А дальше...
4 марта 2015 г. в 12:48
Техника медитации давалась Люциферу с переменным успехом. Самую большую сложность представляла, как и предполагал изначально Смерть, неспособность архангела сидеть подолгу на одном месте. И внимание, и рвение — все было на месте. А вот долго сидеть в одной позе — никак не удавалось. Смерть был терпелив, а вот Люцифер за это время показал не самые лучшие свои стороны характера. Периодически по хижине летали подушки, раздавались громовые рычания и проклятия.
Когда Создатель разрешил сыну выходить, занятия пошли веселее. Видимо, и правда залежался архангел. И постепенно к их практикам начали присоединяться другие архангелы и ангелы. В какой-то момент Смерть обнаружил, что собрал фактически всех детей своего друга. Кроме Уриила, Рафаила и Лориэлли.
Парочка архангелов ухитрилась испортить отношения со всеми, даже с Лориэлли. Они окружили себя стеной неприязни и злобы, отсекая других. Только с Отцом, да еще со Смертью вели себя притворно-любезно.
А Лориэлли занятия были не нужны, потому что она сама по себе уже несла в себе медитацию. Как так получилось, даже Создатель объяснить не мог.
Смерть каждый момент открывал для себя новые стороны ангелов. Он даже начал с ними заниматься отдельно — и не только медитацией. Многие ангелы оказались любопытными, как лисы. Им хотелось понимать, как устроен мир за пределами их обиталища. Смерть был согласен с Создателем — ангелов нельзя еще выпускать, но обучить их стоит. Первый опыт Люцифера их напугал, и они не хотели попасть в подобную ловушку.
Было забавно отвечать на их наивные вопросы. Особенно его веселил Кастиэль. Он задавал совершенно неожиданные вопросы, иногда ставившие в тупик всех. «Почему элемент воды такой нестабильный?» «Кто сотворил тебя?» «Как раньше называли Вселенную?» «Почему мы так непохожи?» «Зачем Анна и Наоми прогоняют нас, когда идут купаться?»
Вопросы иногда ставили Смерть в тупик, иногда доводили до гомерического хохота. С вопросом про Анну, Наоми и купание он отправил Кастиэля к Создателю. А потом долго, с удовольствием слушал под дверью мекание и бекание друга, пытающегося на примере пестиков и тычинок объяснить ангелу различия полов. Кончилось все тем, что оба с облегчением решили этот вопрос пока отложить — до поры, до времени.
Вскоре Михаил тоже решился выйти за пределы Дома. Правда, совсем недалеко и ненадолго. Вернулся он быстрее, чем закончился день, но принес с собой ветра других миров, которыми заинтересовались и его братья.
Габриэль той же ночью тайком улизнул через дверь мира Люцифера. Когда его отсутствие обнаружили, Люцифер долго смеялся, Михаил был в бешенстве и обещал оставить братца без ушей, а Варахил молча ушел на поиски. Оба архангела вернулись через несколько дней — уставшие, голодные и очень довольные. На «пороге» их встретил Михаил, но, увидев их довольные физиономии, даже не стал ругаться. Махнул рукой и заявил, что, «если помрут где-нибудь, пусть домой не возвращаются — убью своими руками!».
Создатель не препятствовал исследовательским вылазкам своих детей. Только каждый раз, когда очередной ребенок покидал Дом, уходил в хижину и молча сидел у дальней стены, там, где раньше лежал Люцифер.
Этот день ничем особо не отличался от других — занятия, вопросы, игры. Создатель в какой-то момент присоединился к группе ангелов, изучающих сотворение, а Смерть как раз вернулся к хижине после прогулки по лесу.
— Отец! Смотри! — Кастиэль подскочил и подбежал к Создателю, который как раз отпустил с руки птичку — творение Анны. — Как думаешь, как можно назвать это?
На ладонях ангела клубком свернулся полосато-рыже-серый пушистый комок. Из меха выглядывали острые ушки, пушистые усы и желто-зеленые глаза с вертикальным зрачком. Любопытный нос исследовал пространство вокруг себя.
— Интересненько, — Смерть подошел поближе. — Смотри, друг мой, Кастиэль использовал почти те же составляющие, что и Люцифер с лаской. Но… Хм… А зачем ты добавил компонент огня? Думаешь, это существо сможет развить свою ветвь?
Кастиэль нежно провел рукой по шубке существа.
— Я уверен. Люцифер в свое время говорил, что компонент огня дает существу ловкость и силу. И охотничий инстинкт.
— Надо же, какое славное существо! — Люцифер из-за спины протянул руку и взял из ладони брата зверька. — Знаешь, а назови это «кошкой». «Кот», «котенок». Звучит ласково, и в то же время коротко и ясно. Яйкс!
Неосторожное движение пальцами — и зверек внезапно вцепился острыми зубками и когтями в ладонь архангела.
— Ай! Больно! — Кот полетел на землю, приземлился на все четыре лапы, независимо отряхнулся и начал тщательно вылизывать треугольный хвост. — Кажется, ты переборщил с огнем, Кас!
Кастиэль открыл рот, чтобы ответить брату, как вдруг сзади раздался ехидный голос.
— И какой тебе интерес копировать то, что уже другие сделали? — Рафаил стоял у порога, опершись спиной о косяк и скрестив руки на груди. — Та длинная зверюга и твоя «кошка» фактически идентичны. Ты бы что новенькое придумал, Кастиэль, вместо того, чтобы идеи у других воровать!
Ангел застыл — это обвинение упало на него камнем, он даже не находил, что ответить.
— Ты бы, Рафаил, вместо того, чтобы братьев шпынять, свое бы что-нибудь сотворил. А потом носом других бы тыкал! — Люцифер сердито посмотрел на брата.
— А кто сказал, что я ничего не делаю? Смотри!
Руку архангела обвила какая-то тварь. Длинное сильное безногое тело, вместо меха или перьев — чешуя, маленькие злобные глазки-бусинки.
— Во! Я назвал ее «кобра». И да — не советую трогать, — Он отстранился от Габриэля, сунувшегося посмотреть. — Я наделил ее замечательным оружием самозащиты — ядом. Укусит простое животное — и все, бывай!
Рафаил быстрым движением сбросил кобру на землю, прямо рядом с кошкой. Кобра начала медленно подниматься на хвосте, шипя и раздувая залобную кожу в подобие капюшона. Кошка зашипела, выгнулась дугой и встопорщила шерстку, став похожей на щетку, которой Создатель чистил свои колбочки.
— Нет, Рафаил! Она же сейчас бро… — Люцифер — да и остальные тоже — среагировать не успел.
Кобра сделала стремительный бросок, вцепившись в кошачью лапу. Зверек взвизгнул почти как разумное существо, отпрыгнул. Сделал несколько шатающихся шагов и бесформенной кучкой осел у ног Кастиэля.
Ангел медленно присел, взял в руки свое творение, прижал к груди, не отрывая взгляда от Рафаила. Все молчали. Никто не ожидал от архангела такой выходки.
— Упсс. — Рафаил нарочито прижал руку к губам. — Ай-яй-яй, нехорошая кобра.
Люцифер медленно подошел к брату вплотную, глядя с нехорошим прищуром. Смерть видел архангелов как на ладони — ярко-багровый цвет ярости и коричнево-черный цвет злобы и зависти. Рафаил, усмехаясь, смотрел на брата, и ни капли раскаяния в его глазах не было.
— Почувствуй хоть на долю времени, что ты сейчас сделал. — Люцифер прижал ладонь к груди архангела. Вспыхнуло ярко-белым, Рафаил заорал дурным голосом и попытался оттолкнуть руку брата. — Нет уж, ты почувствуешь!
— Люцифер! Не надо! — Кастиэль бросился к братьям, все еще прижимая свое мертвое творение к груди. — Не надо больше, пожалуйста!
Смерть посмотрел на Создателя — его друг стоял неподвижно, в глазах была скорбь и растерянность. Он явно не знал, что делать. И тогда Смерть подошел к сцепившимся братьям, легко пальцами коснулся сначала лба Рафаила, а потом — Люцифера. Свечение угасло, а архангелы мягко осели на землю.
— Друг мой, — мягко позвал Смерть. — Помоги мне отнести его в дом.
Создатель все так же молча подошел, бережно поднял Рафаила и скрылся за пологом. Смерть жестом подозвал Кастиэля.
— Посиди с братом. Он скоро очнется, и не в самом радужном настроении. Но он поможет тебе вернуть к жизни твое чудесное создание. — Смерть пригладил встопорщенную шерстку мертвого кота.
Кастиэль сел на землю, пристроил голову Люцифера к себе на колени и замер, пальцем только поглаживая зверька. Ярко-синие глаза растерянно смотрели куда-то в лес.