Покер

Очень жаль, что нам с Алисой так и не удалось написать продолжение её миссии. Но эта часть готова, и мы решили, что её можно выложить отдельно. Простите за ожидание. На комменты я обязательно отвечу чуть позже. Не бечено. Приятного прочтения. — Скажите, вы чувствуете себя неуютно? — Постоянно. — Возникают ли у вас навязчивые идеи? — Иногда. — Приступы паники? — На миссиях. — А беспричинного страха? — После… После того, как вернулась. — Заметили ли вы за собой какие-либо изменения в вашем поведении? — Да. — Что именно? — Я… стала зажатой. Ненатуральной. Всё время улыбаюсь, стараюсь быть милой и доброй. Я не такая. — А какая вы? — Я… раздражительная, временами хмурая, ворчливая и вредная. Но всё это обычно я скрываю, стараясь не отягощать своим характером других. Но… Но в последнее время я всё время скрываю то, насколько мне плохо и страшно. Я вру… всем. Всегда. Окружающим и себе. — Давно это началось?  — Сложно сказать… Наверное, после того, как попала в Чёрный Орден. Да, с каждым днём я становлюсь всё ненатуральнее. Фальшивой… Как кукла. «Сломанная кукла». — Всё ясно. Я составлю курс лечения и назначу ещё один сеанс. Сейчас вы можете возвращаться в вашу палату, — врач добродушно улыбнулась, поднимаясь со стула. Девушка, сидевшая напротив, вяло кивнула. Она чувствовала себя выжатой, как лимон, чей сок был пущен на салат. Сломанной, как кукла, побывавшая в руках маленького ребёнка. Он игрался, игрался, фарфоровая кожа треснула и игрушка, никому не нужная теперь, была отложена на дальнюю полку. Покрываться пылью и паутиной. Так больше продолжаться не могло. — Скажите… Это ведь не навсегда? — Это защитная реакция. Ваше подсознание старается защититься от стресса привычным путём. Думаю, это можно исправить. Но сначала нужно узнать, насколько сильно всё это травмировало вас. — Ясно… Спасибо… — и хотя было ещё много вопросов, а внутри зарождалось раздражение из-за такого непонятного ответа, она лишь кивнула. Впрочем, как делала это уже много раз за последнее время. Аня вышла из кабинета, ненадолго останавливаясь перед дверью. Она всё ещё не могла поверить, что рассказала всё это совершенно постороннему человеку. Обычно она держит всё в себе. Но так ведь больше продолжаться не может. Это ведь ясно, как божий день. Если хочет снова стать собой и вывести Алису из того состояния, в котором прибывает она, нужно бороться. «Однако если крыша едет, самой сложно справиться». Сделала неуверенный шаг. В палату не хотелось. Она належалась там, на год вперёд. Всё уже почти полностью зажило. Губа, ссадина на щеке, трещина в рёбрах. Кровотечение ей теперь тоже не грозит. Всё в порядке, физически она полностью здорова. Но вот психически… За то время, что она пролежала в одиночной палате, думая обо всём, что случилось, Сноу пришла к неутешительному выводу — Яны почти не осталось. Той девушки-анимешницы, которая вызвала аниме-персонажей и кинулась их обнимать, совершенно не думая о последствиях содеянного, скоро не останется. Её заменила Аннет Сноу. Экзорцист Чёрного Ордена с покладистым, мирным и тихим характером, которая любит всех и вся за исключением Чаоджи, как и многие боится акум и Ноев, держится в стороне от Алисии Рейнсворд, не желая слушать её, и любит Аллена Уолкера. И при этом врёт. Врёт всем и вся. Когда улыбается, когда говорит, что всё хорошо, когда думает о Уолкере. Не то чтобы он ей не нравился… Просто это не она. Та Яна не верила в то, что может в кого-то так просто влюбиться и так много думать о нём. Она не верила, что будет страдать этими розовыми соплями. Ей нравится быть с ним, держаться за руки… но правильно ли это? Она должна быть рядом с подругой, хотеть вернуть Темари и честно говорить всем, что некоторые поступки других её просто бесят! Но… Но это Яна так себя ведёт. Она ведь агрессивная, вредная, ворчливая. А Аня не такая. Аня милая и добрая, всё понимающая и прощающая. «Я схожу с ума… Всё это не моё… Но как я могу перестать так себя вести?!» Она сломалась. После того, как более-менее поправилась после миссии, в голове словно что-то переклинило. Она и раньше осознавала, что не всё так просто. Однако теперь она поняла всё. Насколько ужасен этот мир. Он не сколько физически ломает, сколько морально. И ты либо залезаешь в свою скорлупу-раковину глубже, либо вываливаешь на других всё то, что накопилось. Они с Алленом похожи. Оба прячут истинные чувства, оба улыбаются, когда хочется просто убить или молча умереть. Оба отмахиваются дежурными фразами, чтобы не беспокоить других. Наверное, поэтому они так хорошо понимают друг друга. Но… «Я больше так не могу…» Девушка тяжело выдохнула, стараясь отогнать накатывающее желание разрыдаться и вернуться в кабинет к психологу. Когда Аллен навещал её в последний раз… Она испугалась. Испугалась его. Его попытки прикоснуться к ней. Поцеловать. И она дёрнулась от него в сторону. Но они оба сделали вид, что ничего не было. Никто даже не заикнулся о случившемся. И больнее всего то, что Уолкер это сделал потому, что знал, что она не ответит. Потому что сама не понимает. А может, не хочет понимать. Это было видно по его взгляду. Читалось в улыбке и негромком смешке. Это и пугало, и бесило, и заставляло едва не выть. Так больно. Но она улыбалась и неловко хихикала. Ужас. Мысли лезли в голову, словно тараканы. Навязчивые, раздражающие. Что происходит? Откуда взялся страх? Почему все молчат? Когда следующая миссия? Когда… её изнасилуют или убьют? Она не сильная. Она слабая. Как будто и не появилась Неа. Это ничего не изменило. Как была бесполезной, так и осталась. Как будто она одна. Хотя… так и было. Она это поняла. Со всеми, но одна, потому что не пустила к себе. Так же, как и Алиса. Но Рейнсворд просто заявила, что не хочет привязываться. Честно и открыто. «А я вру и улыбаюсь», — русская зашла в палату и легла на кровать, уставившись в белый потолок. А главное, что Алиса от неё тоже отдаляется. Потому что Аня теперь часть этого мира. С того самого момента, как она решила остаться с Алленом. Точнее, на тот момент решила… Поход к врачу казался выходом. Он был надеждой разобраться с тем, что происходит. Найти ответы на вопросы и успокоиться хотя бы немного. Но в результате она лишь вытащила из себя то, что так не хотела доставать. Правду. Ведь куда проще улыбаться и делать вид, что всё хорошо. Начинаешь в это верить. И улыбка уже не такая фальшивая, по сути. Ведь ты уже обманул себя и веришь в собственную ложь. А значит, что это правда. Но стоило только признать истинную сущность вещей, как всё становиться ужасно. «И я так и не сказала, про свой страх…» Разум говорил, что просто не спросили. Сердце, что сама не сказала. Что будет дальше? Куда всё это их приведёт? Куда её это приведёт? Никто не знает. И так страшно. Так больно. Так грустно. Так тошно. Она словно под лёд провалилась. Вода повсюду, холодная, но обжигающая, плотная, пронизывающая тебя, проникающая в тебя, наполняющая и тянущая дальше, дальше от спасительной проруби. Ты изо всех сил бьёшь ослабевшими руками об лёд, но тебя несёт всё дальше, ты ничего не можешь сделать. Беспомощный. Слабый. Тонущий. Но ведь лёд под собой она сама сломала. Сломала собственную иллюзию того, что всё хорошо. И вода эта — правда. То, что происходит на самом деле. И от неё никуда не деться, не спрятаться. И чем больше ты сопротивляешься — тем слабее становишься, тем глубже тебя затягивает в бездну проблем. Во тьму. Сердце сковал страх. Выхода нет. Впервые это был приступ паники такой силы, что Аня не смогла даже сделать вдох. Это напугало ещё сильнее. Бессильно хватать ртом воздух, но так и не сделать вдоха. Сгибаться пополам от рези в лёгких, но не издать и звука. Она задыхалась от ужаса. Она просто сходила с ума. Вот так просто. От понимания того, куда она себя загнала. От того, что боится. От того, что не может дышать. Тум-дум… Тум… Тишина в груди. Тум… — Аня! — в палату влетело нечто уже размытое, непонятное. Сознание отказывалось воспринимать реальность. Хотелось просто закрыть глаза и… — АНЯ! Она не поняла, что с ней сделали, но девушка наконец смогла вздохнуть полной грудью. Перед ней был не на шутку перепуганный Алистер Кроули. Экзорцист, оказывается, крепко держал её за плечи. Так крепко и сильно, что было даже больно. Но она могла лишь смотреть на расплывающееся из-за накативших слёз встревоженное лицо, тяжело, хрипло дышать и, кажется, нервно смеяться. — Аня… — мужчина отпустил её плечи и рухнул на стул, облегчённо выдыхая. — Я думал, что ты умрёшь… Твоё сердце… Оно почти остановилось. Это заявление заставило Сноу перестать смеяться и замереть. Сердце, кажется, снова почти остановилось. Она чуть не умерла. Вот так просто. — Ахаха… — нервный смех. Закрыла лицо рукой. Это всё происходит не с ней. Она не могла из-за какой-то ерунды вот так… Или могла? Она же здесь. В Чёрном Ордене. Она экзорцист. И ей очень страшно. Судорожный вздох. Рёбра отозвались слабой болью. — Н-нет… — Что с тобой случилось? Ты не была такой, когда мы познакомились, — Алистер, кажется, искренне беспокоился о ней. Он смотрел с беспокойством, даже страхом. Будто она сумасшедшая какая-то. — Всё в поря… — Это не правда, — резко оборвал её мужчина. Сейчас он показался Сноу таким взрослым, надёжным, понимающим. Тем, кому можно поверить. И он слышал… Он услышал, как она задыхается здесь. Услышал, как почти остановилось её сердце.- Не нужно этой лжи. Хочешь плакать — плачь. Хочешь кричать — кричи. И не важно, почему. Не скрывай то, что внутри… Я многого не понимаю, потому что долго жил один. Но тебе меня не обмануть. Что случилось? — Кроули… — хотелось сказать правду. Открыть то, что накипело ещё кому-то. Увидеть, что её понимают и поддерживают. Но было страшно. И больше всего сейчас она боялась показаться плохой. Слабой. Она теперь экзорцист, часть этого мира. И она уже показала себя, как добрую и милую девушку. Что скажут другие люди, когда увидят её настоящую? Узнают о её паранойе. О её страхе. О её недоверчивости. О её злости. «Нет… Лучше молчать». — Аня. — Я просто… немного… перенервничала. Вы же наверное знаете, что случилось, — сглотнув ком в горле, негромко сказала русская, не смотря на своего спасителя. Она была благодарна ему. Но в тоже время она боялась его. Это был неконтролируемый страх. Тот, который появился после миссии в Германии. Он не давал поверить. Не давал и шанса попытаться вырваться из плена собственных установок. Собственной лжи. — Я уснула, и мне приснился кошмар. Такое уже бывало. Просто в этот раз он был особенно реалистичным. — Вот как… — мужчина поднялся на ноги. — Многим здесь сняться кошмары, — тихо пробормотал экзорцист. Казалось, что он поверил ей, но стоило только взглянуть на Кроули, как стало ясно, что это не так. Он оказался на удивление проницательным. Просто он понимал слишком многое. — Поговори с Матроной. Она тебе поможет. И Аня… — экзорцист остановился у двери, — молчать не выход. Хотя бы Аллену расскажи. Он поддержит тебя и примет любой. — Спасибо, — уставилась в пол. Так стыдно. Дверь закрылась. — Спасибо… Но я слишком сильно его боюсь. Я всех боюсь…