Альбом колдографий

Он шел по его следу уже несколько месяцев. Он всегда был на шаг позади. Число жертв нового лондонского потрошителя давно перевалило за два десятка, и пусть бы с ним возились маггловские полицейские, но нет — маньяк охотился исключительно на ведьм. Маггловские власти связались с Министром Магии и запросили помощи от авроров, когда начали находить одну за другой умерщвленных непонятным магглам способом девушек. Жертвы — как на подбор: среднего роста и телосложения шатенки с карими глазами. Когда нашли первое тело, были удивлены антуражем места преступления: в самом центре розария Риджентс-парка, на земле, раскинув руки, лежала совершенно голая девушка, чье тело обвивали алые ленты. Ни следов насилия, ни крови, ни ножевых ранений — ничего. Только искусно выструганная деревянная палочка была зажата в левой руке жертвы. Не нашли никаких зацепок, решили, что бедняжка сама свела счеты с жизнью, и тут — ещё два трупа в подобном антураже. Магглам стало ясно, что дело нечисто, новость о маньяке оплела Лондон тонкой, звенящей струной. Все шатенки боялись выйти на улицу. Когда уровень паники превысил все мыслимые, новость дошла до властей, и те решили, что пора обратиться к волшебникам. Так дело о новом лондонском маньяке попало в руки Драко Малфоя — сыщика аврората по особо тяжким преступлениям. Драко погрузился в работу с головой. Он искал, осматривал, допрашивал — напрасно. Он почти перестал спать, много курил и пил кофе литрами. Он отчаянно желал как можно быстрее схватить преступника. Драко знал, над кем висит серьезная опасность, вот только она, похоже, не боялась маньяка. Она приходила в Министерство в легкомысленно коротких юбках и отвлекала Малфоя от работы. Она приносила ему каждое утро свежие булочки и обеспокоенно поглядывала на круги под его глазами. Она столько раз предлагала свою помощь в расследовании — он отказывал. Он так не хотел вмешивать её в это дело. Он слишком боялся за её жизнь. В тот день Драко чувствовал себя отвратительно. Голова трещала, хотелось спать и есть, но звала работа. Он вновь и вновь прорабатывал идеи, рассматривал фото жертв, искал связь между местами преступления — и ничего. Помимо этого «большого дела» были и другие, даже не рассмотренные им дела, была гора не подписанных бумажек и не составленных протоколов, просто куча не опрошенных свидетелей. Драко выпил холодный черный кофе и отложил «большое дело». Ему нужно отдохнуть, хотя, какой отдых — смена деятельности! — Свидетель Геллс, прошу, входите, — проговорил Драко с помощью соноруса. Он уже приступил к опросу, когда в небольшой кабинет сыщика вихрем влетела едва заметная серебристая выдра и заговорила голосом Гермионы: «Драко, он идет за мной. Я веду его в сторону Грин-парка. Поспеши, это твой шанс взять его! Я уверена, что это он!» — и выдра испарилась в воздухе. Драко пулей вылетел из Министерства, на ходу трансгрессировал в Грин-парк, не заботясь о том, что магглы будут ошарашены его появлением прямо из воздуха. Мало ли кто там может идти за Гермионой, конечно, но проверить нужно. Сердце Драко забилось сильнее, чем связанный бланджер. Он остановился, пытаясь успокоиться. С Ней Ничего Не Случится! Драко выхватил палочку, сосредоточился на образе Грейнджер, прошептал заклинание, и на гравии парковой дорожки появились мерцающие следы Гермионы. Полезнейшее заклинание, придуманное волшебными сыщиками — заклятие Пути. Драко бросился бежать по проступившему следу. Небо затянулось черными тучами, начал накрапывать дождик, а след вел Малфоя в самую темную часть парка. «Только бы успеть!» Вот следы начали гаснуть, и вдруг вовсе пропали. Драко непонимающе уставился на землю, сделал несколько шагов вперед, поднял голову и замер. В тридцати метрах от него лежала Гермиона. Несомненно, это была она. Со всех сторон к ней тянулись алые ленты. Драко медленно приблизился, вскинув палочку на изготовку. В голове Гермионы, на коленях, сидел тот, за кем Малфой охотился столько времени. Тот, кого он искал. Тот, кто убил Гермиону Грейнджер.

***

Тончайшая игла опускается в бурую жидкость, втягивает её в себя. Шприц постепенно заполняется ею. Когда в ложке не остается ничего, Драко выпускает воздух из шприца, как заправская медсестра. Затягивает жгут на руке, вводит героин в кровь. Морщится — он ненавидит этот маггловский способ забыться, но все остальное действует не так. Да и с каждой дозой он ближе к НЕЙ. — Во что ты превратился, Драко, — качает головой Забини, наблюдающий за действиями друга. Он уже не пытается его остановить. Поначалу вырывал шприцы, даже давал Малфою подзатыльники — не действовало. Бывший сыщик аврората превратился в наркомана, не знающего меры. Блейз спросил однажды — почему бы сразу не ввести себе двойную дозу, раз так не хочется жить. Малфой ответил, что под кайфом к нему приходит она, и не факт, что после смерти он будет с ней. Драко Малфой — героиновый наркоман, съехавший с катушек. Драко Малфой не смог её спасти. Даже в героиновом дурмане он помнил тот день. День смерти Грейнджер. Он не поверил глазам, когда убийца поднял голову. Флинт… Маркус Флинт! Драко опешил, его словно заморозили. — А вот и великий сыщик Ма-а-алфой, — растягивая слова на манер своего визави, прошелестел Маркус, - ну, привет. Я все думал, когда же ты меня поймаешь, так не хотел трогать эту нежную грязнокровку, — Флинт поднялся с колен, неспешно отряхнул брюки, — смотри, как тут красиво! Она недостойна такой смерти, но ради встречи с тобой, Малфой, я пошёл на эту жертву. О, не волнуйся. Она ничего не почувствовала. Я не хотел причинять им много боли. Ни одна из них не почувствовала боли… Знаешь, Малфой, Авада — не самое эффективное убивающее заклятие. Она слишком заметна, она причиняет жертвам боль — ты не знал? — Инкарцеро! Заткнись! — Драко стремительно приблизился к связанному Флинту, — договоришь в аврорате! — он оглянулся на лежащую девушку, сердце болезненно сжалось, но нужно действовать. Гермионе уже не помочь. Драко почувствовал, что по щекам катятся горячие слезы, злобно вытер их рукавом, схватил Флинта за руку и трансгрессировал в аврорат. Приказал оформить подозреваемого по всей форме, а сам вернулся на место преступления с группой специалистов — колдомедиков, авроров, экспертов. Несмотря на то, что это Гермиона, всё должно быть проведено по закону. К моменту возвращения Драко в аврорат Флинт уже сидел в комнате для допроса, опоенный веритасерумом. Драко не пришлось задавать вопросы — преступник все рассказал сам. Как в его голову пришла идея мести всем, кто предал идеи Лорда. Как посчитал аваду слишком заметным способом убийства. Как долго придумывал новое заклятие смерти, доводил его до совершенства, прежде чем использовать на предателях. — А потом, Малфой, я вспомнил ход войны и пришёл к выводу, что это ТЫ главный предатель. И ради кого! Ради грязнокровой сучки Грейнджер! Ты не заслуживаешь смерти. Твой удел — страдания при жизни! И я убил её! — Флинт захохотал, — убил ту, кого ты любил, ради кого все отдал! — Зачем столько убийств? — Всего лишь совершенствовал заклятие. — Почему ты выбирал таких жертв? — Потому что они похожи на Грейнджер. Если бы не она, исход войны был бы другим! Если бы не она, ты бы не предал Лорда, и я сейчас жил бы как достойный чистокровный маг! А не прятался бы от властей! Не был бы лишён имущества! Во всём этом виноват даже не Поттер, виноваты вы с покойницей-Грейнджер! Драко не выдержал. Он старался держать себя в руках с того самого момента, как увидел мёртвую девушку и склонившегося над ней маньяка, но с осознанием смерти Гермионы в нём что-то сломалось. Будто вырвали сердце. Он почувствовал, как его с головой накрывает ярость, смешанная с отчаянием и болью потери. Выхватил палочку и наложил на Флинта такой сильный круциатус, что преступник завопил от боли. Крик привлёк внимание авроров, они вывели Драко. Применение круциатуса при допросе каралось трибуналом и в лучшем случае увольнением. Потом были похороны Гермионы и первая доза героина. Галлюцинации, в которых она была неизменным персонажем. Он слышал, что Флинта признали невменяемым, страдающим каким-то психическим заболеванием —, но какая теперь разница? Не узнал, для чего Маркусу понадобилось обвивать жертв лентами и зачем он вообще так заботился об антураже. Но какая, к Мерлину, разница? Гермиону мотивы Флинта не вернут. Он больше не увидит её в легкомысленных юбках. Не проведёт рукой по вьющимся, непослушным волосам. Не выслушает её сетования по поводу того, что он опять всю ночь торчал на работе. Ничего этого больше не будет. Так зачем ему вообще разбираться в деле, от которого он отстранён? Зачем понимать мотивы убийцы? Зачем… жить? Ему осталось только решиться — вколоть больше героина, и все кончится. Но сначала — отомстить. Убить Флинта.

***

Утренний воздух прозрачнее льда, холодный, такой, что изо рта вырывается облачко пара при каждом вздохе. Окровавленные пальцы сжимают миниатюрный букетик белых альпийских подснежников — её любимых цветов. Он не торопясь шёл к одной из многочисленных могилок. Её могила сразу выделялась среди остальных количеством букетиков, венков и что самое прекрасное и опрометчивое, кружащими вокруг полупрозрачными бабочками. «Работа младшей Уизли, » — подумал Драко, разглядывая бабочку, уютно устроившуюся на подснежнике. Она улыбалась ему с фотографии. Драко мысленно поблагодарил Мерлина за то, что Поттер настоял на обычном маггловском снимке, а не колдографии. Он осторожно положил букетик поближе к надгробию. Закурил. — Я отомстил, Грейнджер. Я отомстил за тебя, — пробормотал он, рассматривая свои руки, покрытые кровью Флинта.

***

Он готовился к мести примерно три недели. Ходил в Мунго, выяснял порядки, высматривал. Очень быстро в малфоевской голове созрел план: ему ничего не стоит обмануть дежурных медсестёр, сказав, что ему нужно попасть в отделение психически больных по работе. Он быстро вычислил смену, которую ещё не оповестили о его отставке. Он даже не задумывался о том, как убьёт этого мерзавца, главное- попасть в его палату, а там он на месте придумает. И вот, ближе к ночи он заходит в больницу в штатском. Медсестра недоверчиво смотрит на посетителя, выслушивает сочиненую им небылицу о том, что необходимо допросить Флинта. Драко показывает фальшивое удостоверение — его пропускают внутрь, даже провожают до палаты. Он стоит перед дверью в обиталище убийцы. Сначала достал волшебную палочку, а в следующий момент просто вытащил ножик-бабочку — подарок Грейнджер, отголосок маггловского мира в его кармане. Он распахивает дверь, накладывая на комнату невербальное «Оглохни!» — и снова сердце сжимается, а гнев и ярость заполняют его, ведь этому заклинанию его научила Гермиона. Флинт сидит на кровати. Заметив Драко, маньяк начинает дико смеяться. — Ма-а-алфой, пришёл проведать? У меня все хорошо! Тут так классно кормят! — Заткнись, сукин сын, — шипит Драко, раскрывая маггловский нож, — иначе просто наложу силенцио. — Тут даже никто не обратит внимания на крики! Я же псих! А ты знаешь, Малфой, что такое безумие? А? Меня держат тут за правое дело! Раз! Холодное лезвие проносится по щеке Флинта, рассекая её. — У, Малфой пришёл покарать меня? А тебе дали бумажку из министерства, а? Ой! Тебя же уволили! Драко сталкивает Флинта с кровати, швыряет на пол, как куклу /«Откуда у меня столько силы?!»/, садится на него сверху и осыпает ударами по лицу. Скоро лицо Флинта становится похожим на кровавую маску, он уже не говорит, он просто улыбается. Эта улыбка врезалась Малфою в память. Драко бьёт его до тех пор, пока не осознаёт, что Флинт уже не дышит. Проверяет пульс — его нет. Открывает заплывшие веки врага. Да, мёртв. Флинт лежит в луже своей крови, уставившись в потолок пустым взглядом. «Убил!» Драко вдруг очнулся. Поднимается на ноги и выбегает вон из этой проклятой палаты. Несётся мимо медсестренского поста, выбегает на улицу. «Убил! А легче не стало…» Он идёт к ближайшему цветочному ларьку, покупает букетик подснежников. Цветочница протягивает ему цветы дрожащими руками- вид Малфоя внушает ужас. Он пытается ей улыбнуться, даже говорит «спасибо» за цветы, но пугает её ещё больше. Ему всё равно. Мысли бегут, перескакивая, перебивая друг друга, голова плохо соображает. Он нащупывает в кармане шприц и чек. В чеке тройная доза. Это хорошо. Он приходит на кладбище лишь утром. Специально шёл пешком через весь город, вот только это не помогло. Он дал себе шанс, дал время для принятия окончательного решения — и принял.

***

Призрачные бабочки облепили букетик подснежников со всех сторон. Он сидит, облокотившись на надгробие Гермионы и разводит героин. Достаёт шприц и набирает зелья. Вводит в вену морщась. Теперь найти сил ввести ещё. Так, хорошо. Драко прикрывает глаза. Открывает — и видит перед собой её. — Зачем? — шепчет она бледными губами. — Я люблю тебя, Грейнджер. Всегда любил. — Я знаю. Зачем ты это сделал? — Я погиб вместе с тобой. Он снова закрывает глаза. Чувствует прикосновение прохладных ладоней, улыбается - да, героин хороший. Мерлин, дай просто заснуть и не проснуться. Пусть никто не найдёт сейчас. Мерлин услышал. Драко Малфой засыпает навсегда.