***
(Где-то в Дортмунде) - Как думаешь, где он? Чем он занят? - спросил Ройс, смотря в окно, за которым сияло солнце. «Надо же какая ирония: душа разрывается на части и хочется кричать от боли, а за окном светит солнце и поют птички…» - размышлял Марко. В последнее время он вообще часто думал о разных вещах и редко разговаривал. Все в его окружении заметили, что он ушел в себя, но никто не спрашивает, что же случилось, ведь и так все предельно ясно. Иногда ему кажется, что он поступает, как эгоист, заражая, всех, кто рядом своим унынием и пессимизмом, но ведь это сложно - сложно изначально быть всем обязанным. Всем вокруг обязанным быть счастливым. Пафос, улыбка, стекло в глазах…Нет, это не для него, лучше быть унылым, но настоящим, нежели счастливой куклой, повышающей свои рейтинги глянцевой улыбкой. - Думаю, он где-то в Мюнхене со своим хорватом. А еще, думаю, что он счастлив, ведь последние 6 месяцев он только и делал, что летал в Мюнхен в свободное время, а теперь это ему ни к чему, ведь отныне он живет там. - Мы не заслужили этого. Каждому из нас он обещал быть верным… - Ошибаешься, как раз мы это заслужили. Да, он обещал, и Марио сдержал обещание, в отличие от нас. По-моему, ты забыл весь прошлый год, Марко, - поляк внимательно посмотрел на собеседника, - Хотя, это и к лучшему, - немного помедлив сказал брюнет. Леви давно заметил, что Ройс перестал считать себя виноватым, ну или же забыл, что это он изменил Гётце, а не наоборот. - Пойдем выпьем. Только давай обойдемся без твоих наставлений о том, что "я и так много пью", - сказал Ройс, надевая на ходу куртку. Леви лишь кивнул и последовал за своим другом, ну или же любовником, а может еще кем-то, за эти 7 месяцев они так и не разобрались кто они друг другу. На пути в бар никто из них не проронил ни слова и лишь, когда они подъехали, Леви спросил действительно ли Марко хочет идти туда, а тот в свою очередь лишь кивнул головой и быстро пошел ко в ходу, у которого стоял секьюрити, не пускающий шумную компанию, состоящую из пяти человек, но Ройса и Левандовски он пустил сразу же, чем вызвал недовольство молодых людей. У Марко и Роберта в плане выпивки вкусы были похожи, поэтому к бармену обращался только Ройс, уже зная, что закажет два кальвадоса. Поставив две рюмки ароматной яблочной водки перед футболистами, бармен принялся обслуживать других посетителей. Парни выпили водку залпом, не забыв перед этим взвыть, словно волки. Эта странная традиция появилась после просмотра одного из матчей Баварии, когда комментатор назвал Маджукича "Хорватским волком", затем и Гётце, при всех, стал звать так своего новоиспеченного любимого.***
- Сприм, они сейчас трахаются? - спустя два часа спросил пьяный Ройс. - Ну не знаю, возможно. А даже, если нет - мы все равно не узнаем. -Пжди,сейчас всё будет, - Ройс мазнул указательным пальцем перед Робертом, доставая телефон, что-то нажимая, а затем поднося телефон к уху. Леви мысленно молился, что его пьяный друг звонит в такси, но никак не Марио, находящемуся в другой части Германии. - Але, Марио? Не, мне не этот Марио нужен, мне пжста немецкую версию..Как это спит? Разбуди его! Мне нужно с ним поговорить! Ну и пошел ты! - Ройс кинул телефон на стол, потянувшись за очередной рюмкой. - Чертов Хорват! Ты представляешь? Они в одной квартире, в одной кровати! Он отвечает на его звонки! - У немца начиналась истерика, поэтому Леви приобнял его и потянулся за телефоном, чтобы вызвать такси. Приехать домой было не так трудно, как заходить в лифт, а потом добираться до кровати. Добравшись до своего "ложа", парни замертво упали на него, даже не предприняв попытки раздеться.