На привязи

      Бейли переводит взгляд со Стайлза на Лидию и обратно.       — Подожди, — тормозит она парня. — Я думала, самая умная среди вас — Лидия.       Ребята усмехаются, а Стайлз машет головой. Они впятером только зашли в класс, но он уже успел развернуть стул спинкой вперёд и усесться.       — Да нет же. Лидия — гений в учёбе, а я, как Холмс, загадки разгадываю. Понятно? Я разгадываю, — он оборачивается за поддержкой к Скотту и Кире, и те кивают, хотя глаза искрятся смехом.       — И… Что это за загадки? — интересуется Бейли, усаживаясь напротив. Краем глаза она замечает, как Лидия, закатив глаза, открывает пудреницу и глядит на своё отражение.       — Расследования — мой конёк, — с гордостью поясняет Стайлз и смотрит так, словно ждёт похвалы.       Он выглядит так мило, так неимоверно мило, пытаясь казаться крутым парнем, что Бейли чувствует болезненное желание коснуться его, погладить по макушке, обнять или, может, всё сразу. После случая на поле, восемь дней назад, физического контакта между ними не было, зато эмоциональная связь развивалась.       Чем дольше в Бейкон-Хиллс, тем тяжелее приходится Бейли. Каждый последующий день становится пыткой, а Стайлз делает её слаще. Она не знает, почему он так добр к ней: потому ли, что такова его натура, или из-за того, что случилось пару дней назад, когда он увидел вереницу крошечных синяков на её запястье под толстым эмалированным браслетом.       Вне дома, когда дядя не может быть постоянно рядом, девушка ощущает пустоту, и Стайлз вкрапливается в неё, наполняя сердце благодарностью. Это ещё не дружба, даже не хорошее знакомство, но начало чего-то большего.       — Типа полицейских расследований? — Бейли улыбается, хоть и старается сохранить серьёзное выражение на лице.       — У него в комнате даже доска с кнопками есть, как в участке, — поддерживает разговор Скотт и получает от друга тычок в бок.       — Правда? — Бейли издаёт странные звуки, силясь удержаться от смеха. Уж больно довольным выглядит Стайлз, чтобы его обижать. — И как на это реагируют родители?       — Отец — шериф, — отмахивается парень.       — Да ладно? — она так резко подаётся спиной назад, что ударяется о парту и хрипит. Лицо у Бейли становится белее мела. — А… У кого-нибудь ещё родители работают в органах правопорядка?       Друзья переглядываются, и Лидия, наконец, отрывается от лицезрения своего отражения:       — У тебя какие-то проблемы с законом?       Все воспринимают это как шутку, пусть и не понимают реакции Бейли. Но она всё равно начинает мямлить:       — Я просто, просто… — мозг собирает чемоданы и желает ей всего наилучшего, оставляя с вопросом один на один. И Бейли заканчивает: — Просто.       Раздаются смешки. Стайлз улыбается, и то, что он делает, сбивает дыхание Бейли напрочь. Потому что его ладонь опускается на её голову. В этом нет ничего интимного или нежного, но всё-таки столько участия, что Бейли чувствует себя виноватой. Стайлз треплет ей волосы, как делал обычно её отец.       — Иногда ты действительно похожа на Бэмби, — говорит Лидия.       — Это потому что веду себя как олень? — подняв взгляд, спрашивает Бейли.       — Кто её так назвал? — в свою очередь задаёт вопрос Стайлз.       Лидия ведёт плечами:       — Какая-то блондинка, Бейли ещё врезалась в неё в первый день в школе, — сдаёт она ту, не замечая грозно-комичного блеска серых глаз.       — Она была права, — выносит вердикт Стайлз и опять улыбается.       Когда-нибудь Бейли научится не улыбаться ему в ответ, но сегодня не тот день.       — Я вообще часто бываю права, — звучит томный голос, и головы друзей обращаются к двери. Наоми стоит в проёме и с отвращением осматривает класс.       — Тебя не должно быть здесь, — против воли вырывается у Бейли. Она хмурится, и точно такое же выражение появляется на лице Скотта.       Ноа поднимает руки вверх, капитулируя.       — Да не волнуйся ты так, — кивает она Скотту. — Пришла познакомиться с твоей стаей, а то как-то невежливо получается. Я Наоми. А вы… Нет, стойте, я сама, — никто и не собирается говорить, но она всё равно делает жест, велящий замолчать. — Ещё один парень, помимо альфы, значит, Стайлз, — пытается рассуждать. — Рыжая — явно Лидия, значит, другая — Кира, — Ноа хлопает в ладони, не замечая, как Скотт поднимается со своего места. Потом что-то в ней замыкается, и она с недоумением смотрит на Финсток. — А Бэмби тут что делает? Про неё уговора не было.       Стайлз приходит в себя первым и делает единственное, что приходит ему на ум в такой ситуации: закрывает уши Бейли. Та застывает. Голоса доносятся до неё как сквозь толщу воды, но разобрать их можно.       — Ты что, больная? — откинувшись на стуле, интересуется Лидия.       — Кто ты такая? — Скотт бросает мимолётный взгляд на Бейли и Стайлза, чтобы оценить ситуацию.       Наоми моргает. Она глядит на застывшую в руках Стайлза девочку, и та вновь её пугает. На этот раз иначе и как-то реалистичнее. Наоми видится холодность в серых глазах, которые неотрывно за ней наблюдают; и снова эта узнаваемость, нечто едва уловимое и такое знакомое. Кто ты, кто ты, кто ты?       Ноа понимает, что приходить не стоило. И вообще, лучше всего — бежать. Во рту пересыхает, и она облизывается, прежде чем ответить.</i>       — Наоми Марл. Нет? Ничего? — не заметив никакой реакции, девушка возмущается. — Ау? Что, никто обо мне не слышал? — вздыхает она. — Я из стаи Девкалиона.       — Разве вы не говорили, что с Девкалионом всё обошлось? — Кира глядит на Скотта, и тот кивает.       — Что тебе нужно? — Лидия смотрит на Наоми так, словно та ей до смерти надоела.       — Познакомиться? — как будто спрашивает Ноа и не встречает ни одного дружелюбного взгляда.       — То есть ты просто заявилась в школу, в которой, кстати, даже не учишься, и во всеуслышание объявила, что являешься оборотнем, а теперь давайте познакомимся? — тянет Лидия и тоже смотрит на Скотта.       Тот не знает, что делать, и в свою очередь вопрошающе глядит на Стайлза.       — На меня даже не смотри, — переводит стрелки Стайлз. — Я немного занят, — и кивает на Бейли. Её уши всё ещё закрыты, и она ничего не слышит, но слегка склоняет голову набок.       — Это всё, что ты хотела? — наконец произносит Скотт с напряжением и неверием, но уже не так тяжело. Наоми выглядит скорее глупой, чем опасной.       — Так кто она? — указывает Наоми на Бейли.       — Послушай, дамочка, — не выдерживает Стайлз и даже отпускает Бейли. — Бери хвост в зубы и иди уже по своим делам.       Для Наоми он, пожалуй, стоит ниже их всех вместе взятых, но она не перечит.       Ноа обращается к Скотту как к главному в этой разношёрстной компании:       — Я… Это была не лучшая идея, но… Надеюсь, в следующий раз всё пройдёт лучше... для меня, — она не заканчивает предложение, предоставляя каждому возможность решить, что именно имеется в виду. — Джейми убьёт меня, — вдруг шепчет девушка.       Никто не слышит этого, кроме Скотта.       В этот раз Наоми находит в себе силы отвернуться и уйти, не пятясь, как напуганный зверёк.       Когда она уходит, никто не спешит говорить, хотя вопросы есть у всех. Наконец, Бейли качает головой:       — Какая странная, — объявляет она, — возникает из ниоткуда и всегда так быстро уходит.       Бейли пытается улыбнуться, но выходит неубедительно. И глаза остаются холодными.

***

      Бейли любит гулять в лесу. Задние ворота отчего дома вели прямо к роще, и девушка часто уходила туда, когда мир надоедал. Там всегда было тихо и никогда не было людей; только она, журчание ручья и клокочущие звуки с крон.       Она уходит туда в своих мыслях, если нужно успокоиться; убегает, когда всё давит. Но память недолговечна и коварна, и место, прежде дарившее покой, слишком скоро приобретает очертания воспоминания, в которое верится с трудом.       Бежать больше некуда. Мать и отец, их маленький домик и её сосновый рай находятся в тысяче километров. А Бейкон-Хиллс, если и мог стать новым убежищем, опоздал.       Сегодня особенно неуютно. День не задаётся с самого начала, стоит прийти Наоми. Бейли всё ещё не может прийти в себя от её неожиданного появления. Одно дело — увидеть ту возле школы, совсем другое — когда та заявляется к Скотту и остальным.       Бейли раздражить трудно, но Наоми медленно и верно идёт к этой цели. Чего она прицепилась? И этот страх в её глазах, вопрос, не дающий покоя: «Кто ты?».       «Кто я?» — думает Бейли, когда находит не лес в привычном ей понимании, а какую-то его копию в Бейкон-Хиллс. Спокойнее не становится, слишком уж он мёртвый, с большим слоем жухлых листьев под ногами. Но хотя бы тихо и можно подумать.       «Я лгунья».       Она останавливается возле одного из деревьев, и ладонь нащупывает шероховатую кору. Дома всякий стебель и тростинка полны жизненных соков, а этот ствол, похоже, отнимает силы у неё самой.       — Лгунья! — кричит Бейли в просвет. Если произнести вслух, то обычно не так страшно. Но не сегодня. — Лгунья!       — Это частная территория, — раздаётся голос.       Бейли ойкает и оступается, едва не поскользнувшись на листьях. Мужчина появляется непонятно с какой стороны и хмуро глядит на неё из-под насупленных бровей.       — Что?       — Это частная территория, — повторяет он, изогнув бровь. Говорит так, будто сомневается в душевном здоровье собеседницы. — Ты разве не знаешь?       Девушка трогает очки, пытаясь понять, действительно ли она видит его или воображение нарисовало. В лесу пусто, и он появился, только когда сюда пришла она. Совпадение? Заговор?       — Извините, — Бейли делает шаг назад и спиной натыкается на преграду. Что-то подсказывает ей, что это не дерево.       — Уже уходишь? — спрашивают её из-за спины вполне любезно, но в том месте, где она касается говорящего, пробегает табун мурашек.       — Мамочка, — только и выдавливает Бейли, когда, развернувшись, выставляет, защищаясь, руки и упирается ими в мужскую грудь.       Незнакомец, он выглядит старше первого, смотрит на неё, напуганную до дрожи в коленях, со снисходительностью и наверняка чувствует, как дрожат её пальцы. Бейли почти парализует, потому что она даже с места не двигается, хотя явно пора драпать.       — Так меня ещё не называли, — доверительно делится мужчина, и Бейли краснеет, отпуская его.       Становится действительно страшно. Не из-за того, что она находится на чьей-то территории, а потому что осознаёт: она одна в пустом лесу, в котором не слышно даже ветра, с двумя незнакомцами.       — Мне пора, — произносит она почти беззвучно.       — Куда? — спрашивает всё тот же насмешливый голос и его обладатель делает шаг навстречу к ней, заставляя отступить.       Бейли спиной чувствует присутствие угрюмого мужчины, которого встретила первым, позади себя, и ей плохеет. Её словно пытаются поймать в капкан, и в глазах одного из них она и впрямь видит себя добычей.       — Ещё не знаю, — лопочет девушка. — Но эксцессы в лесу в мои планы не входят, — вспоминает она умное слово.       — Какие эксцессы?       Он наступает, она — пятится.       — Ну, знаете, — Бейли задумывается. — Например, быть убитой. Или изнасилованной. Всякие такие штуки, который, конечно, такие милые... м-м... мужчины не занимаются.       — Мы тебя и пальцем не тронули. А вот ты… — незнакомец касается футболки на своей груди, заставляя Бейли и краснеть, и задыхаться от ужаса и смущения. — Почему такая маленькая девочка вообще ходит одна по лесу?       — Я не маленькая, я компактная, — не соглашается она.       Он вновь делает шаг, и в этот раз Бейли ударяется о другого мужчину. Тот, вздохнув, отодвигает её в сторону.       — Уходи уже отсюда, — угрюмый тип, как про себя окрестила его Бэй, не смотрит на неё, только кивает своему нахальному спутнику: — А ты заткнись.       — Кажется, я ей понравился, — не соглашается с таким положением дел тот.       — Ты никому не нравишься, — обрубает младший мужчина и говорит Бейли: — дорога там. Иди быстрее.       Ей не надо повторять дважды. Прогулка оказалась плодотворной: кроме мысли «спасите» не осталось ни одной. Девушка подрывается с места. Спиной она чувствует взгляд, но не решает обернуться, чтобы ещё раз взглянуть взглянуть в глаза того, кого она совсем скоро узнает как Питера Хейла.

***

      Наоми не спешит возвращаться к Джеймсу. Асфальт потрескивает под её ногами, и дорога кажется бесконечной. Она не знает куда идёт, да это и неважно. Лишь бы там не было Джеймса.       Сейчас девушка и сама не понимает, что с ней случилось. Как можно было настолько потерять контроль, которому её учили, из-за бессмысленного страха? И перед кем? Перед этой малявкой?       Наверное, Наоми стала слишком мнительной и параноидальной после смерти Девкалиона. Да, дело в этом. Она живёт с сумасшедшим убийцей, а единственный, кто мог приструнить монстра, умер от его же руки.       Ноа старается больше не накручивать себя. Нужно только решить, как рассказать обо всём Джеймсу, и дальше делать так, как он скажет. Больше никакой самодеятельности.       Сердце успокаивается. Наоми ускоряет ход.       Всё хорошо. Она разберётся. Ей не впервые.       Лес по обеим сторонам дороги молчит. Не найдя вокруг ни одной причины для усиления своих волнений, Ноа улыбается. Уже лучше. Вот так.       Но у судьбы часто просыпается чувство юмора в самый неподходящий момент. Наоми ощущает, как шевелятся на голове волосы и возвращается липкий страх до того, как она понимает, в чём дело, до того, как чует запах и видит тело.       В этот раз причина для страха имеется. Этот смрад из безумия, гниющей человечности и белладонны ей слишком хорошо знаком: она уже много лет живёт с ним рядом.       Наоми смотрит по сторонам, ожидая, что Джеймс вот-вот окажется рядом. Но его нет, и она чуть-чуть расслабляется, самую малость, и только потом подходит к телу.       Малявка дышит, и дыхание у неё вполне стабильно. Она выглядит так, словно спит, если не считать раны на голове.       — Бэмби, — Наоми аккуратно, как будто та может её укусить, трогает девочку ногой. — Эй, Бэмби. Ты не при смерти, я же вижу. Просыпайся.       Всё это напоминает сцену из фильма ужасов. Ту, в которой ты подходишь помочь кому-то, а потом тебя преследуют или сразу убивают. В общем, ничего хорошего. Так что Наоми предпочитает не склоняться ближе.       — Бэмби, чтоб тебя!       В ответ на её окрик раздаётся шорох из леса, и Наоми дёргается, думая, что это всё-таки Джеймс. Но из-за деревьев показываются двое мужчин. Один из них выступает вперёд, и синий огонь загорается в его глазах, когда он улавливает её аромат. Наоми не пугается. Лучше эти двое, чем Джеймс.       — Все пути ведут к девушкам, — говорит второй и выходит на дорогу. Он встаёт рядом с Бейли и качает головой. — Не вышел из тебя герой, Дерек. Хотел как лучше, а её всё равно головой приложили.       Первый всё ещё выглядит настороженным, но Наоми больше похожа на статую, чем на человека. Мужчина подходит и тоже смотрит на девочку, рычание срывается с его губ.       — Вы… вы же Хейлы? — догадывается Наоми, вспомнив слова Джеймса.       — А ты? — спрашивает тот, что назвал своего спутника Дереком.       Наоми копается в памяти и вытягивает на свет его имя. Питер. Питер и Дерек Хейлы, дядя и племянник.       — Наоми.       — И ты знаешь, кто это сделал? — продолжает допрос Питер. — Ты тоже из шайки Девкалиона?       Рядом с этими двумя Наоми просто ребёнок. Они не альфы, но сил у них много, и ей приходится уважать это.       Жёлтый цвет её глаз, видимо, говорит им о многом.       — Всё интереснее и интереснее, — признаёт старший Хейл, — а я-то хотел остаться дома и посмотреть телевизор.       — Вы тоже, — вдруг догадывается Ноа, — тоже знаете, кто сделал это.       Но почему он это сделал?       — Твоему другу придётся многое объяснить, — наконец подаёт голос Дерек. Он глядит на девчонку, лежащую без сознания, и остальные тоже обращают на неё внимание.       — Бэмби, — подсказывает Ноа с какой-то неловкостью.       — Ты и её знаешь? — вроде как удивляется младший Хейл.       — Бэмби, — повторяет она.       — Эта, похоже, готова, — констатирует Питер.       — Она из стаи МакКолла.       Мужчины смотрят на Ноа так, как если бы только сейчас приняли её за равную. До этого она была лишь досадной помехой, но информация повышает значимость любого.       — Кто? Она? — Питер даже рукой на девчонку указывает, чтобы убедиться в том, что не ослышался.       — Нужно сообщить Скотту, — говорит Дерек, смерив Наоми внимательным взглядом. — И отвезти её в больницу. Думаю, его мать сможет позаботиться о ней, не привлекая лишнего внимания.       Питер пожимает плечами.        — Ну, раз тут мы закончили, я пойду.       Дерек пригвождает его взглядом к месту:       — Нам всем нужно встретиться. Тебе никто не рад, но ты пригодишься, — цедит он, доставая из кармана джинсов мобильный. — Присмотри за этими двумя, пока я говорю.       — Да я могу даже выпытать у блондиночки что-то ещё, — предлагает Питер, и племянник долго смотрит на него, а затем — на Ноа.       — Ей нужно прийти в себя, только хуже сделаешь. Оставь это мне, — Дерек набирает номер. — Займись лучше девчонкой.       — Мне её пытать? — не понимает старший Хейл.       — Просто присмотри.       — Да она, вроде, никуда не собирается, — шутит Питер и обращается к спящей: — Ты ведь никуда не собираешься?       Дереку отвечают по телефону, и он перестаёт обращать внимание на дядю, а Наоми всё никак не оправится от ступора.       — Тебя слишком много, — замечает Питер, склоняясь над девочкой, так, будто ведёт обоюдный разговор. — Я мог бы списать это на совпадение, но, к несчастью для тебя, я в них не верю.       Пальцами он приподнимает её голову и ощупывает рану. Неглубокая, но наверняка болезненная.       Мужчина нажимает на какую-то точку, и девчонка ойкает, распахивая глаза. Он ухмыляется и сдвигает очки на её переносице, чудом уцелевшие при падении, пальцем. Она часто и долго моргает, прежде чем ей удаётся сфокусировать на нём взгляд.       Когда она наконец говорит, в голосе её на удивление нет страха:       — Вы всё-таки меня убьёте?       Несколько минут Питер молчит, а потом поднимает её на руки.       — Может быть. Но не сегодня.