The owner / Хозяин

Я не прекращаю краснеть даже тогда, когда мы доезжаем до дома Джастина. Он с довольным выражением лица водит машину, а я стараюсь не пялиться на него и не показывать свое дикое смущение. Какая еще к черту ночь? Нет, если он имеет ввиду мультики и поп-корн, то конечно, я согласна, но если он намекает на… нет, нет, я сбегу. Мне шестнадцать, черт побери. Мы приближаемся к его дому, и когда Джастин паркует автомобиль, то мне становится еще более неудобно. Он сам предложил, и так тонко намекнул… Стоит ли мне его опасаться? Думаю, что да. До меня даже не сразу доходит, что он открыл мне дверь и подал руку, чтоб я вышла из машины. Нервно улыбаюсь и касаюсь его пальцев своими, чувствуя напряжение. Мое напряжение. Доходим до лифта так же в полной тишине, в кабину заходят еще четыре человека, поэтому я ненароком жмусь к Джастину, а он машинально кладет свою руку на мою талию, проводя вверх по спине. Мое тело начинает подрагивать, я складываю руки на груди и приподнимаю плечи. Я чувствую что-то незнакомое и опаляющее органы изнутри. Бибер склоняется к моему уху, прижавшись кончиком носа к моей щеке. — Ты успокоишься? — спрашивает он. Сглатываю ком и киваю, не решаясь посмотреть на Бибера. Люди выходят на этаже ниже, чем наш. Когда они выходят, я отхожу на шаг, чуть ли не вырываясь из объятий парня. Я хочу этого или нет? Мне чертовски страшно и я… стойте. Я сама накрутила себе проблемы и теперь заморачиваюсь. Что, если он действительно имел ввиду мультики? Оказываясь в квартире, мне хочется выкрикнуть «я боюсь!» и убежать в дальний угол, зарывшись в одеяло. Джастин проходит в свою комнату, оставляя меня в прихожей. Шаркаю носками по чистому полу, стараясь держаться на ногах увереннее. Кого я обманываю? Я дико боюсь его действий. И он сделал еще хуже. Джастин появляется из комнаты, обнаженный до пояса. — Голодна? — так обыденно и по-домашнему интересуется он, будто я его сестра. — Я... Нет, спасибо, — на выдохе произношу я, отворачиваясь к шкафу, полки которого заполнены разнообразными книгами. — Пошли, — парень кладет руки на мои плечи, примостившись сзади и почти касаясь животом моей спины, — я покажу тебе твою комнату. Ура! Я буду спать в личной комнате! Стоп, у него здесь еще и спальня для гостей имеется? Киваю и пропускаю Джастина вперед. Он устремляется в коридор, а я на ходу рассматриваю штаны, его чертовски привлекательную спину и то, что ниже ее. Даже лучше, чем у меня. Краснею, и моя кожа больше похожа на вишневую корку, нежели на нормальный телесный цвет. Бибер открывает дверь, пропуская меня вперед. Комната для гостей, я полагаю. Конечно, как бы и у такого парня не было квартиры с такой комнатой. Стены покрыты однотонными лиловыми обоями, белые низкие шкафчики расставлены по бокам небольшой кровати с голубой простыней и такими же подушками. Возле окна располагается письменный стол, а рядом с ним небольших размеров телевизор. — Вряд ли ты легла бы со мной, поэтому я подумал, что.. — почесывая затылок, он поймал мой встревоженный и испуганный взгляд, и добавил: — ох, черт. Извини, я ничего такого не имел ввиду. Это кто еще смущаться тут должен, мистер старый соблазнитель? Сконфуженно улыбаюсь краем губ и прохожу в комнату, усаживаясь на кровать и проводя пальцами по шелковой ткани подо мной. Мягкая, воздушная, хочется поскорее лечь на неё. Пока мой взгляд исследует углы комнаты, он случайно натыкается на обнаженный торс Джастина. Рельефный живот дергается от легкого смешка. Я становлюсь пунцовая, точно как ходячая вишня. Отворачиваюсь, пока Джастин цокает и складывает на груди руки. — Тебе неловко, я знаю, — он прислоняется плечом к двери. Спасибо, кэп. Я отвожу взгляд в сторону, опуская голову. — Я просто… ты такой… — начинаю я и не заканчиваю. Он заинтересованно склоняет голову и приподнимает брови. Я молчу несколько секунд, не собираясь продолжать говорить. Но мистер Бибер подходит ко мне почти вплотную, соприкасаясь своими коленками с моими. О Боже... Я умираю, прямо здесь и сейчас. Замечаю, что не дышу, когда он медленно присаживается на корточки передо мной. Его лицо близко к моему, так что я могла бы рассмотреть каждый сантиметр, но не решаюсь поймать взгляд. Я все еще сижу с опущенной головой. Слушаю, как встревоженно стучит мое сердце. — Какой? — спрашивает он с издевкой. Он же знает, о чем я. Мне становится так стыдно, что я прикрываю глаза. Что происходит? Мое тело пробивает дрожь, и я расправляю плечи, втягивая воздух через нос. Даже сквозь закрытые веки вижу, что Джастин все еще смотрит на меня. — Сексуальный, — вполголоса говорю я. Я открываю глаза и застываю. Джастин смотрит на меня иным взглядом, не понятным мне. Он с усмешкой его опускает мне под ноги, пока пальцами невесомо прикасается к моей коленке, но все равно вызывает во мне взрыв эмоций. В моих щеках пульсирует кровь, мне тяжело дышать. Что он собирается сделать? — Ты тоже, — отвечает он спустя вечность, наверное. Секунда, и он поднимается на ноги и сует руки в карманы штанов. Он разворачивается и уходит, напоследок взглянув на меня с ухмылкой. Я накрываю ладонями покрасневшее лицо, когда Бибер скрывается в коридоре. Какая же я дура! Кто меня за язык тянул, говорить такое своему учителю? Я схожу с ума по этому парню и ничего не могу с этим поделать. Все эти прикосновения, слова, жесты, встречи взглядами… Этого достаточно, чтобы утонуть в этом человеке. Прохожу на кухню, чтобы налить стакан воды. Джастин, похоже, находится в своей комнате. Пусть там и остается, пока мое сердцебиение не станет нормальным. Хватаю стакан и наливаю воды из-под крана, прочищая горло холодной водой и возвращая стакан на прежнее место. Это немного помогает, колени уже не содрогаются при хождении, а дыхание уравновесилось. — А сказала, что не хочешь есть, — говорит Джастин, выходя из комнаты, но уже с телефоном в руках. — Я попила воды, — я оправдываюсь как обиженный ребенок, на которого повесили шалость, которую он не совершал. Он опять усмехается, усаживаясь на стул и обеими руками что-то печатая в телефоне. Бросив на меня короткий взгляд, он не отрывается от своего занятия. — Жажда замучила? Мистер Бибер, видите ли... я еще не решила, что меня мучает — жажда, совесть или странный жар, когда я вижу вас полуобнаженным.