Строчки на волнах

Ты не знаешь как себя вести. Как держаться и как поддержать, хотя, может и не надо? Смотришь на нее восхищенно. Пусть сейчас это и неуместно, но нечего поделать. Вы находитесь в какой-то пещере с заваленным входом. Без связи, практически без воды и уже почти без воздуха. Его осталось от силы часа на три. А те, кто остался снаружи, уже успели смириться с тем, что вас больше нет. Багира вновь перевязывает рану Бизона, тот уже второй час не приходит в сознание, и только слабый пульс упрямо твердит, что он жив. Не сдается. Вновь смотришь на нее, а смог бы ты вот так же спокойно перевязывать рану раз за разом, смотреть на ожоги на родном лице. Твердить, что все будет хорошо. Спокойным, почти ледяным тоном. — Багира? А вам не страшно? — ты сам не успеваешь заметить как вопрос срывается с губ. Она резко поднимает взгляд на тебя, а в зрачках отражается свет фонаря. Смотрит долго, и ты чувствуешь, что краснеешь. — Боишься? — она осторожно опускает Бизона и подходит к тебе. Ты хочешь сказать, что нет, но лишь киваешь. Боишься, любой нормальный человек боится. А вот она… — Я тоже боюсь, — она вдруг улыбается и садится рядом. Чуть обнимает тебя. — Не верь тем, кто говорит, что не боится смерти. Все боятся. И я, и Бизон, даже Батя, который упрямо ищет с ней встречи. Знаешь, мне иногда кажется, что он ее просто достал, вот она его и не забирает. — Я…Там же Таня, беременная, нам сказали, что мальчик будет, — ты стираешь со лба капли пота. — Может на меня похожий, а может на нее. Хотя какая разница, главное, чтобы здоровый. Мы ведь уже не верили, — ты говоришь отрывисто, путая слова. Она молчит, позволяя тебе выговориться, отгоняя подступившую истерику. — Все будет хорошо, — сжимает твое плечо и вновь заглядывает в глаза. — Вы сами в это верите? — усмехаешься. Ты уже не веришь, вас похоронили. Может через неделю раскопают завал, может еще и позже. Похоронят с почестями, будет много хороших слов. Посмертные награды. — Верю, — она спокойно кивает. — Иначе не сидела бы сейчас, убойная таблетка есть у всех, — она улыбается уголками губ. — И Бизон верит, поэтому и держится. Ты смотришь на нее и не можешь понять, бред это или правда. Она вновь отходит к Борису, а ты не отрываешь взгляда от ее мелко дрожащих рук. Она не верит… Это осознание приходит резко, надломом. И не будь тебя сейчас, ее бы не стало уже тогда, когда прогремел взрыв. Она держится, потому что знает, ты не сможешь вот так легко проститься с жизнью. Не она, а ты еще надеешься, а она лишь не хочет бросать. Усугублять ситуацию. — Вы из-за меня, да? — подходишь к ней. — Багира? Она не отвечает, осторожно смачивает губы товарища водой из фляжки. — Попей, — протягивает тебе. — Там осталось пару глотков. — Я берегла, думала, вдруг Бизону нужно будет. — А сейчас не нужно? В который раз твой вопрос остается без ответа. Клонит в сон, и ты понимаешь, что это все. Конец. Даже обидно умирать вот так. Даже не от пули. — Не спи, держись, — Багира пихает в плечо. — Подожди еще чуть чуть. Они уже рядом. — Кто «они»? — ты смотришь в лихорадочно блестящие глаза. Словно она видит что-то, чего не видишь ты. Безумный и наполненный страхом взгляд женщины, которой не привыкать к смерти. Она продолжает крепче сжимать руку Бизона, словно прикрывая его от кого-то. И ты сам почти веришь, что ей открыты другие двери. Стоит только шагнуть. А еще почему-то в голову приходит, что ей не гореть среди грешников. Она будет где-то в свите. Или даже станет смертью сама. От мыслей смешно так, что ты невольно фыркаешь. Еще одна степень отчаянья… От грохота гаснет фонарь. Становится пыльно и дышать уже нечем. — Багира, это ад? — Это наш черт, — женщина тихо смеется. И ты сквозь кашель слышишь до боли знакомый мат адмирала, обещающий поубивать всех. В легкие врывается кислый от чего-то воздух. Вы оба молчите, хотя по логике должны бы окликнуть. Позвать. — Багира?! — слишком громко под этими сводами. — Бизон?! — и ты мысленно считаешь дозу страха и дозу боли в голосе командира. — Сармат?.. Багира молчит, и ты вдруг чувствуешь как обмякла ее рука. Женщина без сознания. Ты дотрагиваешься до ее лица и чувствуешь теплую влагу над губами. — Батя! — громко до хрипоты, — ноги не слушаются. В глаза светит слишком яркий свет фонаря. Ты успеваешь заметить в белом овале подтеки крови на лице Багиры. И страхом бьет в голове, что не дождалась. — Сам идти сможешь? — Кот бегло осматривает рану на голове. Киваешь, хотя он уже отошел к Бизону. — Давай помогу, — Ума подхватывает тебя под руки и тянет куда-то в пыль. — Багира? — ты оглядываешься. — С ней Батя, — Ума говорит сухо и тянет тебя к выходу. Адмирал с женщиной на руках появляется спустя несколько секунд, аккуратно опускает ее на землю. И что-то шепчет совсем тихо прижав руку к ее шее. — Как она? — ты с трудом доходишь до них. — Она жива? — Жива, — Булатов кивает. — Все нормально, Сармат. Все нормально… Боишься? — ты вдруг ловишь ее отражение в его глазах. И вновь круговорот мыслей о мистики. И что они вовсе не люди. А нечто другое, нечто, не знающее смерти или наоборот, знающее слишком хорошо. Те кто пьют с ней по пятницам, и встречаются как добрые знакомые, а может так оно и есть…