Глава 58. По дороге сна
2 мая 2015 г. в 12:06
Мы прибыли в Залив Белфалас только через месяц пути. Лето было в самом разгаре, а ночи становились все светлее и короче.
Только мы разбили лагерь, еще не добравшись до пункта назначения, я прошмыгнула мимо стражников и побежала навстречу морю.
Шатры установили прямо на пустынном побережье, и мне не терпелось остудить разогретую солнцем кожу. Луна проложила серебряную дорожку по морской глади, кое-где вспениваясь кудрявыми барашками, а на берегу примостилась старая голубая лодка со спущенными парусами.
Я нырнула прямо в одежде. Так я была счастлива в этот миг, что для полного антуража не хватало только возлюбленного.
Леголас помогал установить палатки воинам. За целый месяц нам так и не удалось побыть вдвоем. Всюду нас охраняли, но, по заверениям Феанрода, это продлится только до того момента, пока мы не доберемся до Хар-Римана.
Это когда-то в древности бывший эльфийский порт. Что-то там про Сильмариллы и корабли надежды. Не совсем помню. Но на берегу выстроен небольшой приют для высших эльдар древности. Ныне он принадлежит землям Умбара, а Владыка Лихолесья находится с ним в дружественных торговых отношениях, и нам разрешили там отдыхать, сколько мы захотим. По рассказам аранена, он небольшой и вполне уютный. Он сказал, там много экзотических садов, и даже животные отличаются от тех, каких я привыкла видеть на этих берегах. Доберемся мы до туда только через несколько дней. А сейчас я желала своего мужчину.
Я позвала его, и через минуту эльф уже стоял на берегу, вглядываясь в море. Как только он заметил мою макушку, торчащую над водой, он сдернул рубашку и побежал ко мне. Только мои руки сцепились у него на плечах, Леголас поцеловал меня, и к его сладкому вкусу примешалась морская соль.
— Ты обещала не убегать, моя звездочка.
— Я убежала не от тебя, — мои руки потянулись к его брюкам, и уже через секунду мир наполнился тоской наших тел друг по другу.
Я не знала ничего прекраснее его прикосновений и не хотела знать. Ничего прекраснее просто не существует. Сколько не старайся насытиться, у тебя ничего не выйдет. Только его руки могли одновременно и защитить, и ранить. Ранить в самое сердце. Так, как только мог он один. Эта рана не была болезненной, она была мучительной и желанной. Звезды наблюдали за нашим счастьем и завидовали. Я точно знала. Я ведь была среди них и когда-то так же наблюдала за влюбленными. Ну и наблюдайте. Ну и завидуйте. Я себе сама завидую.
Чем теснее становилось внутри, тем больше любви из меня выходило к нему навстречу. Мой воин. Мой принц. Мой муж. Моя жизнь. Леголас уже не молчал. Не мог сдерживаться. Ни в мыслях, ни в словах. Я слышала его желания. Я выполняла каждую прихоть. Меня еще больше распаляло его удовольствие. Сильный. Стройный. Гибкий. Нежный. От одного его обнаженного тела можно сойти с ума, а я еще и умудрялась держать себя в руках, владея каждым его порывом. Шея напряглась, руки стиснули мою спину, торс подался вперед, прижимая меня и грозя раздавить. Аранен отстранился, шумно выдыхая после каждого вдоха.
— Если у нас получится... ты... подаришь мне...
— Да. Да. Тысячу раз да...
Он заскулил и приник своими губами к моим. Я давно разгадала смысл этой поездки и поняла, о чем они разговаривали с отцом в ночь перед свадьбой. Возможно, вдали от темных лесов Сумеречья нас благословят, и свет Эа озарит нашу жизнь. Возможно, у нас получится зачать ребенка.
Но у нас не получалось. Ни в ту ночь не вышло, ни в те полгода, что мы провели в порту Хар-Римана. Это не могло не расстраивать, но мы наслаждались друг другом каждый день. Остановиться было нереально. Мы были здоровы и полны сил, а значит, выносливы как никогда прежде, и оторваться мы не могли даже на то, чтобы поесть.
Когда-то он пообещал мне, что я буду молить об отдыхе. Все случилось ровно наоборот. Я сходила с ума от того, что просто видела его счастливую улыбку. Стоило ему улыбнуться, как я тут же срывала с него все тряпки. Он смеялся над моей несдержанностью, но в тайне благодарил Эру за то, что я не сдерживаю его. Я же слышала. От меня ничего не утаишь.
Мы гуляли по пляжу, рассказывали друг другу разные сказки, и аранен даже читал мне стихи под звездным небом. Это был самый лучший подарок из всех возможных. И только сейчас я поняла, насколько он был нам нужен и необходим. Не только из-за возможности завести детей. Просто после войны в каждом из нас остались шрамы. Эти шрамы сглаживались от шума прибоя и соленого воздуха. Наши души расслаблялись.
Стража тоже не скучала на карауле. Мы устраивали им посиделки у костра с танцами и песнями. Я не решилась петь ни разу, зато услышала, как поет мой принц. Он уже пел мне однажды. При не самых хороших обстоятельствах, но в этот раз все было по-другому. Его песни были о родных лесах и прекрасных историях любви. Феанрод тоже, кстати, неплохой певец. В его арсенале были сотни военных песен. Кто-то смастерил из бука дудочку, и под ее мелодию лились голоса эльфов, носимые ветром по всему побережью.
Это были прекрасные полгода. Земля оправлялась от страшной войны, и сердца народа эльдар наполнялись надеждой.
Я училась чувствовать природу. Леголас прикладывал мои ладони к воде, и я старалась проникнуть в сознание этой субстанции. Везде была жизнь. Везде свой собственный неповторимый уклад существования. Вода была разной. Она злилась, горевала, заигрывала, ластилась и даже вредничала, окатывая снопом колких брызг. Песок хранил в себе целую вековую историю. Я часами могла сидеть, обняв дерево и слушая его размеренное дыхание. Принц радовался, что я оправляюсь и поправляюсь тоже. Уже не торчали ключицы, и покой сделал из меня цветущее создание, которое жаждало знаний и любви своего супруга. А аранен перестал бояться меня потерять. Точнее, его просто отпустили мысли, что я могу так же исчезнуть в один миг, как и появилась. В нем цвела уверенность в завтрашнем дне, и как только светлые солнечные дни стали сменяться долгими зимними ночами, мы собрались в обратный путь.
Я вспомнила о Тауре и о Лихолесье и поймала себя на мысли, что я соскучилась. Что меня тянет в дремучие ельники, и было бы здорово послушать чириканье чижиков на рассвете.
В нашу последнюю ночь на побережье залива мы просто сидели вместе, накрывшись пледом, и смотрели на звезды.
— Когда-то я смотрел на небо и даже не догадывался, что ты смотришь на меня в ответ, — эльф поцеловал меня в плечо.
— Когда-то я знала тебя как лучника из Братства, и ты состоял лишь из букв и одной единственной картинки в книжке. Ты знал, что в той книге ты даже не был светловолосым? Тебя просто таким нарисовал художник, основываясь на описании внешности твоего отца.
— Я похож на ту картинку?
— Вряд ли. Твою красоту не передать на рисунке, но это не главное. Если записать всю твою историю, в мире не хватит бумаги. А чтобы рассказать о том, какой ты на самом деле, не хватит слов.
— Ни того, ни другого не хватит, чтобы описать, как я люблю тебя, — снова поцелуй, только в шею.
— Леголас?
— Да.
— Мне кажется, что я начинаю вспоминать все. Хотя бы ту картинку. Я помню, как ты стоял в садах Владычицы, склонившись над волшебным зеркалом, а потом поднял глаза к небу и сказал, что найдешь ко мне дорогу. Ты пообещал. Прямо мне сказал. Я тогда еще не поверила, что ты догадался. Пыталась рассказать во сне, что это я была. Я на тебя смотрела. Написала на песке слово "звезда".
— Так вот, что это было. А нарисовать было бы не проще?
— Я как-то не подумала.
Мы рассмеялись.
— Я помню, как каждый день заглядывала в твое будущее в поисках ответов. Старалась увести от тебя беду. Предупредить. Искала изменения. Но все пошло не так. Твое будущее становилось все мрачнее, и мне казалось, я тому виной.
— Ты поэтому перестала ко мне являться?
— Да. Мне стало страшно, что я все порчу. Это ведь ненормально. Ты сходил с ума. Я стала тебе в тягость.
— Никогда, Эленвен. Ты никогда не была мне в тягость.
Юноша набрал в легкие побольше воздуха и крепче прижал мою спину к своей груди.
— Перед тем как тебя встретить, где-то за месяц до этого, я гостил в Имладрисе и думал отправиться в Валинор оттуда. Меня задержала только Арвен. Она сказала, что на балу в честь весеннего цвета будет мой отец, и я должен с ним проститься. Мне к тому моменту уже лет семь не снились сны. Когда ты не хотела ко мне являться, я просто сидел на берегу один, а тут ничего... пустота. Я потерял надежду. Мне больше не было места на этих берегах.
— Но мы все равно встретились. В самый последний момент, но встретились.
— И с тех пор моя жизнь стала прекрасна и ужасна одновременно.
— Ужасна?
— Война. Я ведь не знал, вернусь ли я живым, а тут еще и ты бросилась на передовую. В Мории я думал отшлепаю тебя на глазах у всего Братства, чтобы ты научилась выполнять команды. Хорошо, что мы тогда еще не слышали друг друга. Очень кстати. Ты бы стала избегать меня до конца своих дней.
Эльф грустно усмехнулся, а я развернулась в его объятиях и положила его широкую ладонь на свое бедро.
— Еще не поздно наверстать упущенное, — мои глаза хитро сверкнули.
— Ты дразнила меня тысячелетиями и сейчас продолжаешь делать то же самое. Плохая девочка.
И до утра мы смеялись и ластились друг к другу. Два взрослых эльфа, соединенные Эру, резвятся, словно дети. Ничего странного. Настоящая любовь не бывает взрослой. Она всегда немного наивная, как дитя.
Как только солнце встало, мы отправились в обратный путь, навсегда оставляя в своей памяти эти счастливые морские полгода. Леголас влюбился в море. Предсказание сбылось. Его действительно пленили крики чаек и шум прибоя, но это не означало, что он разлюбил свой дом. Мы собирались в обратный путь с трепетом. Мы хотели вернуться. И только не говорите Тауру, но он тоже был тому причиной. Иногда не хватает его строгого взгляда и нахмуренных бровей.
До Лихолесья добирались быстрей. Жары не было, и лошади шли спокойней, меньше нуждаясь в отдыхе и еде. Путь был легким. Когда возвращаешься в родные края, всегда так. Погода нам подсобила, и мы не попали ни разу ни под проливной дождь, ни под холодную пургу. Мы прибыли в Эрин Гален уже зимой. Лес покрылся снежной шапкой, и ярче всех пылала на ветках рябина. Летали снегири, и покинутые гнезда путались в корявых кронах. Но даже ощущения были другие. Жизнь возвращалась в это место. Все просыпалось. Наполнялось магией. Дышало. Разговаривало.
Я увидела его еще издалека. Тонкая фигура в золотом камзоле с длинным подолом и шлейфом. На голове венок из белых ягод. Он светился, и с его лица не сходила улыбка. Как же я по нему скучала. Как я скучала по этому месту.
Я спрыгнула с коня и побежала навстречу Тауру. Когда я обхватила его стройный стан, у меня из глаз полились крупные слезы, и в этот раз меня никто не ругал. Он как отец утешал меня, гладя по волосам и целуя в макушку. Когда подошел Леголас, меня утешали уже двое. Моя семья. Странная, конечно, но какая есть. Кстати, о странностях. В ночной сорочке выбежала Ариетт и с радостными воплями стала прыгать вокруг нас, причитая, что могли бы предупредить и послать гонца, чтобы все приготовили. Но нам ничего не нужно было. Мы так простояли еще очень долго. Просто тихо стоя у порога и не размыкая объятий. Вот так слушают природу, вот так можно услышать семейные узы. Для эльфов они священны и очень сильны. Я чувствовала единение. Это было прекрасно.
Дворец тоже преобразился, а самое интересное, что у нас с араненом теперь были отдельные покои. Огромные. В северном крыле, и вид с веранды выходил прямо в сад Его Величества. По нашему возвращению устроили праздник, и после него мы еще долго сидели с Тауром, рассказывая про красоты моря и про то, что мы встретили на пути. Он в свою очередь сообщил, что свадьба Арвен состоялась, а обе мои подруги Омариен и Индис ждут пополнения в своих новых семьях. Я искренне порадовалась за них и немного погрустила, что у нас так ничего и не получилось. Но время есть. Мы будем ждать, сколько потребуется.
Все возвращалось в свое русло. Дни сменяли ночи, и заботы прибавлялись постепенно. Меня многому учили, и я потихоньку становилась частью всего пейзажа. Ариетт занималась со мной травоведением и заговорами. Она действительно отлично знакома с растениями, а Леголас брал меня на охоту вместе с сатирами. Я познакомилась с этим волшебным народом. Прошло уже несколько лет с момента нашей свадьбы, и народ лесных синдар принял меня, как свою аранель. Я уже знала каждого по имени и старалась не упускать из виду их судьбы. Тирдис действительно влюбилась в гнома, но пока они не спешили. Был еще нюанс. Для помолвки гному нужно было надарить определенное количество драгоценностей своей возлюбленной, так что наша швея выглядела богаче Таура. Я шучу, конечно. Трандуил выиграет в любой схватке моды. Он даже сделал самые модные троны для нас с араненом. Какая была тематика? Угадайте.
В один из дней, когда весна вступила в свои права, я, выбравшись из теплой постели, захотела прогуляться по саду с книжкой по истории рода моего мужа и наткнулась на Таура. Он сидел на ветке дуба и покачивал свесившейся ногой. Думал о чем-то и не слышал моего присутствия. Я думала, он на совещании вместе с Леголасом. Значит, аранен сегодня главенствует сам. Я забралась на соседнее дерево и одним движением перепрыгнула к нему на ветку. Нога соскользнула, и я бы упала, если бы смеющийся эльф не подхватил меня. Его руки схватили меня за талию и хотели посадить рядом, но он замер с растерянностью в глазах. Его ладонь нежно прошлась по моему животу и застыла на месте. Он больше не смеялся. Стал рвано дышать. Что случилось-то?
— Эленвен.
— С вами все порядке?
— Эленвен, ты не чувствуешь? — его глаза, казалось, сейчас пустят слезы... так дрожали зрачки.
О чем он? Что такое? Почему он так смотрит на меня? Я что-то не так сделала?
Его рука схватила мою ладонь и прижала к тому месту, где секунду назад покоилась его кисть. И я почувствовала. Это не описать. Жизнь. Внутри меня зарождалась жизнь. Свет Эа. Тепло. Любовь.
— Ты беременна, — мужчина поднялся и обнял меня, — Ты ждешь первенца, Эленвен. У тебя будет ребенок.
Я оцепенела и сжала рубашку Таура, а тот в ответ лишь крепче обнял, и я стала слышать, что он сам сдерживается от бурных эмоций. Жизнь вернулась в эти леса. У нас получилось. Эру! У нас будет малыш! Эльфенок! Мы станем родителями!
— Девочка моя, ты понимаешь, что это значит? Ты даешь надежду целому народу, — Трандуил отстранился. — Как мы ему скажем? — на губах эльфа зацвела хитрая улыбка.
— Я... я даже и не знаю.
— Предоставь это мне. Всегда хотел посмотреть на его реакцию. Ты голодна? Время обеда.
Таур подхватил меня на руки и спустил с дерева, спрыгивая следом. Мы направились в обеденный зал. Леголас уже сидел над кипой каких-то бумаг и жутковато хмурил брови, вчитываясь в сводки и отчетности. Рядом примостилась Ариетт, ковыряющая вилкой во фруктовом салате, а больше никого и не было. Совершенно особенный момент и только родные рядом... Только мы сели, нам принесли приборы и поставили еду. Я молчала, а Таур цвел, как куст сирени. Мне все еще казалось сном. Главное, не думай об этом, а то он услышит.
— Что услышу? — аранен посмотрел на меня, а потом на отца и снова нахмурился. — Что вы задумали?
— Я здесь ни при чем. Ну, только если косвенно. Ты же все-таки мой сын, — Владыка, как ни в чем не бывало, намазывал легкий сыр на кусок хлеба и заговорщически ухмылялся.
Ариетт зажевала какой-то фрукт и сморщилась, став похожей на хоббита, работающего на пасеке.
— Как там дела на границе? — Трандуил откровенно издевался всласть.
— Решаем разобрать Дол-Гулдур до основания. Чтобы камня на камне не осталось, и прекратилось это соседство, — он недоверчиво смотрел то на отца, то на меня. — Что вообще происходит? Ты ведь не ел никогда сыр.
— Сегодня совершенно особенный день, — и он с удовольствием хотел было откусить свой бутерброд, но...
— Какой день? — аранен и светловолосая эллет сказали это одновременно.
— День, когда все мои молитвы были услышаны, и ты теперь, мой дорогой, на себе испытаешь все тяготы отцовской доли, — он все же откусил кусок хлеба с сыром и нахмурил брови. Не понравилось. Отложил.
Я посмотрела на мужа, а он даже не шевелился. Абсолютно стеклянные глаза и лишь волосы немного развеваются от весеннего ветерка, гуляющего по залу. Молчит. Смотрит в одну точку. До него дошло?
— Конечно, дошло. Передай, пожалуйста, джем, — Таур уже держал в руках новый кусок хлеба.
Я поставила перед ним вазочку с джемом, и он стал елозить в ней ножом, вылавливая крупные кусочки клубники.
Я посмотрела на Ариетт. На той вообще лица не было. Девушка притихла и грозилась разрыдаться. В общем, напротив нас с королем сейчас разворачивалась нешуточная драматическая сцена. Я перевела взгляд на Таура.
— Он в порядке?
— О, не волнуйся. Я так просидел из-за него весь день. Меня даже отпаивали какими-то травами. Кстати, она, — он указал ножом на эльфийку. — Вряд ли она сейчас в состоянии хоть чай заварить, так что кушай, пока они развлекаются. Тебе нужно много питаться, а мне нужен крепкий толстенький внук... или внучка.
Я пожала плечами и принялась за еду. Ничего не менялось за время трапезы. Мы болтали с Тауром, а эти двое все так же смотрели на меня. Даже жутко немного. Первая пришла в себя Ариетт.
— Эленвен! — она кинулась ко мне и зарыдала, грозя промочить насквозь рубашку. Пока я ее гладила по спине, Таур пробубнил что-то по поводу того, что так себя за столом вести не прилично, а девушка развернулась к нему. — Ты с ума сошел мальчику так сообщать об этом? У него же шок.
— Иди давай, заваривай свои колдовские зелья, ведьма.
Гневно сверкнув глазами на Трандуила, девушка побежала прочь из зала, а я схватила надкусанный хлеб с сыром и стала его жевать. Вот так драма. Это же комедия. Что я здесь делаю? Все должно было быть куда романтичнее.
Когда с едой было покончено, я подошла к Леголасу и чмокнула его в щеку. Он был холодный, как лед. Все точно нормально?
— Эленвен, такая хорошая погода. Иди подыши воздухом, — в зал уже вбегала Ариетт с какими-то дымящимися сосудами.
Ну, ладно. Я пошла на выход и завернула в сад. Все кустарники были бережно подрезаны и подвязаны лентами к невысокой оградке. Недалеко был парник для южных цветов. Так сладко пахло.
Я беременна. Только сейчас тепло понимания своего положения начинало растекаться по телу. Я положила ладошки на живот и улыбнулась. Я так хочу, чтобы у ребенка были золотые волосы. Это так красиво и необычно. Я ни разу не встречала таких волос ни у кого, кроме моего мужа.
Сзади послышались быстрые шаги. Я обернулась. Леголас. Взъерошенный и с шальными глазами. Он подбежал и настойчиво поцеловал меня, а потом рухнул на колени, прижимаясь лицом к еще плоскому животу.
— Привет, родной. Это папа. Послушай мой голос, — юноша вскинул глаза. — Я чувствую его. Такой светлый.
Леголас обнял ладонями мою талию и стал целовать всюду, куда утыкался лицом.
— Я люблю тебя. Слышишь? Я так жду тебя. Я так мечтал о тебе, — и тут произошло самое необычное. Он заплакал. Плечи эльфа затряслись, а я растерялась. Опустилась на землю и обняла его за шею.
— Леголас... — и я тоже заплакала. Ужас какой-то. Он стал стирать мои слезы, а я его. Мы счастливы. Мы теперь не одни. У нас будет живое доказательство нашей любви. Доказательство того, что мы жили на этой планете и что любая сказка реальна. Наш ребенок. Наши души в одном теле.
Носили ли меня после этого на руках? Ежесекундно. Следили за питанием и укладывали спать. Почему я говорю не только про своего принца? А потому, что самым заинтересованным лицом оказался Таур. Он носился с поручениями, переделывая комнату Леголаса под детскую, и все время выспрашивал у меня, как я себя чувствую. Отлично я себя чувствовала. Попробуй себя тут плохо почувствуй. Малыш рос, и я уже ощущала, что его появление близко. Мы разговаривали с ним, и Ариетт пела ему детские колыбельные. Самое интересное, что ребенку нравился ее голос. Он успокаивался и переставал вертеться, когда девушка затягивала мелодии. Аранен был на седьмом небе от счастья. Все королевство светилось надеждой. Этот ребенок будет только началом для череды света, пробивающегося в каждое окно каждой семьи.
Я думаю, это прекрасный момент, чтобы как-то очертить наш финал. Это не конец, но именно с этого момента мы больше не станем бояться. С этого момента с нами будет тот, ради кого стоит верить в детские сказки.
Конечно. Столько раз читать их любопытному эльфенку. Хочешь не хочешь, поверишь...