Небо, помоги нам

— Глава, отчеты готовы. Савада Емитсу кинул быстрый взгляд на верного помощника — что делает с людьми преданность, взращенная на доверчивости — и снова вернул все внимание к отчетам разведки. Непонятные нападения на кланы — личность нападавших до сих пор не установлена, что странно. Работают профессионалы, которые пренебрегают оставлять свой почерк. Некоторые Семьи последнее время утихли, свернули даже наркоторговлю на главных улицах, полностью уйдя в подполье, поставки на черный рынок тоже резко сократились. Создавалось ощущение, словно мир замер в ожидании. Вот только чего? Ответа на этот вопрос у Внешнего советника Вонголы не было, и это ему совершенно не нравилось. Достаточно того, что уже некоторое время его не отпускает неприятное, липкое ощущение. — Ария Джинглио Неро покидала Италию. Советник нахмурился. Вот еще проблема — чертова провидица резко зашевелилась. Сидела себе на одном месте, руководила маленькой Семьей, пыталась капать на мозги Реборну — вот еще один минус того, что Главой должен быть мужчина, а не создание, поддающееся эмоциям. — Место направление? — Неизвестно, — виновато ответил Базиль, закусив губу. Пламя Дождя в волнении заколыхалось, но тут же было взято под контроль. Глупый мальчик, надеющийся когда-то сменить его на посту, чтобы «нести волю отца Савады-доно» и под его руководством оберегать его дочь. Смешно. — Выяснить, — металл разрезает воздух, не давая усомниться в недовольстве. — Что в Намимори? — Никаких происшествий. Хранители продолжают тренировки. Нана-доно занимается детьми, никаких посторонних контактов с ней замечено не было. Нана, глупая, доверчивая Нана. Веселая официантка, не в то время попавшаяся в поле зрения и привлекшая своим чириканьем не того человека. Ее так легко было смутить, с ней без проблем было познакомиться и так просто было войти в круг доверенных людей. Ей так легко было дурить и кружить голову. Наивное создание, не видевшее другой стороны жизни. Так легко было отделить ее от семьи, лишить ее родственников, разорвать старые связи, не дать закончить обучение, окольцевать и тут же обрюхатить — вся простейшая житейская многоходовка прошла легко и без запинки вплоть до переправки в глушь. И дала в конце такую осечку, разочаровав полностью и не оставив и ростка симпатии. — Что с Варией? — Синьор Занзас был замечен в гостях у Наследницы. Разговор не задался, послужив причиной замены стола и шкафа. Босс Варии покинул кабинет в крайне отвратном настроении. — Ясно, свободен. Что и следовало ожидать. Эти двое никогда не поладят. Девчонка слишком труслива, чтобы пойти на контакт после яростного огня этого ублюдка — печать Девятого превосходно сделала свою работу, задавив возможную угрозу в виде несгибаемой воли прямо в зародыше, предотвратив появление второй Даниэлы. Реборн со смехом рассказывал, как она вскакивает и пытается отойти от кошмаров. Емитсу поморщился, вспоминая дочь. Вот уж прямое доказательство, почему аристократия так яро следит за селекцией — он решил плюнуть, чтобы была воспитанная в традициях послушания японская дурочка, и пошло псу под хвост начиная с выразительной азиатской внешности. Даже обидно, что такое чистое пламя у какой-то девчонки. Слабовольное создание рано или поздно все равно сгорит под напором своей силы без нормальной Связи с Хранителями. А щенки ни за что ее не примут — воспитаны как надо. Она послужит хорошим инструментов в достижении его целей. Девятому давно пора на покой, Семья должна развиваться, а не стоять на месте. А с Реборном он договорится, ему есть что ему предложить — свою заинтересованность он давно обозначил. Исход жизни Дечимо давно решен. И когда ее конец наступит… Губы искривила довольная усмешка. Когда конец отыгрывающей ширму девчонки настанет, он будет готов. Растущая в тени замена выйдет на сцену под его прямым руководством. И не помешало бы сходить на рабские рынки. Пора выбирать цепных псов замене. *** Когда твое пламя давно не чистое Небо — есть на что переводить стрелки. Когда ты сам чистая концентрация ярости — легко сыграть ненависть, просто поменяв расстановку акцентов действий, разхреначив целый коридор и отправив в реанимацию нерасторопную служку — ибо нехер пытаться подслушать. Пламя клокотало, виски не спасало. Литры улетучивались в никуда, так и не принося спокойствия. В пору было звать акулу, но он не сопливый мальчишка, должен сам справиться с собственными эмоциями. Контролировать себя в присутствии мелкой было легко, словно ему давили на горло долгое время и внезапно отпустили, дав спасительному воздуху поступать в слипшиеся легкие. Это удивляло и — дьявол вас имей — самую малость пугало. Занзас сжал стакан, слыша, как тот надсадно трещит, покрываясь паутинкой трещин. Японский мусор оказался вовсе не мусором, а сломанной шкатулкой, которая, как оказалось, прятала сюрпризы в потайном дне. Печать пламени, призрачное Первое поколение в наставниках и обрубленный клубок Связи с ненавистью сломанных Хранителей в придачу. То, что она рассказала, было слишком невероятно, словно сказочка наивной девочки, в которую отпетый убийца должен поверить, развесив уши. Но это было, и деваться некуда. Он понимает, почему она вывалила ворох информации сразу, не дозируя, как сделал бы адекватный человек. Мелкую-то и адекватной назвать нельзя — видано ли ловить откаты и загибаться от эмоций собственных Хранителей, задыхаясь от ненависти, которую ей транслируют совершенно осознанно. Вот только она пошла на свой страх и риск, как он когда-то в ва-банк — она, да и он теперь, прекрасно осознавала, что в следующий раз им наедине уже не дадут побыть. Что уж говорить о конструктивном диалоге. Ублюдочный Реборн со дня на день снова будет приставлен к своей жертве, и ломка личности пойдет теперь совершенно под другим углом. Тут тебе не тихий Намимори, максимум для которого был пробег в нижнем белье и выяснение отношений между «школьными бандами». Это Италия, где Вонгола — бог, который повелевает и контролирует судьбы людей и даже вывоз мусора, а главная резиденция — это не шелуха из величия старинного здания и красок искусственно высаженного сада — это лишь саван, под которым скрывается самая настоящая Преисподняя, правящая балом в застенках, из-за которых не выходит ничего, что не нужно самой Вонголе. Реборн примется зверствовать еще сильнее, получив карт бланш. Ему никто и слова не скажет за измывания над девчонкой, психологическим ущербом и Занзас подозревает, что и физическим тоже. И она там совершенно одна. У нее нет никакой моральной поддержки даже на расстоянии — связь с мадам Савадой обрубили тут же, лишив светлого лучика и оставив только чистейшую ненависть как внутри, так и снаружи. И хер его знает, стоит ли идти на риск, сыграв во второй ва-банк. Ее могут сломать в любой момент. Как бы она не «проснулась», она все еще не отошла от Печати — от такого нормальные люди вообще хер оправляются — но мы же говорим о гребаной крови Примо! — так что отношение неоднозначное. Она может расправить крылья, если Вария встанет за ее спиной в тени и окажет поддержку, но также может эти крылья и сломать, только взлетев, — есть один стрелок, охрененным топ-киллером зовется, любит стрелять по пташкам и каблуками натертых до блеска туфель топтаться по суставам подстреленных существ. И Коня сюда не привлечешь — это дело исключительно внутрисемейное, привлекать посторонних, пусть и лояльных — не выход, да и подставлять его остатки гордости не позволят — он и так здорово рисковал, поддерживая Варию, когда его заключили в лед. Еще не ясен интерес провидицы — Ария очень рисковала, тайно посещая Намимори и оказывая прямое вмешательство в состояние Наследницы. Если об этом узнает Девятый — от ее Семьи не останется ничего. Значит ли это, что она увидела будущее, в котором такой же итог, поэтому и решила сделать ставку на Наследницу крови Вонголы? Япошка не просила о содействии, не умоляла и даже не выражала надежду. В ее карих глазах были все темные краски жизни, которые ей известны, осознание своей беспомощности, невозможности даже дыхнуть без контроля манипуляторов и решимость, которая разгорится костром, если найдется опора для очага. Занзас громко расхохотался, запуская стакан в стену и с наслаждением слушая звон разлетающихся осколков. А еще — мелкая его боялась. Поправочка — не конкретно его, а его пламени, которое охватило его пальцы, цепко держащие ее подбородок. О, заработавшая после долгого сна гипер-интуиция не могла не известить свою хозяйку, что бояться нечего — Занзас совершенно не собирался ей вредить. Но он увидел подтверждение своим мыслям — с ней хорошо поработали после Конфликта. Безумная ярость неадекватности до сих пор отдается эхом в зрачках при виде алого пламени. С этим тоже придется что-то делать, если она сама не справится. Куча плюсов и столько же минусов. Что там, что там на кону — жизнь. А решать это надо срочно, не до скрупулезных взвешиваний и раздумий. Что ж. — Патлатый мусор, — рык отскакивает от стен. — Всех сюда немедленно! С некоторых пор он лишился права выбирать судьбу их Семьи сам. Сам себя его лишил. *** — Глубокий вдох, теперь выдох. Кислород поступал в легкие, циркулируя и проясняя сознание. Она здесь, в своем маленьком кабинете-клетке, а не посреди разлитой на школьной площадке ярости. — Давай, девочка, дыши. Треск пламени утихает, переставая отдаваться в ушах, забирая с собой пыль и кровь с языка, оставляя звенящую тишину и легкие, едва чувствуемые обострившейся интуицией шаги приставленной горничной. — Вот так, молодец. Уже сколько дней прошло, а она все еще вздрагивает, когда слышит имя босса Варии. И это не напускное, перед глазами все время стоят алые глаза, в которых только одно желание — убить любой ценой. И много-много огня, огонь повсюду, и он желает уничтожить, выжечь, сожрать, обглодав после и кости. Это пламя снится ей в кошмарах. Воспоминания о нем не отпускают ее не на минуту. И Занзас это понял. Тсунаеши закрывает глаза под невесомыми прикосновениями тонким пальцев к ее лбу, глубоко вдыхает и выдыхает только когда неслышимая ни для кого, кроме нее мелодия флейты заполняет комнату. Всего лишь пару минут, чтобы осознанно выпасть из жуткой реальности, где ты не принадлежишь себе. Всего лишь пару минут отдыха от борьбы с собственным сознанием, и она снова будет думать, как без чьей-то помощи выкручивать ситуацию. А к приходу личного демона нет смысла готовиться — она устала бояться. Устала, слышишь, Небо? Гипер-интуиция последний раз тревожно тренькнула в воздушный столб, затихая. *** — Встреча не задалась. Реборн довольно подкуривает сигару, пальчиками пробежавшись по чешуе млеющего Леона. Насыщенные алые тона заката действовали на киллера умиротворенно, словно расслабление после удачного задания на отстрел возомнивших себе слишком много. — Как мы и планировали. Девятый довольно прикрывает глаза. Тонкий расчет удался в очередной раз — между этими двумя никогда не будет взаимодействия и отдачи, между ними пропасть ненависти, что лишь подтвердил приемыш, вылетевший из ее кабинета как воплощение своего пламени, даже ошпарить мебель не забыл. Жаль только шпиона придется заменить, от той уже пользы не сильно много будет. — Об этом можно не беспокоиться, — говорит Тимотео, не видя жесткой усмешки киллера и спрятанных за шляпой глаз. Снисхождение утекает вместе с осыпающимся пеплом — расслабляться никогда нельзя, самоуверенность — верная погибель. — За девчонку пора браться. Реборн, возобнови тренировки. Шпионы других Семей достаточно получили для первой волны информации о будущей Королеве, — губы старика изгибаются в насмешливой улыбке. — Продемонстрируй им. «Вонгола не потерпит слабостей даже у своей принцессы», — повисло не озвученное в воздухе. Это формальное избиение, прикрытое тренировкой, и однозначное поднятие Тсунаеши с колен — ведь ты же любишь маман, никчемная? — отлично продемонстрирует настроение Семьи, о чем доложат своим контролируемые в резиденции крысы. — И отправь девчонку наводить мосты с Варией, раз уж у них все так… плохо. Агатовые глаза дьявольски сверкнули.