Маятник качнется, все опять начнется...

Часть 2. - Воздух сладок. Следующее пробуждение было тихим и почти спокойным. Никого постороннего рядом. Тишина и покой. Идиллия. Рядом с кроватью, свернувшись клубком, спал Калазиас. За одной из соседних ширм – Крам, за второй – Драко, а напротив – девушки. Диггори, как наименее пострадавший, уже был отправлен восвояси из больничного крыла и во всю распускал слухи. Ничего криминального. Слово тут, слово там. И все каким-то образом уверены, что остальные чемпионы то ли больны, то ли сильно травмированы, то ли и первое, и второе разом. Но стремиться в паломничество в больничное крыло ученики как-то не особо хотят. А сам Седрик время от времени наведывается. Хотя мадам Помфри надолго его не оставляет. Это легко может порушить их легенду, которой особенно и нет. Просто никто не хотел общаться с представителями власти, не поговорив друг с другом. А их вейлы устойчиво лежали в коме. И если Флер и Габриэль смогли в итоге вытащить приехавшие на Турнир родители, то с Драко была проблема. Ведь слизеринец отличался от обычной Вейлы. Потому что, по сути, и не был полностью магическим существом и в то же время был. Обретенный для магических существ, это как Новая Кровь для магов. По сути в Драко слишком мало вейловской крови, чтобы считать того полноценным представителем вида, но при этом силы слишком много, чтобы не считаться с ним. Причём любой его ребенок будет считаться чистокровной Вейлой. У магических народов слишком все запутано с генетикой. Хальд потягивается и садится на кровати, усталость всё ещё гуляет по телу, но при обильном питании это быстро сойдет на нет. Да и вообще долго отдыхать как-то странно. Организм привык к нагрузкам и вечному напряжению. А тут… Тишина, и невольно от этого становятся дыбом волоски на спине, как от ощущения надвигающейся бури. Впрочем, почему “как”? Буря и правда надвигалась и некромант это прекрасно понимал. Невозможно вечно прятаться, и для директора и Министерства необходимо придумать более-менее убедительную историю о том, что произошло на дне озера. К тому же было бы неплохо узнать, что же там взаправду было? Потому что Хальд как-то сомневался, что русалоиды бросились на магов просто так. Да к тому же, было полное впечатление, что им нужен был именно он. Нет, конечно Барти мог и устроить какую-нибудь пакость основному противнику своего Господина. С того бы сталось. Но по идее Упивающегося уже должны были просветить в том, что Поттер неотъемлемая часть ритуала, без которой Лорд не сможет возродиться. А значит Крауча-младшего можно списать со счетов, ну или оставить на самый крайний случай. А у кого ещё хватило бы сил и мозгов для того, чтобы настроить относительно мирный народец… Ладно, если смотреть правде в глаза, то далеко не мирный и вообще они хищники и предпочитают не только рыбу, но и вполне себе двуногое мясцо… Но всё равно на магов они предпочитают не зариться, хотя бы потому, что те могут дать отпор и уничтожить их. У людей подобное вряд ли выйдет. Да и современные люди уже и не помнят, что надо делать с мавками и русалками в реках, чтобы отвадить от жилья. Люди вообще предпочитают быть поразительно слепы. Пока не видишь ты, не замечают и тебя. Иногда это даже работает. Некромант вздохнул и встал, затем зевнул и довольно улыбнулся. За окном были сумерки, а значит ужин скорей всего либо идёт, либо вовсе уже закончился. Впрочем, проблемой это не является. Попросить эльфов принести поесть и всё. Подойдя ближе к окну, он понял, что, в общем-то, сильно так ошибся. Не сумерки – ночь. Прекрасная в своём бархате и россыпи звезд. Хальд улыбнулся и уткнулся лбом в стекло. Хотелось выйти туда в ласковую пусть и холодную ночь. Пройтись по берегу Чёрного Озера, свернуть к Запретному лесу, прогуляться по опушке и уйти в глубь. Там можно найти так много интересного, и можно отпустить себя. Не стоит бояться и его не будут. У этого Леса не зря такая странная слава и не зря, ой не зря, там живут магические расы. Там было бы весело… Но за его спиной посапывали дети. Дети, за которых он взял ответственность, и те, кого он назвал друзьями. Тут его ещё многое держит или не держит, некро просто уверен, его будут ждать столько, сколько потребуется, если он вздумает куда-то уйти. Но уходить ещё всё-таки рано… Хотя вот прогуляться вполне можно. – Калазиас, солнце мое, у нас сегодня дела, – химер дёрнул ухом и, открыв глаза, зевнул во всю пасть, полную чудесных острых зубов. У его хозяина это вызвало только приступ умиления. Даже если учитывать, что просто сомкнув челюсти, не с предельным нажимом, это чудо могло переломать руку, а то и ногу в нескольких местах взрослому мужчине… Возможность постоять за себя у его животинки, Хальда несказанно радовала. Маг вздохнул и потрепал свою химеру между ушами. Надо было решать проблемы. И не факт, что получится просто. Первой, к кому заглядывает Хальд, оказывается медиведьма. Мадам Помфри ещё не спит, как будто ждёт, что её сейчас навестят. – Мадам Помфри? – маг неуверенно заходит в кабинет женщины. – Можно? – Да, проходи, Харальд. Что-то случилось? – женщина цепко осматривает парня с ног до головы. – Нет, просто… – парень замялся и смущенно отвел взгляд. – Как бы так сказать… Ну в основном мне стыдно, что ребята из-за меня попали в такую передрягу… – Только ли из-за вас? – немного снисходительно выдыхает она, чуть склонив голову набок. – Боюсь, что да, – Хальд присаживается на один из стульев в кабинете медиведьмы. – Не будь меня, русалоиды бы не напали… – Не будь вас и чета Делакур лишилась бы обеих дочерей, – очень спокойно вздыхают в ответ. – Маленькая Габриэль скорей всего не дождалась бы помощи, а терзаемая горем потери сестра скорей всего добровольно пошла на смерть в следующем испытании, – некромант хмурится, крутит про себя ситуацию и так и эдак и понимает, что процентах в семидесяти так бы и было. Остальные тридцать чуть более оптимистичные. Но не сказать, что очень уж сильно. – Не корите себя за то, что сделали. По крайней мере не в этом случае. – Хорошо. Спасибо. – Не за что Харальд. У тебя есть еще вопросы? – женщина легко подмечает неуверенный взгляд парня. – Да, – некромант смущенно отводит взгляд, – я о том, как вы себя повели когда узнали о моём Даре… Да и остальных… нюансах. – Молодой человек, – мадам Помфри с лёгким осуждением смотрит на него. – Я колдомедик и Целитель старой закалки. Я давала Клятвы и Обеты, которые сами по себе сейчас всем кажутся странными, глупыми и ненужными, – женщина снисходительно улыбнулась, – но почему-то даже не веря в большинстве своем в слова, все клянутся именем Матери-Магии и дают Обеты. Когда я проходила обучение, колдомедиков учили геральдике, и мы знали гербы сопряженных с нами Гильдий. А труднее представить более сопричастную Целителям школу, нежели Смерть. Как бы странно это ни звучало сейчас. Поэтому я прекрасно знала с кем я имею дело в тот момент, когда увидела Вашего Ворона. Особенно если учитывать кто именно имеет право носить такие “украшения” как у Вас. Честно говоря, сложнее всего было поверить, что в таком возрасте кто-то получил уже Мастерство по столь… гм… специфическому и опасному направлению. И я решилась уточнить некоторые нюансы у Гильдии. – Хальд на такие откровения только хлопал глазами. Вот таких подробностей он не ожидал совершенно. Хотя, с другой стороны в свою бытность подростком, он мало обращал внимания на глубокие подробности чужих жизней. И вряд ли задумывался, каким именно человеком была эта женщина и что умела. – О. Я не знал, – некромант смущенно улыбнулся. – Я не удивлена, – добрая, чуть снисходительная улыбка. – Молодые редко уделяют внимание всем нюансам. – А иногда на это просто не хватает времени, – Хальд качает головой. – Значит вы спокойно отнеслись к происходящему, потому что я имею Мастерство? – И поэтому тоже, – кивает медиведьма в ответ. – А ещё ко мне заходили некоторые… гости. – Хальд покраснел и уткнулся взглядом в пол. Почему-то стало очень стыдно. Как будто он провинился, и его родителей вызвали в школу к директору. – О, не волнуйся. – у мадам Помфри оказывается очень красивый грудной смех. Тёплый. – Ничего криминального. И они были очень сдержанны. Только просили за тобой присмотреть и всё. – Кто? – обречённо вздыхает парень. – Все, – с обезоруживающей честностью отвечает медиведьма. – В том числе и твой декан. И тут нечего стесняться. Они просто за тебя волновались. И как я посмотрю не беспочвенно. – она покачала головой. – Даже если ты не хочешь влипать в неприятности всё равно все происходит так, что ты в эпицентре событий. Скорее всего это судьба. – Да, пожалуй, – Хальд вздыхает. – Спасибо Вам огромное, мадам Помфри… – Не за что, Харальд. И я всё же хотела бы увидеть тебя настоящего, без всех этих мороков и грима. Это возможно? – Эм… Ну да. Только не здесь. Щиты нужны помощнее, – парень оглядывается по сторонам. – Сейчас уже ночь, и вряд ли Ваша помощь кому-то экстренно понадобится, а я уже полностью восстановился. Могу показать, это не так уж и сложно, – женщина окинула его внимательным взглядом. – Хорошо. Я должна дать какие-нибудь клятвы или обеты? – Было бы неплохо, – Хальд улыбается и чуть склоняет голову на бок. – Я проведу Вас внутренними ходами Замка, если вы не против. – Хорошо. Я, Поппи Помфри, клянусь своей Магией, Душой и Жизнью, что не имею желания причинить Харальду Игнотусу Поттеру ни морального, ни физического ни какого-либо другого вреда. Клянусь! – Магия на мгновение чуть вспыхнула, показывая что приняла слова медиведьмы. – Также всю информацию, полученную от Харальда Поттера, касающуюся его здоровья, личности или просьб обязуюсь сохранить в тайне. Не разглашать ни устно, ни письменно, ни каким-либо иным способом без дозволения означенного мага. Клянусь Магией! – вокруг правого предплечья ведьмы сомкнулся зелёный браслет Обета и впитался в кожу. – Все, – женщина поднялась на ноги, – теперь можно идти. – Я не настолько мнителен, мадам, – Хальд с улыбкой подхватывает женщину под локоть, и подойдя к одной из стен Замка, касается ее ладонью. – Но мне очень приятно. Спасибо. Идёмте, – стена медленно раздается в стороны, за ней оказывается достаточно узкий и запылённый проход, больше похожий на трубу. – Не волнуйтесь мадам Помфри, сейчас тут совершенно безопасно. – А что, когда-то было иначе? – женщина аккуратно переступает немного неровную кладку “порожка” и оказывается в полутьме коридора. За спиной камни опять возвращаются в исходное монолитное положение. – Ну вообще бывает, – парень пожимает плечами, для него это нормально. Над ладонью разгорается небольшой шар света. – Тут время от времени василиск ползает, – и он вовремя оборачивается, чтобы поддержать под локоть споткнувшуюся женщину. – Вы не волнуйтесь, Эссхасет очень воспитанный Василиск. Правда! – пытается оправдаться Хальд. – То есть ты его видел? – И даже говорил. Эсс живет в покоях Салазара Слизерина – своего Господина. – Ох, – женщина прижимает руку к губам. – Вы владеете парселтангом… – Ну да, – спокойное пожатие плечами, – не волнуйтесь. Я знаю этот Замок, и уж если Вы дали клятву, Вам откроется ещё много увлекательных тайн. Они идут в молчании дальше, явно спускаясь всё ниже и ниже, начинает ощутимо тянуть сыростью. – Мы уже почти пришли, – Хальд улыбается и касается очередной стены. И та течет и плавится под пальцами. Покои, открывшиеся за каменной кладкой, оформлены преимущественно в зелёных тонах с серебром, но вполне уютны и обжиты. Некромант уверенно и спокойно проходит внутрь. Кажется, что он часто здесь бывает. – Сал, я тут! – не сомневаясь, и используя чары, кричит парень. В одной из комнат что-то громко звякает. – Да чтоб тебя, мелкий!!! – раздается оттуда, и из-за крепких дубовых дверей вылетает разгневанный помощник зельевара, представленный на собрании работникам школы не далее чем месяц назад. – А если бы я варил что-то?! – Заглушку бы повесил, – спокойно парирует тот. – Первый раз что ли? Или вообще вон умотал бы в Гнездовье… – Мадам? – наконец-то замечает женщину молодой мужчина и удивленно смотрит на Хальда. – Ну, меня попросили снять все мороки… И просто показаться. – Мелкий… – с тихим шипящим звуком выдыхает черноволосый мужчина. – Мистер аль-Сафари! – Мадам Помфри, лучше обращайтесь по имени, – мгновенно реагирует Салазар и вздыхает. – Хальд, уверен? – Обеты и клятвы были принесены, так что не страшно. И за тобой есть кому присмотреть… – и прежде чем мужчина успевает хоть что-то ответить на это, он быстро уводит медиведьму дальше. – Фух… Надеюсь Сал не сильно обидится, – достаточно просторная гостинная или даже, скорее зал, встречает вошедших тишиной и спокойствием. – Вижу вы хорошо знакомы с помощником профессора Снейпа… – Я думал это было сразу заметно. Ещё по тому как он приходил ко мне во время болезни. – Да, но, если честно, я думала, что это просто что-то вроде дружбы. Сейчас же я уверена, что все не так просто. – женщина с любопытством смотрит по сторонам. – Мистер Поттер, а все же, где мы сейчас? – Это комплекс комнат который принадлежал одному из Основателей Хогвартса. Салазару Слизерину, – медиведьма доходит до ближайшего кресла и медленно опускается туда. – И как вы сюда попали? – Ну, так получилось, – Хальд хмыкает и чешет в затылке. – Да и Салазар сильно против не был. – Гм. А профессор Снейп в курсе где вы проводите время? – провокационно интересуется женщина. – Нет, если честно я не рискнул ему говорить. Известие о Салиме он и так с трудом переварил, а уж с такими подробностями… Хотя я уверен, что он обо всём догадывается. Опять же, благодаря нахождению Салима рядом с ним. – А почему вы так беспокоитесь о нем? – удивлённо интересуется мадам Помфри, а потом спохватывается и уточняет. – О, Салиме Заки. – Понимаете, он недавно был достаточно тяжело болен. Пришлось приложить немало сил, чтобы его вытащить. Но Сал сам по себе натура очень скрытная, и не всегда можно понять, когда ему действительно плохо, а когда всё нормально. Поэтому я подумал, что пригляд опытного медика хоть немного поможет с ним. – Я не ребенок, – раздалось недовольное от входа. – Уже как несколько столетий к тому же! – Салазар стягивает с уха серьгу-подвеску из вычурно обработанного нефрита. Черты лица плывут, становясь более европеоидными и привычными для глаза коренных жителей Англии. И нельзя не отметить, как становятся похожи двое мужчин в комнате. – Приятно познакомиться мадам Помфри. Еще раз, – и он отходит к софе, устало разминая плечи. – Хальд ты в курсе, что ты не выносим? Я не мальчик, чтобы за мной так дрожать… – А иногда ведёшь себя ещё хуже, чем я. Но у меня хоть в диагнозах гриффиндористость стоит, а ты истинный слизеринец. Вот откуда у тебя желание самоубиться во имя других? – С Годриком по молодости переобщался, видимо заразился, – парирует древний маг. – Простите? – Поппи Помфри переводит удивленный взгляд с одного на другого. – Может вы объясните подробней, что здесь происходит? – Понимаете, – Салазар вздыхает. – Хотя нет, давайте Вы сначала увидите настоящего Хальда, а потом мы Вам всё расскажем. Ну или почти всё. Женщина согласно кивает и переводит пытливый взгляд на Харальда. Некромант пожимает плечами и принимается раздеваться. К осмотрам он привычен. Вот когда им первый раз делали полный медосмотр в Академии было очень неловко. Ну в плане – он же полный. И не только заклинаниями. Было крайне неловко и смущательно. А сейчас уже как-то спокойней. К тому же, уж в каких только состояниях его Салазар не видел. А мадам Помфри? А что она? Медиведьму было сложно удивить, в этом Хальд не сомневался. В конце концов лишних конечностей у него нет. Да и сложен он неплохо, стесняться тут нечего. Некромант остался только в нижнем белье и шагнул ближе к центру комнаты, повёл плечами, вручную распутал длинную густую косу, позволяя ей рассыпаться чёрным водопадом по плечам и спине, достигая бедер и спускаясь чуть ниже, развёл руки в стороны и, запрокинув голову, выдохнул. Зелёные колдовские глаза прикрылись, а по полу поползла изморозь. Казалось, что звуки собственной крови становятся оглушительными во внезапно опустившейся тишине. Мадам Помфри, зажала себе ладонью рот, чтобы не выдать себя ни звуком. Потревожить некроманта в этот момент, момент полного единения с силой, казалось подобно смерти. И в то же время женщина не могла не оценить хорошо развитое тело молодого мужчины перед ней. Не угловатого чуть сутулого подростка, а воина, который привык следить за собой и своим состоянием. Может, не всегда внимательно, но критичные отклонения стабильно замечая и исправляя. Иногда самостоятельно, иногда с помощью целителей. О, она прекрасно видела вмешательства, произведенные опытными специалистами, которые скорее корректировали травмы, позволяя собственной регенерации мага излечить тело, не вмешиваясь лишний раз в его работу. На самом деле, по настоящему сильный Целитель старается излечить пациента, не травами и отварами или заклятиями, а подстегнув собственные силы организма. Лучше самого тела вряд ли кто знает как должно быть. Иногда кажущиеся неважными отклонения или малые несоответствия в строении того или иного органа, обозначают всего лишь его индивидуальность. И не более. А в исправленном виде начинают барахлить и причинять неудобства. Именно в этом основная проблема с пересадкой органов, ну и в магических векторах и склонностях. Это если говорить только о магах. Магия упругим коконом окутывала Хальда, смывая самоограничения. Выправлялась сутулость и обманчивое впечатление беззащитности, уходила подспудная уверенность в хрупкости мага напротив. Наконец, он открыл глаза и внимательно посмотрел на женщину. И от этого взгляда продрало морозом вдоль позвоночника. Казалось, через эти глаза смотрит Вечность, спокойная и бесстрастная, которая рано или поздно, но примет каждого в свои объятия, а потом вернет перерожденного и беспамятного в новую жизнь. – Хальд? – отвлёк на себя некроманта Салазар. – Да, всё хорошо, Салазар. Просто я давно не просыпался, – в зелёных глазах мелькнула лукавинка. – Это приятно, вспомнить кто я. – Это ты мне рассказываешь? – усмехнулся Древний маг, и они понимающе друг другу улыбнулись. – Гм? – женщина рискнула обратить на себя внимание. – Разрешите представиться полностью, мадам Помфри. Харальд Игнотус Поттер, лорд Поттер-Блэк, Лорд Певерелл, Наследник Гриффиндор, – и он склоняет голову в привычном аристократам вежливом поклоне. Медиведьма только сглатывает, такое количество именитых Родов, Тёмных Родов, в одном подростке её почти ужасает. Мало того что это Дары, так это ещё и Наследия. От подобного коктейля не долго и свихнуться. А свихнувшийся маг такой потенциальной силы… Жить в такое время не хотелось. – Простите за бестактный вопрос, Лорд, – Харальд склонил голову на бок. – Ваши Наследия… Не конфликтуют? – Нет, – улыбка в ответ. – Основное Наследие я получил по Старшему Роду – Роду Певерелл. С Родом Вечной Невесты никто особо не конфликтует, – пожатие плечами. – Это и не удивительно, – Салазар фыркает. – Мадам Помфри, можно попросить Вас дать клятвы и в отношении Салима Заки? – интересуется очень спокойно Поттер, кивая на вольготно расположившегося в кресле древнего мага. – У всех есть тайны и мне бы не хотелось, чтобы они дошли не до тех ушей. – Хорошо, – медиведьма кивает, прекрасно осознавая, что с такими людьми не спорят, если хотят остаться в живых. Что-то клубилось не только в глазах молодого мага напротив, но и в его силе. Невысказанная угроза и предупреждение. Нет, вот прямо сейчас он не угрожал ей, но как будто был готов в любое мгновение ударить на поражение. А подобное напрягало. Клятвы не занимают много времени, к тому же Мать-Магия принимает их на диво благосклонно. – Ну раз с формальностями закончили, – старший маг вздыхает. – Разрешите представиться – Салазар Слизерин, сейчас Наследник Поттер-Блэк, Наследник Слизерин. В скором времени хочу вернуть себе законный титул Лорда Слизерин. – зельевар чутко следит за мимикой женщины, но на её лице отпечатывается только чистый и неподдельный шок. – Но вы же… Мертвы, – с трудом выдыхает женщина. – Был, – уточняет Древний маг и с улыбкой кивает на Хальда, – но меня вернули. – мужчина разводит руки в извинении. – В данном случае я был не властен, а остальные Основатели одобрили авантюру Хальда. Так что… – Так вот что вы имели в виду тогда, в медицинском крыле, – медиведьма придирчиво осматривает взрослого мага и берется за палочку. – Разрешите Вас осмотреть. Хальд только довольно жмурится на растерянный взгляд Салазара и ухмыляется. – Давай-давай, друг мой, или же ты стесняешься? – Хальд! – Слизерин почти шипит, но покорно встает и принимается стягивать с себя мантию и тунику. – У меня уже достаточно солидный возраст, чтобы подобные подтрунивания не проходили! – Ну не скажи, – довольно чуть скалится в ответ некромант. – Иногда тебя даже “на слабо” развести можно! – Неправда! – Сал, мелкий правду говорит, – Годрик выныривает из-за одного из гобеленов и садиться на софу. – Моё почтение, мадам Помфри. – Лорд Гриффиндор, – женщина уважительно склоняет голову. – О, мадам, прошу Вас, – мужчина смеётся. – Я, в отличии от моего друга и компаньона, не совсем жив. И знаете, никогда не был фанатом расшаркиваний и этикета. – Но воспитанным это тебе быть не мешало, – бурчит зельевар. – Хотя в наше время тебя все равно считали достаточно, как же это говорили… – зеленоглазый мужчина прищурился, – фамильярным, вот. – И что? – медноволосый хмыкает. – Школа от этого не развалилась, а мой Дом выпускал лучших Боевых Магов в этом полушарии! – С этим я не спорю. – Хоть с чем-то ты не споришь, – Годрик ворчит явно привычно, не зло. Хальд только усмехается на слова основателя алознаменного факультета и становится рядом со Слизерином. – Думаю, для диагностики так будет быстрее, мадам Помфри. Мы с ним сейчас очень похожи. Для воскрешения я использовал свою кровь. Всё-таки Салазар умер достаточно давно, чтобы не сохранилось никаких частичек его родного тела. Да и с потомками у нас… нестыковочка вышла. Медиведьма хмурится, но не комментирует подобные высказывания. По-хорошему уже за одни мысли о воскрешении этого подростка, молодого мужчину вернее, должно было посадить в Азкабан. А он не только думал, но и вполне успешно провел ритуал. И воскрешенный стоял рядом с ним, весело препираясь со всеми. Реальность всё больше напоминала женщине какой-то театр абсурда. Хотя с другой стороны это были чудеса. Основатели сами по себе были чудом. И ей, простой по сути ведьме, судьба подарила шанс прикоснуться к этой легенде Волшебного мира. Более того, помочь. Да и общаться им никто не запрещал, а это же просто кладезь знаний! – Вы всё-таки безрассудный мальчишка, мистер Поттер! Не смотря ни на что! – в ответ Хальд внезапно смеется. – Мадам Помфри, Вы сейчас так похоже сказали. На профессора Снейпа. – И сколько раз я бы не повторял, ты не меняешься, – раздаётся от двери в гостинную. – Профессор? – Хальд разворачивается резко и явно чуть испуганно пятится. – Северус! – Салазар улыбается. – Неужели ты решился почтить своим присутствием моё змеиное логово? – Снейп еле заметно, но все таки передёргивает плечами. – Не думаю, что это может быть опасно, – чёрные глаза цепко осматривают комнату. – Салазар, нет! – Да, Хальд, да! – древний маг белозубо улыбается, а за одной из стен укрытых гобеленом звучит характерный шорох чешуи о каменную кладку. – Здравствуй, Эссхасет, – обреченно вздыхает Хальд и поворачивается к медленно и аккуратно просовывающему голову из-за одного из гобеленов василиску. – Хорошшшей-ссс охоты-ссс, зссс-меёнышшь, – привычно поздоровался василиск и огляделся. – Твои-ссс? – Наши-ссс, – Хальд улыбается и, протянув руки, чешет зеленую чешую под нижней челюстью огромной змеи. – Хорошшшо-ссс, – Василиск блаженно прикрывает глаза вторыми веками и довольно шипит. Змей не пытается полностью вползти в комнату, он уже давно не мелкая змейка и просто не поместится тут, но почти все покои Салазара были спроектированы так, чтобы Василиск мог туда, как минимум, заглянуть. За гобеленами не было стен, а только покатая отполированная кладка туннелей. Снейп напрягся, в черных глазах зельевара мелькнул алый блик. – Эссхасет, знакомься, – Хальд повёл рукой в сторону новоприбывших. – Это школьная медиведьма мадам Помфри и мой Опекун, нынешний декан Дома Слизерин – Северус Снейп, – Василиск осмотрел присутствующих и степенно склонил голову, увенчанную тяжелой костяной короной, в вежливом поклоне. – Знакомьтесь, это Эссхасет – Ужас Хогвартса и фамильяр Салазара Слизерина, – озвучивает, на понятном для всех языке, некромант. – Приятно познакомиться, – медиведьма так же вежлива как и Василиск несколько минут назад. – Очень приятно, – Снейп всё же напряженно смотрит за огромной рептилией. – Расслабься, – искренне советует ему Годрик и потягивается, – Эсс очень воспитанный Василиск, – женщина прыскает в кулак. Уж очень это было похоже произнесено, даже интонации схожи. – Вы очень похожи с Хальдом, – замечает она. – Так растили же почти с колыбельки, – пожимает плечами Древний маг, а Слизерин только кивает, тоже почесывая своего Василиска. А тот так и млеет между двумя магами. В комнате воцаряется неправдоподобная тишина. – Что? – удивленно смотрит на них Годрик. – Что я не так сказал? – Забей, – советует Салазар. – Успокоительного? – Не откажусь, – медиведьма устало вздыхает. – Не в моем возрасте такие потрясения… – Что вы! – вскидывается Годрик. – Вы еще очень молоды! Зачем на себя наговариваете? Женщина только улыбнулась и покачала головой. Пусть и призрак, но комплименты слышать от мужчины всегда приятно. Наконец-то все более менее приходят в себя и успокаиваются. Мадам Помфри вздыхает и поднимается на ноги. – И всё же дайте мне провести диагностику, – Салазар и Хальд покорно замирают рядом, под каскадом разнообразных диагностирующих заклинаний. Медиведьма то вздыхает, то хмурится, то качает головой, а потом с очередным вздохом призывает с ближайшего столика пергамент, перо с чернильницей и принимается выписывать рецепты. Обоим. Салазар кривится, но не протестует. Научен уже горьким опытом, что всё равно уломают. К себе мадам Помфри попадает только почти под утро. На столике в её кабинете предупредительно стояло бодрящее зелье. Кто из деканов змеиного факультета побеспокоился, интересовало женщину в самой меньшей степени, если это вообще была их инициатива. Она всё равно была благодарна. Уже не тот возраст, чтобы бессонная ночь совсем на ней не сказалась, а так, свою положенную смену она проведет без труда. За всеми этими волнениями и радостями Хальд как-то совсем забыл о директоре. И это было ошибкой. Уже на следующий день после выписки из больничного крыла его пригласили в знакомый кабинет. – Мальчик мой! – Дамблдор улыбается лучшей из своих улыбок и фальши в ней на удивление нет. Вот самый верный рецепт, чтобы тебе доверились. Будь искренним, даже если играешь. Особенно, если играешь. Только так можно достичь достоверности. Когда зол, злись по настоящему. В те мгновения, что должен показать ненависть, ненавидь по настоящему. Всего мгновения искренности, которые вроде бы как пробиваются на всеобщее обозрения. Мгновения, которые потом так легко выкинуть из головы. Но дети чаще всего ориентируются именно на них. И в этот момент Дамблдор действительно был рад видеть Хальда, и он действительно за него волновался. Вот по какой именно причине это уже детали. Певерелл также искренне улыбнулся в ответ. – Директор, сэр! Спасибо, что пригласили. Больше же ничего не случилось? Я плохо помню то, что было под водой, – в смущении и лёгком негодовании отвести глаза в сторону. – Кажется, я плохо контролирую свою магию… – и это признание тоже не дается парню легко. Старший мужчина прикрывает глаза, анализируя магию подростка. Средний резерв уже почти заполнившийся, с видимыми трещинами. Видимо, имел место магический выброс под водой. Возможно, его спровоцировали русалоиды или непосредственный страх. В тот момент мужчину больше волновали испытываемые тогда парнем чувства. Если страх за тех кто рядом, на этом можно сыграть, по косвенным признакам это именно так и было. Также, как и у Лили Поттер, что смогла сломать все закладки и внушения на голом материнском инстинкте, что её ребенку грозит опасность. Если это был выброс ради защиты, то парень вполне поддается манипуляциям. Хотя Шляпа впервые за долгое время прятала от него необходимого человека. И не подкопаешься же. По всем выкладкам, которые она предоставила на педсовете получался Слизерин, хотя артефакт явно что-то не договаривал… Альбус был бы и не против вытрясти из него всю подноготную, но всё же Основатели были ещё теми гениями, и сломать их защиту просто так было не возможно. Особенно если учесть, что составляли они её вдохновлёно в четыре пары рук и в перемешку, а не по блоково, как остальные щиты и чары на Хогвартсе. – Ничего, мальчик мой, – мужчина по отечески улыбается и указывает на стул, напротив небольшого столика, уже накрытого к чаепитию. - Я надеюсь, ты не против выпить со мной чаю? – Нет конечно, директор, сэр. – О, мальчик мой, можешь называть меня по фамилии, и, если тебе так будет удобней, прибавлять профессор. – Спасибо, профессор Дамблдор, – Хальд открыто улыбается. Сейчас он вспоминает те чаепития, первые, когда его жизнь здесь всё ещё была всего лишь сказкой, а не ужастиком. Не смотря на все, что творил этот старый интриган, хоть немного прекрасной сказки мальчишке из чулана он всё-таки подарил. Да, скорее всего, с долгоиграющей целью для того, чтобы привязать к себе необходимую пешку покрепче, но… Но безрассудно хотелось верить, что хотя бы немного этот мужчина оставался человеком. Не просто манипулятором, который видит только шахматные фигуры разной степени ценности перед собой на доске, но и живых чувствующих людей. Хотелось верить, как бы глупо это ни звучало. – Итак, Харальд, русалки так толком и не объяснили, что произошло под водой. Как смогли выяснить мракоборцы, прибывшие на место, когда вас всех уже отправили в Больничное крыло, выявили заклинания агрессии на Озере, также есть вероятность, что недалеко от поселения водного народа было разлито какое-то зелье… – точно выверенная пауза, призванная дать обработать информацию и немного подтолкнуть к мысли, что зельевар-то в школе только один. Дипломированный по крайней мере. Подмастерье, недавно присланного Гильдией Зельеваров Снейпу, Дамблдор скидывал со счетов. Потому что считал, что мальчишка сюда приехал исключительно чтобы добиться благосклонности самого молодого Зельевара Англии и никак иначе. И ведь старый маг даже не задумался о том, что всё может быть иначе. Лёгкий наговор на невнимательность. Это даже не внушение, просто… “Смотри в другую сторону” или скорее “не цепляйся взглядом”. А как много проблем решалось разом… В древности любили изящные решения, и Дамблдор об этом знал – сам часто пользовался. Вот только позабыл, что то, что может он, от того сам не застрахован, как и от многого другого. – О! – Хальду только и оставалось что хлопать глазами в удивлении, причем искренне. Ведь он же не просил никаких сведений, а ему их принесли на блюдечке с голубой каемочкой. Просто подарок на самом деле. И похоже он знает к кому заявиться в скором времени гневной фурией. Хотя бы просто так, для профилактики. Говорят, стресс прочищает мозги. Особенно, немного сдвинутым. Ну, или по крайней мере дает им капельку адекватности. Хотя это удивительно, если Барти действительно заговорил Озеро. А вот кто всё-таки вылил зелье… Это был вопрос на сотню галеонов. Причем из-за многократного разбавления водами самого Озера, что тоже не было совершенно магически нейтрально, уже нельзя было достоверно установить ни первоначальный состав, ни тем более автора этого шедевра… Не будь Хальд некромантом, им там пришлось бы всем очень не сладко. С такими-то добавочными к исходным данным, но история уже начала меняться всё больше и больше. Это похоже на снежный ком, лишь бы он не увлек за собой лавину. Выгрести из-под неё будет очень сложно, если вообще реально. А вот ещё одного такого перерождения, как сейчас, у него уже нет. Чай, не кошка с девятью жизнями. Пусть и Певерелл. – Спасибо большое за информацию! – улыбнулся чуть застенчиво. – А вы не знаете кто так хотел сорвать Турнир? – глаза Дамблдора чуть расширяются. По моему, именно такой вариант ему просто не приходил в голову. Забыл уже мужчина, что может быть уязвим. Почему бы не направить его по ложному следу? Пусть поволнуется и потрясет старых должников. Старику полезно встряхнуться и побегать, пусть поднапряжет Аврорат и свой Орден, а то расслабились совсем. Заодно и отвлекутся все немного от Хальда, а у него будет дополнительное место для манёвра. Если понадобиться, конечно. – Харальд, ты думаешь, кто-то хотел сорвать именно проведение Турнира? – мужчина напротив мгновенно подбирается. – Ну, мы же скорее всего, все должны были там остаться, – некромант пожимает плечами, – так что да, наверное. Ведь не на кого-то одного настроено было – на всех, – и ещё вздохнул для пущей жалостливости. – Возможно… – Дамблдор кивает сам себе. – Но я хотел бы уточнить… Скажи, мальчик мой, а на Слизерине ты не слышал угроз в свой адрес или чего либо подобного? – Нет! – с совершеннейшей искренностью. “На Слизерине самоубийц не водится. Откровенных по крайней мере точно,” - думает про себя Хальд. – Мы с ними вообще мало общаемся. Всё времени не хватает. С мальчиками из моей спальни ещё куда ни шло, а со всеми остальными, – сокрушённо качает он головой. – Даже жалко. Хорошие же вроде ребята. – Да, – Дамблдор внимательно следит за парнем напротив, но ничего настораживающего не наблюдает. – Но всё равно будь осторожен. На этом факультете очень много детей тех, кто был противником твоих родителей, – осторожно формулирует седой маг. – Дети не в ответе за родителей, – пожимает плечами Хальд и отпивает чай из чашки, которой грел до этого руки. Директор на это улыбается уголком губ. А некромант только вздыхает. У него на спине уже не тонкая полоска, а шириной где-то с ладонь. Скоро оборот. А ядовитей Василиска твари нет… Интересно, на него хоть что-то действовать, в итоге будет так как надо? Или сплошной сюрприз и метод научного тыка? – Так нам всегда говорили в магловской школе, куда меня отправили тётя с дядей. Я думаю, что магловские философы в этом правы, – добрая улыбка. Яркая, такая располагающая к себе. – Но спасибо за предупреждение, профессор Дамблдор, я буду внимательным! – Вот и хорошо, – мужчина одобрительно кивает и деланно обеспокоенно смотрит на часы. – О, мальчик мой, я тебя так задержал. Доберёшься сам до гостиной своего факультета? – Да, конечно! – Хальд ставит чашку на столик и поднимается всё также светло улыбаясь. В конце концов, он сейчас и правда испытывал светлую грусть и даже какую-то затаенную радость. Вот такие посиделки без нужды выискивать двойные-тройные смыслы, просто потому, что твой собеседник не думает, что ты способен на это, чудесное ощущение. Ностальгия прямо накатывает. Чтобы кто ни говорил, но в его прошлой жизни было достаточно приятных моментов. Пусть и ценить такие простые казалось бы вещи, как уют и чай вечером начинаешь только после почти года бегов и сна в палатке. Пусть комфортабельной, но палатке! – До свидания, профессор Дамблдор! Харальд покидает кабинет директора даже в приподнятом настроении и берет курс на подземелья. О, он не боится ни слежки ни чего-то подобного. С того момента, как воскрес Салазар, наблюдение за Хогвартсом на себя вплотную взяли Основатели, чтобы сам Хальд не отвлекался… В общем, директору пришлось подтянуть пояса и выделить из школьного фонда достаточно средств на обновления и ремонты. Слишком уж неодобрительно на него начал коситься Попечительский Совет, а под это дело Древние маги хорошо так подлатали дыры в щитах. В конце концов, этот замок стоял на древнем и устойчивом источнике. И пусть из него мог черпать и Директор… Но отток он вряд ли бы заметил, даже если бы очень захотел. Замок тоже хотел жить. Хогвартс прекрасно понимал, кому обязан обновлениями и прочим. А еще он чувствовал себя виноватым за одного из своих основателей, как провинившийся ребенок. Ребенок, которому уже не одна сотня лет… Но иногда складывалось именно такое ощущение при ментальном общении с окончательно пробудившимся сознанием Замка. Впрочем, пока всё складывалось намного лучше, чем Харальд мог ожидать. Второй этап закончился почти победой, даже придумывать оправдания не пришлось для Дамблдора, а это вообще подарок высших сил! Единственное, что огорчало это всё ещё пребывающий в магической коме Драко. Да и нарастающие проблемы с самообладанием у Виктора не радовали. Но тянуть с их выпиской уже было просто некуда. Эти проблемы было необходимо решить. Обязательно… А сейчас Барти! В комнате преподавателя было сумрачно, и это давало дополнительные возможности. Впрочем, сейчас Хальд не стремился к скрытности. Некромант знал, что никого кроме необходимого мага в комнате нет, и собирался устроить ему приличную такую встряску. Похоже, ему это будет полезно. “Профессор Грюм” сидел перед камином и пил для разнообразия не из своей фляги и что-то крепкое, когда тени вздыбились и из них выпал высокий мужчина с тяжелой косой и бархатной полумаской на лице. Полночно чёрной, отороченной иссиня-черными перьями. Вихрем промчавшись до кресла и резко наклонился вперед, обдавая сидящего мага запахами трав и облаком яростно клокотавшей личной магии. – Какого Мордреда вы творите, Крауч!? – рявкает он и отмахивается от резко вскинутой палочки, отводя её в сторону, и соответственно луч парализующего заклятия врезается в стену. – Мало того, что вы мне так и не ответили, а ритуал уже скоро, так ещё и чуть не уничтожили один из основных ингредиентов для вашего Господина! – маг бушевал, а у “Грюма” медленно отвисала челюсть. Некромант оказался неожиданно молод. Как-то при первой встрече у Барти сложилось о нём совершенно другой впечатление. – Чем вы думали, когда натравливали на него русалоидов?! А если бы мальчишка не отбился? А если бы молодой Малфой по вашей вине погиб? Да вы вообще представляете что было бы? Гнев его отца стёр бы тут все! – Да что может этот белобрысый! – наконец-то вставляет свои пять кнатов маг под оборотным. – Этого надутого павлина так прижали министерские, что он не вздохнуть не охнуть без их позволения не может! – Так тем более! Какого хрена? – маг, уже не скрываясь, орет в голос в ответ на повысившего тон оппонента. Как хорошо, что звукоизоляция во всех покоях Хогвартса достаточно высокого качества. Из теней раздается недовольное ворчание, и уже набравший воздух для гневной отповеди Барти давиться им, видя как из теней выныривает высокий зверь, покрытый чешуей от кончика носа до хвоста. Жёлтые глаза смотрят на Пожирателя Смерти с неприкрытым гастрономическим интересом. – Это была не моя задумка, – идёт на попятный мужчина. Действие оборотного как раз подходит к концу и Хальд имел счастье “полюбоваться” на трансформацию, а потом и на настоящий облик мага, с которым собирался сотрудничать. Как бы удивительно ни звучало, но психи обычно никогда не предают, если уж выбрали себе лидера. Некромант вздыхает, отпуская злость, которую накрутил в себе для пущего эффекта. Злая кусачая магия отхлынула от Крауча, а парень взял стул, и развернув его к огню оседлал, устроив руки на его спинке перед грудью, выжидательно посмотрел на него. – Я зачаровал воды Озера, но кто я и сколько там той воды! Я не ожидал подобного эффекта. Никто не ожидал, а уж того, кто там намешал что-то я и подавно не знаю. И не могу понять как оно всё смешалось именно так… – Карма у парня видимо. Хорошо хоть выбрался, – Хальд тяжко вздыхает. – Вы просто не понимаете, Барти, что бы было, если бы мы потеряли парня. Цельного воскрешения бы уже не получилось ни под каким предлогом. Пока что этот мальчишка единственное что удерживает вашего Господина за шаг до Грани, – некромант показательно устало трёт переносицу. – Кстати, что там ваш Господин? Надеюсь это была не его “гениальная” идея? – О нём заботится Хвост, – Барти отчетливо морщится на имени предателя. – И нет, это была идея как раз Хвоста. Правда, я не понимаю почему Лорд ей не воспротивился… – Как думаешь, если этот человек умрет, твой Лорд будет сильно горевать? – у Хальда сжимаются и разжимаются кулаки. Да и Калазиас вполне себе ярко иллюстрирует состояние своего господина. – Думаю, против он не будет, – соглашается Барти, благоразумно не развивая тему. – И молоко единорога он пьет. – Хоть какая-то хорошая новость, – некромант успокаивается. – Мой тебе совет: найди ему более квалифицированную сиделку! Хотя… Пусть будет. Обетов на нем достаточно? – Обижаешь! – фыркает Пожиратель. – Это радует, – на глазах веселеет некромант и даже начинает улыбаться. – Ладно, посчитаем конфликт пока исчерпанным. Но мы ещё поговорим об этом, – он резко поднимается на ноги. – На выходных я передам еще эликсиры, – кивок в сторону зверя, доверчиво трущегося о бок своего хозяина. – До встречи. И Крауч остается в комнате один. С трудом отходя от пережитого, оказалось что это очень страшно, так что мужчину даже стало потряхивать от нервов. Из теней вышел чешуйчатый зверь, прошёл до самого кресла, занимаемого мужчиной, и аккуратно положил ему на колени бутылек, и даже, кажется, сочувственно фыркнув ушел обратно. На фиале ровным каллиграфическим почерком было выведено “Успокоительное”. Барти не мог не согласиться, что зверюга была права. После разговора с его хозяином это зелье было необходимо!