Моя невинная игрушка

      Несколько минут я сидела в полной тишине, прислушиваясь к собственным ощущениям. Я не могла перестать думать о новой жертве Саске: «За что?» — вопрос витал в голове. Она была так же молода и невинна, возможно, как и я когда-то. Последние минуты жизни этой девушки прошли в боли и страхе, а после наступила тишина… Меня пугает ее взгляд. Мне кажется, что совсем скоро так же буду смотреть и я.       Внезапно наверху снова заиграла опера. Приподнявшись на ноги, я положила руку на горло: мне было все еще тяжело дышать.       Я старалась не смотреть на девушку в углу комнаты, устремляя взгляд вперед — на ступени. Я чувствовала, что Саске вот-вот вернется и опять начнет с наслаждением наблюдать за моими страданиями, а после, пожалуй, предпочтет сделать из меня фарш, который скормит бездомным собакам.       На губах все еще оставался его привкус… Мне пришлось стереть его тыльной стороной ладони.       Я, как самая последняя дура, умудрилась сбежать и снова оказаться пойманной. В душе странное ощущение, словно я просто выходила прогуляться, подышать свежим воздухом в последний раз… «Неужели он и вправду убьет меня?» — я часто думаю над этим вопросом, но я все еще жива. Моя кончина никак не может достигнуть меня. «Почему он не убьет меня?» — а вот этот вопрос я всегда привыкла задавать после первого. Иногда у меня возникало ощущение, будто я нужна была ему не только для удовлетворения сексуальных потребностей. Я могла только предположить, что он чувствует себя одиноким человеком, который пытается найти во мне надежду, словно я — его особая религия, не похожая ни на одну по заповедям и намерениям, но сходная со всеми по функциям.       Где-то в глубине души, когда я на мгновение могла забыть о своем страхе, я думала о тех несчастных девушках, которых он погубил и как сделать так, чтобы их число больше не возрастало… Чтобы я была последняя. Возможно, именно у меня была возможность остановить его, изменить его. Иначе, как еще можно объяснить факт того, что я продержалась настолько долго? Это действительно чудо…       Атмосфера в комнате меня напрягает и не только от того, что в углу находится труп. Я чувствовала неприятный запах мертвой плоти, крови, сырого воздуха. Под полом иногда что-то шумело и, как я полагала, это были крысы.       Дверь едва скрипнула, отчего я испуганно вжалась в стену, но мне повезло — он просто прошел мимо, едва задев локтем деревянную поверхность. Я облегченно выдохнула, осознавая, что еще несколько минут я смогу побыть наедине. Но… Нужно ли мне это? Зачем радоваться секундам, ведь впереди все равно ожидает неизбежное? Вот, он придет, ударит меня по лицу, как он любит это делать, начнет оскорблять, а потом изнасилует и еще раз повторит все, что сделал уже раньше. Нужно было что-то менять и я это знала. Необходимо повлиять на ход своего будущего, ведь просто сидеть и ожидать своей участи — намного хуже, чем умереть сразу.       Выдохнув и собрав волю в кулак, я медленно поплелась в сторону выхода: дверь почему-то не заперта. Можно было бы предположить, что он меня проверяет, но сейчас я уж точно не была готова на побег.       Без скрипа открыв старую дверь, я аккуратно выглянула из-за нее: наверху было гораздо светлее, чем в подвале, отчего у меня на мгновение заболели глаза.       Я шла, ориентируясь на шум. Он стоял в своей комнате, разглядывая фото в красивой фоторамке. Его взгляд был едва заметно грустным и задумчивым. Казалось, что он и вовсе забыл обо мне.       Заметив меня, он слегка дернулся, сделав удивленный взгляд. Парень явно не ожидал меня тут увидеть, да и я шла очень тихо. Я закусила губу. — Что ты тут делаешь? — я не почувствовала в его голосе злобы. Скорее всего, она была утоплена удивлением. — Я… Я подумала, что, — я замерла, пытаясь подобрать слова, медленно, сама того не замечая, делая аккуратные шаги к нему на встречу. — Прости, что я оказалась тут так внезапно для тебя… Я… Я не хотела убегать. Я просто боялась за свою жизнь и…       Мой голос все еще дрожал, но мне не было настолько страшно, как раньше. Я имела слепую надежду, что он не причинит мне вреда. Но, к моему разочарованию, Саске резко сократил дистанцию между нами, схватив меня за горло. — И?.. — переспросил он, устремив прямой взгляд мне в глаза.       Я постаралась держать духовное равновесие, не паниковать, но самоконтроль все же постепенно покидал меня. Я уже постепенно начала ощущать нарастающую дрожь в коленях и это надоевшее покалывание в душе. Во мне сразу возникло ощущение провала, ведь я растерялась и совершенно не знала, что сказать, отчего волнение возрастало еще быстрее.       Так как он не крепко держал меня за горло, я положила руки ему на плечи и приподнялась на носочках, чтобы быть с ним примерно одного уровня. Я рискнула, откинув все страхи на долю секунд и, приблизившись к его лицу, нежно коснулась своими губами к его. Я тут же ощутила, что его хватка ослабла, а вскоре, он и вовсе переместил руку на голову, впутываясь пальцами в розовые волосы.       Он ответил на мой поцелуй, постепенно углубляясь в него и прижимая меня к своему телу. Я прерывисто выдохнула, словно выталкивая волнение наружу… Мне показалось, что он стал немного нежнее и перестал злиться на меня, но это были лишь глупые догадки. — На колени. Ты не закончила.       От его слов меня слегка передернуло. Я резко почувствовала головокружение и слабость, жар по всему телу. Он снова проявил себя, уделив мне только каплю нежности… Только мгновение.       Я опустилась перед ним на колени, не сводя с него взгляда — он ухмылялся. «Как же бесит» — хотела бы сказать это вслух, но решила, что будет разумнее воздержаться. Стоит ли мне начинать умолять его?       Он расстегнул ремень и снял штаны. Без всяких слов и сомнений, я придвинулась к нему и взяла в рот член, начиная аккуратно посасывать. Он грубо схватил меня за волосы, двигая моей головой в такт своим движениям. Мне было очень трудно вдыхать кислород, но я старалась терпеть, принимая боль и унижение. Я должна была хоть когда-нибудь потерпеть.       Он кончил достаточно быстро, выпустив сперму где-то на корень языка. Я закашлялась, рефлекторно сплюнув белую жижу, за что снова получила пощечину. — Какого хуя? Быстро все слижи! — он ткнул мое лицо в пол.       Я зажмурилась от его крика — мне стало страшно. Высунув язык, я прошлась им по гладкому полу, собирая капли: на этот раз вкус был немного даже сладким и почему-то ассоциировался у меня с тропическими фруктами. — Прости, — зачем-то прошептала я.       Он удивленно на меня посмотрел, застыв на месте на несколько секунд. Наверное, я сегодня не достаточно часто говорила это слово.       Саске надел штаны, и, схватив меня за горло, поднял на ноги. От этого жеста я почувствовала себя безвольной куклой, отчего опять расплакалась. Я хотела не делать этого, быть сильной духом как раньше, но что-то идет не так. Что-то не так со мной. — Да ты заебала ныть, сука тупая! — с этими словами он ударил меня по лицу.       Я рухнула на пол, поджав по себя колени. Я рыдала, громко вскрикивая. «Черт, что я делаю? Я должна остановиться», — думала я, но ничего не могла с собой сделать.       Саске подошел ко мне и начал пинать меня ногами, приговаривая: — Заткнись! Заткнись!       Мне нужно было попытаться отполсти от него, чтобы он бил меня не так сильно. Мое лицо окрасилось в красный цвет: я чувствовала, что у меня разбита бровь, нос, а еще очень болят скулы; еще он иногда бил меня в живот, вызывая рвотный позыв. — Знаешь, куда я хотел тебя отвести? Пожрать! — кричал он, поднимая меня на колени, — И я не собираюсь менять своих планов.       Он взял меня на руки и понес в сторону кухни. Я молилась, чтобы он передумал с этой идеей, так как я была не в состоянии даже сидеть.       Когда он дошел, я оказалась на холодном полу, вяло наблюдая за его действиями: он достал из холодильника маленькую кастрюльку с супом, громко поставив ее на стол. — Садись и начинай жрать.       Он скрестил руки на груди, наблюдая, как я еле шевелю руками и передвигаю колени, пытаясь залезть на стул, словно на какую-то вершину. Когда я оказалась «на месте», Саске положил возле меня столовый прибор и чуть пододвинул ко мне кастрюлю. Он продолжал стоять на до мной, отчего я чувствовала себя слишком не комфортно.       Я взяла в руки ложку, набрала в нее немного жидкости, а после попыталась поднести это к губам, но у меня слишком дрожала рука, отчего все содержимое переливалось обратно. Я начала нервничать, но попробовала еще раз, а потом еще, пока не начала плакать. — Ты издеваешься?! — он крикнул, шумно положив руки на стол.       Я выронила ложку и зарыдала, прикрыв лицо ладонями. Мне не хотелось, чтобы он ударил меня, но я понимала, что так раздражаю его еще больше. В области груди начало сильно покалывать и я задыхалась, постепенно теряя создание.