Британское вторжение

Утро в крепости Бриггс начиналось, как и в любой другой военной части — с торжественного гимна Аместриса. Слова и мелодию этого произведения я выучил первым делом, наравне с детскими песенками, так было легче начать понимать язык. Итан, мой сосет и сослуживец, пока ещё не привык вставать «по свистку», да и я, признаться, почти забыл слово распорядок. Окон в нашей комнате не было, как не было их и почти во всей крепости. Такое решение было принято ещё при её заложении — меньше окон, меньше шпионов. Честно признаюсь, что к недостатку солнечного света я пока ещё до конца не привык. Сегодняшний день должен был стать одним из самых важных — нас должны распределить по крепости. Путей у новобранцев несколько: особая рота капитана Бакканира, их специализация — диверсии и спец.операции внутри региона и страны, техники майора Смитта и артиллерия гарнизона под командованием подполковника Хиггсона. Именно в этих частях чувствовалась особенная нехватка бойцов. Никто не объяснил нам, куда пропали предыдущие служащие, но видимо в Бриггс никто не задает таких вопросов. Как только отгремели последние аккорды гимна, все новобранцы уже были готовы отправиться на нижний уровень, где и произойдёт распределение. Нас вел всё тот же старшина со шрамами на лице. Мужчина так же сурово как вчера осмотрел нас. После его тщательной проверки, несколько ребят отправились гладить воротнички и манжеты. Такая оплошность будет стоить им ночных дежурств на стене в мороз, который не ослабевает даже летом. Итан всё так же держался рядом со мной, будто боясь, что и он сейчас попадет под горячую руку. Точнее будет сказать, что он попросту прятался за мной. — Внимание, новобранцы! — рявкнул старшина, — Сейчас мы отправимся на распределение, где решится ваша судьба в Бриггс. За мной! Сформировав ровный строй затылок в затылок, мы пошли за ним, как за мамой уткой. Некоторые не скрывали страха потеряться в этой невероятной огромной крепости. Мы шли тем же маршрутом, что и за формой, через машинный отсек, но вместо того, чтобы подниматься вверх по широкой металлической лестнице, мы направились к кабинам грузового лифта. В крепости было шесть лифтовых шахт три пассажирских и три грузовых. — Сюда и танк влезет…- чуть слышно произнёс Итан, входя в лифт. — Танк? — я оглянулся на соседа. — Да, он самый. Ты ни разу не видел танков? — он был действительно ошарашен, услышав мой вопрос, — Не беспокойся, я думаю, нам их ещё покажут. Я первый раз катался на лифте. Было слышно, как свистят металлические тросы и легкое гудение чего-то вне кабины. Находиться в железной коробке без возможности сбежать мне совершенно не нравилось. Всё время казалось, что сейчас что-то оборвётся и всё, поминай как звали. Можно назвать меня деревенщиной, но для меня даже машины в Централе для меня стали диковинкой. Мы спускались почти пять минут, не думал, что крепость настолько большая. Было приятно осознавать, что не я один нервничаю в лифте. В кабине уместилось пятнадцать человек, и все ещё оставалось место. Следы беспокойства я заметил всего на трех лицах, к сожалению, женских. Я не хотел казаться пугливым кроликом, поэтому пришлось взять себя в руки. Я глубоко вздохнул и решил больше не с кем не встречаться глазами. Двери лифта наконец-то раскрылись, и перед нашими глазами оказалось не менее колоссальное помещение, казалось, что оно ещё больше чем машинный отсек. Нам не дали долго осматриваться, т.к лифты пришли в одно время. Вперед вышел старшина и таким же хриплым от частого крика голосом скомандовал: — За мой! Мы, как и в самом начале сформировали практически ровную колонну. Вдалеке были видны три фигуры. Чем ближе мы подходили, тем отчетливее были видны их очертания. В центре стоял широкоплечий и высокий мужчина с боевой автоброней в форме огромной пилы, которую я видел впервые. Это были будто две совмещенные вместе пилы, думаю Уинри отдала бы всё на свете, чтобы хотя бы взглянуть на такое чудо техники. По правую руку от него стоял коренастый командир с большими голубыми глазами грозного вида. А слева, глядя сквозь толпу, находился другой старший офицер, который, судя по его виду, совершенно не хотел здесь находиться, что и отражалось на его остром лице. От них исходила какая-то бешеная энергетика. Все трое были настроены на что-то такое, от чего душа уходила в пятки. — Стоять! — воскликнул старшина и сделал характерный жест рукой. Послушное «стадо» новобранцев, частью которого я являлся, тут же замерло на месте. Далее последовал приказ рассредоточиться, что означало занять как можно больше пространства. Командиры вышли вперед первым заговорил тот, что был с автобронёй. — Новобранцы! — его голос резонировал в каждом винтике, — Сейчас начнётся распределение. Снимайте кители и приготовьтесь к следующим указанием. — Зачем? — звучало отовсюду. Я решил, что лучше не задавать вопросов и просто подчиниться приказу, как и подобает солдату. Все кители мы сложили прямо на пол, потому как никакой мебели во всем огромном помещении не было. Я поспешил вернуться на свою позицию. Как только все кители оказались на полу, а новобранцы на местах, вперед вышел второй офицер, коренастый. — Сейчас будет отдан приказ, которому вы должны будете подчиниться беспрекословно! Не подчинившиеся, покинут крепость этой же ночью! Далее проявил себя и остролицый. К нему я, почему-то, испытываю самую сильную неприязнь. Его холодное и отстраненное лицо совершенно не внушало доверия. Его голос был таким же, как и его лицо, леденяще-отрешённым. — Слушайте! По моему сигналу вы вступаете в схватку друг с другом. Мне плевать женщины вы или мужчины! Бейтесь до того момента пока не упадёте. Используйте только ваши тела. Никаких подручных предметов. Это приказ! Мертвая тишина повисла в ангаре. Люди боялись смотреть друг на друга. Я совершенно потерял равновесие. Пусть у меня и было понимание того, что придётся поднять руку на человека, но вступать в схватку с товарищем, пусть и мало знакомым, я не был готов. Сложно было даже представить, что я могу ударить того же Итана. Он ляжет в числе первых, если ему не помочь. Тут же я решил, что не смогу ударить женщину, даже если она нападёт на меня, максимум, что я могу себе позволить — это оттолкнуть ее. Пока я думал, офицер с автобронёй достал из кобуры боевой пистолет. При виде оружия некоторые подсобрались, а другие ещё больше осунулись. Мужчина высоко поднял руку, и взведя курок, нажал на спусковой крючок. Звук выстрела волной пронесся по ангару. Пару секунд люди стояли будто истуканы, но потом посыпался град безжалостных ударов. Будто с поводка спустили свору собак, причём бросились в драку те, кто стоял тише всех вокруг. Они дрались так, будто тренировались всю жизнь. Увернуться от их ударов было невероятно сложно. Даже издевательства Иаго в Вудстоуне, казались детским садом, впрочем, они и были детским садом. Я старался исключительно уклоняться, параллельно стараясь делать так, чтобы Итан не попал под раздачу. Он так неуверенно держался, что я посчитал непростительным для себя, если он пропустит хоть один удар. В общем хаосе было сложно понять, сколько осталось людей, но судя по нескольким лежащим на полу, народу поубавилось. Как и сказал «холодный» офицер, женщин не жалели и, к сожалению, «сраженные» в большинстве своем были дамами. Только одна из них держалась на равнее с мужчинами — Ингрид. Это была не женщина, это была настоящая фурия. Она раскидывала хилых парней как тряпичных кукол направо и налево и все стремительнее приближалась к нам с Итаном. В пылу драки, я и не заметил как вошел во вкус. Способных к бою девушек уже не было, как и физически неподготовленных парней. Защищать Итана становилось все сложнее. Из защиты я перешёл в нападение. Я и забыл как сильно тело, которое мне досталось в этом мире. Но без должной тренировки подведет даже оно. Я пропустил пару ударов в живот, что заставило закашляться, но ответ не заставил себя ждать. Развернувшись, я успел провести серию из двух коротких ударов в солнечное сплетение своего товарища. Итан был таким беспомощным, будто слепой котёнок. Он метался из стороны в сторону, и глядя только на меня, слушал каждое мое «Пригнись!». Вокруг нас осталось не больше десятка человек, они уже с особенным остервенением бросались друг на друга. Пару таких свирепых воинов пришлось отправить на преждевременный «тихий час». Но и мои силы были на исходе, и когда нам с Итаном с яростью в глазах неслась Ингрид. К этому моменту у нее уже была рассечена правая бровь. Видимо, к шраму на левой, добавится ещё один, для симметрии. Она надвигалась как буря, как ураган, сметающий все на своём пути. Эта женщина шла убивать. Я уклонялся от её ударов как мог, стараясь не задеть её залитое кровью лицо. — Лучше ложись сразу, слабак! — она занесла кулак прямо над моей головой. — Я не могу ударить тебя, — уклонившись восклицал я. — Как жаль! Я-то тебя могу, — заходя на подсечку, ухмылялась она. Её движения было почти невозможно отследить. При такой внушительной мышечной массе она двигалась слишком быстро. Но удары, которые я пропускал, нельзя было назвать девичьими. От одного только крепкого хука, я чуть не потерял сознание. В глазах темнеет. Стоять на ногах становится всё сложнее, и я всё-таки потеряю из виду Итана. Всё вокруг меня превратилось в непонятное месиво из людей и света. Я махал руками в разные стороны, но чем больше я боролся, тем больше я получал тяжёлых ударов от Ингрид. Её тяжелые руки камнепадом обрушались на мою голову и шею. Становилось тяжело дышать. Голова гудела, я не мог видеть дальше собственного носа. Но вдруг я услышал грохот, будто упало что-то тяжёлое. Я как мог открыл глаза и увидел под своими ногами Ингрид без сознания, а возле нее напуганного до смерти Итана. Я ничего не успел сказать, мои мысли перекрыл повторный звук выстрела. — Стоп! — в один голос произнесли три офицера. Вперёд вышел великан с автобронёй. — В мой отряд идут: Ингрид Хофт, Марвин Стеферсон, Итан Вуиндгроус и Кларк Мауфстер! — он убрал пистолет в кобуру, — с завтрашнего дня начинается ваша новая жизнь как члены роты Бакканира! Далее объявили о своем решении и другие командиры. Как и говорилось ранее, несколько солдат были высланы из крепости в тот же день. Я, как и большинство оставшихся, первым делом направился в лазарет, где мне обработали все раны. К счастью, не пришлось накладывать швы, но синяки останутся. Самым счастливым здесь оказался Итан. Парень отделался легким испугом и парой ушибов, чего не скажешь обо мне. Мое лицо было похоже на кровавое месиво, которое перед более точечной обработкой, ещё пару минут отмывали перекисью. Я смог добраться до своего блока только к вечеру, а голова все так же гудела. Сон никак не приходил и после разрешения, которое выдает старший по блоку я смог добраться до местного телефона аппарата. В Раш Велли, должно быть утро и Ева уже проснулась. Скорее всего, она сейчас собирается в школу. На другом конце провода меня встретил сильно прокуренный женский голос: — Станция, — прохрипела она без явного интереса. — Здравствуйте, девушка, соедините, пожалуйста, с Раш Велли, номер 3ХХ60481Х. — Соединяю. Ответа пришлось ждать несколько минут, но потом я услышал знакомый голос. — Алло? Кто это? — Ева, это я Марвин! — в этот момент я почему-то стал обращать меньше внимания на боль, — Я в Бриггс… — Как ты? Ты устроился? У тебя всё хорошо? У тебя нормальные сослуживцы? Ты не заболел, там холодно, — она сыпала вопрос за вопросом, я не хотел отвечать, мне просто хотелось слушать звук её голоса. Она волновалась как курица-наседка, но такое волнение было мне до невозможности приятно. Никогда бы не подумал, что её голос так успокаивающе действует на меня. Может быть, дело в большом расстоянии? — Эй! Ты меня вообще слушаешь? — раздражённо сказала она. — Да, слушаю. — Так ответь хоть на один вопрос! — могу поспорить, она сейчас топнула ногой — У меня всё хорошо, — начал я, — меня определили в какой-то отряд Бакканира, пока не знаю как это, но командир у нас просто находка для механика! У него в автоброне две пилы спрятано! — Ничего себе, надо будет рассказать Уинри, — то, что она улыбается, можно было почувствовать даже через трубку, — У меня тоже есть новости. Сегодня у нас концерт, приезжают какие-то артисты, весь город соберётся. О концерте она говорила без особого энтузиазма, будто ждала, что я прерву её и расскажу ещё что-нибудь. Так я и сделал. — Ты не представляешь, как у нас проходил отбор! Нас заставили драться друг с другом, — сказал я и тут же пожалел об этом. — Как это?! Вы же врага должны бить, а не друг друга! — она была в ярости, видимо общение с Уинри подарило ей привычку к смене настроений. — Такие вот порядки в Бриггс, — улыбался я, слегка гордясь своими синяками, — Со мной всё будет хорошо, я обещаю тебе! Ты сможешь приезжать ко мне на каникулы, или я приеду в Раш Велли в отпуск… — Кстати о каникулах! — вдруг воодушевилась она, — школа объявляет о внеочередных каникулах, они начнутся с первого декабря! Прямо как рождество! Нам дадут месяц каникул. Пусть даже я потрачу две недели из них на дорогу, я обязательно приеду! Осталось ждать всего ничего! Новость о том, что Ева приедет в Бриггс, воодушевляет до невозможности. Сейчас она является единственным человеком, который может понять всё то, что я чувствую. Мы чужаки в этом мире, а чужакам, как известно, нужно держаться вместе. Я опустил в автомат последние деньги, и попрощавшись с Евой, направился в сторону своего блока. Стоило мне поменять положение головы, как новой волной по ней ударила боль. Возможно, я даже заработал сотрясение. В комнате меня ждал Итан, сгорающий от чувства вины. Как только он увидел меня, парень тут же отвесил низкий поклон и замер в нем: — Марвин, мне так жаль, что ты пострадал, защищая меня, — он так быстро говорил, что даже я смог уловить легкий акцент, которого в медленной речи у него не было, — впредь я буду стараться и работать над собой, чтобы не подвергать опасности не только себя, но и тебя! — Ничего страшного, дружище, — говорил я проходя вглубь комнаты, — лучше расскажи мне как ты смог сбить Ингрид с ног. — О…-Итан вернулся в нормальное положение, — Это небольшой фокус, которому меня научил дедушка… Нужно просто перенаправить силу противника против него самого и всё… — То есть ты знаешь приемы каких-то боевых искусств и всё это время стоял и боялся? — доброжелательность во мне вмиг сменилась раздражением, — вот почему ты так хорошо уклонялся… — Мне всегда говорили не применять этого в ход, пока жизни не угрожает опасность, — он стал будто меньше ростом, а чувство вины совершенно уничтожало его, — когда эта женщина начала тебя мутузить, я и подумал, что твоей жизни угрожает опасность… — Спасибо, — с ноткой досады прошипел я, взбираясь на второй ярус кровати. — Но теперь, друг! Знай, что отныне я не дам никому причинить боль тебе, моему другу или мне самому! — Ты сказал слово друг на несколько раз больше чем нужно, — может быть в Син такой менталитет? Что этого принц-оборванец Линг, теперь Итан, все для них друзья. Но, может быть, это даже и не плохо? Никогда не будет лишним знать человека, который может одним хитрым приемом завалить местного Голиафа. Сон пришёл быстрее, чем я думал, но спокойным я его назвать не смогу. Сложно было отогнать от себя появившиеся после звонка мысли о доме, но усталость взяла свое. Итан всё извинялся, честно сказать, засыпать под его бормотание, все равно, что засыпать под тихо жужжащий радиоприемник. Завтрашний день будет не менее важным, ведь нас ждет встреча с нашим командиром. «Медведем Бриггс» капитаном Бакканиром, который по рассказам предпочитает атаковать, а потом задавать вопросы.