***
Обычный солнечный день, один из многих, что было для Синдрии скорее счастливой повседневностью, нежели чем-то из ряда вон выходящим. Горожане занимались своими привычными делами, кто-то с полной самоотдачей, а кто-то время от времени отвлекаясь на размышления о том, привнесёт ли день нынешний нечто новое в их размеренную жизнь. И, как ни странно, некоторым из этих людей всё же довелось стать свидетелями воистину необычного события. — А ну стоять! Придушу ведь, если сам не остановишься! — Если остановлюсь, то точно придушишь, так что ищи других дураков! Действительно, не каждый день увидишь проносящийся по острову вихрь, который в действительности вовсе и не вихрь, а бегущий со всех ног король Синдрии и его преследователь. Если бы хоть кто-то успел обратить внимание на лицо первого, то непременно сделал бы вывод, что мужчина спасается бегством от явно смертельной угрозы, судя по распахнутым в ужасе глазам и проступившей на лбу испарине. Справедливости ради стоит сказать, что это предположение не было бы далеко от истины, ибо за королём гналось не какое-то чудище, которому не составило бы труда дать отпор, а собственный сын, притом разъярённый до невозможности. Позабыв обо всех титулах и приличиях, родственники бегали наперегонки сначала по дворцу, пока Синдбад, понадеявшись затеряться, не выбежал наружу, и тогда погоня переместилась уже в город и его окрестности. Оба оказались настолько увлечены процессом, что даже и подумать не могли о том, чтобы получить хоть какое-то преимущество, воспользовавшись силой своих Джиннов. Каждый из них в большей степени полагался на собственные скорость и ловкость, и только Нарейн изредка бросал случайно попадавшиеся под горячую руку предметы, стараясь хотя бы немного замедлить свою цель, а когда не получалось, то выкрикивал вдогонку от большой досады все возможные ругательства, какие только успевали прийти на ум. Не известно, как долго ещё продолжалась бы эта беготня и чем бы в итоге закончилась, ведь более молодой оппонент и не думал уставать, несмотря на бесчисленные взлёты по ступенькам, пробежку по мощёным улицам, петляния по близлежащему лесу и даже прыжки по крышам, если бы не внезапное вмешательство сторонней силы. Из груди мальчишки вырвался не то вскрик удивления, не то злобный рык, когда нечто тонкое, но прочное обвило сперва его ноги, лишая возможности сделать хотя бы шаг, а затем и торс, поддерживая в равновесии и не позволяя упасть. — Думаю, с вас обоих на сегодня хватит. – раздался неподалёку голос, обладателя которого Нарейн успел очень сильно невзлюбить ещё с их вынужденного знакомства, а затем вдруг последовал усталый вздох. – С вашего непутёвого отца так точно. Бросив разочарованный взгляд в сторону оседающего облачка пыли, которое было единственным свидетельством недавнего нахождения здесь его «добычи», Нарейн повернул голову к тому, у кого хватило наглости его задержать. Увы, на данный момент это было всё, что он мог себе позволить. А жаль, очень жаль, ведь именно сейчас как никогда ему пригодился бы испепеляющий взор. — Только не говори, что у меня не было никаких причин гонять этого… человека по всему городу. – прошипел мальчишка, предпринимая неловкие попытки избавиться от пут. – Уж кто-кто, а любимые генералы должны были знать о планах и действиях своего короля. Понимая, что у пурпурноволосого уже не было смысла куда-либо убегать, Джафар освободил его от своих нитей, вновь пряча их в длинные рукава одежд, но не избавил от пристального взгляда. — Безусловно, мой принц, причины у вас скорее были, чем нет, но я верю, что вы могли бы обойтись и меньшими… силами. В наше же оправдание могу сказать лишь, что не все из нас знали о намерениях Его Величества и ещё меньше эти намерения поддержали. — Можно было бы, ага, много-то ты понимаешь. – продолжал негодовать Нарейн, раздражаясь ещё больше из-за спокойствия собеседника. – Очевидно, до таких людей, как здешний правитель, попросту невозможно что-либо донести, не применяя грубое убеждение в виде насилия… И прекратите уже называть меня вашим принцем! Всё равно звучит также естественно, как богатые бедняки или вменяемая знать. Понимая, что в таком состоянии спорить с взбесившимся юнцом просто бессмысленно, главный королевский советник решил просто согласиться и, надеясь хотя бы на короткое время успокоить бушующие в нём эмоции, воззвать к отодвинутому на второй план здравому смыслу. — Хорошо, Нарейн, как скажешь. Я прекрасно понимаю, что ты, скорее всего, не поверишь, но мне не так сложно представить твои чувства в данный момент, но и тебе не мешало бы понять, что ваши с Синдбадом действия по меньшей мере опрометчивы. Подумай хотя бы о простых людях, которых в пылу погони вы могли случайно зацепить. Неужели все они тоже успели как-то провиниться перед тобой, раз заслужили это? Услышав эти слова, Нарейн вздрогнул, но быстро постарался придать своему лицу и телу максимально беспристрастный вид – сперва его поразил сам факт того, что кто-то здесь хотя бы попытался сделать вид, что понимает его, а затем к нему пришло осознание, что он действительно мог пусть и ненамеренно, но ранить кого-то из случайных прохожих, если бы толкнул или чем-то запустил в них, промахнувшись. — Занятно, что это куда больше должно волновать меня, чем их собственного короля, вы так не считаете, господин советник? – невесело усмехнулся он, уже вернув себе самообладание и тем самым перегорев к дальнейшему выяснению отношений на повышенных тонах. Не дожидаясь новых призывов к совести или ответа на свой собственный вопрос, Нарейн развернулся и направился прочь, бросив напоследок, что чуть позже вновь наведается во дворец, но уже для действительно спокойного конструктивного разговора, а не ради смертоубийства. Правда-правда.***
Само собой, уклончивое объяснение юного капитана никак не прояснило для Салиха ситуацию, которая с ним происходила, но мужчина рассудил, что раз тот больше не ведёт себя так, будто готов наброситься на окружающих в любой момент, то и не стоит возвращать его к тому состоянию несвоевременными расспросами. Пусть лучше полежит у себя в каюте и отдохнёт, а то вид у него, как обычно любят говорить на рынках, не товарный. Именно этим Нарейн и планировал занять себя на ближайшие несколько часов, неспешно направляясь к себе. Ещё совсем недавно он этого не чувствовал, очевидно, слишком поглощённый куражом погони, но сейчас его самочувствие было близко к состоянию фрукта, из которого выжали все соки. Будь в запасе чуть больше сил, можно было бы в своё удовольствие поплескаться в ванне – свежесть восполняла его энергию практически также хорошо, как сон, но, увы, не судьба. Когда до заветной цели оставалось всего несколько шагов, до ушей вдруг донёсся подозрительный диалог. — И ты не собираешься сказать ему?.. — Конечно нет, дубина! Я так-то пожить ещё хочу! Прижавшись к стене, Нарейн с пробудившимся любопытством едва выглянул из-за угла. Как оказалось, источником пока что загадочного заговора стали Лионис и Рэт. Первый в недовольстве скрестил руки на груди, глядя на невысокого мужчину перед ним с соответствующей эмоцией, а тот отчего-то неловко сжался и стал выглядеть ещё меньше. Интересно… — Пожить-то? – фыркнул аловолосый. – Лишних пару-тройку минут? — Да, хотя бы и «пару-тройку» минут! – вдруг вспылил вперёдсмотрящий, но, побоявшись, что их может кто-то услышать, быстро понизил свой голос до громкого шёпота. – Ты ведь сам видел, в каком он состоянии весь день ходит! Да и не только сегодня, если всмотреться, вообще в последнее время сам не свой, будто отравили чем… То наш капитан вялый весь такой ходит, будто несколько дней не спавши, то наоборот шустрый, то великодушный, то злой, словно оголодавший дикий зверь!.. Я такое только раз видел, когда моя матушка младшими беременная ходила. Ну или те же сестрицы, они тоже время от времени стабильно чудят безо всякой причины. Так что тут даже и одна минута ой как важна может оказаться. Глядишь, за эту самую минуту настроение у него ещё подскочить от чего-нибудь успеет, а мы живые и невредимые останемся… — Надо же, как ты вовремя семью свою вспомнил, особенно сестёр, как раз по ситуации! Да только капитан наш вроде как не девчонка, так что у него ничего из их «штучек» быть не может, а значит, может и не прокатить! Да и вообще, с чего это «мы»? Так-то это ты не хочешь ему рассказывать о своей!.. — Рассказать о чём? – вмешался в затянувшуюся словесную перепалку Нарейн, наконец-то выходя из своего импровизированного укрытия. По сути, чтобы узнать ответ, ему всего-то и нужно было постоять там ещё немного, пока ссорящиеся сами выложат все карты на стол, закидывая друг друга то обвинениями, то оправданиями, однако только-только поджившая нить терпения вновь начала стремительно истончаться, угрожая порваться в любой момент. Уже успев сегодня выплеснуть солидную массу негативных эмоций, пурпурноволосый совершенно не горел желанием повторять этот опыт, уж точно не в ближайшее время и не на людях, которые пока что непонятно как и насколько серьёзно успели провиниться. «Заговорщики» его появления явно не ожидали, особенно Крыса, который даже подпрыгнул то ли от удивления, то ли от страха. — Ой, капитан! А мы тут… Однако начавшиеся было оправдания прервал звучный протяжный зевок. — Всё это наверняка очень интересно, но, так и быть, разрешаю во всём сознаться позже, ибо сейчас у меня всё равно сил не хватит всем пинки раздавать. Оставив позади шокированных столь великодушным «жестом» подчинённых, Нарейн торопливо прошмыгнул в свою каюту, тут же прикрывая рот рукой в попытке сдержать рвущийся наружу смех. Определённо, эти лица дорогого стоили. Успокоившись, златоглазый бросил быстрый взгляд на помостик рядом со своим спальным местом, где располагалась небольшая мягкая подушка с мирно спящим на ней Наби, предусмотрительно оставшимся на корабле, после чего уже со спокойной душой решил последовать примеру своего маленького друга. Пара шагов – и вот он уже в своей любимой постели, которая почему-то показалась непривычно неудобной, вынуждая ворочаться в попытке отыскать более удобное положение. Так некстати краем глаза мальчишка обратил внимание на поспешно заколоченную досками дыру в стене, через которую его некоторое время назад умудрились похитить. От одного лишь этого воспоминания об этом былое веселье как рукой сняло, а его место попыталось занять вновь пробудившееся негодование, которое тут же во избежание последствий Нарейн поспешил отодвинуть прочь. Свидетельство его неудачи, а вместе с тем напоминание о том, кто стал причиной этого… — Просто прекрасно. – прошептал мальчишка, устало вздыхая и переворачиваясь на спину, закрывая глаза. К своему скорому стыду, Нарейн настолько сильно хотел как можно скорее провалиться в сон, что совершенно не обратил внимания на подозрительное шевеление рядом с собой. Опомнился он лишь в тот момент, когда вокруг груди обвилась чья-то рука, а на плечо аккуратно легла голова. — Приветик, уже успел соскучиться? Распахнув от шока глаза, Маревар смог разглядеть лишь чью-то чернявую макушку, однако лицо ему и не потребовалось, чтобы узнать «незнакомца» по одному лишь голосу. — Азалия? – на всякий случай уточнил он, на что в ответ получил нечто вроде кивка и одобрительного мычания. К собственному удивлению, внезапное появление девушки не разозлило и даже практически не удивило Нарейна. Неужели он и правда настолько сильно утомился? — Так вот, значит, что собирался скрыть от меня Рэт… А я-то ещё понять не мог, почему кровать такая неудобная вдруг сделалась. — Скорее всего. – лениво хмыкнула Азалия, увлечённо вырисовывая пальцем на груди мальчишки невидимые узоры. – Но мой брат никогда не умел достаточно хорошо хранить секреты… Поэтому-то я и не стала ему ничего сразу говорить, а просто спряталась среди ваших припасов, когда все отвлеклись, но этот дурак заметил меня, когда я пробиралась в твою каюту. Хотела сделать тебе сюрприз. — Что ж, у тебя это получилось. Однако Азалия, похоже, ему не поверила. Резво перевернувшись, она оседлала его колени и, оперевшись ладонями на всю ту же многострадальную грудь, пристально посмотрела в полуприкрытые золотистые глаза. — В самом деле? А по тебе так и не скажешь… Я-то думала, что ты хоть какую-то реакцию выдашь, ну там, например, накричишь, а ты как будто бы знал уже, что я здесь. Услышав это, Нарейн разочарованно закатил глаза. — Я что, правда настолько жуткий? — Я бы сказала, внушительный. — И не то чтобы я знал, что ты действительно сумела проникнуть на мой корабль, скорее просто предполагал, что нечто подобное может произойти, особенно когда перед нашим отплытием нигде не смог найти тебя, чтобы попрощаться. – пояснил пурпурноволосый, а затем вдруг кое-что вспомнил. – Возвращаясь к теме сюрпризов, что-то мне подсказывает, что Фаххам даже не в курсе, что ты сейчас здесь. Ведь так, Азалия? — Ммм, либо я сейчас тебе совру, либо мой ответ тебе явно не понравится. – ответила девушка, ничуть не смутившись. – Только не вздумай прямо сейчас возвращать меня ему! Он ведь с меня шкуру сдерёт! — Не могу обещать, что он действительно этого не сделает. – усмехнулся Нарейн, но не стал ещё больше пугать свою приятельницу. – Но так и быть, не стану выдавать тебя ему на растерзание. Можешь какое-то время побыть с нами, если будешь хорошо себя вести. — Спасибо! – воскликнула Азалия, бросаясь на него с чуть ли не удушающими объятиями. – И Синдрию ты мне тоже покажешь, правда? На это Нарейн ответить ничего внятного уже не смог, лишь стон отчаяния сорвался с его губ. Очевидно, в ближайшее время на покой он может рассчитывать разве что в своих собственных снах. Если повезёт, конечно.