Je ne regrette rien

За субботу мне удалось наверстать пропущенное в пятницу, и в воскресенье я даже рискнул зайти вместе с Гарри в туалет Плаксы Миртл. Его пришлось уговаривать вернуться в женский туалет, но недолго. Что характерно, умывальник со змейкой оказался повреждён, но не уничтожен. Задав пару наводящих вопросов, я «узнал» от него, что он разговаривает со змеями, и предложил ему предложить умывальнику открыться. Он уставился на меня, но, покачав головой, подошёл к умывальнику и произнёс: - Откройся! - Это не змеиный язык, – отозвался я. Он сконцентрировался на змейке и с третьей или четвёртой попытки издал некое рычащее шипение. Сразу же останки порушенных умывальников разъехались в сторону, а в полу открылась яма. - Надо… надо сообщить преподавателям, – прошептал я и, взяв Гарри за руку, увёл его оттуда к профессору МакГонагалл. Там я сообщил, что мы обнаружили в месте происшествия таинственный люк, открывшийся, когда Гарри подошёл. Побледнев, она направилась туда, запечатала вход в туалет и побежала к Дамблдору. Гарри посмотрел на меня с ещё большим подозрением. - Ты точно знала, что там что-то будет, - обвинительно произнёс он, едва МакГонагалл ушла, оставив нас перед дверью запертого туалета. - Не совсем, – отозвался я. – Просто змеек на умывальниках просто так не гравируют, и, узнав, что ты змееуст, я решила проверить… - А если бы нас завалило от твоей проверки? – поинтересовался Гарри. – Что, если бы эта яма открылась у нас под ногами? На это у меня, к счастью, был ответ, не требующий предварительного знания того, с чем мы столкнулись. - Мы бы использовали Бомбарду на стены и Левитацию на выбитые в результате камни, например. Хотя на будущее надо будет выучить чары полёта без метлы… - На будущее? Ты думаешь, я куда-то ещё с тобой полезу? - Гарри, тебе это может пригодиться даже в том случае, если ты никуда со мной не пойдёшь. За тобой охотится один злой волшебник, помнишь? Он помрачнел и кивнул. - Надо будет спросить об этих чарах у профессора Гриндевальда. Мы так и поступили, однако Гриндевальд сказал что-то вроде «во времена моей юности это считали невозможным» и отослал нас к Снеггу. Тот сначала не хотел рассказывать об этом, но затем, закрыв дверь, сообщил: - Левитация самого себя – это заклинание, изобретённое лично Тёмным Лордом. Увы, будучи эгоистичным, он создал его так, чтобы его мог применить только тот, кто носит его Метку, либо он сам, завязав его на Протеевы чары Метки. Кстати, любопытно – на его новом теле Метки не будет, пока он сам её не поставит… так что, возможно, когда он вернётся, сначала он летать не сможет. Не болтайте об этом направо и налево, а то он услышит, вспомнит и озаботится этим. Но вам, мистер Поттер, это может спасти жизнь в определённый момент, особенно при наличии метлы под рукой. Вы ведь хорошо летаете, как и ваш покойный отец, не так ли? На лице Снегга появилась лёгкая гримаса, будто он съел что-то горькое. - Да, сэр, - кивнул Гарри. – Вы предлагаете мне носить метлу с собой? Ему таки подарили «Нимбус-2000», чем вызвали изрядное негодование среди многих первокурсников, в том числе и у Малфоя, до сих пор державшегося тихо. Впрочем, это было тихое недовольство, узнанное мной совершенно случайно из пары услышанных разговоров. Снегг же пожал плечами: - Это имеет смысл, если вы научитесь самостоятельно изменять её размер, поскольку в том размере, в котором она представлена сейчас, вам будет явно неудобно её транспортировать. Уменьшающие и увеличивающие чары – это к профессору МакГонагалл или к профессору Флитвику. До свидания. Попрощавшись, мы ушли, чувствуя, что наше дальнейшее присутствие представляется явно нежелательным. Гарри отправился к профессору Флитвику, а я решил принять душ и поэтому попрощался с ним, направившись в башню Когтеврана. В душевой оказалась пятикурсница с уже вполне оформившейся фигурой. Встав под душ сам и наблюдая параллельно, как она моется, я не в первый раз, но более чётко почувствовал, что в новом теле я всё же не стал абсолютным педофилом, сохраняя ориентацию и на более взрослые женские тела… Завершив водные процедуры и переодевшись, я стал читать учебники и другие книги, взятые мной в библиотеке по прибытии. В одной из этих книг я нашёл статью про Фламеля и заложил её бумажкой, чтобы быстро найти, когда Гарри подкинут соответствующую подсказку на пути к философскому камню – если, конечно, он действительно спрятан в люке под трёхглавым псом. Подумав об этом, я вернулся мыслями и к тому, что за тем же камнем должен охотиться и лорд Волан-де-Морт, в чьём бы теле он ни скрывался, и стал выписывать людей, которых можно было исключить из списка возможных носителей Волан-де-Морта. В нём оказались я, те, кого я видел обнажёнными (в основном когтевранки, мывшиеся в душе, включая всех моих однокурсниц, хотя была и пара девушек с других факультетов, приходившие к своим подругам с Когтеврана и решавшие помыться или полностью переодеться у нас в моём присутствии), Гарри и Дамблдор. Под вопросом шли МакГонагалл, Хагрид, Рон и Невилл (последние два – так как они переодевались в поезде одновременно с Гарри, пока я смотрел в окно, и вряд ли скрыли бы от него торчащее из них лицо, хотя исключать какие-то остававшиеся всё время прикрытыми части тела было нельзя). Список составлял тридцать два имени, не считая идущих под вопросом, но даже без них оставался ещё двести шестьдесят один человек, в том числе большинство преподавателей. Осознание этого удручало. Несколько следующих недель прошли без особенных происшествий. Наконец, Хагрид позвал нас троих на чаепитие и «случайно» упомянул Николаса Фламеля как владельца того, что он забирал, когда встретился в Гринготтсе с Гарри и Снеггом, естественно, тут же включив режим «Ой, зря я это сказал, очень даже зря». В этом мире у Гарри было меньше причин подозревать Снегга, поэтому он выбрал идею пособничества Гриндевальда Волан-де-Морту в добыче философского камня, о связи Фламеля с которым я ему рассказал в тот же день, с целью исполнения своей мечты о доминировании чистокровных магов над всем миром чужими руками. Рон, не любивший Снегга больше, чем Гриндевальда, не согласился с ним. В результате основных подозреваемых у нас было два. Мне, впрочем, казалось, что мы упускаем что-то очевидное. К сожалению, я не мог открыто спросить у Гарри или Рона, кого они видели обнажённым, а кого нет, поскольку это вызвало бы подозрения. Уговорить Рона раздеться передо мной, впрочем, удалось под предлогом отсутствовавшего на деле желания увидеть тело другого пола. Естественно, «для справедливости» мне тоже пришлось обнажиться, невзирая на существование Джинни, но это не было критично. Однако двести шестьдесят магов и один сквиб – это всё равно слишком много…