Альбом колдографий

Ещё мгновение назад она спокойно шла по Лютному переулку, надвинув капюшон по самые аккуратно выщипанные брови, а теперь лежала на старой брусчатке, придавленная к ней массивным телом пожирателя смерти. Он хрипло дышал, Жизнь постепенно уступала его своей темной сестре — Смерти. Кто-то стащил с нее труп, и в легкие резко ворвался воздух, и показался он таким сладким, пьянящим, великолепным, несмотря на то, что запахло кровью. Кровью напавшего на нее пожирателя… Затылок ныл от резкого соприкосновения с брусчаткой, но это мелочь, главное, что она осталась жива; веки не слушались, не хотели раскрываться. Шеи коснулись чьи-то теплые пальцы, нащупывая часто бьющуюся артерию. — Жива, — голос показался знакомым, и Гермиона довольно резво перехватила человека за запястье. Пальцы сомкнулись вокруг кожаного наруча, что-то острое впилось в них, и она вскрикнула; он дернулся было, собираясь убежать, но Гермиона не убрала руки, несмотря на боль. Наконец-то смогла разлепить веки: над ней склонился парень в странной черно-красной экипировке. Половину лица скрывал капюшон, кромка его смутно напоминала птичий клюв. — Кто ты? — прохрипела девушка, — почему решил помочь мне? Ты в курсе, кого убил? — незнакомец кивнул, осторожно разжал её перепачканные кровью пальцы и поднялся на ноги. Ему нельзя было говорить с ней, Грейнджер уже уловила знакомые нотки в его голосе и теперь усердно анализировала, искала обладателя этого баритона. Юноша встал на ноги, надвинул капюшон еще глубже и исчез: Гермиона даже не заметила, как, а хлопка трансгрессии не последовало, только отпечаталась на сетчатке глаз странная пряжка ремня, напоминающая букву «А».

***

Рейды выматывали, но ему это даже нравилось. На левом предплечье красовалась уродливая темная метка, а на правой руке теперь отсутствовал безымянный палец: не то чтобы в двадцатом веке ассассинам все еще требовалось обязательно отрубать его, просто Драко захотел владеть именно скрытым ножом, как великий Альтаир сотни лет назад. Его наруч с потайным оружием был точной копией кинжала непревзойденного ассассина, истинного, настоящего, не предавшего ни разу кредо. — Ничто не истинно, все дозволено, — прошептал Драко заветные слова и коснулся волшебной палочкой обагренного кровью оружия, а внутри у него все свернулось в тугую спираль. Вот оно: его призвание, его отдушина: быть теневым убийцей, скрытой угрозой для каждой виновной живой души. Он, фактически, сам себе хозяин, но у братства существовала испокон веков одна цель: беречь Яблоко Эдема. Шли годы, менялись поколения, уничтожались народы, и каждый новый диктатор рано или поздно узнавал про могущественный артефакт, становился одержимым идеей его обладания; ассассины делали все, чтобы Яблоко было недоступным для властолюбцев. Сегодня он без раздумий убил пожирателя, целью которого была голова Грейнджер. Эцио Забини, дядька Блейза и потомок Эцио Аудиторе, увидел в Гермионе скрытый потенциал. Он полагал, что девчонка сможет удержать Поттера от жажды поиска Яблока, когда тот наконец разделается с Волдемортом, но больше всего престарелому ассассину хотелось завлечь Грейнджер в братство, и Драко ломал голову над тем, как это провернуть. Попытаться сыграть на её чувствах? Как там было в России? Жены декабристов отправлялись в Сибирь за декабристами… — Я знаю про Яблоко Эдема. Малфой неспешно натянул на руку наруч. Громко щелкнули застежки, пару раз он выбросил нож, проверяя механизм. — Как ты нашла меня? — спокойно поинтересовался Драко, разглядывая свое отражение в чистой стали кинжала. — Я волшебница, — просто ответила Гермиона, — а ты пожиратель и ассассин, — она не спрашивала, утверждала, — и мне интересно вот что… Когда тебе в руки случайно попадет Яблоко, ты побежишь его отдавать дорогому хозяину, или все же будешь защищать своей жизнью ото всякой угрозы? — Кто ты такая, чтобы задавать мне подобные вопросы? Я не нарушу кодекса братства. Яблоко в плохих руках способно уничтожить весь этот мир, а я хочу пожить подольше, Грейнджер. Зачем ты пришла? Гермиона глубоко вздохнула. — Спасибо, что спас мне жизнь и еще не убил за то, что нашла твое убежище. — Мы не убиваем невиновных. Это все? — Зачем ты меня спас? Малфой поднялся, размял шею. Сделал несколько шагов по направлению к Грейнджер, решив, что все-таки стоит рискнуть. — Может, ты мне небезразлична? — Драко ухмыльнулся, пронзив её своим взглядом, от которого у Гермионы мороз по коже пошел. — Чушь, — пробормотала девушка, — у тебя явно были другие цели. Что ж, я поблагодарила, больше мне делать здесь нечего. Малфой продолжал ухмыляться. Нужное зерно в её голову он заронил. — Грейнджер, пока ты не ушла. Что ты сделала бы с Яблоком? Подарила бы святому Поттеру? — Ты прекрасно знаешь ответ на этот вопрос.