Хозяйка Хогвартса

Аппарировать умели многие. И дамы из свиты, и Салазар с Хельгой… а вот тонкое искусство создания порталов было известно только Ровене — от лорда Рейвенкло. Так что, когда требовалось группой быстро куда-то переместиться, приходилось искать леди и просить ее, чтобы она отвлеклась от книг и раздумий и зачаровала портал. Даже отправляясь на судебную тяжбу по поводу Хогвартса, Салазару пришлось отдельно идти на поклон к владетельнице. Хотя ведь казалось бы — умная же женщина, могла бы и догадаться! — Ровена, сделай портал. Ровена! Послушай, если хочешь, я уступлю тебе честь общения со старыми пеньками из Витенгемота! Не отвлекаясь от книги, леди зачаровала перо и протянула Слизерину. Тот постоял молча, раздувая ноздри, но потом не выдержал и взорвался: — Да что же такое?! Я устал за тобой бегать! Если тебе это совсем ничего не стоит, научи людей! В общем так, завтра я приведу тройку толковых пацанят, как хочешь, но чтобы эти чары и несколько других они знали. — И нескольких девочек обучи Эванеско, я просто зашиваюсь, — вздохнула Хельга. Картинно взмахнув полами дорожного плаща, Салазар поспешил к спутникам (ведь попросту неприлично предстать перед мудрецами без сопровождения). Неприятные ощущения от перемещения порталом, зато быстро и сапоги не в пыли. Перед витанами** хогвартсцы оказались почти сразу по прибытии. И, разумеется, дело выиграли. Как же иначе? Ровена собрала все необходимые документы, какие только могли понадобиться на суде. Салазар был велеречив и громкоголос. Свита делала, что ей и положено. Внушала. Слизерин специально подбирал самых напыщенных балбесов. В смысле — баранов. Да что такое?! Баронов! И, конечно же, эти оговорки никак не связаны с некоторыми взаимонепониманиями между баронами и любвеобильным скальдом. Леди и придворные дамы абсолютно свободны в своем выборе, а зависть — недостойное чувство. Справедливости ради стоит признать, что выиграли при помощи маленького лукавства и с небольшими оговорками. Попросту говоря, Салазар объявил, что детей никто не крал, их всего лишь пригласили в школу для обучения колдовству и чарам. Дело нужное, а то просто стыдно перед предками. Где маги уровня Мерлина?! Кого будут прославлять потомки? Босого на левую ногу Годрика? — Да, дело хорошее, — кивали витаны. — Но и помощь молодым основателям школы просто необходима. И мудрецы эту помощь предоставят — внесут денег, кому сколько не жаль… э. Посильный вклад, да. А взамен — сущий пустяк: уверенность в том, что в замке действительно школа, а не армия. Потому знания проверять будут не учителя, а несколько витанов, из числа знатнейших и мудрейших. Вот, как решите, что научили детей всему, чему могли, так и проверят. Ну и в первые года чаще будут заглядывать — советом помочь, может, мудрость передать отрокам. У Слизерина сводило скулы, как от кислого, но не улыбаться было нельзя. Сметут. Они в замке нападения клана Уизли опасались, а против всего совета и подавно не выстоят. Так что соглашаться на проверки, кивать, улыбаться, разводить руками на упреки, что набрали крестьянских детей и только их. Не идут в школу аристократы. У каждого уже наставник личный, гонор непомерный. А крестьянские дети просты — от приглашений не отказываются, да. Посильные платы — хорошо, но неплохо бы, чтобы витаны, в своей великой мудрости, хоть по сиклю за голову платили школе — крестьянские дети не только травы на зелья переводят. Их еще и кормить-одевать приходится. Разумеется, школа, пока существует, будет обязана. И учителей было бы неплохо побольше. Для школы. Помогите, мудрые витаны, кто чем может — средствами на зарплату или личными астрономами-рунологами. «Пока существует», — ехидно улыбался Салазар, направляясь к выходу. — «Долго ли такая убогая задумка протянет? Кому нужна школа в прогрессивный век наставничества?» — Салазар, постой! Мудрецы на словах просили добавить. Неофициально. — Огорчай, Киф. — Ну, ты это, орел, конечно. Но другой раз за школьниками сперва почтовую сову с приглашением высылай, обещаешь? — Пока школа существует, да будет так!

***

Всерьез постановление витанов никто в замке не принял. Ну, усложнят своим стражникам систему обучения. Делов-то. Леди Ровена и так частенько забывалась и начинала рассказывать мечникам о вещах далеких от практического применения. Кто поразумнее — сбегали сразу по «важнейшим делам». Обычно, на кухню. Были и «блаженные», которые сидели, слушали. Даже, бывало, на посту принимались эту самую теорию магии развивать дальше, строить предположения и расчеты. В некоторых бойницах камни были уже расписаны не матерными словечками, а формулами заклинаний левитации. А один идиот, названный в честь великого Мерлина (родители его, видимо, были большими оригиналами), даже попробовал применить свои расчеты на практике и долго летал вокруг замка — ловили всем гарнизоном, а после месяц искали возможность чары с него снять. Этот Длинножоп был настоящим проклятием. Он спотыкался на ровном месте, совершенно не умел летать на метле, а в зельеварню Слизерин запретил пускать его, и его потомков до седьмого колена. Может, после Длинножопы будут более способны к зельям. Пока же — замок было жаль. Самые взрывоопасные образцы Салазар сохранил. Так, на всякий случай. Вдруг — осада. А они на врагов или безымянную нестабильную гадость, или целебное зелье того же мастера — половина нападающих гарантированно сдохнет в корчах. Годрик по пьяни все пытался выяснить у бедолаги — почему тот не взял фамилию жены? Уже его сыновья были бы удобосказуемого рода. Мерлин что-то объяснял. Сами понимаете, как это характеризует умственные способности Мерлина. Объяснял. Пьяному Годрику. Да-да. В то утро Длинножоп дежурил на мосту. Он должен был предупредить Слизерина в случае появления подозрительных личностей, гостей, непонятной активности или бесхозной живности (коровка Малфоев так привыкла, что ее гоняют туда-сюда, что иногда прибегала сама). — Только не в мою смену! Только не в мою смену! — мямлил Мерлин, тиская в руках слишком тяжелую для него секиру. — Длинножоп! — прикрикнул Слизерин, неслышно оказавшись за спиной. — Что ты тут бормочешь? Не смей улетать с поста, негодяй! Больше ловить не будем! — Д-да, господин. — Я отправляюсь в рощу. Если ты тут что-то начудишь, подай знак искрами. Я тут же вернусь и откушу тебе голову. — Д-д-да, господин! Не успел Змеиный Язык скрыться в священной роще, как к мосту аппарировала группа волшебников. Богатые, толстые, важные. С отроками-наследниками, которых привезли для обучения в школе. Длинножоп подергался туда-сюда, как птица в силках. Злоязыкого зельевара он боялся до судорог. А вот Годрик, хоть добряком и не был, внушал уважение всем обитателям замка. Мерлин прислонил тяжелый топор к перилам и припустил за Гриффиндором. А то ведь точно откусит голову, колдун проклятый! Слизерин шел, внимательно вглядываясь под ноги. У него появилась новая идея насчет фамилиаров, и срочно захотелось поймать пару змеек и проверить свою теорию. Суету у моста он благополучно прозевал, хоть отсутствовал всего ничего. Не больше часа. Гриффиндор издалека глянул на гостей и обмер. Креббы и Гойлы. Семействами. Их наследников не согласился взять ни один наставник. Даже за запредельную сумму, которую вслух и выговорить жадно, не то что заплатить кому-то. Не нашлось наставников. Даже шарлатанов не нашлось на этих детинушек. «А нам ведь бесплатно их привели! Мерлин дери Салазара Змееязыкого!» — подумал Годрик, нацепляя самую придурковатую улыбочку, на которую был способен. И тут вдруг представил, что крепких, но тупых ребят поручат обучать именно ему. А что? Та же Ровена скажет, что не чародеи и не травники, а идеальные керны. Представив, как он будет учить дуболомов трансфигурации (а ведь их потом надо родичам вернуть живыми и не сильно покалеченными) Гриффиндор пришел в ужас. — Значит, школа. Ну, принимайте учеников. Как у вас тут все устроено? — оглядывая замок, словно собственный хлев, спросил Грегори Гойл. И не прикопаешь мерзавца по-тихому под осинкой — кельповы гости Малфоевы йомены***. — У нас все серьезно, — принялся врать на ходу Годрик, пропуская гостей в замок. — Четыре факультета, распределение. Есть ритуал. А вот — староста Слизерина. Мерлин Дл… гм. Мерлин, проводи гостей. Длинножоп, запинаясь через шаг и не рискуя после Годрикового выговора бросать секиру, повел высоких гостей в обеденный зал, изо всех сил стараясь не сутулиться. В это время Годрик, подождав, пока они завернут за угол, бегом припустил к Ровене. Ну, или хоть Хельгу найти! — Ритуал? — ужаснулись дамы, откладывая рукоделие. — Ты с ума сошел! Чтобы выдумать торжественный ритуал, нужны недели! Месяцы!!! Годы!!! — У нас пять минут, пока Длинножоп ведет их в трапезную. — Это невозможно! — Ну… — Вина и закусок мы прикажем подать. — решительно встала Хельга, жестом отправляя выполнять поручение самых сообразительных дам. Дамы, подобрав юбки, побежали за служанками. — Ну, хоть так. Задержите их еще минут на пятнадцать, а я сейчас. «От большого ума — больше вреда. Гораздо больше, чем пользы», — думал Годрик, пробуксовывая на повороте и отталкиваясь рукой от стены. — «А Хельга — умница. Сразу организовала девиц за окороком, сыром и хлебом. Все добродушнее к нам отнесутся гости, чем на пустой желудок». Годрик добежал до нужной комнаты и открыл сундук. Его тут же оглушили вопли шляпы. — Ты тут это… Как ты тут, мое создание? В уме не повредилось? — У меня твой ум. Не в чем повреждаться. — Зарраза. — Я так понимаю, что-то нужно от меня? — дыра у тульи изогнулась, обозначив презрительную усмешку. — Надо это… надо сказать, что так, мол, и так, а школьники избираются на факультет Слизерина Змеиного Языка. — Так и говорить: «Так, мол, и так»? Или, прямо, как есть можно сказать? Про школьников… — мерзкое творение препохабнейше подмигнуло дыркой тульи. — Ты не зли, не зли меня! — рыкнул Годрик, наконец переводя дух. — А что будет? Уничтожить ты меня не можешь, мы это уже выяснили. — А что, понравилось в сундуке сидеть? А я пообещаю, что все распределения будешь проводить. — И читать всем висы. Первую — тебе посвящу. — Вот уж хрен! — И распределяй сам. Так, мол, и так. — Ах ты, тряпка половая! Да я тебя… я тебе… — Ну? Что? — Валяйся тут впотьмах! Или… — тут Годрика осенило. — Или я тебя Ровене отдам. Для изучения и опытов. Шляпа притихла. — Ну хоть маленькую вису… А? Коротенькую… Тут задумался Годрик. Можно было бы поторговаться… Только время… время поджимало. — Хорошо. Ладно! Короткую вису раз в год. — Перед каждым распределением! — Раз… — А тогда… Я тогда всем поровну распределю. И тебе, и Ровене — не только Слизерину. — Все, некогда нам спорить! И, непочтительно подхватив шляпу, Годрик побежал обратно. — Но Гойла и Кребба — только Слизерину! — пыхтел он на бегу. — Я твой создатель, так тебя и так! Перед Большим залом он затормозил и завернул в тесную комнатенку, чтобы прихватить там торжественный парадный стул для шляпы. Чтобы все было… парадно. В комнатенке было неожиданно тесно и людно. Высокие гости, вместо того, чтобы жрать окорока и наливаться вином, топтались на месте. Длинножоп трясся в углу. Ясно. Этот тупица заблудился, но признаваться гостям боится. Салазар бы его за такое по хребтине вытянул. — Ну, собрались ли отроки с мыслями, Дл… Мерлин? — сориентировался Годрик. Что отличало воина от той же Ровены, так это умение мгновенно принимать решения. — Са-собрались, господин Гриффиндор. — Отроки, Хогвартс надолго станет вашим домом. Отбор — очень серьезная процедура, потому что с сегодняшнего дня и до окончания школы ваш факультет станет для вас второй семьей*. Вы будете вместе учиться, спать в одной спальне и проводить свободное время в комнате, специально отведенной для вашего факультета*. Факультетов в школе четыре — Гриффиндор, Хаффлпафф, Рейвенкло и Слизерин*. Не посрамите честь факультета Сли… на который вас распределят. Я вернусь сюда, когда все будут готовы к встрече с вами*. Чинно и неторопливо прикрыв за собой дверь, Годрик снова перешел на рысь — надо удостовериться, что столы накрыты и все готовы. С перепугу он прихватил не резной стул, а какой-то убогий колченогий табуретик. Ладно, так сойдет. Трансфигурирует его на месте в шикарный дубовый трон. В зале дамы пребывали в состоянии, близком к истерике. — Годрик! Длинножоп потерял витанов со всеми семействами! И сам потерялся, скотина! — Я их нашел! — гордо выпятил грудь Годрик, сам себе удивляясь — каким Мерлиновым чудом он вломился в ту каморку вместо того, чтобы трансфигурировать кресло прямо из камней пола? Он поставил табурет, небрежно бросил на него шляпу, удостоверился, что еда на столах и окинул взглядом присутствующих. Тут дверь распахнулась, и вломился Салазар со змеей на руках. — Я этому Длинножопу его секиру в зад засуну! Этот выродок оставил пост! Не иначе — улетел в небеса, сын пса войны, лакающий козье молоко на холме йотуна! — Тихо, тихо! Он тут. Как раз с йотунами****, ага. Витаны решили отдать нам детишек на воспитание. — Нет, — мгновенно побледнел Салазар. — Скажи, что это не Креббы и Гойлы. — Ладно, стой тут, сейчас начнется распределение. — Что за распределение? — озадачился Слизерин. — Торжественное. Годрик из камня стены трансфигурировал дверку приблизительно в каморку и решительно шагнул внутрь. Оттуда донеслись изумленные вскрики. Гости строем вышли в трапезную. Мужчины Рода сразу оценили столы, прикинули литраж кувшинов с вином и нетерпеливо нахмурились. Шляпа прокашлялась. И спела свою вису. Да такую, что леди Ровене пришлось в тайне от гостей накладывать на Салазара парализующие чары. — Гойл, Тревор! — выкрикнул свое имя старший мальчишка и нахлобучил на себя шляпу. — Слизерин! — почти мгновенно выдала она. Ровена обновила парализующее и дополнительно наложила чары немоты. — Гойл, Пармус! — выкрикнул неотличимый от Тревора мальчишка. — Слизерин! — Кребб, Амикус! — фамилия была другой, а внешность всё та же. Очень напоминающая Салазару лесного тролля. — СЛИЗЕРИН! — Ну, а теперь можно и отметить дельце, — обрадовался патриарх Гойлов. Ровена нерешительно сняла чары со скальда. Змеиный Язык сунул дохлую змею в карман (слишком сильно сжал бедолагу) и направился к столам. Ничего, он найдет, чем достойно ответить Годрику. Он уже знает, как ему отомстить. Мерлин Длинножоп робко прятался в тени у свеженаколдованной двери. Салазар еще не знал, что этот недотепа — первый староста его факультета.