Британское вторжение

В Аместрисе нет Рождества, к этому я уже привыкла. Приноровилась к отсутствию ёлок и украшений. Даже к тому, что в Раш Велли нет снега. Но к одному моменту я никак не могу привыкнуть — к тому, что Марвина нет рядом. Я не могла даже поверить, что перестану слышать тихое шуршание тапочек утром. По двум кружкам чая на столе, по не смешным шуткам. Марвин звонил раз в неделю, потому что его новый командир держит их очень строго — связь только по воскресеньям и всего на полчаса. Он рассказывает о своих буднях так, будто это увеселительная прогулка по парку или что-то сродни катанию на аттракционе в праздничный день на площади. Хотя в действительности их учат убивать людей. Я боюсь этого, боюсь смерти. Но больше я боюсь того, что кто-то примет её от рук человека, который боялся прихлопнуть надоедливого мотылька августовским вечером. Марвин так вдохновился армией после поездки в Централ, а я в свою очередь только сильнее от нее отдалилась. Слова Отца о том, что одно мое слово может оборвать жизнь самого близкого для меня человека просто сводила меня с ума. У меня не возникало ни единой мысли о том, что он меня просто пугает. Холодная жестокость в его золотых глазах прожигала насквозь, а его жуткие прихвостни? То существо меняющее форму, Энви, и женщина с клинками вместо ногтей — Ласт. Кто знает, сколько у него ещё таких ужасных слуг? Где гарантии того, что те, кто находятся вокруг меня не следят за каждым моим шагом? Мыслей у меня было до невозможности много, а моё состояние можно было сравнить с запущенной меланхолией. К счастью, она не мешала мне не терять стипендии и к декабрю у меня была достаточная сумма для покупки билета на Экспресс. Тот самый, на котором Марвин отправился на службу. Конечно, я поеду в самом «дешёвом» вагоне, но даже это меня не остановило. Я решительно шла по улице в сторону билетной кассы, где толпились люди, старающиеся побыстрее покинуть прохладный Раш Велли в поисках снега или же жаркого солнца и плеска моря, где-то далеко за границей страны. Что интересно, так это то, что для того чтобы попасть на этот экспресс гражданскому лицу, нужно было делать прямой запрос в Централ для денежного перевода скоростной почтой. О существовании подобной системы я до этого никогда не слышала. За стеклом сидела забавная дама чуть за сорок. Яркая помада резко выделялась на фоне черной формы, а на голове еле держалась фуражка из-за высокой прически залаченной до такой степени, что волосы можно было ломать как тонкий лёд. — Добрый день, куда желаете отправится? — фальшивая улыбка и заученная приветственная фраза указывали на её абсолютное нежелание здесь находиться. — Здравствуйте, мне нужен билет на «Аместрис Экспресс», — с уверенностью проговорила я, выкладывая паспорт и деньги на стойку, рядом с окошком. — Ожидайте, мне нужно сделать запрос, — видимо я стану причиной её плохого настроения на сегодня. Запрос доходит до Централа за пару минут, а вот подтверждения можно ждать часами. Я сгребла кучу мятых купюр обратно в рюкзак и продиктовала даме номер своего паспорта. Ждать вердикта я решила в теплом холле, чуть дальше от основной массы людей. Диванчик в этой части зала был жёстким и совершенно неудобным, как не сиди, найти оптимально комфортное положение тела просто не представлялось возможным. Из-за большой отдаленности от центра зала, рядом с тем подобием мебели на котором я сидела даже не было журнального столика, где обычно лежали парочка брошюр или журнальчиков «не о чем». Так что приходилось развлекать себя старым и проверенным способом — считать трещины на стенах. Такую забаву я придумала ещё в первое время своей жизни в Вудстоуне. Трещин здесь было гораздо меньше, но за время ожидания я успела насчитать сто семь штук. Как и в любой мелкой конторке — ремонт был виден только в хорошо освещённых местах. Когда в поле моего зрения закончились трещины, я решила переключить внимание на таких же «ожидающих» как и я. Кто-то яростно пытался доказать, что двенадцать килограммов руды — это ручная кладь и доплачивать за место в багажном вагоне нет смысла. Кто-то требовал обменять билеты, хотя над каждым окошком большими буквами было написано, что билеты обмену возврату не подлежат. — Да… время идёт, а люди не меняются- тихо шептала старушка, которая присела рядом со мной, — куда собираетесь или ждете кого-нибудь? Общаться с бабулей, даже с такой милой, мне совершенно не хотелось. Я отвечала общими фразами, но дама никак не отходила от меня. — Я хочу попасть на север, — одна вещь просто выводит меня из себе — нарушение личных границ. Она всё говорила и говорила. Но, к счастью, когда речь зашла от том, как её любимая кошечка Юффи вчера поймала большую бабочку во дворе дома её сына, из окошка где сидела дама с яркими губами почти на весь холл разнеслось, — Ева Бенсон! Просим вас подойти к окошку. Я спешно попрощалась с разговорчивой бабушкой и бодрым шагом, чуть ли не вприпрыжку, пошла в сторону окошка. Конечно, люди были не совсем довольны тем, что я прошла «без очереди» — Вам разрешён проезд на «Аместрис Экспресс», поезд отходит завтра в 10:45. Ваш вагон класса купе+ находится в голове состава. — Что? — у меня помутился разум? .С каких пор на 170 централей можно купить билет класса+? Почему-то мне кажется, что моя поездка стала возможна благодаря этому звонку в центральный штаб. А где центральный штаб — там и Отец. А он, почему-то старается сделать все, чтобы я не попала в беду. Чем же я так важна? — — Пустите следующего, не занимайте очередь, — жестом она отгоняла меня будто муху. — Но у меня нет таких денег, — я старалась прояснить ситуацию. — Девушка…- с тяжёлым вздохом произнесла она, — ваш билет оплачен из казны центрального штаба Аместриса, — а теперь не задерживайте людей. Дама протянула мне фиолетовый билет класса+. До дома я шла в странном состоянии. У меня даже не было теплой одежды для такой поездки. На кухне меня встретили Ридель и Стелла. Они будто ждали меня, хотя время было совсем не позднее. — Ты поедешь к нему? — не оборачиваясь, говорил Ридель. Я уже давно изучила его поведение — мы с Марвином были его названными детьми и то, что мы так надолго покидаем уже ставший родным дом сильно било по его доброй душе. Стелла здесь выступала как единственная спокойная единица в доме. Мистера Доминика дома не будет ещё три недели, т.к в Централе объявлялась ярмарка автоброни и прочих технологий. — Да, завтра утром, — теперь даже мне стало грустно, хоть и прощаемся мы совсем ненадолго. — Не бойся, Ева, у меня остались теплые вещи еще с моего переезда в Раш Велли, — женщина поднялась с места, — пойдём, я помогу собрать тебе чемодан. Потом Стелла скомандовала Риделю отправиться в зал, чтобы перенести спящего ребёнка с дивана в кроватку. Стеллу я больше расцениваю не как маму, а как очень мудрую старшую сестру. Она всегда была на моей стороне, не смотря на любые преграды на моем пути. — Вот, подумаешь, немного поела моль, — Стелла отряхивала свою старую дубленку от слоя пыли. Потом она достала платок ручной работы, с немного неровным рисунком, — Я была не сильна в вышивании, — с улыбкой говорила она. — Ты так мне помогаешь…- стараясь сдержать подступающие слёзы, проговорила я. — Это я ещё мало тебе дала вещей! — лепетала она, роясь в своем сундуке. В итоге в моем распоряжении были теплые чулки, поеденную молью дублёнку, и пара ботинок совсем не для зимы, но достаточно плотных для того, чтобы дойти до магазина уже возле Бриггса, где можно будет купить теплые сапоги. Так же помог и чемоданчик Солярис, где на самом дне лежал тёплый свитер. Он был таким мягким, что в него хотелось завернуться целиком. Теперь, когда у меня был билет, можно было не думать о том, где же я смогу переночевать, потому как у меня теперь хватит денег на небольшую комнатку в мотеле. Благо цены на одноместную каморку в любом городе Аместриса одни и те же. Теперь осталось только направить вперед себя письмо Марвину. Благо, что почтовое сообщение становится всё лучше и лучше, теперь письмо до Бриггс дойдёт всего за пять дней и придёт за пару дней до меня. В письме я намешала все, что смогла вместить на особом бланке. Весь лист занимали мои восклицания и редкие проблески здравого смысла. Заканчивала свой труд уже глубокой ночью, когда чемодан уже был собран. Мое утро началось с бодрого забега в сторону железной дороги из-за моей приобретённой способности — долгого пробуждения. В Вудстоуне я не могла себе такого позволить. Когда я тяжело дыша влетела на нужную платформу, вагоны уже были поданы. Новые чистые вагоны — белые с чуть заметным слоем грязи почти у самых колёс и большими зелёными каллиграфическими буквами «Аместрис эксперсс» на каждом втором вагоне. На крышах вагонов копошились люди протягивая веревки. Из вагонов выходили обаятельные молодые проводницы с зелёными шарфиками на шеях, которые вкупе с белой форме создают идеальный образ цвета нации. Они приветливо улыбались и, будто-то бы получали удовольствие от работы. Мое настроение слегка портили презрительные взгляды состоятельных пассажиров купе класса+. Теперь, когда у меня не было свиты из человека в военной форме и роковой женщины в медицинском халате, в глазах этих обеспеченных господ и дам я была не больше чем случайно попавшей на праздник оборванкой со двора отбросов. Мой вид действительно не внушал ауры богатства. Кое как причёсанные, но растрепавшиеся от ветра волосы, длинный мягкий свитер из отличной рыжей шерсти, завёрнутый до локтя, никак не сочетающийся с темно зелёными походными штанами и сапогами Стеллы. Перчатки я бросила чемодан, так что теперь на утреннем солнце блистала моя недавно начищенная до блеска автоброня. После первого замечания со стороны одной из дам пришлось опустить рукава, чтобы не ослепить её собачку, больше похожую на крысу. — Зачем я вообще закатывала эти рукава? — думала я, чувствуя холодный ветер на здоровой руке. Благо пока я бежала, я не выронила нигде билет. На платформу вышла женщина с рупором и, прокашлявшись она начала свою заученную ещё много лет назад реплику: — Дамы и Господа! Посадка начнется через три минуты, приготовьте ваши билеты и паспорта для проверки. Люди возле простых вагонов быстро начали стягиваться к дверям состава. Они чуть ли не ломились в закрытое пространство. Хуже всего приходилось несчастной проводнице, девушка всеми силами старалась сдержать поток граждан. Странно то, что раньше мне говорили, что такие места берут редко, но сейчас будто весь город пытался залететь с разбегу в вагон. Но не лучше были и мои «товарищи» по купе класса +. — Ну и сброд… — Просто животные… Хотя, я задумалась и над этим. Будь здесь такая же система посадки «кто успел — тот и сел», я думаю, что эти дамы побросали бы своих крысоподобных песиков и побежали бы вперед, вонзая острые каблуки в спины соперниц. А их кавалеры с особенным остервенением тушили бы сигары о таких же джентльменов, параллельно пробивая им коленные чашечки с обратной стороны. Но, благо, этого не произошло и я легко попала в свое купе. На самом входе в него меня встретила проводница. — Леди Бенсон, приветствую вас на «Аместрис Эспресс», позвольте вызвать носильщика для вашего багажа, — ей явно был неприятен мой неопрятный видно, но улыбаться было её работой. — У меня из багажа только этот чемодан, — я слегка похлопала по своей «поклаже», — я возьму его с собой в купе. — Как пожелаете, — она вежливо поклонилась, — поздний завтрак будет подан в 11:00. — Спасибо большое! — радостно воскликнула я, заходя в купе. Какая удача! Я ведь не успела позавтракать. Купе «Аместрис экспресс» отличалось от купе поезда, в котором я попала в Централ. Выглядело все как хорошо обставленная в особянке гостевая спальня, совмещенная с кабинетом.Так же за дверцей возле кровати я обнаружила небольшую ванную комнатку. Просто маленькая квартира внутри поезда. Между зоной для сна и кабинетом стоял круглый обеденный столик, куда вскоре поставили завтрак на серебристом подносе. Еды было на целую армию — сэндвичи с ветчиной, пара сэндвичей с рыбой, яичница и омлет и целая глубокая тарелка фруктов. Все я, конечно не съела, а вот Марвин бы и крошки не оставил от такой королевской трапезы. Окна в купе были не похожи на те, что я видела в поезде центрального направления. Они были выше и шире, и теперь позволяли насладиться панорамным видом. После того, как проводница поставила подала завтрак, она поспешила удалится без лишних слов. Я решила, что сон сейчас будет лучшим времяпрепровождением, потому как делать было совершенно нечего. Как только я опустилась на мягкую перину, приятное чувство дремоты быстро накрыло меня с головой, а пуховое одеяло только способствовало скорейшему погружению в сон. Хотя одна мысль все же слегка меня тревожила. «Зачем я взяла этот кулон?»