Поезда пусты

The foulest stench is in the air (c)

— Опасно бывает, — незнакомец цепляется за лямку рюкзака, выныривая из придорожных сумерек, едва стекло уплыло вниз, — ночью в этих местах. Улыбается белыми рядами зубов, ждёт приглашения, оперевшись на дверцу машины. Неприятный скрежет железа ощущается позвоночником, словно кто-то провёл когтями по листу металла, но Эдди знает — просто ветер хрипит. Просто ветер, никаких когтей. Достаточно сильных, чтобы покорёжить с лёгкостью корпус автомобиля. — Давай, — подаёт голос с заднего сидения Люси, — забирайся. Эдди, разблокируй дверь. Эдди послушно щёлкает кнопкой на панели, и незнакомец, пропустив холодные руки сквозняка вперёд, забирается в салон. На улице сыро и как-то парализующе. Незнакомец кладёт рюкзак себе на колени, встряхивает лохматой головой. — Меня, кстати, Майком звать. А ты? — Он плавно оглядывается назад. Люси пробирает странная дрожь, но она знает — просто сквозняк щиплет кожу холодными пальцами. Просто сквозняк. Никаких странных вибраций от попутчика, мокрой псиной пахнущего. — Люси, — выдавливает она, Майк удовлетворёно кивает. — Ты, должно быть, местный? Да, особенно это видно по ретро-дизайну характерного для спортивных команд американских школ бомберу. — Не-а, — выдыхает Майк, откидываясь на спинку, бросая пару подушечек жвачки в рот. — Хэллоуин, каникулы, всё такое. Конфет, правда, тут особо не соберёшь — местные не из того теста. Он усмехается, блеснув своими особенно острыми клыками. Зато над каждым порогом в Румынии висит сушёный чеснок. Так, на всякий случай. — Мы тоже, — оживает Эдди, выравнивая руль, — здесь впервые. Вот заплутали: навигатор сел. Дорога, вроде, прямая постоянно, и то хорошо. Его акцент рубит согласные грубовато, и в темноте рот, обведённый светящимся черепом, будто заклинание шепчет. Майк делает понимающий кивок. — Ага, бывает, — пузырь жвачки лопается и обдаёт затхлый воздух в кабине свежестью мяты. — Но вы пока на верном пути, до замка миль девять. Вы же туда? Эдди и Люси кивают синхронно, хоть в темноте плохо видно. Разговор выходит каким-то тугим, как жёлто-бело-оранжевая ириска. Обстановку трудно назвать тёплой и дружеской. В тех фильмах про попутчиков-маньяков беседы в машине выходили гораздо задушевнее, чем сейчас. Дорога плавно развернула рукав, огибая густую лесную чащу. Непроглядную, кидающую в свет фар длинные пугающие тени. Запах мокрой собачьей шерсти стал яснее. Эдди мельком кинул взгляд на оберег, что болтался на зеркале в салоне, — и уловил бледные искры в отражении глаз попутчика. Люси — без отражения заметил Эдди — сверкнула сзади серебром. Её чутьё медиума никогда не подводило. Мурашки засуетились по прохладной коже. У Эдди специально для этого особенного места припасён в багажнике арсенал от любого вида нечисти. Начиная вампиром, заканчивая... Крутой поворот влево, колдобина прерывает мысли, задние колёса жалобно скрипнули покрышками, что-то тяжёлое кувыркнулось в багажнике. — Да, точно, — заговорил Эдди более непринуждённо. — Туда, в замок самого графа Дракулы. Их поездка в далёкую Румынию обязана походить на весёлый детский мультик. Тянущиеся крючковатыми ветвями деревья не должны пугать, болотное небо не должно отравлять ужасом, а собачий дух не должен мерещиться в машине. Незнакомая страна, ставшая по воле пера Брэма Стокера родиной загробных кошмаров и кровососущих тварей (Южная Америка в этом плане немного отставала), вполне терпимо приняла своё бремя и обогащалась на любопытстве несмышлёных туристов. Что до настоящих вампиров — пришлось выкручиваться. Люси знала, что Трансильвания действительно жуткое место. Ночью в лесу волк укусил? Врачи настаивают на ликантропии и буйном воображении. Подцепили подозрительный зуд в египетском городке? Врачи настаивают на карантине и повторной вакцинации. Не существует ни вампиров, ни оборотней, ни уж тем более никаких проклятий мумий фараонов. Люси, которая увидела своего первого призрака лет в десять, боялась только людской глупости. Люси всегда носила с собой серебряный нож — универсальное средство от упырей, зомби, демонов или оборотней. И Люси совершенно точно не нравился Майк. — А вас, — начинает он издалека, — разве не должно быть трое? Поездка до замка Дракулы — не настоящего, а распиаренного и красивого, того самого, что рисуют в мультиках с ясными посылами, — доброго не предвещала. Эдди сжимает пальцами руль, белая краска на тёмных костяшках светит ещё ярче. Он осторожно снимает ногу с педали газа, зажигает сигнальные огни. Оранжевого, правда, больше в салоне — светит от глаз Майка. Оборотень смеётся неприкрыто и севшим голосом. — Да знаю я, что у вас труп в багажнике. Эдди резко тормозит. Тела пассажиров по инерции бросает вперёд, игнорируя тесноту ремней безопасности. Серебро надрезает удушливый воздух и плоть оборотня. Люси попадает точно в сердце, когтистая ладонь мажет рядом. — Там же не знаменитый малыш Джейки, да? — оборотень морщится с досадой, а жёлтое светит из глаз до сих пор. — Мы его так ждали. Уже нет: то создание, что находилось в багажнике, не являлось больше их другом Джейком. Ещё там гремело недосягаемое оружие, его баллончики с краской, вместе с вяло перекатывающимся телом. Они, измяв бампер, сбили Джейка. Они твёрдо уверены — иного выхода не было. Джейк из-за их оплошности превратился в зомби. Эдди распахнул дверцу, вываливаясь наружу, Люси сразу рванула к багажнику, поймав ключи. — Ох, ну, — Майк хватается за рукоять ножа и усмехается, — с кем не случается. Разве у вас нет приятелей-зомби? Когтистая рука покрывается бурой шерстью, а отросшие клыки вываливаются из узкого мальчишеского рта. Скоро оборотень перейдёт в состояние зверя, наберётся сил и одного серебряного ножа станет мало. Испугавшись, Люси с Эдди запихнули мёртвого Джейка (на лице уже проступили трупные пятна, кожа приобретала зеленоватый оттенок) в багажник и заперли, надеясь на благоприятный исход событий. Испугавшись, Люси с Эдди не смогли Джейка убить окончательно. Когда Люси распахивает багажник — к лицу тянется резкий аромат краски и мертвечины, а зелёные руки сдавливают горло. Оборотень Майк где-то совсем близко с яростью вжимает в машину безжизненное тело Эдди. Одна серебристая Луна безучастно таращит затупевшие клыки.