***
И проснулась я в той же самой ванне! Только кто-то «заботливо» спустил воду в канализацию, и открыл окно в комнате, и дверь в ванну, чтобы я простыла нахрен! Выползти из ледяного фаянсового изделия, закутаться в полотенце по уши, утопать в комнату… Ага, а ещё споткнуться о ковёр, удариться лбом об угол кровати, выматериться и заползти в кровать. И всё это под пристальным, пожирающим взглядом вампира. — Закрой окно, змеюка кусачая. — Бурчу, забираюсь под одеяло, отогревая замёрзшие конечности. — И когда завтрак? — Обед, сучка, обед. — Шипит, окно открыто, ветер колышет занавески, создавая иллюзию свободного полёта, показывает свободу, которой у меня нет. — Ты уже кушал сегодня. Дай отдохнуть. — Лежу, смотрю в пол. Холодно. Кушать хочется. И до жути страшно. Вот просто страшно и всё тут! — В этом доме ты делаешь то, что я скажу, поняла, мелкая шлюшка? — Он раздражён. Шаги приближаются, меня снова сковывает страх. Не могу пошевелить и пальцем, да и не пытаюсь. — Не только ты тут живёшь, есть ещё Шуу, Субару, Аято… — Кажется, голос дрогнул ещё на имени блондинистого вампира, он моя надежда, моё спасение, вдруг он сделает меня своей личной пищей? Какая глупость, на что я надеюсь? Но фразу продолжать надо, пусть и ком в горле, настолько страшно, — И ещё двое, не знаю имён. — Передёргиваю плечами, забираясь под одеяло сильнее. — А меня тебе мало, да? Мелкая развратница! — Фыркает, смеётся, гад. Бесит. — Отъебись от меня, противный! — Пересиливаю страх, знаю, что нарвусь, но терпеть нет сил. Вылезаю из-под одеяла, стараюсь предать себе грозный вид, но не получается, пофиг, буду просто орать. — Ну чего ты ко мне привязался?! Чего вы все ко мне привязались, а?! Я что — пуп земли?! Моя кровь не редкая и обычная! Я не жертвенная невеста! — Слёзы начали катиться по щекам, в груди начало ныть и тянуть, неприятно. Не вижу сквозь пелену влажности ни черта, но продолжаю орать, кажется, в комнате народа прибавилось. — Я никто! Я простая путница, которой не повезло! За что?! — Оседаю, а точнее просто падаю на пятую точку, закрываю глаза руками, растирая солёные дорожки по щекам, и продолжаю свою тираду, всхлипывая через раз, — С чего вы считаете, что вы можете так обращаться с девушками?! Или только меня вы удостоили вечного валяния в обмороке и голода?! Тёплые женские руки ложатся на плечи ко мне, я узнаю это тепло, но не могу вспомнить кто это. Сон снова охватывает меня с ног до головы, сквозь слёзы не вижу ничего. Я не увидела, да и не почувствовала, как меня отволокли в другую комнату, я не узнала, что в мою вену снова ввели какой-то препарат, я и не узнаю об этом ничего.***
Холод. Просто холод, пронизывающий насквозь. Тьма. Пустая тьма, в которой невозможно разглядеть даже собственной руки… Ах да, это у меня просто глаза закрыты. Но, открыв их, я всё ещё не вижу ничего. Я не знаю, вишу ли я в воздухе, стою ли я на земле или что… Но мутит меня знатно. — Кхе! — Прохрипела я, ибо ничего другого не смогла произнести, потому что горло начало адски болеть. Руки самопроизвольно начали подниматься, принося целый коктейль адской боли от которой хотелось даже не кричать, а вопить, но не могу даже звука издать кроме хрипа. Вот я и хрипела, протестующе, даря своему горлу очередное испытание на прочность. Мышцы рук раз за разом пронзает ужасная боль, будто их рвут на части, каждую клеточку, каждую частичку. Горло жутко саднило, я сорвала голос, хрипя, как смогла — не знаю. Снова тёплые руки ложатся на плечи, обжигая нежную кожу, давя так, будто меня хотят сложить как банку из-под пепси. И боль. Это невыносимо… Обморок, где ты? Но обморока не было и в помине, только чьи-то острые клыки начали «легонько» царапать нежную кожу запястий, точнее ещё вчера это было бы едва ощутимо, но сейчас я снова дёрнулась в болевой судороге. Снова чувство собственной слабости добавило немного ясности в коктейль эмоций, дышать стало легче… Сквозь пелену боли чувствую яркие взрывы наслаждения в запястьях, на лодыжках и по две стороны от шеи. А руки всё ещё лежат. Как поддержка. Боль в мышцах не проходит, а лишь усугубляется уходом из тела крови. Хотя, если они снова меня выпьют — я умру и всё. Кончатся мои страдания. Но нет. Клыки синхронно выходят из меня, лишая этого наслаждения, близкого к эйфории, остаётся лишь боль.***
Перед глазами начинает появляться картинка, а точнее всё резко белеет, темнеет, белеет, синеет… Меня жутко мутит. Не могу пошевелить и пальцем. Глаза закрываю, становится легче. Я одна в комнате. Это я точно чувствую. Боль всё ещё пронизывает тело, меня трясёт как берёзку на ветру. Вспоминаю «тьму». Возможно, теперь жизнь тут разделится на «до этого момента» и «после»? Да, разделится. Я сломана. Я перегнута пополам. Я слаба. Я уже сама хочу этой ноющей боли от входа клыков в кожу. Солёные дорожки чертят путь по щекам, а я не могу пошевелиться, чтобы стереть их.