Когда сгорает феникс

POV Драко Типичная лондонская погода. Серо-синий пейзаж окружает со всех сторон, медленно сдавливая голову, словно металлическими тисками. Как же мне надоела эта бесцветная палитра. Куда бы ты ни ткнул пальцем – обязательно попадешь в кусок сырой земли. Или в мокрый асфальт. Или в тяжелое небо. Или в чье-нибудь хмурое лицо. Я люблю возвращаться домой на машине – рев двигателя успокаивает расшатавшиеся нервы. Да и трансгрессировать в городе, кишащем магглами, - не самая хорошая затея. Как бы я ни ненавидел этих бесполезных созданий, я все же поселился в центре маггловского Лондона, недалеко от телефонной будки, ведущей в Министерство. Всё объясняется тем, что в мире людей, не ведающих о волшебстве, жить куда проще и веселее. Имея пачку денег в кармане и дорогую тачку, можно открыть двери куда угодно. Забавно, не так ли? До чего же они глупые, эти магглы. У них вселенная основывается на количестве нулей в счете твоей кредитки. Зато в их обществе легко заполучить всеобщее уважение и почет. Только купюрами перед носом потряси, и они уже вылизывают твои ботинки. А подцепить фигуристую шлюху в ближайшем баре – вообще не составляет труда. Так я и живу. Езжу от дома до небольшой парковки на черном мерседесе. Потом пешком дохожу до привычной красной будки и спускаюсь вниз. А вечером, возвращаясь, катаюсь по городу. Заезжаю в дешевые кабаки. Пью дорогой алкоголь в обществе канцелярских крыс. Сплю с первой встречной. В свои двадцать пять у меня нет ни девушки, ни жены. Но в форме-то надо себя держать. Однако, сегодня все как-то по-другому. Меня утомил безрадостный рабочий день, который, казалось, никогда не закончится. Тучи становятся все плотнее и плотнее, так и норовя осесть на землю. Тогда уж я точно задохнусь. Всё тело ломит, как при простуде, и это меня жутко раздражает. Хочется развлечься. Но в то же время и это уже осточертело. Я даже веселюсь по расписанию. Пробки. Эти чёртовы пробки. Я уже пятнадцать минут стою в левой полосе за каким-то семейным мини-автобусом. В нём, кажется, так и цветет жизнь: двое детей чуть ли не ползают по всему салону, а родители лишь хихикают и болтают о своем. А я смотрю на них, и в груди что-то со скрипом сжимается. И это тут же вызывает обжигающую волну злости. Мне плохо, а на их лицах играют улыбки. Чёртовы магглы. Замечаю, что на правой полосе свободно. Рывком выворачиваю руль и перестраиваюсь, едва не зацепив какой-то разваливающийся старый джип. Водитель что-то возмущенно орет мне и размахивает руками. Плевать. Хочу домой. Редко случается так, что я задумываюсь о смысле своей жизни, о любви или элементарном счастье. И каждый раз меня это пугает. Вгоняет в необъяснимую панику. И я стараюсь как можно быстрее отвлечься, забыться, потеряться в окружающем шуме. Пожалуй, лучше всего сейчас – это бутылка виски, камин и бессмысленная передача по телику, не нагружающая мозг. Лечь на мягкий диван. И выпить ровно столько, сколько нужно для расслабления и хорошего сна. Не очень-то хочется проводить всю ночь, целуясь с сортиром. Скопление машин понемногу рассеивается. И к перекрёстку, отделяющему меня от дома, я подъезжаю первым. Смотрю на светофор: моргает зелёный. К чёрту это, я почти у цели. Давлю на газ что есть силы. Перекрёсток небольшой, успею проскочить. Едва начавшийся дождь уже забрызгал всё стекло. Бормоча под нос ругательства, тянусь за рычажком, включающим дворники. На долю секунды я успеваю осознать, что с левой стороны возник яркий свет. Но повернуться уже не успеваю. Меня с силой швыряет в бок. Всё мгновенно теряет смысл. Я лишь слышу тихий хруст и ощущаю невыносимую боль в голове. Выскакивает подушка безопасности, и я теряю доступ к воздуху. Задыхаться от нехватки кислорода паршиво. Намного хуже, чем задыхаться от вони окружающего мира. Не понимаю, что происходит. Кажется, свет все еще бьет откуда-то слева, но я ничего не вижу. Тело не слушается. И, похоже, моя машина все еще движется. Свет пропадает и меня снова откидывает вбок. Затем вверх. Вниз. Снова вбок. Каким-то краем сознания я понимаю, что, возможно, скоро умру. И в голове тут же начинают мелькать образы прожитой жизни. Слишком быстро. А я еще и отвлекаюсь на боль и шум бьющегося стекла. Неужели это и вправду конец? Всё замирает мгновенно и неожиданно. Я невольно задерживаю дыхание и чувствую, что меня тянет вниз. Шум нарастает в ушах, смешиваясь с криком толпы, свистом тормозящих шин, гудками и тихим шелестом невозмутимого ветра. Последнее, что я чувствую – это ощущение, будто у меня сломано все, что только можно. Как будто у шарнирной куклы разобрали все суставы. Тело лежит как-то отдельно, совершенно не слушаясь меня. Наверное, бутылка Джек Дениелс, преданно ждущая меня на верхней полке кухонного шкафа, будет очень скучать.