Узел Хима и Узы Кессиль

      — Он на объезде с Халдиром. Вернется к коронации, — Эовин разговаривала с набитым ртом. Я, наверное, поторопилась назвать ее образцом воспитания. — Кстати, что ты ему сказала?       — Что он трус, а он, собственно, и убежал после всего этого, поджав хвост.       Девушка закашлялась, подавившись, и удивленно на меня посмотрела.       — Ох, и будешь ты себе локти кусать, дорогая.       Она взяла полупустую миску с похлебкой, кинула туда недоеденный ломоть хлеба и, сверкнув глазами, встала из-за стола.       — Ты что-то знаешь?       — Я знаю, что называть Леголаса трусом было опрометчиво. Он чуть не умер рядом с тобой, пока ты спокойно отсыпалась после Мордора. Единственное, чего он боится — тебя потерять.       Эовин неодобрительно покачала головой и ушла из залы. А я осталась наедине с тем, что она после себя оставила.       Сколько я не старалась его позвать — тишина. Мне даже на секунду показалось, что это все. Я его отпугнула окончательно. Но потом я взяла себя в руки и сосредоточилась на том, что делать, когда он приедет. Надо, видимо, извиниться за свое поведение и, наконец, научиться держать эмоции под контролем. В конечном итоге, если я каждый раз буду из него вытягивать признания — это будет нечестно. Если захочет что-то сказать — скажет. Я не понимаю только одного. Что он имел ввиду под «спрашивать разрешения у родителей»? Он должен получить одобрение отца? Он его никогда не получит. Даже если все звезды на небе сложатся абсолютно удачно, нет никаких гарантий, что я придусь ко двору. Что я могу ему подарить, кроме себя любимой? Ни-че-го. Абсолютно. Я и так иду в слепую и не понимаю порой, что вокруг меня творится. Мне до сих пор трудно поверить, что все это правда. Было бы здорово, если бы хоть кто-то рассказал мне причины, по которым я оказалась в Средиземье. Возможно, я хотя бы точно была бы уверена, что не исчезну с лица земли в один момент. Или наоборот. Исчезну. Если взять во внимание самый печальный финал моей истории — что я сделала бы прежде, чем мои часы истекут, и я испарюсь? Я бы все, до последней секунды провела бы с араненом. Я бы даже есть и спать не стала бы. Я бы наговорилась, налюбовалась…любила бы его до последнего вздоха.       Я просидела в трапезной до глубокой ночи. Идти мне было некуда, потому что всем нашлось занятие, кроме меня. Весь замок стоял на ушах. Люди готовились к коронации. По стенам развешивались голубые знамена с золотой каймой, а по ступеням и коридорам расстилались белоснежные ковровые дорожки. Всюду носились лакеи с документами, и придворные дамы нервно семенили ножками по дороге в танцевальную залу, где организаторы разучивали порядок всех церемоний. Арвен не выходила из комнаты. Индис и Омариен помогали в лазарете. Эовин, видимо, что-то знает, но говорить не собирается. Я не знала, куда себя деть, и потому направилась в свои покои, чтобы поспать перед коронацией.       Зайдя в комнату, я лишь мельком увидела слабый блеск на прикроватном столике и поспешила к нему. На лиловой подушке лежал тонкий обруч: невесомые мифриловые звездочки переплетались с золотыми листьями. В каждой звездочке сверкали прозрачные камни, от которых будто струился свет, а на каждом листочке сверкала драгоценная капля росы. Это было невероятное украшение. Я никогда в своей жизни не видела такой красоты. Руки сами потянулись к диадеме, но остановились, так и не прикоснувшись. Я вспомнила платье Арвен и невольно отдернула пальцы. Это был пустой страх. Скорее, даже недоумение от того, что в моих покоях лежит такая необычная вещь.       В дверь постучали, и я развернулась ко входу.       — Войдите.       В комнату тихо вошла Арвен. Она улыбнулась при виде меня и, подойдя ближе, посмотрела на диадему.       — Очень красивая. Никогда не думала, что придется разговаривать с тобой на эту тему. Я, признаться, сама ошарашена.       Арвен прошлась по комнате, разглядывая обстановку, и остановилась у окна, всматриваясь в ночной сумрак. Девушка выглядела немного уставшей. Это и ясно. Ей всю неделю приходилось учить порядки людей и новые обязанности. Завтра она станет невестой короля, а значит — будущей королевой Объединенного Королевства Людей. Она молчала, а я теряла терпение. Видимо, она знает причину появления диадемы у меня в комнате.       — Арвен?!       Эльфийка оглянулась на меня, поведя темной бровью.       — Он приходил просить твоей руки. У меня и Эстеля.       Я задохнулась от нахлынувшей паники и застыла, как вкопанная, а Арвен лишь пожала худыми плечами и всмотрелась в меня, будто ожидая другой реакции.       — Что из сказанного тебе не понятно?       Я не знала, что ответить. Мне непонятно все.       — У… вас? — Что? Кто? Чего просил?       — У тебя нет родных. Я как раз за этим. Окажешь ли ты мне честь дать согласие от лица твоей семьи?       Я совершенно растерялась. Оказать честь? Семья?       — Я… я не понимаю.       Девушка спешно подошла ко мне и встряхнула мое бренное тело за плечи.       — Эленвен, я спрошу тебя последний раз. Ты разрешаешь мне говорить с принцем от лица твоей семьи?       — Да. Конечно.       Эллет облегченно улыбнулась, а у меня на языке осталось горькое послевкусие после произнесенных слов.       — Ты не представляешь, как он переживал.       — Что мне делать? Что это значит? — я глупо хлопала глазами, не понимая дальнейшего развития событий, а дева отстранилась, принимая гордую позу.       — Ничего не делать. Мы дадим свое согласие. Дальше он будет решать сам.       Подойдя к кровати, я устало осела. Арвен в это время сняла с подушки обруч и водрузила мне на голову, закрепляя несколько прядей под ободом и убирая остальные волосы за спину.       — Тебе очень идет.       — Что это?       — Подарок. Знак особого расположения.       — И что мне с ним делать?       — Носить, — эльфийка слегка улыбнулась. — А сейчас тебе следует выспаться. Завтра у всех тяжелый день. Я прикажу отнести тебе несколько своих платьев. Молю, не выйди завтра в брюках и рубашке. Я и без того вся на нервах.       — Ладно. Я… Спасибо. Большое тебе спасибо, — Подаваясь какому-то импульсивному порыву, я повисла на эльфийке, крепко прижимая ее к себе, а она лишь засмеялась и, высвободившись, ушла, закрыв дверь. А мне в голову ничего не лезло. Ни одна мысль. Пустота. Я сняла обруч с головы и аккуратно положила его обратно на подушку. Дальше прямо в одежде свернулась клубочком и до рассвета смотрела на украшение. Я и не заметила, в какой момент мои глаза устало закрылись, и я уснула… без сновидений.       Разбудила меня Омариен. Она плясала в комнате какой-то зажигательный танец и махала в воздухе руками, походя на сбитую птицу. Забавное, конечно, зрелище.       — Эленвен! — ее огненные кудри разлетались в воздухе, и казалось, что сбитая птица еще и горит в полете.       — Ты это чего?       Она остановилась.       — Слышишь?       Я прислушалась. На улице репетировал оркестр. Звучали духовые и клавесин.       — И?       — Это потрясающе. Просто потрясающе! — девушка опять принялась за танцы.       — Веснушка, прекрати дергаться! Объясни же мне наконец, что тут происходит?       — Он приехал! Из Ривенделла!       О Эру! Ее музыкант здесь. Ну, теперь точно мне не отвертеться от разговоров по ночам и потока ее сознания, который стремится вырваться из ее уст при любом удобном случае.       Девушка танцевала и танцевала, а потом заметила подушку на столике и подбежала, плюхнувшись на кровать рядом с моим носом.       — Вот это да! — она нависла над украшением, и солнечные лучи, отраженные в его камнях, украсили лицо девушки мириадами блесток. — Это самая красивая тиара, что я видела в жизни.       — Тиара?       — Ну или корона.       — Это что, корона?       — Ты думала браслет? — она смеялась.       — Нет, я думала, это просто обруч в прическу. Я видела такой у Арвен в Лориэне.       — Арвен — принцесса.       И точно. У нее точно должна быть корона. Это корона? Я не надену!       — Это не может быть корона, я ведь не имею к этому слову никакого отношения!       Веснушка нахмурилась и стала попеременно смотреть то на меня, то на подарок Леголаса. Потом ее глаза округлились, а губы поджались.       — И когда ты собиралась мне сообщить?       — О чем ты?       — Он сделал это?       — Что?       — Он сделал тебя своей динет?       — Нет.       — А откуда у тебя ЭТО? — она обеими ладошками показала в сторону украшения и удивленно вытаращила зеленые глаза.       — Леголас подарил. Ну что ты на меня так уставилась? Что мне делать? Он даже не подарил, а оставил ее на прикроватном столике.       Девушка шумно сглотнула, встала, собрала мысли в кучку и:       — ТЫ! Немедленно мыться! Если ты сегодня выйдешь в таком виде с вот этим (опять те же указательные движения) на лохматой голове, я умру со стыда!       Эльфийка принялась стаскивать меня с кровати, и как только ей удалось поднять меня на ноги, она стала отпихивать меня в сторону ванной комнаты. Потом, закатав рукава платья, она нанесла воды, разожгла печку и, вылив какие-то травяные настойки в бочку, бросилась меня намыливать и отшоркивать со всех сторон. Девушка каждый раз причитала, что я слишком тощая. Что у меня на животе можно белье стирать, а острым плечом проткнуть невзначай насмерть. Она принесла нитку и стала что-то выщипывать на моем лице, а потом снова намыливать и поливать отварами. Я уже порядком размокла и покрылась гусиной кожей, оттого что вода остыла, как Омариен прибежала с ужасом в глазах.       — Там принесли платья. Нет ничего тебе по размеру! Я исправлю. Вытирайся сама! — она бросила мне на голову полотенце и скрылась за дверью.       Что с ней? Для чего это все? Коронация-то не у меня. На меня никто и не взглянет в этот день. Все же я вытерлась, обернулась полотенцем и села на кровать в ожидании подруги. Тиара лежала и слабо поблескивала. Она притягивала к себе взгляд. Будто в нее были вделаны настоящие звезды. Интересно, она дорогая? Откуда он ее взял? Почему именно тиара? Почему не ожерелье? Он моей руки просил? Это невероятно! Моей? Вот этой? Я протянула руку и посмотрела на худое бледное запястье. Да пожалуйста! Можешь даже ноги прихватить! Я подергала ногой и улыбнулась своим мыслям.       Веснушка ворвалась в комнату на всех парах, неся на руках темно-синий кулек ткани. Она заставила меня встать и грубо впихнула меня в платье. После девушка приложила руки к щекам и, ахнув, отошла на несколько шагов.       — Ужас!       — Что, так плохо?       — Ох. Нет. Ты прекрасна! Но теперь никто и не взглянет на меня!       Подойдя к девушке, я убрала ее ладони от лица.       — Хочешь его надеть сама? Я могу и в чем-нибудь попроще.       — Ни в коем случае! Ты и это платье просто созданы друг для друга! Леголас просто в обморок упадет!       Неужто так красиво? У меня было только маленькое зеркало в ванной, но рассмотреть себя всю в него просто невозможно.       — Арвен дала мне несколько платьев. Выбирай любое!       Девушка взвизгнула и, чмокнув меня, убежала. Я стала разглядывать все, что удавалось разглядеть. Темно-синий подол платья был усыпан мелкими вкраплениями. Походило на ночное небо. Все сидело строго по фигуре, и прямой вырез открывал плечи, а от плеч ткань расходилась широкими волнами до самого пола, по локоть открывая руки. Материал был мягкий и невесомый. Я такой еще не встречала. Через какое-то время моего кручения вокруг своей оси в комнату снова вошла Омариен. На ней было кремовое платье с открытым декольте и кружевами. Волосы были уложены в простой пучок, и главным украшением в этом наряде были ее изумрудные глаза, обрамленные пушистыми ресницами. Она чинно прошествовала ко мне.       — Ну как? — ее острый нос гордо вздернулся.       — Ты не оставляешь своему музыканту даже шанса.       Если говорить в двух словах, она снова скакала по комнате, как заведенная, а потом, расправив мое платье и поправив мои волосы, надела мне на голову подарок моего принца.       — Нам пора. Все уже в сборе.       Эльфийка пошла вперед, а я за ней. По коридорам медленно двигались люди, стекаясь к главной площади. Ворота дворца были закрыты, и мы пошли через боковой выход на улицу. Тысячи воинов стояли по периметру со знаменами своих домов. Простые горожане принарядились и жались друг к другу в отдалении от цветущего Древа Королей (на нем распустились розовые бутоны, похожие на цветы вишни). Рядом с площадкой около входа во дворец стояли группы эльфов, а по бокам — армия Минас Тирита с гербом на блестящих щитах. На мраморных ступенях возвышался Гендальф в белых одеждах.       Омариен повела меня к ступеням. Я не могла рассмотреть, есть ли среди бессмертных гостей Леголас, но, когда мы подошли поближе, эльфы стали кланяться мне, и я опешила. Застыла и не смогла двинуться дальше. Ряды Перворожденных расступились, и вышел мой принц. На его голове тоже был обруч. Мифрил. Тонкие ветви переплетались в изящный узор. Увидев меня, юноша глубоко выдохнул и подошел, предложив руку. Я вложила свою ладонь в его, и он переложил ее себе на локоть. Мы пошли между рядами, и я стала наблюдать необычную реакцию на нас. Лихолесские синдар, эльфы Ривенделла, галадримы Лориэна — все они смотрели на нашу пару с интересом и провожали пораженными взглядами.       — Это ты виновна в их смятении, — аранен улыбался.       — Я?       — Боюсь, о твоей красоте с этой минуты будут слагать легенды.       Я залилась румянцем и опустила голову, чтобы не встречаться с эльфами глазами.       Прямо около ступеней стояло все Братство. Мы остановились около них. Гимли посмотрел на меня и отвернулся, а потом медленно повернул голову обратно.       — Колдунья! Что за чары?       — Гимли, это я.       — Леголас! Отныне ты мне соперник! Дружбе конец! — гном смеялся, а принц неодобрительно покачал головой и приложил палец к губам, призывая гнома к тишине.       Я старалась ни о чем не думать, чтобы не создавать абсолютно никакого впечатления. Все потом. Сейчас я увижу что-то поистине потрясающее. Коронация — совершенно особенное событие даже для бессмертных.       К ступеням прошел Арагорн в бархатном черном плаще и доспехах. Он медленно поднялся к воротам замка и опустился на колено перед магом. Митрандир поднял над Эстелем крылатую корону Гондора и опустил ее ему на голову.       — Наступает Эпоха Короля! Да благословится она!       Гендальф отошел в сторону, а Арагорн повернулся к своему народу.       — Этот день принадлежит не мне. Всем вам, — он раскрыл сложенные ладони. — Мы все вместе возродим эту землю и станем жить на ней в мире и процветании.       Люди зааплодировали, и я тоже стала хлопать в ладоши, но аранен меня остановил. Видимо, буря чувств эльфам не должна быть присуща. Я только улыбнулась и посмотрела на окружающих. Рядом стояла Арвен в белоснежном платье с длинным подолом, и у нее на голове тоже был обруч из золота. На Эовин тоже была диадема, под которую были спрятаны волосы в так полюбившуюся ей прическу. Такие обручи были еще на нескольких эльфах и людях. Мне стало давить украшение на голове. Это получается, я причисляю себя к сильным мира сего? К правителям? Но так ведь не должно быть. У меня нет на это никакого права. Я не принцесса.       Человеческие девушки затянули спокойную песню на людском наречии, и король двинулся в нашу с Леголасом сторону. Он остановился около Арвен и, поцеловав ее руку, положил кисть девушки себе на локоть. Они встали напротив нас, и Арагорн заговорил.       — Принц Лихолесья — Леголас, — он склонил голову. — Перед свидетелями я даю тебе свое согласие на помолвку с Эленвен, дочерью Лориэна, так, как это сделал бы ее отец. Для меня это большая честь.       Я затряслась от волнения, а аранен посмотрел на Арвен. Что происходит?       — Мой друг и наследник лесных синдар, я даю тебе свое согласие на помолвку с Эленвен так, как это сделала бы ее мать. Пусть любовь станет вам ответом на все вопросы.       Арвен взяла мою дрожащую ладонь и вложила в руки принцу. Он посмотрел на меня, а мне показалось, что все кругом плывет, и я прямо сейчас упаду в обморок, но аранен сжал мою ладошку, и я пришла в чувства. Все потом. На тебя смотрят представители всех домов старших детей Эру! Держись!       На лицах эльфов цвели улыбки, и я постаралась улыбнуться в ответ, но получилось как-то вымученно. Люди же с любопытством старались рассмотреть происходящее, возможно, даже не догадываясь, о чем мы разговариваем. Леголас выразил благодарность королю и будущей королеве, приложив руку к груди, а я стояла и боялась пошевелиться. Элессар увел Арвен в сторону хоббитов, а принц облегченно улыбнулся и крепче сжал мою кисть.       Четыре маленьких человечка обратили на себя взор всех присутствующих. Хоббиты сначала стали опускаться в поклоне, но Арагорн остановил их и склонился сам. Все люди поклонились полуросликам, следуя примеру своего короля. Этот жест стал самым запоминающимся. Средиземье было благодарно крохотным жителям отдаленного Шира, а малыши засмущались, будто не понимая, что мы все обязаны им жизнями.       После полного обхода представителей всех народов и королевств Элессар сообщил, что праздник продолжится в главном зале, и пригласил всех разделить с ним радость этого дня. Площадь стала пустеть, а я все так же стояла рука об руку с араненом и не решалась даже подумать о чем-то конкретном. Я не понимала, как мне на все это реагировать, и с трудом осознавала, что это не шутка или, например, сон. Он просил разрешения просить моей руки. Может, теперь меня ждет бумажная волокита с сотнями пунктов и подпунктов, что мне делать, и как себя вести в случае, если помолвка таки состоится, или наоборот, какой моральный ущерб я понесу в случае, если это все розыгрыш. Традиции, конечно, у эльфов строгие. Халдиру, например, отец Индис отказал, и она много лет не могла с этим смириться. А в обратном направлении нужно думать? Я должна просить разрешения у отца Леголаса? У меня даже живот скрутило, как только я представила себе это зрелище.       Леголас гладил пальцами мою ладошку и рассматривал свои действия. Я понимаю, что он сейчас пережил. Я дрожу не меньше. Все потом. Сейчас важно помолчать.