Чистилище (Сulus Еffectus)

      К нему направлялся мужчина средних лет, одетый в классический костюм бежевого цвета, серую клетчатую рубашку и иссиня черные туфли. Благородное смуглое лицо с острыми чертами обрамляла короткая черная борода. Небольшая доля седины у висков и выраженные мимические морщины, идущие от уголков глаз, а также, от скул к подбородку, добавляли образу своеобразного шарма. О нем сразу складывалось впечатление, как о любителе пошутить и посмеяться самому, человеке сохраняющем улыбку в ситуациях даже прибавляющих седых волос. Смущало только шляпа, какие носили в начале двадцатого века. Для человека третьего тысячелетия, подобные были известны только из фильмов. Вроде бы, кроме непривычной и старомодной шляпы, ничего в нем необычного… но появление в этом месте порождало чудовищный контраст. Человек был невероятно реален на убогом карикатурном фоне.       - Вы можете на секундочку отвлечься от вашего занятия? - Спросил он с кривой улыбкой осматривая открывшуюся картину. Сделал он это спокойным тоном, буквально пропитанным доброжелательностью.       - Кто ты такой? - было первым что вырвалось у Константина.       - Меня попросили оказать вам помощь. Впрочем, если мое появление не к месту, то у меня нет перед вами никаких обязательств и необходимости здесь находиться.       - Нет, прошу не уходите. Я вас внимательно слушаю. Просто хотел знать имя. - Интонации гостя так и не потеряли доброжелательности, но лишь легкая смена оттенка и сказанные слова повергли Константина в ужас. А вдруг и вправду уйдет.       - Какая пошлость. Можете называть меня Свет Несущий, но давайте сразу перейдем к сути. Итак, Привратник попросил изгнать вас далеко, и по возможности - навечно. Задача сама по себе непростая, а учитывая как вы тут уже успели обжиться, почти невозможная. Шанс окончательно избавить это место от вашего присутствия появляется при соблюдением двух условий. - Он загнул средний палец: - Во-первых, у вас появиться более интересное и привлекательное место обитания.       В следующий миг в его руке появилось яблоко. Обычное яблоко, но такое же чудовищно реальное как и он сам. Он кинул его и Костя поймал обеими руками. Оно дарило настоящие ощущения. Запах, осязание, вес, звук в момент когда руки нашего героя столкнулись с его плотной упругой оболочкой. Это был кусочек жизни, чудесным образом передающийся самому Константину. Ощущения о которых он почти забыл. Вернее, не совсем забыл, а запамятовал как чувствовать правильно. Он мог сколь угодно копаться в своих смутных воспоминаниях, а это - был эталон, идеал, реальность.       - Вижу вам понравилось. Это… образец, который позволит вам оценить открывающиеся возможности. Играйтесь сколько вздумается... потом. Сейчас же, выслушайте внимательно. Дважды не повторяю. Второе условие - сказал загибая безымянный - сделать ваше прибывание в этом месте невыносимым.       Он подошел ближе и повел рукой над яблоком, которое Костя вертел в руках. И сразу после этого нехитрого пасса, все окружающее забилось в судорогах. Началось движение, рваное, хаотичное, сопровождаемое скрежещущими звуками от которых сводило зубы. Потом и само тело начало ломаться, даря отвратительные ощущения. Навалилась тошнота, слабость, бил озноб, болели суставы. Но основные муки приносило не тело, а все же его убогий мирок. Стоило на него обратить внимание - голова шла кругом и взгляду было не за что зацепиться, негде найти опору. Как ни странно спасением оказалось яблоко, оставшееся прежним. Когда Константин отрешился от окружающего мира и сконцентрировался на нем, болезненные ощущения отступили.       - Браво! - похвалил мучитель. - Будем считать и с кнутом вы познакомились. Теперь настало время пряника, который вы уже держите в руках. На нем я расскажу вам подробнее. Естественно, как я уже говорил, я предлагаю нечто значительно большее чем этот жалкий плод. Я дам вам целый мир, вселенную если хотите.       Хоть движение прекратилось, ощущения никуда не ушли - как разжевали и выплюнули. Мир застыл и чем-то напоминал круто замешанное тесто. Постепенно возвращаясь в прежнюю форму, но местами рваный, смешанный, и также излучал поганые ощущения, как после тяжелого алкогольного опьянения - истинно адской муки. Так что ему пришлось снова сконцентрироваться на яблоке.       - Поясню что я сделал. Я на мгновение привязал это яблоко к вам, сделал частью вашего мира. А так как он чрезвычайно далек от идеала, более того, не содержит в себе условий в которых это самое яблоко может существовать как таковое, все начало перестраиваться. Подарок как вы поняли с подвохом.       - Спа… спасибо. - выдавил из себя Константин. И не потому что был благодарен за прервавшиеся страдания. А ляпнул это исключительно из страха перед гостем, способным провернуть такое. Язык не слушался. Слова приносили боль.       - Не стоит. Свои проблемы предпочитаю решать самостоятельно. Что и вам советую. - его лицо озарила обаятельная улыбка. - Каждый сам за себя. Древнейший и наинадежнейший принцип. Все бы им руководствовались, проблем было бы меньше, и таких как вы, собственно… Без всяких там спасений и божественных вмешательств. - Он откровенно любовался судорожными попытками Константина встать на ноги. С каким-то умилением. Его явно не привлекали мучения сами по себе. Жестокости не чувствовалось ни капли. Было что-то иное. Наверно, это можно было бы назвать ощущением удовлетворения от осознания собственной правоты.       - Продолжаем разговор. Итак, яблоко. Как я уже сказал в нем есть подвох, и он далеко не единственный, если не знать всех правил мироустройства. Вы не подумайте, я не рассчитывал причинить вам умышленный вред. Просто показал на практике одну из фундаментальных сторон окружающего нас пространства. Все могло сложиться иначе, удели вы внимание… скажем - вратам, а не этому яблоку, и они бы послужили якорем. И тогда, пришло бы в движение оно, распалось в пыль, не нанеся вам и вашему подобию мира существенного ущерба. Это значительно сложнее и болезненнее. Но мы ведь не ищем сложных решений и любим красивые вещи? Ведь так?       - …       - Не отвечайте. Мне не раз приходилось наблюдать как представители рода человеческого буквально уродовали себя и свой мир, ради каких-то сомнительных удовольствий и ярких ощущений. Но я тут не для чтения нотаций, а с предложением. Яблоко, которое я вам дал, иллюзия, обман. Совершенная ложь, стать истиной которой не хватает ничтожной малости. Капельки веры, просто быть кому-то нужным, того, что дает ему перспективу на дальнейшее существование и без чего тихо раствориться во мраке.       Гость вытащил из кармана белый носовой платок, смял и небрежным движением бросил вниз. Тот, как и положено платку, упал на поверхность пространства, уже потерявшую очертания земли. Мутные серые и белесые разводы клоками расползающейся ткани реальности, лишь условно выполняющие свою прежнюю роль. Платок соприкоснулся с ними, почти сразу потеряв яркость и контраст. Белый цвет, будто краска, постепенно стекал с него, оставляя все такой же белесо-серый оттенок. А сам платок стал частью мутного ландшафта, оставив после себя лишь напоминание в виде неясных контуров.       - Все на свете ложь! - его тон со спокойного и доброжелательного сменился на менторский. - Вопрос лишь в выгоде. Если ложь теряет свою необходимость, то и лишается мотива к дальнейшему существованию, перспективы бытия. Все обращается в черепки. Подобным образом исчезают и люди. Ибо перспектива и душа, по сути своей синонимы.       - Земной мир тоже ложь?       - Вначале было Слово! - гость вздохнул. - Да. Смертный мир величайшая и сложнейшая ложь какую можно только вообразить. Идеал!       - Мне что-то не понравилось в этом… “идеале”. - Признался Костя, вспомнив пережитый им опыт. При всем желании он не мог вспомнить ничего хорошего. Его привлекали книги, фильмы, игры. В них все было красиво и легко. А жизнь, тяготила своей серостью и унынием.       - А он и не существует для того, чтобы кому-то нравиться. Конечно, в начале было иначе и создавался он в расчете на это. Все мироздание было Раем, одним из ключевых мотивов которого, было заложено - угождать Вам подобным. Однако, он содержал одно тонкое место, ошибку, огрех, чьим носителем вы стали. В то время многим пришлось пожертвовать, и вы, что не удивительно, стали одной из жертв… системы. Как сейчас помню, наспех лепили вам тела из грязных обезьян. Забавное было время. Сложное, но веселое. Даже несмотря на некоторые печальные моменты. - Его лицо озарила мечтательная улыбка. - И все же, смертный мир идеален. Яблоко, которое вы тискаете в руках, не идет ни в какое сравнение с, скажем - куском гнилого картофеля. Оно не имеет прошлого и будущего, в то время как кусок гнилой органики, впоследствии может стать частью великих свершений. Даже не в силу чей-то воли или прихоти, а за счет существования мира, его законов, его перспективы. Вы также, увы, имеете перспективу, даже будучи отрезанным от прежней жизни.       - Вы создадите для меня целый мир?       - Я “слеплю” вам “халявник”. Создать, а тем более, нечто столь глобальное как полноценный мир, мне не под силу. Да и сам я, по своей природе, лишен творческого потенциала. Для вас будет составлен коллаж, сотканный частично из отражений мира реального, вашей личности и ее опыта, какой-нибудь сказки или истории на ваш выбор. Он будет столь же идеален и столь же реален, как и это яблоко. Чтобы ожить, ему не будет хватать только вашего присутствия, дающего ему смысл на существование, надежду. Собственно в этом, по большому счету, и заключается вся разница. Пускай вас не обманывает мой пренебрежительный тон.       - А он не рассыплется как этот платок?       - Нет, целые миры быстро не рассыпаются. Хоть и насквозь бездушные, пока там горит хоть одна свеча…. Уверяю, в последнее время я весьма поднаторел в оставлении подобных сцен для определенной категории зрителей. Устраивал нечто вроде публичных испытаний медными трубами, вплоть до полного их разрушения, в руках взбесившегося и обнаглевшего актера. По этой причине, такие миры стали выходить особо прочными и гибкими. Но не забывайте, ваша задача не испытывать его на прочность, а задержаться в нем как можно дольше. В общем, развлекайтесь, веселитесь, ваши возможности будут почти ничем не ограничены. Достаточно о чем-то подумать - и оно свершится. Любое желание исполнится при малейших усилиях с вашей стороны. А чтобы у вас наверняка не возникло желания возвращаться, я наводню ваш собственный “мирок” всеми мыслимыми и немыслимыми кошмарами. Врата - для вас станут вратами боли. И будет это самое реальное, самое совершенное, что вы сможете тут найти. Со временем вы конечно сможете все это перебороть, перетерпеть или привыкнуть. Но как стимул, чтобы вы десять раз подумали перед возвращением - очень даже неплохо. Забудьте про Врата. Идите и радуйтесь жизни.       …       - Ну, чего вы ждете?       Хозяин, и уже вроде как бывший хозяин этого места, недоумевающе осмотрелся вокруг. Все та же унылая картина. Перевел взгляд на гостя, а тот только улыбнулся и сказал:       - Ешьте яблочко, там витамины. - сказал гость с улыбкой.       Раздался хлопок и последовала вспышка света и темнота...       Ощущение падения захлестнуло разум Константина. Оно было непохоже на то, что чувствует падающий со скалы человек. Когда ты летишь с горного возвышения вниз, потоки воздуха бессильно пытаются удержать твое тяжелое тело. Можно увидеть мелькающие мимо тебя ростки и корявые ветки, пробивающиеся через трещины горной породы. Каждая из них норовит зацепить тебя, схватить и удержать от страшной участи. Солнце продолжает тебя согревать даже в последние мгновения, заставляя усомниться в правильности содеянного. Стремительно приближается земля. И только потом ты сталкиваешься с ужасающей неизвестностью и первородной тьмой. Но пока падаешь - все это есть.       Во тьме все иначе, ты слеп, глух и нем. Отсутствуют даже ощущения присущие всякому падению. И ты не знаешь, падаешь ли, или просто завис в пространстве, прошла ли вечность или всего лишь мгновение. При таком падении нет страха, в собственном смысле этого слова, а тошнота, вызванная теряемой связью с уже обжитым пространством, кроме которого у тебя ничего нет. Местом в котором, по воле того кто назвал себя “несущий свет”, царят боль и все мыслимые кошмары земные, чудовищно реальные на окружающем фоне. Даже он сам подле них - кажется глупой фантазией.       Его маленький мирок стал тем, что любому нормальному человеку хотелось бы отчаянно забыть. Но был ли Константин нормальным в полном смысле этого слова? Боялся ли он как и всякий? Бежал ли он от них? Да и нет.       В панической попытке не допустить утрату, он как бы обхватил оскверненный Гостем "оазис" своими воображаемыми руками. Так чтобы удержать связь. Делал это из чистого хомячества и вредности. Обидно, ведь Гость мог сделать его путешествие в “сказочный мир” более приятным. К тому же, ощущения явно подсказывали, этот клочок реальности - часть его самого. Воля Вселенской Жабы, древнего титана существовавшего задолго до сотворения мира, столкнулась с наставлениями “несущего свет” и здравым смыслом, призывающим бросить все и довериться “профессионалу”. В этом противостоянии, что не удивительно, Жаба одержала вверх.       В следующий миг - мир взорвался красками. Странными красками, слишком яркими.       Окончательно придти в себя у Константина не получилось. Приборная панель, на которую он опирался своими трехпалыми короткими ручонками, плыла перед глазами. Такие же короткие ноги с трудом удерживали округлое тело. Было очень плохо. Разочарование и головокружение смешивалось с накатывающей… эйфорией?! Каким-то противоестественным ощущением прямо таки божественного всесилия, на фоне тошноты.       - *пфхт* Вот сссука! *пфхт*       Костя попытался выпрямиться, оттолкнувшись от панели управления. Не устоял на ногах и повалился на спину, барахтаясь словно перевернутая черепаха. Дальше по коридору слышались выстрелы, топот ног отрывистые крики. Мутило. Было трудно дышать. А шум быстро приближался. Выстрелы прекратились и его взору предстали трое. Костя быстро понял кто это такие. Взгляд был затуманен, но интуитивно и по некоторым ярким деталям он их узнал. Гаруса, турианца не расстающегося со своим синим визором. Кварианку Тали, в ее сиреневом скафандре, державшуюся позади третьего. Им был здоровый мужик с короткой стрижкой, огромной, выступающей вперед челюстью. А само лицо этого человека весило, на глаз, не менее пятидесяти килограмм. При виде этого зрелища Косте стало еще хуже. Это был Шепард. Жутковатый Шепард с комично раздутой головой.       Костя им что-то кричал, доказывал. Называл себя демиургом этой вселенной. Но его никто не слушал. Единственное внимание которое уделили - отправили пинком его тушку в дальний угол, чтоб не мешался. Когда герои показали свои спины, уже готовые скрыться за створками шлюза, из последних сил Костя поднялся на ноги. Но передвигаться было невыносимо тяжело, будто в киселе, а картинка быстро расплывалась в глазах. Ощущение ужаса, что его оставят одного, не помогало двигаться быстрее, а наоборот, только ускоряло процесс. Не только идти, но и дышать становилось труднее с каждой минутой.       Потом - чувство резкого падения. Он проснулся.