувствую руку, как это называется? Фантомные боли, да? Но самое неприятное, что об алхимии можно забыть, ведь второй руки у меня нет, а без алхимии я просто Ева, и больше ничего. В Англии мы обречены: дети, у которых нет некоторых конечностей, вынуждены попрошайничать на Ист-Энде, а это не самое лучшее место, скажу я вам, мы теперь просто мусор, кому нужны неизвестные и неполноценные дети? Ни-ко-му. Мы с Марвином жили в одной палате. Наше первое утро в Раш Велли было туманным, наверное, мы тогда ещё не поняли, что произошло. В палату вошел мужчина средних лет в халате и с планшетом, это наш врач. - Вы аместрийцы? – спросил он на немецком языке с каким-то странным акцентом - What? What is he talking about? ( Что? О чем он говорит? ), – Марвин, не зная языка, переспросил. - Мы из Великобритании, из пригорода Лондона. - Твой друг не знает языка? И что это за Лондон? – доктор был явно удивлён. Наш разговор прервала медсестра, принесшая нам лекарство, она так же что-то шепнула на ухо доктору. - Вы что, нелегально пересекли границу? Вы из Аэруго? – голос доктора сделался серьезным . - Eve, what’s going on? (Ева, что происходит?),– шептал мне Марвин. - He thinks that we illegally crossed the border of their country. Now you generally better to remain silent (Он думает, что мы незаконно пересекли границу их страны. Сейчас тебе лучше молчать ), – также тихо отвечаю я. Марвин одобрительно кивнул. - Мы ничего не помним, кроме поезда, а мой друг просто забыл язык,- врать я не научилась, но надеюсь, что доктор поверит. Не успел доктор и слова сказать, как в коридоре послышался грохот и чьи-то голоса, которые приближался всё ближе к двери палаты и, наконец, в комнату ворвался парень лет двадцати с огромным штативом и фотоаппаратом и девушка с блокнотом. - Здравствуйте, доктор, можно задать пару вопросов этим детям? – девушка говорила очень быстро, её речь было очень сложно понять, но доктор кивнул и разрешил ей с нами поговорить. - Говорить может только девочка, паренёк ничего не понимает, даже не пытайтесь. - Хорошо-о-о, – пропела девушка. - Здравствуй, деточка, меня зовут Мария Тринн, я – журналист, и у меня к тебе пара вопросов, но сначала можно мы вас сфотографируем? – теперь девушка говорила медленно и все время улыбалась, было как-то не по себе. Я слабо кивнула. Фотограф настроил все для съемки, яркая вспышка света, и теперь осталось только отпечатать фото. - Как же славненько, а теперь к вопросам. Как вас зовут? Откуда вы? Как вы потеряли конечности? Если вам предложат автоброню, согласитесь? – Мария вся тряслась от волнения. - Меня зовут Ева Бенсон, моего друга Марвин Стеферсон . Мы из Лондона, мы не помним. Что такое автоброня? – последнее слово повергло меня в ступор. - Вы не знаете об автоброне? Это такие железные конечности, которые практически полностью заменяют потерянные, - объяснила журналистка. Стоило мне это услышать, как я тут же подскочила на месте, схватив Марию за плечо. - Полная замена говоришь? То есть полная? Я смогу быть полноценной? Скажи мне! – мои глаза горели, а улыбка была больше похожа на оскал. Своим выпадом я повергла Марию в шок. - Eve, calm down (Ева, успокойся),- шептал Марвин. - Хо…хорошо, если вы предлагаете автоброню, мы согласны…,- отпустив журналистку, говорю я. - У нас есть человек, его имя Доминик, он уже делал автоброню ребёнку, на заказ, но мы попробуем его уговорить… Не думала, что у детей может быть такая реакция,- Мария говорила тихо, почти неслышно, видимо ещё пребывала в шоке. - На заказ? Но у нас совсем нет денег, у нас ничего нет… - держась за левое плечо, говорила я сквозь катившиеся по щекам горячие слезы. - Думаю, объявление в нескольких газетах и по радио могут растопить пару сотен неравнодушных людей, тем более можно сказать, что вы жертвы Ишварской войны, мол, вас покалечили ишварские повстанцы, а доблестная армия Аместриса вас спасла из зоны конфликта? Как тебе такая история? Я думаю, будет ещё больше пожертвований, вам даже на реабилитацию хватит,- ободряюще улыбалась Мария. На моем лице мелькнуло подобие улыбки, хотя врать было не очень-то и правильно, но сейчас обман меня не сильно волновал, главное было получить шанс на полноценную жизнь. Фотограф сделал ещё пару снимков нас с Марвином, только теперь нам нужно было улыбаться. Уже на выходе из палаты Мария пожелала нам удачи, она вышла, аккуратно прикрыв дверь, но в туже секунду по коридору прокатился ее возглас: - Это - сенсация! Меня наконец-то примут в редакцию Центральной газеты! Ю-ху! Мы в больнице уже несколько месяцев. Наверное, Мария просто наврала нам, и никакая помощь нам не светит, ведь ни от какого Доминика нет вестей, и мы уже почти потеряли надежду. Но во время моих очередных раздумий в нашу палату вошёл высокий мужчина со смуглой кожей и серебряными волосами, взгляд его не выражал ни единой эмоции. - Вы кто, – тихо спросила, приподнимаясь на кровати. Мужчина хмурил брови и укорительно смотрел на нас с Марвином. - Так это вы «дети из поезда» ? – Мужчина вытащил выпуск сегодняшней газеты из-за пояса, на первой полосе красовалась наша фотография с подписью «Аместрийские дети под гнётом варваров». Вот это подпись, могу похвалить Марию, это действительно – сенсация. Но ещё больше меня удивила дата 13.06.1911. Совпадало только число, но год… мы вернулись на год назад? - Д…да, это мы, а вы Доминик, да? – очнувшись от раздумий, выпалила я. - Верно, но вы действительно хотите этого? Операция невероятно болезненна, длится не менее двух-трех суток с небольшими перерывами, а реабилитация занимает около трех лет, а так как вы дети, то может и дольше, так что может вам просто протезы поставить , а ? - Доминик, если вы заботитесь о нас, то не нужно, деньги уже собраны, мы можем оплатить все и броню и реабилитацию, так что сделайте, пожалуйста, работу, которую вам оплатят,- пытаясь сделать серьёзное лицо, говорила я. Марвин, поняв мою интонацию, сделал свое «серьёзное» лицо. Увидев ниши «грозные» мины, Доминик разразился громким смехом. Похлопал Марвина по плечу, а мне потрепал волосы. - Ну, ребятки, сила воли у вас есть, вот только хватит ли её на операцию? На выходе из палаты, надевая шляпу, Доминик подмигнул нам. День выписки пришёлся на день рождения Марвина. Его лечащий врач торжественно подарил Марвину костыли, подарок его немного смутил, но кекс, приготовленный медсестрой, поднял его настроение. Из больницы нас забирал сын мистера Доминика – Ридель. Он приехал в повозке, запряженной одной лошадью. Врачи сначала не хотели сажать нас, только оправившихся, в повозку сомнительного качества. Но по сравнению с повозкой «Вудстоуна» это была карета представительного класса. - Не беспокойтесь за детей, я возил хрупкие части автоброни в этой повозке, думаю, дети не таки хрупкие,- почёсывая затылок, улыбался Ридель. Врачи переглянулись и с недоверием помогли нам сесть в повозку. Ридель вежливо попрощался с ними и легонько ударил поводьями, лошадь тронулась с места. Уже у выезда из города Ридель впервые заговорил с нами. - А вы и есть те жертвы конфликта? Я слышал, что твой друг родной язык позабыл и говорит какую-то тарабарщину, но ты его понимаешь. Вот это да, интересные вы детишки,- улыбался Ридель. - Да, жертвы, ха-х… Жутко было, ага…Да…- отвечала я, смотря на горы. Прямо как с картинки из учебника по географии. Остальную дорогу я говорила только с Марвином. И всё это время Ридель смотрел на нас как на умалишённых, какая ирония, хе-х… Когда дом мистера Доминика уже был виден за поворотом, повозка остановилась. - Why did we stop? Something gone wrong?( Почему мы остановились? Что-то пошло не так?) - Марвин нервно заерзал. - No, it’s okay. Stay calm, Marvin. (Нет, всё хорошо. Держи себя в руках, Марвин) Ридель смотрел на нас с таким же недоумением, как и в начале дороги. - Вы, ребята, о чем говорили? Чертовски странный язык… - Он не понял, почему мы остановились, кстати, а почему мы остановились? Дом же за поворотом… Ридель слегка ударил лошадь поводьями. Как только повозка преодолела поворот мы увидели длинный подвесной мост, который нашу часть обрыва с стороной, на которой был дом мистера Доминика. - O-oh, now I get it…- Улыбнулся Марвин. - Теперь, ребятки, слезайте, мост пешком переходить нужно. Эй, парень, тебе помочь? – обратился Ридель к Марвину. Переход по подвесному мосту, всегда меня преследовал страх с него упасть, но у меня хотя бы ноги целы… На предложение Риделя Марвин отрицательно покачал головой и сказал: - Thanks for the offer, but I’ll go by myself,- Марвин взял свои костыли, спустился с повозки и поковылял к мосту, на удивление Риделя. Опешив на минуту, Ридель слез с повозки взял лошадь за поводья и повел к мосту. Когда мы пересекли мост, на другом конце нас ждала девушка с короткой стрижкой, возможно жена Риделя. - Стелла, зачем ты вышла? Я думал, ты готовишь всё к операции – Ридель развел руками. Но девушка его почти не слушала, она смотрела на нас. - Ох, детишки, несчастные, как же вас покалечили, правильно, что этих повстанцев загнали в резервации,- Стелла обнимала нас, а потом заставила Риделя довести Марвина до дома, меня девушка вела под руку. Стелла ещё несколько минут говорила о том, как хорошо, что повстанцев уничтожали без суда и следствия, мол, так им и надо. Перешагнув порог дома, мы увидели мистера Доминика, перевозящего в соседнюю комнату какой-то аппарат. Заметив недоумение на наших с Марвином лицах, Ридель сказал: - Это аппарат для соединения вас с автоброней, для начала вам снова раскроют ваши раны, позже будут присоединять нерв за нервом к металлическому креплению, протягивать через него основные переходы и, наконец, по частям прикрепят отсутствующую конечность. На всё время операции аппарат будет подключён к вам и вашим нервам, так что двигаться будет весьма проблематично, потому что каждое движение вызовет непроизвольное сокращение почти всех мышц. Так что можно будет только говорить и то через раз... По спине пробежал холодок, неужели всё так плохо… - Когда начинаем? – закрыв глаза, сказала я - Через несколько часов, сейчас вам нужно подготовиться к операции. Спустя несколько часов мы были полностью готовы. Нас развели по разным комнатам. Стелла приковала меня к кровати ремнями и включила аппарат. Операция начинается.