Альбом колдографий

Мелодичное «треньк!» разнеслось по маленькому магазинчику сладостей в Хогсмиде. Звук сорвался с кончика металлического язычка колокольчика, подвешенного над входной дверью, возвещая продавца и по совместительству владельца о новом посетителе. Амброзий Флюм мирно дремал, сидя на стуле с высокой спинкой, однако, следом раздался ещё один звоночек, и он нехотя поднялся, подошёл к кассе. Гермиона приветливо улыбнулась ему, проходя к полке с мармеладом. Лак на ней кое-где облупился, покрылся паутинкой трещин, позволяя обнажившейся древесине пропитаться ароматом ванили, марципана и шоколада, но именно на этой полке лежали коробки с обожаемым Гермионой мармеладом. Девушка неспешно перебирала коробки, пытаясь отыскать свой любимый малиновый мармелад в шоколаде, но с каждой секундой надежда на покупку любимого лакомства таяла. — Мистер Флюм, неужели сегодня нет малинового? — сделав в сторону кассы несколько шагов, спросила она. — Весь разобрали, мисс Грейнджер… хотя, постойте. Если верить моим подсчётам, одна коробочка там всё-таки есть. Воодушевлённая Гермиона развернулась, но успела сделать лишь один шажок к вожделенной полке. Сегодня не её день. Там стоял Малфой. Рука его сжимала до боли знакомую бело-розовую коробку. — Не это ищешь, а, Грейнджер? — Ты мне её, конечно, не уступишь, — пробормотала Гермиона. — Чтобы я что-то уступил грязнокровке? Колокольчик в магазине пронзительно звякнул.

***

Она сидела на широких старых качелях на самой окраине волшебной деревни. По щекам текли слёзы, Гермиона с яростью их вытирала тыльной стороной левой руки. В правой она сжимала маленькую банку с голубым огнём внутри: сентябрьские вечера в этом году были особенно холодны. Идти в замок ей совершенно не хотелось. Там был Рон. С Лавандой. Видеть их слюнявые поцелуи не было никакого желания. Ревет как первокурсница. И из-за чего? Из-за отношений Рона? Из-за очередной колкости Малфоя? Из-за того, что гадкий слизеринец поломал последнюю надежду на хорошее завершение этого осеннего вечера, купив последнюю коробку её любимых сладостей? Из-за всего и сразу. — И тут ты, Грейнджер. Нигде нет от тебя покоя, — голос резанул по ушам. Она наскоро вытерла слёзы. Качели ощутимо провисли, и Гермиона повернула голову, с удивлением глядя на подсевшего к ней Малфоя. С тем самым мармеладом в руках. — Тебе надоело ходить целым и невредимым? — голос её был хриплым из-за слёз, — Свали отсюда, пока не покалечила. — У-у, принцесса угрожает? Как нехорошо! А какие некультурные слова! Слышала бы Вас, мисс Грейнджер, Макгонагалл… — Что тебе нужно от меня, Малфой? — Ничего. Сначала я думал прогнать тебя с моих любимых качелей, но у тебя так симпатично тушь по щекам размазалась. На, вот, покушай сладенького, — он протянул ей коробку с мармеладом, — слышал, девчонки любят объедаться сладким, когда у них что-то плохое случается. Гермиона нерешительно коснулась картона пальцами, ожидая от него подвоха. Драко возвёл глаза к небу. — Бери. Я не кусаюсь, Грейнджер. Умничка, — сказал он, когда Гермиона все же приняла коробку. — Зачем ты мне его отдал? — Затем, чтобы ты открыла чёртову коробку, и мы съели уже этот божественный мармелад. Что ты так смотришь на меня? Я его тоже люблю. — Ты странно себя ведёшь, — констатировала Гермиона, снимая с коробки картонную крышку. — Слушай, я пришёл сюда не для того, чтобы с тобой препираться. Я вообще надеялся, что побуду в одиночестве. Сделай одолжение, давай просто молча посидим? Ты не хочешь уходить, я тоже, — в его голосе сквозила смертельная усталость. Гермиона пожала плечами и откусила от конфеты кусочек. Они расправились с мармеладом меньше чем за пятнадцать минут. Прожевав последнюю конфету, Малфой поднялся с качелей и, не говоря ни слова, пошёл в сторону замка. Гермиона посмотрела ему вслед. Вот он остановился. Развернулся, подошёл к качелям. Наклонился, буквально навис над ней. — Грейнджер-Грейнджер… Не смей лить из-за него слёз. Он не стоит даже твоего волоса, — накручивая на палец прядь непослушных каштановых волос, говорил Драко, а девушка ловила каждое произнесённое им слово, — понимаешь? Она кивнула, а Малфой улыбнулся. По-доброму так. Совершенно не по-малфоевски. — Тушь стереть не забудь, — его холодная рука легонько коснулась её щеки, но он быстро отдёрнул её, будто бы передумал что-то делать, — не будь ты грязнокровкой… Драко выпрямился, покачал головой и зашагал в сторону замка. А Гермиона смотрела ему вслед, ощущая, как внутри от его слов разливается тепло. А потом — ба-бах! — осознание последней сказанной им фразы. Не будь она грязнокровкой, то… что?