Будни "Энтерпрайз"

Первый Леонард МакКой знал, что этим кончится. Оба они знали. Молодой Боунз уверенно поставил на своего капитана — на эту неуёмную бестию, у которой шило крутит в заднице, — но проиграл. Вид зрелого Кирка, который со странным выражением лица неслышно подходил к младшему Споку, сам по себе возбуждал подозрения. А уж когда "параллельный", как про себя обзывал его МакКой, капитан заговорил, Боунз окончательно понял, что продул пари. — Мистер Спок, — вкрадчиво начал он, — мне стало любопытно, так ли чувствительны ваши уши, как у моего партнера. — Смею предположить, капитан Кирк, что в силу нашей генетической идентичности, наши органы слуха одинаково чувствительны к раздражению. — Я всё же хотел бы удостовериться, — улыбнулся Кирк. Интонации были до того знакомы МакКою, что он заранее стукнул себя по лбу. Странно, что Спок не узнал этого игривого тона, за которым неизменно следует… Кирк положил руку на плечо вулканца и, приподнявшись на носочки, коснулся губами его уха. Неспешно скользнул от мочки до кончика языком и на прощанье подул на позеленевшую кожу. Губы его тотчас явили миру ослепительную улыбку. МакКой не в первый раз подумал, что улыбаются Джимы Кирки совершенно по-разному. Его капитан улыбался развязно, с вызовом. Реже его близкие друзья могли увидеть смущённую улыбку, едва-едва затрагивавшую губы, но наполнявшую светом голубые глаза Джима. Его двойник, напротив, всем телом являл свои чувства окружающим. Открытость, в которой читалась сила. Улыбка уверенного в себе человека, спокойного, властного. Вероятно, к Джиму это придёт в будущем. Когда не придётся доказывать, что, несмотря на юность, он имеет право быть капитаном флагмана Федерации. До МакКоя донесся удивлённый возглас. Позеленевшего Спока и довольного собой капитана издали наблюдал не только судовой хирург. Пораженный до глубины души младший Кирк тоже постепенно заливался краской смущения. А рядом с ним — МакКой мог поклясться! — скрывал за маской невозмутимости ухмылку старший Спок. — Спок! — раздалось одновременно два голоса: один почти возмущенный, второй — радостный. Что-то подсказывало Боунзу, что это не последнее такое происшествие на «Энтерпрайз». Второй — Как это было? — спросил Кирк седьмой раз за полтора часа. Его голубые глаза внимательно следили за Споком, который что-то высматривал в микроскопе. — Ну, расскажи, что ты чувствовал. — Джим, я не мог в тот момент идентифицировать свои ощущения, так как произошедшее было неожиданно и смущающе, — вновь ответил старпом, оторвавшись от окуляра. — Но теперь-то ты можешь их распознать? Ты же всегда хвастался своей эйдетической памятью, — продолжил Кирк и последовал за вулканцем, когда тот покинул лабораторию. — Не было никаких необычных ощущений. Тактильные импульсы давления на ушную раковину, не более. — Да ладно тебе! Не может быть, чтобы ты ничего… Он замолк, когда Спок резко остановился, и проследил за его взглядом. Когда его двойник в прошлый раз целовал его Спока, Джим ощутил поднимающуюся внутри ревность. Но вид другого себя, который объединил поцелуй вулканский и земной с другим Споком, был волнителен. Словно он через щелку наблюдал за родителями в спальне — странно, но любопытно. Другой Кирк, прикрыв глаза, основательно целовал своего Спока. Эта условная принадлежность читалась в каждом движении губ — от мягкого касания, до сильного покусывания, почти до крови. Когда Спок в ответ вел пальцами по ладони Джима, даже стоящий в пяти метрах от него младший Кирк ощущал трепет в груди, что уж говорить о том, кто принимал посылаемые импульсы и тихо выстанывал ответ в приоткрытые губы вулканца. Полное поглощение друг другом, зависимость до синхронности, единение с проникновением. — Да это же почти секс, — прошептал Джим, невольно отводя взгляд к стене. — Это нечто большее, намного большее, — так же тихо ответил его Спок, внимательно разглядывая противоположную стену. — Не хочешь заглянуть в мою каюту? — Это будет в высшей степени удовлетворительно, Джим. — Уж это я тебе обещаю. Почти незаметно они выскользнули из коридора. Джим потянулся рукой к вулканцу и Спок моментально ответил — пальцы коснулись подушечками; стало спокойнее. Их уход был отмечен лишь мимолетной улыбкой на губах Джима, притянувшего Спока ближе к себе за талию. Третий Кирк затаился. Он скрыл своё дыхание, горячее и учащенное, выжидая подходящий момент. Отчего его поглотило это детское желание застать врасплох, он понятия не имел. Но казалось, что не предприми он подобных мер, его план ожидал бы провал. Послышались шаги. Джим слегка присел и прищурился, выжидая, выжидая… Сейчас! Он выпрыгнул навстречу Споку «Два» и попал прямо под вулканский захват. Слабый, но не дававший ни шанса осуществить задуманное. Он замер, на щеках разгорался румянец от стыда за своё ребячество. — Каковы были ваши намерения? — спросил вулканец, не убирая руки с плеча младшего Кирка. — Да так, — промямлил он. — Конкретнее, пожалуйста, — с истинно Споковой насмешкой уточнил коммандер. — Я-хотел-тебя-поцеловать, — невнятно выпалил Джим, упорно отводя взгляд. Спок его, кажется, понял. Его рука зарылась в волосы на загривке человека и притянула ближе. Губы мягко, почти по-отечески коснулись лба землянина, замершего, хотя пальцы вулканца больше не сдавливали плечевое сплетение. — Этого будет достаточно? — шепнул старший Спок и, дождавшись утвердительного кивка, отпустил Джима восвояси. Кирк на подгибающихся ногах — последствие нервного захвата, безусловно, — добрался до каюты, не заметив две фигуры неподалеку. — Странно, мой Спок относится к Джимми-младшему как к ребенку, — хмыкнул капитан в зеленой форменке. Он положил руку на плечи удивлённого Спока и заговорщики шепнул на ухо: — Но ты-то относишься к нему подобающе? — Разумеется. Капитан давно не ребенок и, хотя его поведение несколько эксцентрично, большую часть времени он ведет себя более чем достойно: его поступки вызывают всеобщее восхищение, а решения неизменно одобряются даже старшим офицерским составом. Капитан Кирк один из самых достойных людей, которых я имел честь знать. — Действительно, — Кирк с улыбкой прищурился, — твои слова точны и достойны одобрения. Но подумай, говорил ли ты это твоему Джиму, это важно, знаешь ли, ощущать подобную поддержку. Он ушел, оставив Спока в задумчивости. Четвёртый Леонард МакКой сидел и никого не трогал. Честно. Он абсолютно точно знал, что сегодня у него свободный вечер, поэтому собирался провести его в спокойствии и тишине. Лежа в комнате отдыха, скрытый за ширмой ото всех (от своего младшего двойника, если быть точным), он наслаждался тихой музыкой и бокалом отменного виски. Наслаждался до тех пор, пока его спокойствие не нарушил какой-то гвалт со стороны входа. — Я не хочу снова возвращаться к этой теме, Спок. — Раздраженный голос местного капитана несколько снизил уровень удовольствия Леонарда от его времяпрепровождения. — И всё же я хотел бы обсудить твой поступок на Прагме Сигма. — Нечего тут обсуждать, тем более мы не одни. — Джеймс. О, МакКой знал это обращение — младший Джим не отвертится. Доктор почти смирился с нарушением покоя, да и страдать ему не в одиночестве — он не слышал, чтобы второй МакКой покинул свое место. — Ладно, Спок, я знаю, что зря полез тогда к унийцам… — Конечно, зря, они чуть не сожгли тебя, — вмешался МакКой-младший. — Боунз! — Он прав, Джим. Ты неоправданно подверг себя риску. Твоя жизнь ценнее жизни любого на этом корабле. Ого, какое заявление. Должно быть, вулканец имеет в виду не то, что прозвучало. Но какова формулировка! МакКой всё более заинтересовывался происходящим, даже отставил бокал, прислушиваясь. — Как ты можешь так говорить? Они такие же люди, как я, не хуже и не лучше. — Ты неправ, — неожиданно мягко произнёс Спок. Джим опешил и не успел возразить. — Ты капитан, а значит, отвечаешь за каждую жизнь на этом корабле, но вместе с тем ответственен и за благополучие членов экипажа. В случае твоей гибели под угрозой окажутся все жизненные формы на «Энтерпрайз», так как без твоего руководства слаженная система даст сбой. — Не говори так, будто «Энтерпрайз» это компьютер. Да и ты примешь командование в случае чего, — попытался отмахнуться Кирк. Наивный. — Не приму. — Что? — Я не посмею принять командование в случае твоей смерти. — Это ещё почему?! — Положение Звёздного флота 6.1.9: «Офицер, эмоционально заинтересованный в выполнении поставленной задачи, должен отказаться от командования», — отрапортовал Спок изменившимся голосом. Джим замолчал. И надолго. Их судовой хирург также не произнёс ни слова. Какой-то старый случай вспомнился всем троим, не могли же они замолчать лишь от воспоминания о Кодексе. — Неужели ты действительно считаешь, что я смогу бездействовать, когда мои люди в опасности? — наконец тихо спросил Джим-младший. — Мне известно, что не сможешь. Я и не смел бы просить о подобном. — Тогда о чем мы вообще говорим? — Я прошу впредь не покидать корабль втайне от меня. Я… — он замялся, — я хочу иметь возможность защитить тебя. «Я хочу умереть с тобой», — прочел между строк старший МакКой. Пафосно, но он уже слышал нечто подобное. И видел попытки осуществить желаемое. Кирки и Споки везде одинаковые. Даже капитан из воинственной вселенной готов был прикончить всех на «Энтерпрайз», лишь бы найти пропавшего старпома. И только его, на остальную часть экипажа он не обратил внимания. — О, Спок. — О нет, только не делайте этого здесь, я же отдыхаю, черт вас побери! — воскликнул их МакКой. — Боунз, ты ещё тут? — А то ты не заметил. Проваливайте к себе в каюту. — Хоть он и ворчал, Леонард знал, что второй МакКой рад за этих двоих. Слишком уж удручающая атмосфера опускалась на корабль после их размолвки. Да и сами голубки ходили как в воду опущенные. — Не ворчи, Леонард, пойдём лучше выпьем на обзорной палубе, — выглянув из-за перегородки, отделявшей его секцию от зала отдыха, предложил МакКой. — Ты тоже был тут? Чего молчал тогда? Давно бы ушли от этих сумасшедших, — с укором спросил его двойник. — Я ждал развязки, — усмехнулся Леонард и кивнул на парочку. Оба стояли, приложив два пальца к губам партнера, и излучали столько радости, что аж искрило. МакКои синхронно закатили глаза и поспешили выйти из комнаты отдыха, пока голубки окончательно не забыли об их существовании. Что, очевидно, произошло бы довольно скоро, ведь Леонард увидел, как язык Кирка прошелся по пальцам Спока и как тот покрылся зеленцой в ответ. Но даже на первой смотровой палубе, куда зашли доктора, были вездесущие Кирк со Споком, которые тоже целовались! Правда, эти - только руками. Они разглядывали что-то на мониторе с умилёнными улыбками (в случае Спока улыбались только глаза) и иногда поглядывали друг на друга. Заглянув на секунду в экран, Боунз-старший увидел желтую форменку, летящую вместе с голубой в дальний угол комнаты отдыха. — Мне нужно выпить, присоединишься? — сказал он двойнику и, получив утвердительный кивок, повёл того в транспортаторную. У него было как минимум две заначки ромуланского эля на его «Энтерпрайз» и ни намека на Спока и Кирка. Идеально.