Узел Хима и Узы Кессиль

      Фродо привез конь Глорфиндела — Асфалот. На рассвете долину оповестил громкий удар копыт о каменный мост, и в моей голове, этот удар распространился неразборчивым шумом, ибо я почувствовала скверну, что принес за собой полурослик.       Впрочем, мы с Арвен и так не спали всю ночь. Дева Ривенделла простояла, смотря на звезды, до самого утра. Небо затягивало хмурыми, амиантовыми тучами, и лучи восходящего солнца практически не проникали в Имладрис.       Мистер Бэггинс умирал. Серый и измученный, он практически вывалился из седла к ногам Владыки Элронда.       Двое суток никто не тревожил синду, что колдовал над телом хоббита и пытался вернуть фэа полурослика к свету.       Хоббит получил ранение в Заверти от предводителя назгулов. Моргульский клинок заражал самой смертью и сочился по жилам, оскверняя покровы. Я же знала, что лекарства от смерти нет, и она возьмет свое рано или поздно. Все, что оставалось — надеяться на эльфийскую магию, что могла усыпить страшную заразу, уже затуманившую рассудок Фродо, хотя он держался изо всех сил и вскоре на удивление резво пошел на поправку.       На третьи сутки остальной отряд прибыл в Ривенделл: Глорфиндел, Арагорн, Мериадок Брендибак, Перегрин Тук и самый верный друг Фродо — Сэмуайз Гэмджи.       Хоббиты походили на детей. Дело было даже не в росте. Узнав, что мистер Бэггинс выздоравливает, Мерри и Пиппин пустились в пляс, напевая задорную песню про долину с хлебными берегами и рекой из вкуснейшего пива, что смотрелось и слышалось просто-таки презабавно. Они так веселились, что скатились с обрыва в густые заросли шиповника и целый день просидели в больничном крыле, вытаскивая иголки из самых невероятных мест.       Под моим окном, на парапете небольшого фонтана, скромно сидел Сэм и курил трубку, причмокивая и уносясь в тяжкие думы. Я решила с ним поговорить, ведь за эти дни мне не представилось возможности познакомиться с новоприбывшими.       — Привет, — довольно резво начала я, не заботясь о всяческих формальностях.       — Здравствуйте, госпожа, — хоббит спрыгнул с фонтана и согнулся в почтенном поклоне. Очень забавно.       — Брось это дело, — полурослик удивленно смотрел на меня. — Я — Эленвен. Достаточно пожатия руки, — и я протянула свою ладонь, на что хоббит несмело, но все же пожал ее.       — Очень приятно. Я — Сэм.       — Как тебе Ривенделл? Успел осмотреться?       — О, здесь так необычно, госпожа.       — Эленвен, — я подмигнула.       — Простите, госпожа. Ой, Эленвен, — лицо Сэма залила густая бордовая краска.       — И что же тебе кажется необычным здесь?       — Вода...       — Вода? Как это?       — Я вижу не свое отражение в фонтане.       — И что же ты видишь?       Эта озорная речка решила позабавиться и с гостями. Ее характер все же оставляет желать лучшего, и впору называть ее не Гремучей, а Хитрющей.       — То, что находится далеко от этого места... Дома, — невысоклик всмотрелся в воду и нахмурил брови.       Я не помню, чтобы в книге Сэм был влюблен. Или меня так манили приключения, что я упустила этот интересный факт из виду.       — Нет ничего необычного в том, чтобы скучать. Вода лишь отражает твои мысли, не более...       Я перекинула взгляд с хоббита на водную гладь и снова увидела золотоволосого эльфа с растерянным взглядом и едва заметной ухмылкой на губах. Да сколько можно!       — Здравствуй, Эленвен...       Обман, или я правда слышу его голос?       — Леголас, — прошептала я, не веря своим ушам, и провела пальцами по изображению, уничтожая красивые черты рябью и волнами.       — У тебя отросли волосы.       Нет, я точно слышу голос. Не может быть настолько правдоподобно, ведь кажется, будто аранен в моей голове...       Бросив взгляд на Сэма, я увидела ошеломленное выражение на его лице и сдвинутые брови на переносице. Он больше не вдыхал дым, а с раскрытым ртом смотрел мне за спину. Я резко развернулась, и мне сначала показалось, что я снова у водопада, хотя в саду не было отвесных скал... да и вообще.       Принц северного Сумеречья собственной персоной.       Тут уже я вскочила и присела в реверансе настолько низко, насколько смогла, ведь в груди бешено застучало сердце, а в висках запульсировала мигрень. Это был скорее не жест почтения, а способ дать себе секунду, чтобы перевести дух.       — Брось, Эленвен. Достаточно пожатия руки, — эльда протянул руку, а я недоверчиво сжала ее. Холодные руки, длинные пальцы. Такие... мужские? Не изнеженные... Леголас перевернул мою кисть и накрыл второй ладонью. — Я рад, что ты цела и невредима.       — Ты все знаешь?       — Не все...       Лиловые глаза бегали по мне, как будто их обладатель сотню лет не видел меня, и я изменилась. Леголас искал разницу, сравнивал.       — Простите, мой принц. У меня не было возможности попрощаться.       Я стояла и всматривалась в изящные черты эльфа. Вот он, тот в кого я была влюблена, по заверениям реки Бруинен. Он определенно изменился. Стал более мрачным и тусклым. Как будто наследник много дней не спал, пребывая в пути, и вымотался. Ремни его ножен были испачканы дорожной пылью, а обмотка лука кое-где стерлась. Поцарапанные наручи, стесанная чешуя камзола и запах... Орочья кровь? Пахнет гнилью...       Мы с принцем все еще держались за руки, и я, осознавая этот факт, поспешила убрать ладонь. Я смущенно осмотрелась и заметила, что хоббита и след простыл. Мы были совершенно одни в эту минуту.       — Ты выглядишь очень уставшим...       — Орки свободно разгуливают по эльфийским землям. В Ривенделл нас пришло меньше, чем вышло из Лориэна.       Странно, мы не встретили на пути ни одной твари. Возможно, успели, или кольцо Элронда охраняло нас. Кто-то погиб?       — Тебе нужно отдохнуть. На тебе лица нет. Совет только завтра.       Показалось, или лик аранена смягчился, а в глазах забрезжила нежность?       — Вряд ли мне удастся уснуть.       — Почему?       — Прибыли гномы, — эльф хитро улыбнулся.       Я вслушалась в тишину и сквозь журчание фонтана услышала грубую речь и звуки отрывистой музыки. Точнее, как музыки... Скорее гулкое дудение и глухие барабаны. А еще шаги, легкие и едва уловимые. Так ходят только эльфы... С лестницы к нам спускался стражник.       — Арофер! — Леголас стремительно пошел навстречу своему другу.       — Слава Валар! Аранен, — Арофер склонил голову. — Как вы добрались?       — На перевале нас ждала засада, — юноша грустно опустил глаза, и стоящий напротив эльф помрачнел.       — Нужно было выдвинуться вам на встречу.       — Если бы ты оставил Эленвен без присмотра, я бы тебе не простил.       Арофер смерил меня хмурым, неодобрительным взглядом, и между его бровей пролегла морщинка.       — Куда ты исчезла? Я охранял пустые покои.       — Я вышла поговорить с Сэмом.       — С Сэмом? — друзья в один голос задали свой идентичный вопрос.       — Хоббит из Шира, — мне было жутко стыдно за свою беспечность. — Ему было одиноко, и я решила составить ему компанию.       — Ты понимаешь, сколько чужих сейчас в Имладрисе? Хоббиты, люди, гномы! — стражник был явно недоволен моим поведением, и в его взоре сквозил неподдельный ужас.       — Со мной был Леголас, — применила я самый весомый аргумент на мой взгляд.       Принц коротко кивнул.       — Арофер, что за люди прибыли?       — Боромир из Гондора.       — А волшебник?       — Он не смог встретить хоббитов в Пригорье.       Аранен посмотрел на меня, задавая свои безмолвные вопросы, а меня охватил ступор. Я забыла! Забыла сказать!       — Саруман предал Митрандира, но вскоре он должен прибыть.       Лица эльфов побелели, и принц горько выдохнул. Терять союзников... Тем более, когда они истари. Тем более, во время кровопролитной войны. Я видела отчаяние в глазах моих друзей.       — Элронд не позволит оставить кольцо в Ривенделле. Око смотрит прямиком в эту долину. Я чувствую это с того самого момента, как прибыл.       — Леголас, дело не только в кольце...       Дело было во мне. Вот что тревожило мой сон все это время. Вот почему я чувствовала волнение, и страшные видения мелькали у меня перед глазами. Око ищет меня. И, кажется, оно знает, где я. Пока мы с кольцом здесь — Ривенделл находится под ударом.       — Завтра, на совете решится судьба кольца, а значит, и моя тоже, — я со вздохом поставила точку в этом разговоре и нервно сжала пальцы в замок, чтобы сдержать свое волнение.       Меня отправили в свои покои, и до утра я пыталась выстроить в голове план. Если меня решат оставить в Ривенделле, я должна буду сбежать. Мне нужно было добраться до Лориэна. Халдир не останется, если я его попрошу. Возможно, Галадриэль выслушает меня, или же я предупрежу Леголаса. Но если тот будет следить за Халдиром, он не сможет достаточно прикрывать своих друзей. Нужен был кто-то третий... Тот, кому я смогу довериться... Тот, кто окажется рядом с начальником стражи в роковой битве при Хельмовой Пади. Если же меня отправят с Братством до Карас Галадона, я с ужасом представляла себе проход через Морию. Я не умею защищаться. Я стану балластом. Я, возможно, поставлю под удар кого-нибудь. Леголас. Нет. Я не позволю случиться непоправимому. Оставался вопрос — как сбежать незамеченной раньше и не умереть по пути в Лориэн от рук орков или голода. А дорогу я знала? Нет. Мне нужен был друг. Попросить Арофера? Он все расскажет принцу, а тот мне прикажет сидеть на месте и ждать конца войны.       Мысли копошились у меня в голове и съедали по частям мою уверенность. Я предстану на совете Элронда. Возможно, меня захотят убить гномы, и мне не придется переживать о судьбе Средиземья. Хорошо бы.       На рассвете за мной зашел волшебник. Я поинтересовалась о его самочувствии, а он лишь осуждающе посмотрел на меня за то, что я не рассказала ему о предательстве белого мага. Кто бы знал, что это вылетит у меня из головы, полностью занятой Фродо и кольцом! Я чувствовала себя виноватой: на щеке Гендальфа красовался багровый синяк.       Круглые анфилады зала обвивал ярко-зеленый ядовитый плющ. По периметру были выставлены статуи эльфов и эльфиек, а между ними, на стенах, были выстланы гобелены с изображениями битв и исторических событий. Сцена сражения с Мелькором, Леди Галадриэль с Нэньей на изящном пальчике, Феанор и Сильмариллы, Орофер в сражении при Дагорладе и много других важных страниц летописей. Зал был величественным и полным реликвий эльфийского народа. За спиной сидящего на резном троне Элронда находился постамент со сломанным мечом Исильдура — Нарсилом.       По кругу всего пространства были выставлены стулья, на которых сидели все представители народов Средиземья. Я устроилась рядом с Гендальфом, а по правую руку примостился Фродо. Напротив за мной неотрывно следили глаза Леголаса, и это волновало и смущало одновременно, хотя я старалась скрывать свой интерес и практически не поворачиваться в сторону принца.       Элронд удостоверился, что все приглашенные гости в сборе и тихо заговорил:       — Чужестранцы из дальних краев и старые друзья, вас позвали сюда, чтобы ответить на угрозу Мордора. Ответить на угрозу жизни всему живому. Средиземье на грани уничтожения, и только общими силами мы остановим страшный рок, уготованный нам судьбой. Покажи им кольцо, Фродо.       Маленький полурослик несмело встал и вытащил из кармана золотое колечко, сверкнувшее на солнце пестрыми красками. Он подошел к резному столику посередине круга и положил его на деревянную поверхность. В самый центр, чтобы всем был виден мрачный дар, и слышен его не менее мрачный шепот.       Все замолчали, как по команде. Кольцо приковывало взгляды и обладало необъяснимой прелестью. Хотелось подойти, потрогать, ощутить его вес...       Я почувствовала желание коснуться его, но перевела взгляд на Владыку, и желание немедля отступило.       — Значит, это правда, — тяжелый мужской голос нарушил общее молчание.       Со своего места поднялся человек с пшеничными волосами и волевым подбородком. Густая щетина покрывала его лицо, а под кожей щек елозили желваки. Он был высок и хорошо сложен, сразу чувствовалась королевская стать. Боромир. Сын наместника Гондора.       — Я видел сон. — начал мужчина. — Я видел, как на востоке сгустилась тьма, и грохотал гром, но на западе задержался свет, и оттуда донёсся голос, далёкий, но чистый, говоривший: «Твой час близится. Проклятие Исильдура нашлось».       Говорящий подходил все ближе к кольцу, мягкой поступью, словно кошка, крадучись, и он уже хотел было протянуть руку, как:       — Боромир! — Лорд Элронд вскочил со своего места, и по собравшимся, как волной, прошлась вибрация громкого баса:       — Ash nazg durbatulûk. Ash nazg gimbatul...— Гендальф, опершись на посох, читал заклятие на тягучем, рождаемым самой скверной, языке. — Ash nazg thrakatulûk... Agh burzum-ishi krimpatul!       Слова были мне не знакомы, как и остальным, впрочем. Я видела по растерянности во взглядах, что эти речи доставляют практически физическую боль всем, кто их слышит. Свет стал уходить из зала, и на лицах собравшихся отразились страх и муки. Голова гудела от слов, произнесенных магом. Леголас побледнел, и его руки сжали поручни кресла, в котором он сидел. Я видела, что юноша, возможно, единственный, знал произнесенное магом, и, видимо, это был приговор всему живому в Средиземье.       Боромир спешно отошел от кольца и кивнул самому себе, словно в чем-то убедившись.       Это был язык Мордора. Элронд сказал, что никогда в этих краях не звучали слова, подобные этим, и Гендальф ответил, что черное наречие вскоре зазвучит по всему Средиземью, если не уничтожить кольцо. Боромир предложил использовать его, чтобы победить Саурона, но это было глупостью... Оно не подчиняется никому, кроме его создателя.       — Так чего мы сидим и беседы беседуем. Уничтожим кольцо! — рыжебородый гном замахнулся тяжелой секирой и ударил со всей мощи по украшению, но оно даже не дрогнуло. Разлетелась секира гнома.       — Его нельзя уничтожить ни одним известным нам способом, Гимли, сын Глоина, — Элронд с недовольством смотрел на дварфа, которого отшвырнуло к колонне ударной волной.       Ах, вот и Гимли...       — Оно было отлито в огне роковой горы. И уничтожить его можно только там, — у меня вырвались эти слова, слетели с языка невзначай, и собравшиеся повернули головы в мою сторону. — Его нужно отнести в самое сердце Мордора и бросить в огненную расщелину, из которой оно вышло.       Я повторяла то, что давно знала. Будто за ниточки дергали мои связки.       Гендальф с жалостью посмотрел на меня, а Фродо потирал виски, будто его мучила мигрень. Как же мне было жалко полурослика. Никто не думал о том, что нести кольцо — тяжкая ноша. Никто не понимал.       Элронд устало вздохнул и снова сел, расправляя вокруг себя складки одежд.       — Среди нас есть еще один мрачный дар. Эленвен, прошу тебя...       Я послушалась Владыку и встала с места, делая несмелый шаг вперед и ожидая приговора совета.       — Несколько лет назад сознание некоего существа не из нашего мира проникло в молодое тело юной эльфийки. Она жила среди нас, ничем не привлекая к себе внимание, но таила в себе знания, способные уничтожать и созидать. Эленвен пришла к нам не по своей воле, и я прошу не забывать об этом. Она знает будущее каждого из вас, — все в голос охнули и стали переглядываться, а аранен заметно напрягся. — И будущее нашего врага тоже. Око без устали ищет её и если найдет, боюсь, нас всех ждет погибель.       Я стояла на месте, пригвождённая недобрыми взглядами. В глазах аранена я читала тревогу, а посланник Гондора с сомнением меня осматривал со всех сторон. Возможно, он просто не верил в то, что эта непутевая девица может хоть что-то из себя представлять.       — Запереть ее в темницах и охранять! — гном с седой бородой стучал булавой о каменный пол и брызгал слюной при каждом открытии рта.       — Нет! — запротестовал Леголас.       — Не легче ли узнать у нее будущее кольца и избежать тем самым ошибок? — будто объясняя детям на пальцах, спросил Боромир.       — Ты мыслишь точно как Саурон! — вдруг взбунтовалась я.       По залу прошли возгласы и недовольства. Все шумели и перебивали друг друга. Никто не хотел нести кольцо в Мордор, и тем более никто не хотел находиться вблизи меня. Все кричали о ядовитом воздухе и неспящем зле, что осложнят путь хранителя. Аранен закрыл меня спиной в защитном жесте, и на повышенных тонах разговаривал с Боромиром, который хотел подтверждения о невозможности похода у меня. И тут, среди ругани, гвалта и всклок, послышался слабый, почти умоляющий голос.       — Я возьму его.       Это был Фродо из Шира. Он стоял в самой гуще толпы и силился перекричать споривших.       — Я сделаю это!       У меня вдруг защемило сердце от этой фразы. Фродо был мальчишкой, не понимающим, на что подписался.       — Я отнесу кольцо в Мордор. Я... я только дороги не знаю.       Митрандир гордо распрямил старческую спину и стукнул посохом, призывая всех к тишине.       — Я помогу тебе нести это бремя, Фродо Бэггинс. Столько, сколько потребуется.       — Если моя жизнь понадобится, чтобы защитить тебя, я отдам ее, — произнес Арагорн. — Мой меч с тобой.       — И мой лук тоже, — Леголас сделал шаг к полурослику, а у меня перехватило дыхание. Я помню, что он искусный воин, но, будь моя воля, я связала бы его и запихнула в сундук. Не знаю почему. В голову пришло...       — И моя секира! — Гимли самодовольно ухмылялся.       Вперед вышел сын наместника.       — Если такова воля совета. Ради Гондора — я исполню ее.       И тут из-за колонны, спотыкаясь на каждом шагу, вылетел Сэм и нелепо затормозил около лучшего друга.       — Мистер Фродо никуда не пойдет без меня!       — Да уж, вас трудно разлучить, если ты проник на секретный совет, на который он был приглашен, а ты — нет, — Владыка Элронд лучезарно улыбался, уличая в действиях полурослика только шалость.       — Эй! Мы тоже пойдем! — из-под стульев членов совета повылазили Мерри и Пиппин. — Домой мы вернемся, только если вы отправите нас в мешках! В любом случае вам нужны толковые парни для такого задания... эм... похода... дела!       Добрые отважные малыши! Что еще нужно для бравой миссии?       — Девять хранителей... Братство Кольца... что же, пусть будет так. Завтра на рассвете вы выдвинитесь в леса Лориэна, но остается еще один вопрос. Эленвен...       Я посмотрела на Владыку, и внутренности за ребрами сделали несколько кульбитов, ведь в данный момент решалась моя судьба.       — Ты согласна разделить с Братством их судьбу? — эльда смотрел на меня загадочно, словно это была проверка. Будто если я откажусь, это значит, что и так кажущаяся невыполнимой задача обречена на провал.       — Я согласна...       — Так тому и быть.       На что я согласилась? Безумие... Я же знаю дорогу Братства. Она полна ужаса и смертельных опасностей. Что мне делать? Как не навредить?       У меня не оставалось времени продумать все, и я решила решать проблемы по мере их поступления.