Будни "Энтерпрайз"

— Я никогда не замечал в тебе этой черты, — голос Кирка был слегка сдавленным, но в нём отчетливо слышались насмешливые нотки. — Сложившуюся ситуацию я нахожу недопустимой и крайне неприемлемой, поэтому и принял соответствующие меры для ее разрешения, — излишне ровный тон вкупе с витиеватой формулировкой сигнализировали о сильном раздражении старшего помощника "Энтерпрайз". — А я все равно не понимаю… — Джим перевел дух, — почему ты так накинулся на бедного парня. Сын посла не мог знать, что я уже занят. — Его настойчивость недопустима, — отрезал Спок. — Обычно ты реагируешь по-другому. И, эй, пора поставить меня на пол. Я, знаешь ли, могу сам идти. — Отрицательно. Вулканец двинул плечом, перехватывая Джима поудобнее. Поразительно, что кроме Скотта и МакКоя, бывших в транспортаторной, когда там появился вулканец с капитаном на плече, больше никто из экипажа не видел возмутительного нарушения субординации по отношению к старшему офицеру. Пытавшийся поначалу сопротивляться, Джим смирился уже когда они выходили из турболифта, и решил использовать время с толком и выяснить причину не по-вулкански яркой вспышки ревности. — Не понимаю. Он только флиртовал, ну, максимум подкатывал ко мне. Ты обычно не бесишься. — Обычно «флиртуете» вы, капитан. И как объяснил мне доктор МакКой, это ваш стиль коммуникации. В данной же ситуации объектом романтических целей стали вы. — Спок замолчал, раздумывая. — Хотя, должен отметить, вы не проявляли интереса к предложениям скайра. — А с чего бы? Он совершенно не в моём вкусе. Джим ощутил, как рука на его пояснице сжалась сильнее. Он многое бы отдал, лишь бы увидеть лицо партнера. Но его взгляду представал лишь вид на пустой коридор и… любимую задницу старпома. Причин держать руки при себе становилось всё меньше с каждым шагом Спока, при котором ткань его брюк так соблазнительно натягивалась... — И кто же в вашем вкусе? — опасные нотки делали его голос пугающим, но это только завело Кирка. — Ну знаешь, брюнеты, например. О, они очень горячи, особенно в постели. А бледная кожа так мило вспыхивает от смущения. Да-да, вот как твоя шея сейчас! Еще люблю смотреть в темные глаза. Глубокие такие. Парни с карими глазами всегда пылко говорят о любви и добиваются своего. И самое главное — острые уши! — Отмечу, что до последнего пункта описание подходило так же доктору МакКою. А с последним — большинству вулканцев. — Ну, мне и одного хватит. — Безусловно. Спок повернул в последний раз и Джим подумал, что наконец сможет идти сам. Но не тут то было. Вулканец как ни в чём не бывало прошел в каюту капитана, всё так же неся его на плече. Возмутиться затянувшейся игрой Кирк не успел. Мгновение свободного полета — и капитан упал на кровать. Дыхание перехватило. Он удивленно смотрел на вулканца, словно сехлат над добычей, нависшего над ним. — Словесное высказывание чувств нелогично и вызывает мало доверия, — заметил Спок, поднимая рукой форменку капитана. — Ты можешь сразу подтвердить его искренность. Воплотить, так сказать, в реальность. Рука вулканца замерла. Джим подавился вздохом, увидев как сильно потемнели глаза старпома. Но больше поразила Она. Появившись и даже задержавшись на пару-тройку секунд, лицо Спока украсила ухмылка. Именно украсила, превратив обычно непроницаемую маску в невероятно притягательное и веящее опасностью хищное выражение. Джим ясно увидел, какими были вулканцы до принятия учения Сурака. Коварные и смертоносные убийцы, пылкие, необузданные, опасные. Кирк пробудил спавшего доселе зверя. Тот прохаживался вдоль клетки, скалил клыки, демонстрировал сильные мышцы и острые когти. И хоть шерсть манила своей мягкостью, укротителю необходимо много силы и ловкости, чтобы суметь погладить. Именно Джим пробудил инстинкты вулканца. Осознание собственной власти пьянило, распаляло и возбуждало. Взгляд карих глаз не отпускал. Спок ждал решения партнера, ждал ключ от клетки или цепь, оставив выбор за человеком. Но какой мог быть выбор, когда старпом склонился к уху и, понизив голос почти до шепота, пообещал: — Желание воплощения той тяги и непревозмогаемой необходимости в близости с тобой, которые ты называешь любовью, передать словами невозможно. Смысл многогранен, и жизни не хватит, чтобы объяснить его целиком. Потому что это время я предпочту потратить на то, чтобы показать. Показать, как приятны прикосновения к твоей коже, — Спок положил ладонь на грудь человека, замершего под ним. — Как важно доставлять тебе удовольствие, — пальцы скользнули к соску, а от него к животу, лаская кожу. — Я покажу, что моё желание близости не ослабеет, пока сердце продолжит биться. Мой контроль рассыпается в пыль, стоит только увидеть отклик с твоей стороны. Рука вулканца легла на скрытый брюками член Кирка. Землянин едва подавил вздох, не рискуя двигаться. Спок редко говорил подобное вслух. И хотя Джим знал о его чувствах благодаря связи, слова произнесенные вслух значили не меньше, какими бы бессмысленными их не считал сам вулканец. — Каждый раз, видя чужие взгляды, направленные на тебя, я сдерживаюсь только благодаря мыслям о нашей скорой близости. Я точно знаю, что по прибытии в каюту ты будешь принадлежать исключительно мне. — Ладонь Спока с каждым словом крепче сжимала почти твердый член оцепеневшего от возбуждения Кирка, желавшего однако услышать всё, что скажет партнер. Спок тем временем перешел на шепот: — Контроль мне возвращает знание, что скоро я смогу касаться, ласкать твое тело, удовлетворять твои желания и фантазии. Знание, что именно я буду проникать в тебя, наслаждаясь стонами и криками, вопреки логике не воспламеняют, а успокаивают кровь... Короткий прерывистый выдох прервал вулканца и тот приподнялся. В приглушенном до сорока процентов свете каюты было отлично видно пылающее лицо человека, чьи губы раскраснелись и припухли — так он их искусал. — Говори ещё, — прохрипел Кирк. — Это потрясающе, не прекращай. Я почти могу кончить только от того, что ты говоришь. Оказалось, клетка была с голосовым замком, завязанным на голосе Кирка. Хищник вмиг вырвался, знаменуя освобождение раскатистым рычанием. Секунда — и Джим оказался поглощен вулканцем. Губы горели в поцелуе, но настойчиво подставлялись под пламя. Как и всё тело, которое льнуло и жалось к Споку. Улучив момент, Кирк повалил старпома на спину. Если тот и удивился, то не подал виду. Руки вулканца продолжали раздевать партнера, его собственная одежда усилиями Джима постепенно также оказывалась на полу, стуле, столе — везде, куда её отправлял бездумный бросок человека. Брюки, кажется, коснулись потолка. Но их бросал Спок, одновременно спускаясь губами к ключицам Кирка. Вулканец успел сесть на кровати и удерживал ерзающего Джима за талию. Тот мечтал скорее приступить к делу, не в силах терпеть неспешных ласк — слишком сильно стало возбуждение. Джим вспыхнул, увидев такого Спока, ревнующего, с яростью отстаивающего право владеть им. Настоящий хищник, охраняющий свою территорию. Внезапно вулканец сжал зубы на коже Джима повыше ключицы. — Ай! Ты что? — обиженно воскликнул Кирк, подаваясь назад. — Помечаю территорию, — глядя снизу вверх, шепнул тот и надавил пальцами на спину так сильно, что могли остаться синяки. — Тогда никто не ошибётся в твоей «занятости». — Если ты захочешь, я даже табличку с надписью "Собственность Спока" налеплю. — Землянин с наслаждением запустил пальцы в волосы коммандера. — Но и тебя заставлю сделать то же самое. — Боюсь... — старпом потянул резинку трусов Кирка вниз, — этого будет недостаточно... — он стянул их с приподнявшихся бедер, — чтобы отогнать соперников. — Я мог бы надеть ошейник с твоим именем, — Джим ловко сбросил трусы и взялся за споковы, — но устав не позволит носить его постоянно. Пальцы Спока сжались сильнее — теперь точно должен был появиться синяк — и тут же ослабли. Он приподнял беспокойную задницу любимого и избавился от нижнего белья. — Свет на пятьдесят процентов, — приказал Спок. — На пять, — понизил капитан, загадочно ухмыльнувшись за секунду до того, как тьма поглотила их.