Что такое "не везёт"

Юбка отлетела в сторону, за ней и кофта, хотя особой защитой они не были. На мне остались лишь сплетённый из верёвочек лифчик и такие же, только ещё и промокшие насквозь кровью трусики. Крупная дрожь пробила моё тело, становилось противно от того, что может сделать вампир. — Открой глаза, шлюшка, ты должна видеть всё. — Нависает надо мной, смотрит в только что открытые глаза, заставляя краснеть то ли от злости, то ли от смущения, я уже не знаю. Я не чувствую ни рук, ни ног, страх не даёт мне ни малейшей возможности к сопротивлению. Кажется, парень фиксирует мои руки у изголовья кровати моей же кофтой, ноги привязаны к столбикам противоположной части и разведены в стороны. POV Автор. Полумрак комнаты, с затянутыми плотной тканью окнами, скрывает вампира и девушку, которая стала на сегодня его жертвой. Жертва связана, хотя и без этого она бы не смогла вырваться из цепких лап вампира, это лишь для ещё большего нагона страха на бедняжку. Русые волосы разметались по вспотевшим плечам, грудь, обтянутая верёвочками вздымается как после долгого бега, алые губы чуть приоткрыты, так и маня поцеловать их. Всё в девушке показывает, что она возбуждена, что она хочет получить всё, что ей сулит его мучитель. Всё. Кроме глаз, в которых застыли капли слёз. Глаза, которые неотрывно следят за каждым жестом Шляпника. Глаза, карие вишни, что девушка хочет зажмурить, чтобы не видеть своего позора, чтобы не видеть лица мучителя, но страх перед карой, которая незамедлительно последует за закрытием очей, она дрожит сильнее, чем перед ужасом, что ей сейчас предстоит пережить. End POV Автор. К рукам вернулась чувствительность, слабо ими дёргаю, что приводит лишь к самодовольной усмешке вампира. Парень проводит рукой по промежности, отодвинув ленточки, сбирающиеся в предмет гардероба, на его пальцах остаётся моя кровь, смешанная с моими выделениями и ошмётками яйцеклетки. Кровь, которая виновна во всех моих мучениях. Мерзко. Смотреть противно, как юноша сначала играючи проводит языком по пальцам, а потом подносит их к моим губам, надавливая и оставляя на них то, чем измазана моя промежность и, кажется, скоро будет измазана кровать. Не размыкаю зубов, не даю ему пробраться пальцами дальше ряда «эмалированных защитников». Давление на зубы усиливается, будто он хочет вдавить мои же зубы мне в рот, начинаю дёргаться. Пытаюсь закричать от боли, но как только я размыкаю ряд зубов, палец вампира, уже без крови, ибо он её размазал всю по моему языку, проникает внутрь. Мерзко. Хочется блевануть, но лежачее положение не способствует этому. Кусаю палец, можно сказать — грызу, и даже удаётся вытурить его изо рта… Снова смыкаю зубы, верчу головой направо и налево, когда «змий» пытается вернуть его на место. Звонкая пощёчина обжигает щёки, заставляя положить голову на левый бок. Чёрт побери, больно, противно, гадко… Унизительно. Пальцы юноши снова ползут к промежности, невольный румянец появляется на моих щеках (а он куда-то исчезал?). Пара движений и на мне остаётся только лифчик, который ничего не закрывает, а даже делает видные части ещё более округлыми и манящими. Жмурюсь, кусаю губу, страх перед неизвестностью растёт. — Что я говорил про закрытие глаз? — Моё лицо за подбородок поворачивают носом в потолок. Молчу, сильнее стискиваю зубы, жмурюсь… Поцелуй становится самым неожиданным элементом происходящего… Грубый, властный, не дающий и малейшей возможности к отступлению… Не знаю, ответить ли мне на поцелуй, ведь вроде этой мой насильник, мой мучитель… Но боже, как классно он целуется! Ответ — зелёный свет. И всё же я робко касаюсь его языка своим и улыбаюсь, не знаю почему, но я улыбаюсь, именно сейчас тот единственный момент, когда я чувствую себя в этом доме не чуждой… Отрывается, вызывая негодующий вздох, ухмыляется, заставляя ещё гуще покраснеть. Спускается о шеи, полизывает полу ранки полу шрамы, выбирает место для укуса. Молчу, жду, когда он вспомнит, что я не леденец. Наконец-то острые клыки впиваются в мою шею, уже не вскрикиваю, потому что привычно больно, даже немного приятно. — Хах, я теперь могу сравнить. Кто целуется лучше, ты или тот мальчик с мишкой! — Смеюсь, когда клыки выходят из шеи. — Ну и кто же? — Выгибает бровь, садится на край кровати. Вся эта показуха с изнасилованием была лишь, чтобы меня унизить, раздавить, вот и я попытаюсь обидеть его. Его взгляд уже не настолько туманен, уже нет той похоти и желания, что были в начале. — Я пока не определила. — Фыркаю. С чего бы я должна ему свои мысли пересказывать? Иди лесом, вампирчик. — Буду ждать ответа, мелкая шлюшка. — Пошловатая усмешка, прищур глаз. И пока возникла заминка, он постепенно спускается ниже - прямо к кровоточащей щёлочке промежности, едва ощутимо проводя языком по половым губам, собирая успевшую вытечь кровь, не задерживаясь на клиторе, пусть это и было бы спасением - ощущения прикосновений к нему слегка расслабили моё тело. Сердце колотится в груди подстреленной птицей - хочется сбежать куда подальше, но нельзя. Райто всё продолжает лизать... чёрт, он попросту слизывает с меня кровь, засовывая свой язык глубже, будто желая достать до самой матки и выпить всю имеющуюся там кровь. На его лице играет противный румянец, на его губах и носу моя кровь... а мне стыдно, потому что... потому что я от этого всего начала получать странное удовольствие, что, конечно, не осталось незамеченным. Только вот... Этот чёртов Сакамаки встаёт и просто уходит из комнаты, мол, выпутывайся как хочешь! И вот я одна. Страх всё ещё немного пробивает насквозь. Начинает приходить осознание того, что могло произойти. Дышать становится тяжело, руки сводит, ведь кофта сильно давит на запястья, появляется некое чувство незащищённости, ведь на мне почти нет одежды, а ноги разведены в разные стороны. Пытаюсь прикрыть глаза и начать о чём-то постороннем думать, но тут мой живот крутит в спазме, не очень характерном для «красных дней календаря», естественная нужда призывает меня срочно бежать к фаянсовому трону, только… КАК МНЕ РУКИ И НОГИ ВЫСВОБОДИТЬ?! Страх, смущение… Да пошло оно всё! Так… если немного выбить большие пальцы из сустава и попытаться протащить руки сквозь эти своеобразные наручники — может получиться. Пара движений, немного морщусь от боли в пальцах, но руки у меня свободны. Ноги отвязать ничего не мешает, тем более их фиксировали для виду. Хватаю… нет, не полотенце, полотенца раскиданы по всему дому, поэтому хватаю я ПРОСТЫНЮ! Да, на которой есть следы моей крови, натёкшей без разрешения… Хотя когда я разрешала своей крови течь? Никогда, она сама течёт, особенно в такие дни. И бегу, аки спринтер, в ванную, на свидание с благами цивилизации.

***

Хмм, а может меня сегодня ещё и покормят нормально? Ещё пара дней без кофе и я свихнусь. Тёплая вода мягко обволакивает тело, три дня без душа — я думала свихнусь. Мягкая губка стирает все следы рук вампиров, что несказанно радует меня. Я просто лежу в ванне, нежусь в тёплой водичке… И тут скрип открывающейся двери рушит всю идиллию.