Альбом колдографий

Зима давно не навещала окрестности деревушки Оттери-Сент-Кэчпоул*. Не серебрила деревья бахромой инея, не укрывала огород Молли Уизли и крышу Норы белым пушистым одеялом, не сковывала льдом крошечное озерцо, что больше походило на большую лужицу и лежало совсем близко к дому Уизли. Вот уже восемь лет как в Норе расцвела самая прекрасная Роза; её-то, страдающую криофобией**, и берегли старательно от холодов, пряча от ледяных ладоней зимы и любых сквозняков, благо, магия позволяла это делать. Не похожая ничем на Уизли, она вяла в тесной Норе, как роза из сказки***, и с трудом звала Рона отцом, все чаще срываясь на имя по мере взросления; Роза не считала его своим папой. Она иногда долго смотрела на свое отражение в зеркале, стараясь отыскать в своем личике черты лица Рона, и не находила ничего похожего. Родство с матерью сразу бросалось в глаза каскадом блестящих на солнце кудрей и вздернутым носиком, усыпанным бледными веснушками, и, когда Роза смотрела в глубокие карие глаза Гермионы, ей казалось, что где-то там, в темноте крупных зрачков, таится правда за семью печатями. Она была лишней в Норе. Выбегая среди ночи из душной тесной клетки, Роза мчалась как можно дальше от нелюбимого дома, и с каждым шагом становилось легче дышать, воздух даже начинал казаться вкусным, им хотелось напиться, раствориться в нем… Нет, Нора не принимала Розу, а Роза с радостью бы не возвращалась назад. Лежа в высокой траве и глядя в звездное небо, Роза пыталась собрать воедино кусочки мозаики, но не получалось, не складывалось, не хватало важной детали. Она не любила своего отца, даже презирала его и всех рыжих Уизли и стыдилась этого: хороша благодарность за заботу! Но ничего с собой поделать не могла… В свой девятый день рождения и первый день календарной весны Роза снова бежала прочь из Норы, в луга, подальше от приторного праздничного торта и поздравлений; ей хотелось побыть одной. На западе догорало солнце, лаская Розу своими прощальными лучами, восток уже накинул на плечи темную мантию ночи-волшебницы, всю словно сотканную из черной дымки и звезд. Роза остановилась посреди луга и подняла голову к небу; его тут же рассекла пополам своим хвостом упавшая звезда… С детских губ сорвался рваный шепот, самое сокровенное желание. — Хочу знать, кто мой папа. Она несколько секунд смотрела на стремительно темнеющее небо, а потом побрела по привычному маршруту к своему любимому месту. Хотелось упасть в траву, взять в рот былинку и ни о чем не думать. Она бы так и поступила, если бы не увидела… Гермиона неустанно повторяла маленькой дочери, что стоит опасаться необычных и незнакомых вещей, но сияние, исходящее от усеянного незабудками куста, не внушало страха, напротив, притягивало. Роза как завороженная смотрела на благоухающие цветы, которые словно звали ее, манили, будто они здесь для нее и только для нее; так и было. Неуверенно ступая, она приблизилась к кустарнику, протянула маленькую ладонь и коснулась одного из цветков… Мир вспыхнул синим и белым, ослепил её. Незабудки закружились в хороводе, и Роза даже не успела испугаться, очарованная красотой этого необычного зрелища. Цветочный хоровод рос и ширился, и вот, поглотил саму будто одеревеневшую Розу, и она увидела. Будто смотрелась в зеркало — пара серых, как и у нее глаз; такой же их разрез и ресницы, невероятно светлые пушистые ресницы. Роза оторопела, потеряла дар речи, ее ладошки взмокли, а глаза заполнились слезами — как и те, что напротив. Цветочный вихрь улегся, а она все смотрела и смотрела в чужие-родные глаза, как в зеркальное свое отражение, и понимала, что загаданное минуты назад желание исполнилось. Тот же лоб и такие же скулы, подбородок — она так много от него забрала… — Здравствуй, Роза, — его голос оказался совсем юным, да и выглядел он гораздо моложе Рона и даже Гермионы, — ты знаешь, кто я? Она помотала головой, прижимая руки к щекам. Он сделал неуверенный шаг вперед, потом присел около нее на корточки, заглядывая в глаза, словно ища в них ответ на свой немой вопрос — и находя его. — Роза, я Драко Малфой. Мама тебе не рассказывала обо мне? — Нет, — пискнула она, но уже знала, что ей скажет этот человек с невероятно светлыми волосами, одетый в белоснежный костюм. — Я твой папа, Роза. Настоящий папа, — и его голос звенел, полный невыплаканных слез, — я расскажу тебе правду. Роза кивнула, потянулась к нему руками, но лишь зачерпнула воздух — Драко был бесплотен. Слезинки одна за другой покатились по пухлым щекам. — Моя маленькая Рози… Приори Инкантатем**** без помощи палочки. Ты станешь великой волшебницей, Роза Малфой. _____________________ * деревня, в окрестностях которой располагается Нора ** боязнь мороза, льда, холодов *** имеется в виду цветок из сказки «Красавица и чудовище» **** в каноне это заклинание вызывает в обратном порядке последние магические действия, произведённые палочкой. При этом из проверяемой палочки появляются образы предметов, на которых использовались заклятья. Здесь же автор приписал заклинанию свойства воскрешающего камня, а сотворила его Роза ненамеренно, выбросом стихийной магии.