По следам в лес

Одна из голов ухватила меня за шкирку, как матери подхватывают щенят, чтобы те не двигались, и подняла над землей дрожащую тушку. Втянув голову в плечи, я с ужасом смотрела на вторую морду, ту, что разговаривала, и ожидала приговора. А в голове что-то взвывало и требовало к себе внимание. Но куда уж там, когда твоя жизнь висит, в самом прямом смысле, на волоске. - Куда это запропастился твой с-скользкий дружок? - запах гнили, проникший в легкие, заставил желудок заволноваться. Возрадовавшись тому, что он пуст, я пропустила момент, когда черный, с плесенью, язык приласкал мою морду. "Щас блевану…" - Свежаяс-с... Сочная. И тут я почувствовала, как к горлу подкатывается комок. Крик. И этот крик наконец вырвался наружу, если не оглушая, так оставляя зубастых в легком оцепенении. Шлепнувшись животом на землю, все в такой же позе, я поползла вперед уже не совсем понимая, что я вообще делаю. Видимо, вид сзади был совершенно нелепый, ибо над ухом снова прогремел колючий смех. А я прижала уши да лапы к голове и зажмурилась. Если умирать, так хоть не видеть когда. "А может запеть о прощании с моими клещами? Хотя его шкуру такой мелочью не напугать. Глистами?" От омерзения меня передернуло. Я даже высунула язык, но тут же упрятала обратно. А вдруг откусят? Деликатес-с-с жа! Вновь оказавшись в подвешенном состоянии, я открыла глаза, чтобы вновь закрыть. Смеющиеся желтые очи были прямо передо мной. Зловонное дыхание окутало со всех сторон. Захотелось сжаться в маленький, невидимый клубок и укрыться среди кореньев. Или еще лучше. Вернуться в день, когда Клян предложил войти в этот злосчастный лес и дать ему хорошенько по голове! "Клян!" - Ну же, ёра*, где твой дружокс-с? Молчишь... - я со всей мочи закивала. - Захухря*. - Я!? Да я тебя..! Грозное рычание тут же привело меня в себя, заставляя закрыть пасть. Завертев головой во все стороны, я надеялась увидеть хоть какой-либо след исчезнувшего мералона. Этот жест не ускользнул от зоркого внимания пленителя. Хмыкнув, он оттолкнулся задними лапами от земли и помчался. Я же вертелась из стороны в сторону как прищепленные к веревке подштанники в бурю. Хвост подметал листву, когда чудище не подпрыгивало на несколько метров ввысь дабы вцепиться когтями в кору деревьев и снова спрыгнуть вниз. Его ритм не сбивался, дыхание и сердцебиение не учащалось. Как будто он и не нес никакой вес и вообще вышел на ознакомительную прогулку в парк. Я уже сбилась со счета минут, когда мы остановились. "В последний раз было сорок... два? Три? Мамочка, да куда ж он меня притащил!?" Готовая взвыть от безвыходности, нажаловаться на судьбу и маму за горемычное имя, как вдруг по телу пробежала дрожь. Этот запах не забыть никогда. Металлический привкус крови уже осел на языке. Сладкий душок разлагающегося тела возродил картины из моей прошлой жизни. *** Той зимой было особенно знойно, а моя зависть медведям с их спячкой доставала до самых небес. Мама кормила нас, четверых оставшихся щенят, чем только могла. Сегодня это был уснувший и замерзший в снегу кролик. Пока мои братья цеплялись своими небольшими клычками за лапы добычи, я прижималась к теплой маминой шерсти. В отличии от меня, рыжего пятна на белом снегу, в пургу она становилась невидимой. Да даже свернувшись к клубок, если не двигается - хоть ты пройди совсем рядом - не увидишь! Охотники называли ее Белой Тенью и уже несколько лет вели охоту за драгоценным мехом. Мы никогда не останавливались на долго на одном месте, и мама учила постоянно маскировать и прятать все, что могло навести плохих людей на нас. После небольшой трапезы мы, как всегда, сдвинулись с места. Оставаться на открытом поле было опасно, да и в воздухе поднимался запах гари. "Люди близко". Добежав до леса, мы, щенята, остались в небольшой норке за пышным иголочным кустом, а мама отправилась исследовать местность. Мы тогда были совсем маленькие и все, о чем думали-это игра, еда и сон. И вот наигравшись да прижавшись друг к дружке погрузились в дрему. Что меня тогда разбудило - я не уверена. Может краем уха я услышала, как просвистела стрела, а может сердце сильно сжалось от боли и тоски. Пока мои братья спали, я вылезла из норки. Уже было темно. Но, средь густых сосен, мелькал огонь от костра. "Пахнет теплом". Любопытный маленький лисенок направился туда. Хрустящий снег под лапами как будто предостерегал, просил не ходить туда, но остановить не мог. Подобравшись достаточно близко, я так же уловила сладостные нотки. Но вместо того, чтобы разгорячить аппетит, он отталкивал. Слабый желудок заурчал. - Вот ведь шустрая, пыня*! - послышался грубый бас. - Эка она мне в руку впилась. Сроду пиявки так не причапывались, а эта. Ну теперь уже все... Больше не побегает. - Пустобрех ты! Руку она ему цапнула. Ты на мое лицо посмотри! Я бы ей пасть порвал, да только целая эта псина дороже выйдет, - послышалось шипение. Мужик пнул ногой окровавленный мешок. - Подчистим шкуру и как новенькая. Стрелы не сильно подпортили, так что будет нам золото. Охотники гадко засмеялись и выпили из бурдюков. Они праздновали. Кроме одного. Он сидел чуть дальше от остальных и задумчиво смотрел на огонь. - Невежи вы. Дураки. - Ты чего, Дран? Обиделся что я тебе не дал последний удар нанести? - Последний удар ты своей бабе наноси, авось и увидит в тебе мужика. Перестанет бегать по всему селу, - Дран хрипло посмеялся и жестом попросил умолкнуть уже багрового приятеля. - Тень не так давно брюхо сбросила. Живые щенята вышли бы дороже мертвой мамаши... "Мама!" Я выскочила из убежища и побежала в сторону столь родного мне запаха. Грязный мешок сохранял толики тепла мертвого тела, металлический вкус крови и сладковатый запах подгнившего мяса. "Мама..." -Ты глянь что у нас тут. А ну иди сюда, шавка... Один из мужиков протянул ко мне руки, собираясь схватить за шкирку, но я увернулась. Сама не зная как, я ринулась прочь, только подушечки и сверкали, освещенные костром. А за спиной разнесся грозный рык, содрогнувший землю. Крики. Тишина. *** Вернулась я к пониманию происходящего, когда двухголовый швырнул мое маленькое тельце в конец пещеры. Под лапами затрещали да захрустели остатки костей, ножки да рожки. Отступая к стене, я уже понимала - не сбежать. Единственный выход перекрывает чудовище и в его намерениях явно не было мое освобождение. Шумно задышав, я подалась панике и заметалась из угла в угол, а они ухмылялись да облизывались. - Ёра, ёра, не хорошо пытаться сбежать с обедас-с. Ты мое главное блюдо, - шаг в перед, - а после я разыщу твоего дружка, и он станет десертом, - клыкастая пасть захлопнулась прямо перед моим носом обрывая дыхание. Завывающе пискнув, я кинулась было под могучее грязное тело, но и это было предвидено. Получив лапой по морде, отпрыгнула назад и зарычала. Видимо мои попытки вырваться забавляли монстра и потому он оттягивал время. Но надолго ли? Сколько нужно минут, часов, дней существу, как это, что бы насладиться мучением жертвы? - Твои последние словас-с...? - проклокотала говорящая голова мне на ухо. "Уже!?" Я громко сглотнула, не готовая к концу. Мысли устроили бешенную скачку от чего виски затрещали, как если бы гора застонала. - Какого? Волчара обернулся и я, долго не думая, рванула в перед понимая, что, возможно, это мой единственный шанс. Короткую дистанцию от конца пещеры до выхода я преодолела меньше, чем за пять секунд. Желание жить подгоняло лапы и заставляло нестись в перед, не оборачиваясь назад. Яростный лай в две пасти послышался в стороне, от которой я бежала как мышь от кота. В следующий миг я кубарем покатилась по земле, не ожидая атаки с верху. Вскочив, ринулась вперед, ощущая лишний вес на шкуре. Ни на минуту не сомневаясь, что это нечто плохое, боком врезалась в одно дерево, другое. Запрыгала и заметалась из стороны в сторону. - Да остановись ты, дура! - запыхавшийся рев мералона прямо в ухо заставил меня прийти в себя. Ярость и бешенство начали отступать, сердце забилось ровнее. "Клян!" - радостно воскликнула я про себя и зашмыгала носом. - Чего стоишь? Он... Грузные удары по земле остановились прямо перед нами. Бешенный, с окровавленной пастью, был слегка помят. Один из глаз заплыл, как если бы по нему со всей силы дали молотком. - Сожру обоих! - бросился в нашу сторону монстр. Мои лапы сами пришли в действия, наплевав на дурную голову. Клян сильно вцепился своими коготками в мою шкуру. Гонка за жизнь началась.