Вулканские боги

Всё тогда началось с временнЫх аномалий, заинтересовавшись которыми, Энтерпрайз в течение нескольких дней следуя по пути усиления заинтересовавшего всех явления, достиг планеты, на которой находился источник временнЫх всплесков. Джим ещё только решал, когда и как направить туда исследовательскую группу, как по случайному стечению обстоятельств, во время очередного пика пространственно-временной турбулентности, доктор МакКой наткнулся на шприц и полностью разрядил в себя находящийся в нём раствор. Там была доза, в сотни раз превышающая используемую в лечебных целях. Передозировка могла грозить смертью или сумасшествием, паранойей. Организм Боунса благоразумно выбрал последнее, и доктор, едва придя в сознание, вскочил на ноги и – а вот это было уже совсем неблагоразумно – убежал в неизвестном направлении. Покуда все пытались выловить его на корабле, он пробрался в транспортаторную и переместился на планету. Аккурат к источнику временных возмущений. Так что Джиму ничего не оставалось, как помчаться за ним вслед. Конечно же, со Споком. И со Скоттом – если источником аномалий был механизм, то никто лучше шотландца не мог с этим разобраться. И ещё нескольких человек – чтобы найти Боунса, лучше, если поисковая группа будет большая. Источником аномалий оказалось нечто, напоминающее плоский кусок скалы с огромным отверстием посередине. Что это? Механизм или нечто живое? Появившееся само или кем-то созданное? Спок был заинтригован, и разгадка не заставила себя ждать. Это нечто само заговорило с ними. На их языке. По сути, это оказалось временнЫм порталом. Вся история. Всё прошлое. Любой планеты. Любой цивилизации. Он называл себя Хранителем. Джим и Спок поражённо засыпали его вопросами, но тут приключилась череда событий, чуть не приведшая к катастрофе неоценимого масштаба. Пока Хранитель, словно в режиме быстрой перемотки, пролистывал фрагменты развития человечества, к нему неожиданно выбежал Боунс, и, прорвавшись через капитана и старпома, прыгнул прямо в центр временнОго портала. И тут же с корабля пропал сигнал. Пока люди растерянно пытались осознать и определить, что произошло, где сигнал и где Боунс, Хранитель бесстрастно им сообщил, что корабля вообще сейчас нет, и что всё их прошлое и всё, что они знали – исчезло. Никогда ещё Джим не чувствовал себя таким маленьким, потерянным и ничтожным. На лицах стоящих рядом с ним людей было написано то же самое. Было очевидно, что Боунс отправился в прошлое Земли и наделал там что-то такое, что повлияло на историю и на будущее человеческой цивилизации. Как всегда, Кирк не стал долго раздумывать, что делать. Спок, записывавший всё происходящее, зафиксировал момент, в который МакКой пересёк пространственно-временную границу. Это был период начала 30-ых годов 20-ого столетия. Ни капитан, ни его помощник не сомневались в том, что нужно было делать. Не оставаться же здесь, под чужими звёздами на пустой планете? Если был хоть малейший шанс вернуть всё, как было, они его не упустят. Снова эта игра с мизерными вероятностями? Снова забавы фортуны? Ну что же, пусть будет так. Джим надеялся, что и на этот раз она не подведёт. Определить момент пересечения Боунсом портала можно было только с грубой точностью – в лучшем случае дни, а скорее всего недели, и, возможно, что и месяцы. Но это ничего. Главное не опоздать. Попросив Хранителя прокрутить всё в том же порядке, Джим отдал распоряжения остающимся на планете, подбодрил их, и, дождавшись сигнала Спока, прыгнул вместе с ним в портал. В тридцатые годы двадцатого столетия старушки Земли. Период великой депрессии... Пустые улицы, угрюмые люди, куча выброшенных за пределы нормальной жизни судеб, всеобщая растерянность и безбудущность. Для Спока это было ещё одной миссией на очередную неизведанную планету. Для Джима, пожалуй, тоже. Если история родной планеты и интересовала его сейчас, то только с точки зрения влияния на будущее. Основной их целью было найти МакКоя и не дать ему совершить ничего судьбоносного. Если не слишком зацикливаться на причинах, приведших их сюда, то это было даже занимательно. Джим, как всегда, мгновенно сориентировался в обстановке. Спок старался не отставать. Первый офицер вообще превзошёл самого себя – влияние капитана давало о себе знать! Он почти спокойно отреагировал на воровство Джимом чьей-то одежды на балконе. Принял активное участие в обмане полицейского, безропотно приняв версию Джима о том, что он, Спок, китаец, в детстве попавший под рисоуборочную машину, повредившую его уши. Потом и вовсе применил на славном, но недоверчивом полицейском вулканский захват, кинулся вместе с Джимом в бегство от заполонивших улицу свистков, и нахальным образом проник на чужую частную территорию, прячась от правосудия. Знал бы об этом его отец... Но что значила украденная одежда перед будущим всей Земли и, возможно, не только Земли? Главным сейчас было разобраться со всеми этими временнЫми аномалиями. Местом, куда они проникли, оказался чей-то заброшенный подвал. Было неизвестно, сколько они пробудут в этом времени и когда и где появится МакКой. Полицейские их не нашли, одежда оказалась впору, и только они начали оглядываться с надеждой на обустройство, как их обнаружила хозяйка этого заведения, некая мисс Килер. Ну, это для Джима было уже совершенно не страшно. Уж что-что, а находить общий язык с дамами он умел. Тем более с такими молодыми, красивыми и явно неглупыми. Так что не прошло и нескольких минут, как у них появилась работа и хорошая знакомая. А в конце дня – и место, где они могли остановиться на неопределённое время. Это было уже совсем замечательно! Насущные проблемы были худо-бедно разрешены, и теперь можно было сосредоточиться на главном. Тот факт, что им со Споком теперь придётся делить одно место обитания, беспокоил Джима только с точки зрения самого вулканца. Памятуя о трепетном отношении того к личному пространству – доходящему до вопросов чести и достоинства – Джим завёл было об этом разговор, но Спок быстро дал понять, что подобные разговоры для него ещё более неприемлемы, чем сам факт совместного проживания. Полный смысл этих слов Джим понял только через несколько дней. Спок вообще решил не спать, а вопросы гигиены и медитации решать в отсутствие Джима, благо, что тот предпочитал проводить время вне комнаты. Сам Спок, напротив, большую часть времени проводил здесь. Комната оказалась не очень большой, но в ней было всё самое необходимое. Им и нужно-то было только два места для ночлега и уголок, где бы Спок мог заниматься своим «хобби» – так они объяснили мисс Килер необходимость не просто еды и места проживания, но и заработка – приобретением в неприличных количествах всевозможных электрических и прочих штук, которые в первые же дни выбравшись за пределы отведённого для них уголка, заполонили комнату от потолка до пола. Джим только обескуражено вертел головой, тщательно старался ни обо что ни споткнуться, и молча принимал от Спока запросы на покупку новых «ламп». Ну, почти молча. Просьба вулканца принести ему несколько фунтов платины вызвала не слишком адекватную реакцию мистера Кирка, по мнению самого мистера Спока, но даже в таких предельно неудобных условиях, с минимумом материалов и инструментами, ушедшими недалеко от каменного топора, последний не собирался отказываться от намеченной цели. Старший помощник день и ночь возился с проводами и паяльником, и старался не реагировать на подначки капитана, делающего вид, что он не верит в то, что у Спока получится сделать задуманное. А задуманным была попытка разобрать запись, сделанную у Хранителя. Это было их единственной зацепкой, единственной возможностью определить время и место появления Боунса и выяснить, какие события могли изменить будущее. Часть времени они вместе работали у мисс Килер. Она держала заведение, в котором предлагала помощь всем, кто в этом нуждался. Еда, медицинская помощь, даже ночлег. Всё за небольшую плату – не деньгами, а какой-то несложной работой. Уборка, работа по кухне, слесарные услуги, что угодно, что могло принести пользу. Там же они обедали. И в первый же обед произошло нечто такое, что вскоре заставило Джима пропадать уже не только днями, но и ночами напролёт. Едва все устроились за обеденными столами, как вышла мисс Килер и начала рассказывать о грустном настоящем, из которого они должны выбраться, и о светлом будущем, к которому они должны придти. Большая часть бродяг и бедных людей едва ли её слушали, только закатывали глаза, кряхтели и быстрее работали ложками. Но были и взгляды, обращённые на неё. И среди них – Джима и Спока. Было что-то совершенно невероятное, что они, существа из будущего, сидели здесь, застрявшие за сотни лет до своего времени, в погрязшей в кризисе стране и слушали о том, как наступят времена, когда люди полетят к звёздам, и их корабли будут бороздить просторы космоса. Мисс Килер, воодушевлённая, с горящими глазами, с упоением обрисовывала сулящие им всем чудеса мира, покорения энергии и излечения от всех болезней. Джим и Спок поражённо переглянулись. Меньше всего они ожидали услышать здесь и сейчас подобные речи. Спок удивлённо приподнял брови и едва заметно кивнул, а Джим уже совсем по иному посмотрел на мисс Килер. Словно это было само провидение. Она светилась, когда рассказывала об этом – так ярко и чётко, будто уже побывала в будущем и видела это своими глазами. Но откуда? Откуда такая интуиция? Она казалась Джиму феей. Только это не она спустилась к ним с небес, а это они попали к ней из другого мира. Реальность словно разделилась на два потока. В одном Джим продолжал делать всё для того, чтобы найти доктора и спасти всех их, а в другом… в другом он пропал, как в окутанном чудесами волшебном лесу. Спок видел, что творится с другом, но не находил в этом ничего необычного и, покуда это не мешало миссии, не вмешивался и, уж конечно, не комментировал. Для него главным событием в этот день стало не открытие чудесных сторон мисс Килер, а обнаружение чудесного ящичка с инструментами, которые могли значительно подсобить ему в его «хобби». Демонстрируя, насколько он проникся взглядами капитана на допустимые обстоятельства, Спок быстро и без лишних переживаний разобрался с этим вопросом. Когда, немного позже, они с капитаном орудовали лопатами возле печи, к ним вошла взволнованная и серьёзная мисс Килер: - Этот ящик с инструментами закрыт на кодовый замок, но вы сумели его открыть! – и, почему-то безошибочно направившись прямо к Споку, строго спросила, – Зачем? Опершись на лопату, Спок спокойно ответил: - Инструменты были нужны мне для работ. Утром я их верну. - Если мистер Спок говорит, что инструменты ему нужны и утром он их вернёт – можете положиться на его слово. Мисс Килер обернулась на безмятежный голос мистера Кирка, и, на мгновение стушевавшись под его ясным взглядом, тут же вскинула голову и подошла прямо к нему. - При одном условии. Проводите меня? У меня осталось несколько вопросов. Джим вопросительно вскинул брови. Эдит улыбнулась. - И не надо делать невинное выражение лица. Вы не хуже меня знаете, насколько вы здесь не к месту. - Интересно… А где же по-вашему, мы были бы к месту, мисс Килер? – осведомился у неё «человек» с нездоровым цветом кожи, неестественной формой бровей, и тяжелым взглядом, которого старалась избегать большая часть экипажа флагманского корабля звёздного флота Федерации. Эдит внимательно посмотрела на Спока и, абсолютно не теряясь под его пронизывающим взглядом, уверенно ответила: - Вы? Рядом с ним. Как это всегда было и будет. А вы, – Эдит перевела взгляд на Джима, и её глаза затуманились, – в каком-то другом месте. И так притихший, её голос сорвался почти на шепот. - Я не знаю, в каком именно, но со временем я это пойму. Нахмурившийся вулканец и взволнованный человек стояли и не знали, как на это реагировать. Они были встревожены. Но не интуитивным разоблачением, а эфемерностью происходящего. То, что озвучила сейчас Эдит Килер, в её устах казалось ещё более удивительным, чем сам факт их здесь присутствия. Прищурившись, Джим смотрел на мисс Килер, и вдруг улыбнулся. Окружающий мир немедленно перестал существовать, оставив посреди пустоты только этих двоих. Внимательно наблюдавший за всем этим безобразием Спок, демонстрируя, насколько возможно, своим неэмоциональным лицом высшую степень проницательности и насмешливого понимания, заметил, – я сам закончу с печью…, – а мисс Килер, не сводя глаз с Джима, немедленно продолжила за вулканца: - «Капитан…» Даже когда он этого не произносит, я это слышу. Они гуляли до утра. Просто гуляли. Джим наслаждался неторопливостью и честностью происходящего. В ту ночь для него не было большего наслаждения, чем держать эту удивительную женщину за руку и слушать её голос. Она была первой, на которой ему не хотелось упражняться в своём обаянии. Перед ней хотелось сложить оружие и доверить свою жизнь. И словно всё происходило не с ним. И космос был только в далёком будущем. И Энтерпрайз тоже. А Спок тем временем, вернувшись в комнату и значительно убыстрив с помощью инструментов процесс, сделал первую успешную попытку определить точку поворота времени, и хмуро вглядывался в появившийся на экране газетный заголовок: «Гибель социального работника» и фотографию Эдит Килер под ним. Это значительно всё усложняло. Но, возможно, и служило объяснением тому, что они появились именно в этом месте. И давало надежду, что и МакКой появится здесь же. Это было несомненным успехом в их продвижении к цели. Но капитан… Как он воспримет эту новость? Спок нахмурился ещё больше и принялся чинить перегоревшую во время эксперимента часть схемы. Когда вернувшийся под утро Джим озарил комнату мечтательным взглядом, Спок уже был готов снова прокрутить эту запись. Но был ли к этому готов капитан? Спок почувствовал себя беспомощным. Это был не его конёк – психологически подготавливать поглощённого страстью человека к известию о грядущей смерти предмета его воздыханий. Без особой надежды, Спок всё же попытался: - Капитан, я думаю, вас это может немного расстроить. Но Джим, конечно же, не внял смыслу этих слов. И даже более глухой, чем обычно голос его старшего помощника не произвёл на него никакого впечатления. Экран засветился, и на нём появилась фотография мисс Килер, но уже с совсем другим заголовком: «Рузвельт беседует с ангелом трущоб». Едва друзья успели воспринять увиденное, как по всей комнате пронеслись треск и вспышки, и экран погас. Спок оказался на грани эмоциональной реакции. И главным виновником этого была не полетевшая цепь, а капитан. Чем счастливей тот улыбался своему новому знанию о будущем мисс Килер и её грядущей встрече с президентом, тем мрачнее становился его старший помощник. Ведь казалось бы, чего проще для вулканца – изложить факты? Оказалось, что не проще. Будь капитан сейчас более внимателен к своему старшему помощнику, он бы легко заметил его необычное поведение, сжатые пальцы и невиданную для вулканца растерянность. Но Джиму было не до того. Он был явно очарован и горд увиденным. - Мы знаем её будущее! Через шесть лет она станет очень известной личностью, знаменитой на всю страну! Нет, оставлять капитана в неведении было нельзя. Иначе всё обернётся катастрофой, которая, так или иначе, окажется для него ещё большим потрясением. Спок тяжело посмотрел прямо в глаза Джиму. - Или Эдит Килер умрёт в этом году. Я видел её некролог. Уличная авария. Мечтания капитана словно обрезали тупым ножом. Джим ещё долго не мог поверить, уточнял у Спока, не мог ли он ошибиться и бессильно осматривал сгоревший за секунду результат многодневного труда вулканца. Но ещё не всё было потеряно. Схему можно было восстановить. И да, они узнали, что Эдит Килер оказалась той поворотной точкой, которую они искали. Но что изменит ход истории – жизнь этой женщины или её гибель – им ещё предстояло выяснить. Что делать в случае, если история запросит «не жизнь», Джим предпочитал пока не думать, и верил в самый справедливый вариант. Он очень надеялся на свои связи с фортуной. После этого тяжелого вечера, Спок немедля принялся за восстановление схемы, а Джим стал пропадать ещё чаще. Их странная жизнь на этой и родной и не родной планете завертелась с новой энергией и с новым странным ритмом. Не было ни распорядка, ни режима. Только повторяющаяся смена нескольких картин, словно кто-то прокручивал невидимое колесо с прибитыми к нему декорациями. Днём они выполняли работу, которую им давала мисс Килер. После полудня Спок возвращался к своему «хобби» – нужно было торопиться, времени оставалось всё меньше и меньше, а Джим шёл за покупками – этому неутомимому ушастому сборщику цепей постоянно были нужны новые детали, и, кроме того, им нужно было чем-то ужинать, заведение мисс Килер предоставляло только завтрак и обед. Далее Спок оставался корпеть над проводками, а Джим возвращался. К работе. К Эдит. К ожиданию вечера. К ожиданию, когда он снова пойдёт её провожать и они снова, загулявшись, вернутся домой только под утро, заканчивая чудесную прогулку приглушённым шепотом в коридоре. - Что смешного в том, что люди полетят на луну? - Но откуда вы это знаете? - Я чувствую. Настанет время, когда все деньги, которые сейчас тратят на войну и смерть, будут тратить… - …на жизнь? - Вы видите то же, что и я. Мы говорим на одном языке. Спок всегда слышал их возвращение. Всегда дожидался скрипа входной двери. Всегда давал капитану минуту на молчаливое возвращение в реальность и только тогда оборачивался и одним коротким взглядом сообщал и выяснял всё, что нужно было им обоим. «Всё в порядке». «Всё в порядке». Джим шёл в душ, и скоро укладывался спать, кидая последний сонный взгляд на склонившийся над столом силуэт на фоне уже светлеющего окошка. Свет лампы, выхватывающий из густых утренних сумерек только несколько десятков квадратных сантиметров стола, да узкий профиль вулканца, ему не мешал. Так было даже уютнее. В одну из ночей, вернувшись раньше, Джим застал новую картину среди мелькающих в последнее время в его, выпавшей из реальности, жизни. Лампа всё так же горела, но Спока за столом не было. Вулканец лежал на кровати капитана и спал. Как самый обыкновенный уставший человек. Джим подошел поближе и всмотрелся в лицо Спока, словно ожидая, что тот сейчас откроет глаза и скажет, что просто отдыхает. Но тот действительно спал. Он лежал так, будто едва добрёл до кровати, и, как упал на неё, не раздеваясь, так и уснул. Как-то очень по-человечески. Даже слишком по-человечески. Казалось, что спать Спок должен строго на спине, строго посередине кровати и строго вытянувшись в струнку. А не так, почти на животе, обняв руками и уткнувшись носом в свою подушку и со сбитыми набок волосами на лбу. Свою подушку? Подушка Джима была аккуратно подвинута в самый угол. То есть дойти сначала до своей кровати и взять подушку у Спока хватило сил. Джим скептически осмотрел соседнюю кровать, полностью заставленную непонятными конструкциями. А вот тронуть всё это богатство Спок, видимо, не решился. Понятно. Вот только что теперь ему самому делать? Будь это Боунс, Джим без малейшего смущения и пиетета подпихнул бы его к другому краю кровати, а сам бы улёгся рядом. Небось, и не в таких условиях бывали. Но проделать подобное со Споком? Джим не мог это сделать по двум причинам. Во-первых, он очень не хотел будить своего старшего помощника. Если тот действительно дошёл до такой степени, что ему понадобился сон, значит, этот сон нужно было хранить, как зеницу ока. Во-вторых, если Спока подобная бесцеремонность сейчас и не разбудит, то потом, утром, легко может довести до инфаркта. Или у вулканцев не бывает инфарктов? Неважно. Вторгаться в личное пространство своего трепетного в этом вопросе помощника капитан не собирался. Тоскливо оглядев комнату в поисках, куда бы приткнуться, Джим вздохнул и, сев за стол, принялся ожидать рассвета. Внутренний будильник, как всегда сработал вовремя. Скоро придёт Джим. Минуя период сладкого полупробуждения, Спок немедленно встал с кровати. И тут же увидел капитана, который, уронив голову на сложенные руки, спал прямо за столом. Стыд и чувство вины тут же накатили прямо сквозь расшатанный за последние дни контроль эмоций. Мало того, что он лёг на чужую кровать, позволив себе пренебречь правилами приличия, так ещё и лишил Джима места для сна. И то, что вероятность возвращения капитана раньше времени была не больше трех процентов, не служило достаточным оправданием Споку. Нужно было просто убрать всё со своей кровати. Но он боялся что-либо повредить в схеме. Он работал над ней без перерыва больше суток и, наконец, в очередной раз дособирал её до конца. И нужно-то было лишь дождаться капитана, чтобы включить запись Хранителя. Но Спок счёл логичным потратить те несколько часов до его возвращения на сон. И вот теперь он стоит тут выспавшийся, а Джим, скрючившись и совсем не давая отдохнуть телу, дремлет за столом. Что-то в последнее время участились ситуации, в которых было невозможно решить, что делать. Не оставлять же капитана так. А если разбудить, то он наверняка тут же спросит про схему, а потом вряд ли уснёт. Но и не перемещать же его собственноручно до кровати? Спок был уверен, что капитана это только развеселило бы, но для него самого подобное действие выходило за рамки допустимого. Поразмышляв какое-то время и проанализировав все стороны ситуации, Спок всё-таки решился на невиданный для себя поступок. Он легко поднял капитана, в секунду переместил его до кровати, осторожно уложил и с сожалением поздно заметил, что не убрал свою подушку. Но это было уже мелочью. Главное, что Джим по-прежнему спал – в этом ему можно было позавидовать. Спок на его месте точно бы проснулся. Сны были для Джима продолжением реальности. В них он тоже был с Эдит. И в них ему не меньше хотелось, чтобы они закончились не кошмаром. Это был последний его счастливый сон. Следующий день убил все надежды. «Пацифисткое движение приостановило вмешательство США во вторую мировую войну. Пока шли переговоры, Германия успела завершить эксперименты с тяжелой водой». Что всё это значило? И как с этим со всем была связана Эдит? Разум капитана отказывался анализировать новую информацию. - Германия? Фашизм? Гитлер? Он выиграл вторую мировую? - Да. Потому что это позволило ему первому создать атомную бомбу. Спок сделал паузу в своих выводах, давая Джиму время для их осознания. - Ошибки нет, капитан. Эдит Килер – основатель движения за мир. - Но она была права! Мир должен был… - Она была права, но не вовремя… С атомными бомбами Германия завоевала мир. - Нет… - И всё потому что появился МакКой и помешал ей погибнуть в аварии, как это было суждено. Нет... Нет! Этого не может быть! Где, в каком месте этого дикого времени затерялась справедливость!? Хоть крупица хоть какой-то честности! Лидер движения пацифистов повинен в победе Германии? Это не укладывалось в привычную картину мира капитана Кирка. А то, что тем самым лидером была Эдит, грозило развалить эту картину на куски. Спок понимал, что он должен всё озвучить. Не просто проанализировать, но облечь в слова – в простые и недвусмысленные слова – и произнести их вслух. Сколько это требует его личных усилий, и насколько ещё расшатает его самоконтроль сейчас, было второстепенно. Он справится. Потом всё закончится, и он быстро приведёт себя в порядок. Без последствий. А сейчас... сейчас, проговаривая вслух приговор, невозможно было даже поднять на капитана глаза. Экстраординарность происходящего позволила Споку обратиться к нему по имени. - МакКоя надо остановить, Джим. - Как она умерла? Когда? - Запись позволяет увидеть только главное событие. Я не могу назвать конкретных деталей, капитан. Извините… Спок посмотрел, наконец, на Джима. Он сделал всё, от него зависящее. Теперь – только быть рядом, найти МакКоя, и не дать никому совершить непоправимое. Держать наготове руку, за которую капитан сможет ухватиться, когда придёт время. Они оба молчали. Всё самое важное уже было произнесено и понято. Или почти всё. - Спок… Наверное я люблю… Эдит Килер. - Джим… Эдит Килер должна умереть. Внешне почти ничего не изменилось. По крайней мере, если Эдит и замечала растущую тоску в глазах капитана, то никак не давала об этом знать. Они всё также гуляли до утра, всё также держались за руки и разговаривали о далёком будущем. И Джим не знал, чего хотел больше – чтобы МакКой не появлялся подольше, и мисс Килер жила бы и жила, и он бы чувствовал её ладонь и никуда бы не отпускал, и это длилось бы бесконечность. Или чтобы МакКой появился уже сию секунду, и всё неизбежное бы уже разрешилось. Не об этом он мечтал, когда некогда жаловался на невозможность позволить себе полюбить женщину из плоти и крови. Вряд ли он мог тогда представить, каково это – смотреть в счастливые глаза и знать, что им осталось светиться не больше нескольких дней. И любить эти глаза. Любить непонятной, тяжёлой, усиленной фатализмом происходящего любовью. Появившейся на свет уже со знанием о том, чем всё закончится. Однажды, во время разговора на лестнице, Эдит развернулась, споткнулась и едва не покатилась вниз. Едва – потому что её подхватил Джим. Всё произошло так легко, невинно, само собой. Мисс Килер расцвела, поцеловала Джима и ушла к себе, оставив его на лестнице осознавать последствия этого мелкого на первый взгляд инцидента. Он помнил, что поворотной точкой была уличная авария, но нельзя было быть уверенным в том, что судьба не выберет другой способ свершения истории. Вышедший из комнаты Спок дождался, когда абсолютно потерянный Джим спустится вниз. - Капитан, я не хотел подслушивать. - Конечно нет. - Когда она споткнулась, она могла умереть, если бы вы её не подхватили. Джим почти с мольбой посмотрел на него. - Ещё рано. МакКой ещё не появился. - Мы не можем быть уверены. Кто знает, когда наступит время. Спасайте её. Делайте то, что велит вам сердце, и тогда погибнут миллионы людей. Дни становились всё невыносимей. МакКой всё не появлялся, Джим вздрагивал от любых резких движений, Спок мрачной тенью следил за всеми его действиями. Одна Эдит Килер была счастлива, как никогда. Рядом с мистером Кирком она гораздо больше верила в то, что её мечты сбудутся. Ожидание становилось всё более вязким и гнетущим. А всё произошло очень случайно. Мистер Кирк и мисс Килер отправились в кино. Они успели перейти улицу, когда Эдит произнесла имя доктора МакКоя – своего нового знакомого, которому она оказала помощь, и которому в последнее время стало значительно лучше. Он уже здесь! Джим оставил свою спутницу стоять на месте, а сам кинулся искать мистера Спока. Они столкнулись в дверях – Боунс, Спок и Джим. Ошеломлённая видом неожиданной встречи друзей, мисс Килер медленно пошла в их сторону, ни видя никого и ничего вокруг, когда из-за поворота вывернул большой грузовик. Обернувшийся Джим с ужасом дёрнулся ей навстречу, но окрик Спока встал на его пути стеклянной стеной. Ничего не понимающий Боунс бросился вслед за Джимом, чтобы оттолкнуть мисс Килер от неумолимо надвигающейся на неё машины, но уже сам Джим, железной хваткой схватил доктора за плечи и, не давая тому ступить более ни шага, крепко зажмурился. Тот запоздалый крик и визг тормозов навсегда остались в памяти всех троих. - Вы нарочно остановили меня, Джим. Я мог её спасти! Вы понимаете, что наделали? Джим только оттолкнул доктора, и сжав кулаки и еле сдерживая слёзы, отвернулся и отошёл, не в силах ни смотреть на распростёртое на дороге тело, ни произносить какие-либо слова. Спок устало ответил за него: - Он понимает доктор, он понимает…