Маятник качнется, все опять начнется...

Часть 2. – Простые дни – будни и выходные – Блейз, ну твою же мать! – шипит знакомый голос, Хальд лениво открывает глаза и отдергивает полог, чтобы полюбоваться на происходящее. Драко стоит мокрый и злой, и сверлит недобрым взглядом Забини. – Гм… У нас был потоп? – Поттер встает с кровати и потягивается всем телом, игнорируя заинтересованные взгляды. Кулон иллюзии все еще болтается на шее, а пробиться через его действия в этой комнате пока никто не сможет. А значит, видят они пусть и развитого, но достаточно худого подростка. Все еще подростка, а не парня, которым на этот момент уже является Хальд. – Всем доброе утро. Так что все-таки произошло? – Да так… – Блейз отводит взгляд, а Калазиас только насмешливо фыркает, направляя своему хозяину картинку колдующего парня, а потом рикошет заклинания от чар самого Харальда. Побудка водой не удалась. А надо было лучше изучать защитные чары. Если на физический вред ничего заметного или знакомого нет, это не значит, что нет вовсе. – А, ну бывает, – вроде как безразличное пожатие плечами и подростки расслабляются, а Драко идет к своему сундуку переодеваться, когда зеленоглазый маг продолжает. – Забини, ты только в следующий раз вязь заклинаний на «Зеркало» проверяй, а то сейчас водичка срикошетила, а если бы чего посерьёзней было? Мы бы уже прощались с бедным Драко. – Блейз поспешно отворачивается. Но все равно светит красными кончиками ушей. – Малфой, не сопи как обиженный ежик. – Блондин так и замирает, сверля Поттера уничижительным взглядом. Хальд аккуратным пасом бросает просушивающее и очищающее заклинание. И сам быстро одевается. – Кстати, Драко, ты подумал, о том, что я тебе вчера говорил? – зеленоглазый накинул мантию поверх брюк темной плотной ткани, рубашки и теплого жилета. – Да. – И как результаты? – Я согласен. – Отчаянный ты, – уважительно тянет некромант, покидая комнату вслед за всеми. – На самом деле нет. – Драко чуть приотстает. – Просто, если крестный тебе доверяет, а он доверяет, я видел. Значит, мне ничего не угрожает. Если я, конечно, не буду полным идиотом и не пойду на нарушение Обета. – Драко, ты будешь клясться магией и душой, – в зеленых глазах мелькает нехороший огонек. – Не думаю, что такую клятву ты рискнешь нарушить. – Малфой только сглатывает, но уже ничего не отвечает, они выходят из подземелья, а подобное негоже обсуждать там, где не уверен в количестве чужих ушей. За столом Хальд как-то не заметно оказывается окружен близкими друзьями Малфоя, та же Дафна и Блейз по обе стороны от него, да и сам Драко напротив. Глянув за учительский стол, он поймал взгляд Снейпа и еле заметно ему кивнул. За Гриффиндорским столом происходило брожение умов. Видимо сильно пошатнуло самомнение факультета то, что Герой поступил на Слизерин. Да и его выступление в поезде не могло остаться не замеченным. Внезапно, разглядывая учеников в зале, он столкнулся взглядом с Невиллом. Несколько секунд они смотрели друг на друга после чего Лонгботтом склонил голову в легком поклоне. Как равный равному. Видимо Хельга рассказывала ему о втором Наследнике Основателей. А может просто здоровый прагматизм и нежелание ссориться с возможным сильным магом. Мало ли? Поэтому пообщаться с хафлпаффцем стоило поплотнее. Впрочем, всему свое время. А сейчас начиналось самое интересное. Первые учебные будни. По идее ничего трудного. Хальд знал это все еще до поступления в Академию Нефритового Дракона, но первым же занятием стояли зелья. По спине прошлась привычная стая мурашек. Что поделать старые привычки так просто не изживаются и нападки Снейпа, пусть в чем-то даже обоснованные, любви к его предмету никогда не добавляли. Но со всем же можно справиться. – Чего ты так вздыхаешь? – Дафна с интересом смотрит на парня. – Ничего, просто зелья далеко не мой любимый предмет. – А что тебе больше нравится? – девушка с любопытством придвигается ближе. – Ммм… Ну, если сравнивать предметы, то наверно получается ЗОТИ. Ну и так, по мелочи, – от дальнейших расспросов спасли влетевшие в зал совы. Хедвиг сделала аккуратный круг над хозяином и приземлилась на поднятую руку, терпеливо подождала пока от лапки отвяжут послание и перебралась хозяину на плечо. Хальд привычно скормил сове печеньку со стола, распечатал конверт и принялся за чтение, чуть хмурясь. Изучив написанное угловатым, резким почерком маг задумчиво прикусил губу. Хедвиг заухала и прихватила его клювом за ухо, а то ее хозяин мог выпасть из реальности надолго, это она уже знала. Вот только сейчас было не место и не время. Вздохнув, парень резко смял лист в руке. – Спасибо, Хедвиг. В остальном я сам разберусь. – Хальд погладил белоснежные перья и чмокнул сову в клюв. Та, ухнув, казалось смущенно, взлетела с места обдав сидящих за столом потоком воздуха и стремительно вылетела вслед остальным совам. – Что-то не так? – ученики мгновенно отвели взгляды. – Харальд? – Драко чуть вздрогнул, когда взгляд хищных зеленых глаз сфокусировался на нем. – Как ты себя чувствуешь после вчерашнего? – Ничего особенного. Уже оправился. Я никогда не жаловался на скорость регенерации. Так что отравить меня трудно, мой блондинистый друг. А к любовным зельям я не восприимчив, – многие девушки за столом слизерина посмурнели. Скорей всего в школе несколько дней вообще будет длиться «траур», когда эта новость дойдет до остальных факультетов. У женской половины школы так точно. А у мужской будет праздник, потому что на нее наконец обратят внимание. – Это радует. Пойдемте, не стоит опаздывать на урок. – Это уж точно. – Хальд легко встает, не забывая забрать с собой конверт и письмо. И внутренне решая показывать умозаключения Годрика и Салазара Снейпу или не стоит. Подумав решил, что все же не стоит и уже идя по подземельям бумага в его руке загорелась. Спустя пару секунд только легкий пепел напоминал о том, что в руке парня что-то вообще было. – Харальд? – Малфой казался взволнованным. Ну, вот что этому блондину неймётся? По идее ведь даже еще не друзья. Хотя Поттер воспринимал его как защищаемое существо это же не значит, что и Драко чувствует что-то похожее. Только этого для полного счастья не хватало. Хотя, если посмотреть с другой стороны они ведь могли стать друзьями еще в прошлой жизни. Могли, просто одному надо было переступить через свой снобизм, а второму через мысль, что любая Тьма – Зло. Ведь в мире нет четкой черно-белой гаммы. Мир цветной, иногда даже слишком. И поставив себя на место творившего беспредел, всегда можно найти объективные для него причины «почему» иногда созвучные тебе самому, иногда нет. Но они будут, и они могут быть вполне весомыми. Хальд вздохнул почти с тоской стряхивая пепел на пол. – Что? – Покажи руку! – в приказном порядке. – Зачем? – но парень удивленно показывает чистую ладонь без ужасных ожогов, которые ожидали увидеть окружающие. – Как? – А свой огонь вообще-то не жжется. – Поттер хмыкает и качает головой, – я покажу, когда мы будем в гостиной это не так уж и трудно. Основано на контроле магической энергии в теле, – слизеринцы как раз дошли до подземелий. Гриффиндорцы стояли насупившись с другой стороны от двери в класс. Эх, все-таки что-то не меняется. Хальд скользил взглядом по лицам бывших однокурсников и не узнавал. Нет, не так, многие ему были знакомы. Вон стоит Рон, а вон Симус и Гермиона на отшибе ото всех. Какая-то усталая с поблекшим взглядом. Парень делает себе зарубку в памяти подловить девушку и «познакомиться» опять. А то состояние первого родного факультета как-то не радовало. Главное, что настораживало это откровенно злые взгляды, бросаемые на слизеринцев. Как будто те отобрали что-то важное, что-то принадлежащее львам… И это наталкивало на определенные мысли. Мало кто мог настроить факультет таким образом. Таких людей наперечет. Хотя давление на психику можно осуществлять и медленно и планомерно. Тогда даже лучше получается. Когда долго что-то внушают в это хочешь не хочешь, будешь верить. Интересно поэтому Моуди попытался стереть память Дину и Драко в поезде? Что бы раньше времени никто не знал, что Поттер прибыл в Хогвартс? – Поттер. – Рон. Ну, вот почему этот рыжий всегда стремится нарваться? – Что такое, Уизел? – Драко насмешливо оглядывает парня с ног до головы, будто предлагая всем сравнить их внешне и явно уверенный, что оценка будет не в пользу рыжего. Харальд на несколько мгновений прикрывает глаза ладонью. Некроманту кажется, что вскоре это станет его излюбленным жестом в этой школе. И он интересуется: – Да, Рон, что ты хотел? – в коридоре повисает тишина. – Хотел знать, почему ты выбрал их? – А это разве не очевидно, рыжий? – Малфой с превосходством приподнимает бровь. – Драко, – в голосе Хальда появляется лед и аристократ удивленно смотрит на него. – Я и сам могу говорить. – Так почему? – Потому что так решила Шляпа? Потому что я посчитал их пострадавшей стороной? Потому что так на роду написано? – чуть насмешливо интересуется Хальд, а оба курса незаметно подтягиваются поближе, чтобы слышать все своими ушами. – Но твои родители оба были с Гриффиндора и ты был тем кто остановил Того-кого-нельзя называть! Ведь ты светлый! – Рон, – Харальд еле заметно морщится. – Давай ты будешь называть вещи своими именами, – недоумение окружающих. – Я не «остановил», а «убил» этого мага, когда мне был год. – Но он же был Темным Лордом, из-за него пострадали многие маги! – Да, – совершенно спокойно соглашается с рыжим Хальд. – Только вот он все еще был живым человеком, был чьим-то сыном, чьим-то возлюбленным и другом. И принеся вам всем благо его смертью, кого-то я сделал несчастным. Я достоин канонизации за чью-то смерть? Да еще в том возрасте, когда себя толком не осознавал? Это не было моим решением, это было стечением обстоятельств. Не более. Здесь нечем гордиться. А своих родителей я почти не помню. До одиннадцати лет, я прожил с маглами у которых само слово «магия» в доме, мягко говоря, не приветствовалось. Но ничего – выжил. И продолжаю жить, потому что именно этого хотели мои родители. Чтобы я жил. Еще что-то, сын Дома Мантикоры? – Рон только хлопает глазами. – Почему Дом Мантикоры? – оживает Грейнджер, на нее косятся, но молчат. Похоже, девушка окончательно стала заучкой, и ее на факультете не любят. Но она совершенно не разучилась задавать правильные вопросы. Харальд улыбается. – Потому что именно в это магическое животное оборачивался Годрик Гриффиндор в моменты яростных сражений на полях брани. Ведь все же основатель ало-золотого факультета был боевым магом. У него должна была быть и более убойная форма, нежели Лев. Хотя во Льва он тоже оборачивался по слухам. – Спасибо. – Не за что. – Зато ваш факультет холоднокровные змеи, – ворчит кто-то, кто не разобрать. – Вообще-то Василиски, – скалится Хальд. – Салазар Слизерин обращался в Василиска. Со всеми вытекающими отсюда последствиями. – Например? – а это уже заинтересовался Забини. – В Академии нам рассказывали, что обращения это достаточно опасная стезя. Хоть отчасти это и из раздела трансфигурации и анимагия не преступление, но многие при первом обращении могут потерять себя. Просто настолько сильно погрузиться в эмоции и инстинкты животного, что уже не вернутся к человеческой сущности. Обращение в магическую же тварь несет в себе еще большую опасность. Потому что характер магии этого животного в любом случае отразится на его носителе. Так как-то получается… – Поттер, Вы нанялись проводить лекции? – Снейп стоит у двери класса и по ядовитому тону уже явно не первую минуту. – В класс! Народ мгновенно забывает о любых разговорах и быстро рассаживается в классе. Хальд зябко передергивает плечами, предчувствуя скорую месть. – Итак… Поттер вы решили, что вправе задерживать урок? – Харальд встает со своего места и склоняется в поклоне, приложив правую руку к сердцу. – Приношу свои извинения, Учитель, подобного больше не повторится. – Снейп чуть изгибает бровь в удивлении. – Что ж… Хорошо, – только после этих слов Хальд распрямляется и уже спокойно смотрит на своего профессора. – Но поскольку вы провинились, опрос начнем с Вас. Итак, расскажите нам о зелье «Прозрения». – Насколько я помню… – Поттер потер переносицу, вороша в памяти все, что относится к зельям. – Зелье Прозрения это одно из базовых зелий при прорицании у оракулов. Приготовить его может только Мастер. И важен не багаж знаний, а именно практика. Говорят, что по сложности это зелье примерно равно Феликс Фелицис, если не сложнее, – студенты сглатывают представляя масштабы работы, если Снейпу взбредет в голову варить что-то подобное. И глядя на внимательный взгляд черных глаз, окружающие утверждались в самых худших своих опасениях. – Но я думаю, вы имели в виду так называемое зелье Ложного Прозрения или Второй Правды? – Северус почти благосклонно кивает, а Хальд мысленно утирает пот со лба. Кажется, первый тест привередливого зельевара пройден. – И какими же свойствами обладает это зелье? – Легкий наркотик при длительном использовании, то есть больше одного приема, вызывает галлюцинации, иногда живо перекликающиеся с реальностью. За что это зелье и заслужило название Ложного Прозрения. Так же высокая интоксикация организма. Классифицируется как довольно сильный яд. Почти не идентифицируется в крови жертвы, если с момента отравления прошло больше четырех часов. В холодном климате распадается быстрее, но при повышенной температуре окружающей среды достаточно одной дозы для привыкания, полутора за раз – для смертельного исхода. Жертва до последнего не понимает, что умирает. У этого зелья есть любопытная особенность. – Харальд кривит губы в улыбке. – Если удалось распознать галлюцинации и воспротивиться им, то привыкание почти не происходит. Хотя ломка после этой гадости все равно впечатляюща. – Мистер Поттер, вы говорите так, будто проходили через что-то подобное. – Профессор, – смешок, – Вы не представляете насколько иногда бывают косоруки студентки, желающие сварить приворотное, – в классе повисает тишина. – Зато теперь у меня иммунитет к подобным зельям. – И сколько вы были в больничном крыле после такого неудачного эксперимента? – Полторы недели. – Спасибо, садитесь. Десять баллов за ответ. Хальд садится на лавку и длинно выдыхает. Малфой вопросительно приподнимает бровь, на что парень только отмахивается и от всей души надеется, что Снейп не заставит их готовить Ложную Правду, иначе с занятия никто не выйдет. Пусть Невилла с ними и нет, но зелье же блин капризное и пары его имеют наркотический эффект уже на десятой минуте кипения. А у особо косоруких индивидов так и вовсе сразу. Но похоже Северус не питает ложных надежд по поводу своих учеников. И это радует. Гриффиндор выдержал опрос с честью не приобретя, но правда и не потеряв баллов. Все достаточно сильно изменилось в этом мире. Но не сказать, что стряслось что-то крайне катастрофическое. Все можно пережить. Снейп, пошипев на всех для порядка, кивнул на доску, предлагая готовить зелье. Неподражаемая манера преподавания Северуса Снейпа. Хотя тот, кто хотел научиться, тот учился. И многие просто не представляли, насколько могут быть могущественны зелья. Однажды уязвленный его нападками Вэй устроил ему небольшой тест на выживаемость. И это не учитывая ядовитые составы. А только то, что можно было применять вместе с заклинаниями, например для их усиления или как бомбочки реагирующие на изменение магического поля или… Много было этих «или», на пять часов набралось и на два дня приема очищающих зелий потом. Но Харальд совершенно не роптал, это был бесценный опыт, как и с тем недоприворотным. Поттер в очередной раз глянул на доску и вздохнул, насколько он умел пользоваться зельями, настолько он не любил их варить. Хотя и умел, далеко не все и не всегда хорошо, но мог. Поэтому зелья для четвертого курса Хогвартса, пусть и под требовательным взглядом Снейпа он осилил. Правда, ощущение было, будто экзамен сдавал. Хотя может так и есть. Ведь при Северусе он еще ни разу ничего не варил. Но тут главное ничего лишнего в котел не кинуть и быть внимательным к окружению. А так не труднее чем сварить вкусную еду. И этому их тоже учили. Всяко бывает и некромант должен уметь готовить себе еду на костре, например, когда заблудился в очередном могильнике или просто не осталось сил на телепортацию домой. Истощения даже у таких магов, как Хальд не редкость. Особенно по началу карьеры. Их об этом предупреждали отдельно. Время занятия как-то незаметно подошло к концу и Хальд перелив зелье в колбу, поставил его на стол Снейпу. – Задание на доске, – с недовольством глядя на ряды почти нормально сваренного зелья коротко возвещает мужчина. – Все свободны, – и он быстро покидает класс. Слишком быстро. Неужели что-то стряслось? Хальд провожает его взглядом и быстро собирается. – Что у нас дальше? – Трансфигурация. – Дафна уложила последнюю книгу в сумку и Харальд легко подхватил ее и повесил себе на плечо. Девушка только удивленно хлопнула глазами, но промолчала и пристроилась рядом. Блейз за спиной тихо сопел. Зеленоглазый решил проверить свою догадку. – Леди не против показать где находится кабинет? – изображая галантного кавалера интересуется Харальд и подает даме руку. – С удовольствием, – улыбается польщённая девушка, а Забини просто обжигает спину волнами гнева. Когда Дафна отвлекается на кого-то из подруг, Поттер поворачивается и тихо шепчет. – Расторопней надо быть, Блейз. Смотри, уведут красавицу! – и, подхватив девушку под локоток, быстро удаляется с ней в сторону аудитории. Оставляя слизеринца кипеть в коридоре. Макгонагалл пригласила их в аудиторию заранее, видимо опасалась, что факультеты в коридоре поцапаются. Но похоже все еще переваривали предыдущие откровения и было не до насмешек и провокаций с обеих сторон. Когда все рассаживаются, Грейнджер занимает место за дальней партой одна. Харальд только удивленно приподнимает бровь, но не комментирует. – Поттер, – немного брезгливо тянет Драко, – неужели тебе понравилась эта грязнокровка? – достаточно громко, чтобы гриффиндорцы услышали и львята начинают закипать. – Малфой, – неожиданно мягко тянет в ответ парень и наклонившись к блондину шепчет на ухо. – Еще раз, назовешь ее грязнокровкой, прокляну так, что и крестный не сразу откачает, – зрачки в зеленых глазах вытягиваются в вертикальные. – Хочешь узнать как? – уже громче, и почти томным голосом выдыхает Хальд, а Драко шарахается от него чуть не своротив стул и становясь бледным как мел. «Перестарался». – огорченно думает парень и вздыхает, успокаивая инстинкты. То, что он скоро во что-то сможет перевоплощаться, он уже понял. Учителя были хорошие… Кстати этих самых учителей бы и потрясти на тему в кого все-таки… – Нет, спасибо, воздержусь, – все-таки старается оставить последнее слово за собой аристократ под насмешливым взглядом зеленых глаз. Но Хальд не склонен продолжать перепалку. Макгонагалл оглядывает сидящих у нее учеников и начинает пару. Женщина всегда рассказывала интересно, правда немного заумно, но через эти дебри вполне можно было продраться. Прежде чем отрабатывать новый материал, профессор просит продемонстрировать ей, что они помнят с прошлого года. Особенно ей интересен уровень Хальда, и она остается довольна, когда он превращает кубок в крысу, а ее в шкатулку, а потом возвращает все на свои места. Внезапно магический фон заколебался, слишком сильно для простых заклинаний трансфигурации четвертого курса. Харальд резко разворачивается и видит, как расширяются глаза гриффиндорцев, да и его собственные сокурсники как-то шустро отходят к стенам. – Профессор, у нее опять стихийный всплеск! – кажется это Парвати выкрикнула, отскакивая в сторону от поднимающейся в воздух парты. Гермиона сидела, сжавшись на стуле и обхватив себя за плечи. Пытаясь загнать всплеск в глубь себя. – Дура! – опережая реплику своего бывшего декана, выкрикивает Хальд и в два прыжка оказывается рядом с девушкой. Максимум, что ему грозит от ее стихийки – это сорванная иллюзия, а она может стать сквибом. И брюнету ее банально жалко, как свою старую подругу, может не всегда поступавшую правильно, но все же искренне за него волновавшуюся. – Успокойся! Рано еще паниковать! – девушка смотрит на него круглыми глазами, но все же находит силы выговорить, сквозь зубы. – Уходи! Я могу навредить… – Да нихрена подобного! – фыркает Хальд нарочно грубо. И одним движением вздергивает девушку на ноги. – Дыши! – в приказном порядке. Поттер-Блек замирает напротив нее, прижимая чужие ладони к парте, которая теперь парила между ними. Нажимает сильнее, придавливая стол к полу. – Ну, колдуй! Я же знаю, что ты можешь! Направь всю магию сюда и преврати эту парту во что захочешь, хоть в слона, хоть в динозавра. – Н-но… В-ведь… – Гермиона Джейн Грейнджер! – рявкает Хальд чувствуя, что последние секунды спокойствия утекают. – Кому говорю, колдуй! – и вместе со всплеском губы девушки шевелятся, произнося формулу трансфигурации. Магия вихрем закручивается вокруг них, и парень шипит, чувствуя, как раскалились его ограничители. Еще немного и его самого сорвет. Вот тогда всем окружающим будет очень «весело», многие поседеют. Такое уж нетривиальное воздействие у чистой некро на обычных людей. Но в этот момент он ощущает, как парта под руками дрогнула и поплыла, меняя очертания и форму и накал магии стал спадать, найдя себе цель. Правда, получился в итоге не зверь, а странной формы ворсистый диван, цвета кофе с молоком, но это тоже был неплохой результат. Девушка ошарашено смотрела на дело рук своих, а Хальд с тихим выдохом осел на пол, прислонившись спиной к ворсистому теплому боку мебели. – Нет, видимо таки карма, – глубокомысленно изрекает он и прикрывает глаза вспоминая дыхательные упражнения и старательно успокаивая силу внутри себя. Потому что и самому хотелось чего-нибудь эдакого намагичить. А уж если начать, то остановиться будет крайне сложно. – Ну как ты? – Н-нормально… В коридоре послышался шум и на пороге класса застыл злобно сверкая глазами Химер. – Все хорошо, Калазиас! Выдохни, – мгновенно встает на ноги Хальд прекрасно представляя, что может отчудить это создание, если посчитает, что его хозяину угрожают. Один раз он даже с Мастером Тавианом сцепился и потрепал неплохо. Прокушенная рука, плечо и разодранная грудная клетка для обычного человека смертельны, для мага опасны, для Мастера-некроманта – проблемны… В общем только этого и не хватало в и так сумасшедшем дне. Осмотрев хозяина с головы до ног, а потом и все еще стоящих у стен учеников, зверь разразился длительной тирадой состоящей из рыкающих звуков, урчания и злобного шипения. – Всё, успокойся, я понял, что я идиот. – Хальд поднял руки в жесте сдачи, а химер совсем по-человечески вздохнул и покачал головой. И вот тут класс отмер. Сестры Патил рванулись к Гермионе, а Драко с Дафной и чуть отставшим Блейзом к Хальду. – Да успокойтесь вы. Все нормально. Ничего не случилось, – парня шатнуло так, что пришлось сесть на шерстистый диван. Магический резерв спешно наполнялся из накопителей. Поттер мотнул головой, приходя в себя. Две трети резерва на то чтобы утихомирить стихийную магию девушки. – Сильна однако, – фыркнул он с уважением косясь на нее и снова вставая. И тут же в зародыше задавливая позорный порыв спрятаться за спину Драко, а лучше Макгонагалл. Той всегда удавалось ладить с не самыми адекватными личностями. А стоящий в дверях зельевар с мрачным взглядом, не предвещающим ничего хорошего, адекватным явно не был. Калазиас замерший справа от Снейпа выглядел крайне злорадным. Из разряда «так тебе и надо». – Что здесь произошло? – голос зельевара обманчиво спокоен. – Ничего особенного. – Хальд потупился. – У одного из моих студентов начался стихийный всплеск магии. Харальд помог девушке его утихомирить. Мужчина мгновенно нашел глазами все еще пребывающую в легкой прострации Гермиону и нахмурился. Девушка выглядела чуть ли не лучше чем несколько часов назад у него на паре. А значит, Хальд не подавлял всплеск своей магией, иначе она бы лежала без сознания и возможно сильно пострадала. Тут же никаких отклонений даже не намечалось. – И что ты сделал? – подвижная бровь мужчины вопросительно изгибается. – Перенаправил поток возмущенной силы на другие нужды, – парень пожал плечами. – В конце концов, она же не ребенок. Так что с этим проще. Если знаешь, как колдовать, можно перенаправить поток возмущенной стихийки. Главное не поддаться чувствам в этот момент все равно каким, отрицательным или положительным. Это одинаково губительно. – Мистер Поттер, откуда вам известен данный способ? – Макгонагалл хмурится. – Меня так успокаивали, когда я психовал. – Хальд удивленно смотрит на преподавателя, так, будто это само собой разумеющееся. Краем глаза он ловит выражения лица Годрика, замершего в углу класса. Этакий гибрид недоверия, обреченного понимания и веселости. А потом древний маг вполне молодежным жестом показывает ему оттопыренный большой палец в знак одобрения. – Ну, что ж, хоть на этот раз все обошлось, – подводит черту декан Гриффиндора. – Но все равно вам обоим необходимо показаться в медицинском крыле у мадам Помфри. Северус, вы их проводите? – Конечно, Профессор Макгонагалл, – «сдается» зельевар. – Идёмте. Грейнджер, вы сами дойдете? – Да, профессор, – девушка подхватила свою сумку и стояла немного растерянно. – А вы, мистер Поттер? – Вполне. – Харальд тряхнул головой. – До медицинского крыла точно дойду, – по-своему оценив ответ Снейп скривился. – Малфой, Забини, помогите страдальцу, – на это перекривило уже самого Хальда, но он стоически выдержал и не прокомментировал, а так хотелось. До медицинского крыла ребята доходят без приключений. Более того настолько спокойно, что кажется все, что происходило в классной комнате буквально десять минут назад, не более чем глупая фантазия. Мадам Помфри принимает всех со своим обычным заботливым выражением лица. Молчаливая женщина, очень мягкая со своими пациентами, но имеющая стальной стержень и всегда придерживающаяся своих убеждений. Хорошая женщина, что осталась в стороне от войны, даже будучи вовлеченной в нее. – Мистер Поттер, – после осмотра девушки медиведьма оборачивается к молодому магу, – разрешите вас осмотреть? – Зачем? – Хальд хлопает глазами, удивляясь. – Если вы остановили выброс мисс Грейнджер… – Не остановил, а перенаправил, но не суть важно… Что от меня требуется? – Харальд смотрит на женщину внимательно и спокойно. Накопители уже восстановили резерв, а физическая усталость пройдет сразу после хорошего ужина и сна. Так что вряд ли медиведьма могла найти что-то настораживающее. Ну кроме того что он некромант конечно. Любые работающие с жизнью крайне чувствительны к проявлениям смерти. – Будьте так добры, снимите мантию, рубашку и жилетку. Я хочу занести ваши данные в общий реестр учеников. Вы же не проходили ежегодный осмотр. Не то что бы он был обязателен, но желателен для учеников. Хотя тем кто часто сюда попадает он и не нужен я можно сказать регулярно фиксирую их показатели, – шутливая интонация и добрая улыбка. – Надеюсь вы не попадете в эти ряды? – Я тоже на это надеюсь, – улыбается Хальд и скидывает одежду. Медиведьма выгибает бровь в удивлении, но ничего не говорит. Ну да, попробуй обмануть врача простой внешней иллюзией. На это можно даже не надеяться. – Вы в очень хорошей форме, мистер Поттер. – Благодарю. – Но я бы посоветовала вам еще отдохнуть. И вам, и Грейнджер я напишу освобождение на следующие уроки. – А что у нас дальше? – Хальд накидывает на плечи рубашку и оборачивается к Малфою. – Уход за магическими существами. – Удачи, Драко, Блейз. – Поттер почти скалится. Слизеринцы реагируют почти такими же оскалами и уходят. Только Снейп остается стоять молчаливой статуей карающего ангела. – Профессор? – неуверенно тянет Хальд. – Что ты опять чудишь, несносное дитя? – шипит Снейп, оставшись один на один с Харальдом в огражденном ширмами пространстве вокруг кровати выделенной «больному». – А что, ты предлагаешь мне стоять и смотреть, как сильная ведьма превращается в сквибку? – не менее темпераментно шипит в ответ парень. – А если бы она и тебя за собой потянула? Сын своего отца! Такой же безрассудный… – Профессор, – внезапно с какой-то растерянностью и оторопью тянет зеленоглазый, – а вы ничего лишнего не пили, не ели, случаем? Ну, или зелья какие не путали? – Поттер, Вы… – Я уже давно Поттер. Харальд Игнотус Поттер, а Вы, профессор Северус Снейп, забываетесь! – в голосе парня звенит металл и в комнате мгновенно холодает. – Мистер Поттер! – Мадам Помфри появляется в отделенном ширмами пространстве и укоризненно смотрит на молодого мага. – Прошу вас имейте уважение к больным и обуздайте свой талант! – она протягивает укрепляющее парню и тот покорно выпивает. – Приношу свои извинения, подобного больше не произойдет. – И соизвольте накладывать чары конфиденциальности, если уж вознамерились поругаться, – пусть и все так же строго, но уже более спокойно замечает женщина. – Пусть у меня сейчас и не так много больных. И слышала вас только мисс Грейнджер все равно… – Спасибо, мадам, это моё упущение. – Нет, молодой человек. К сожалению не ваше. Вам еще вообще не следует знать, что это и как используется. А вот вашему декану, – строгий взгляд обжигает Снейпа. – Следовало бы думать головой, прежде чем выносить сор из избы. – Прости, Поппи, – женщина оттаивает и кивает Снейпу. – И, молодой человек, следите лучше за своим Вороном. – Ой, – Харальд краснеет. – Простите, он хоть вам ничего неприличного не показал? – Нет, – пожилая женщина улыбается открытой улыбкой. – В этот раз он был крайне благовоспитанным, но не думаю, что всем стоит его видеть. – А вот это от меня не зависит, мадам Помфри, – парень, наконец, садится на постель. – Ведь он живой и творит что хочет. Я могу только договориться с ним. – Ну, что же, я учту. – Спасибо, – парень улыбается и внутренне поражается, насколько же в школе все не так как он помнит. Хотя возможно медиведьма всегда была такой. Просто он не обращал внимания? И почему бы ей не знать цехового знака некромантов? Ну, а Ворон тоже конечно молодец. Теперь еще со Снейпом объясняться. Повторно. Эх… – Мистер Поттер! – на этот раз Северус накладывает Чары Конфиденциальности и вокруг них переливается легкая радужная пленка. Ну, хоть теперь можно особо не таиться, более того теперь можно высказать своему опекуну все что он думает. – Что, Лорд Принц? – Хальд пристально рассматривает Снейпа. – Я еще раз спрошу, что вы пили, ели или чем дышали, что вас потянуло на оскорбление меня через моего отца? Вроде как этот вопрос мы закрыли еще 22 августа. – Северус застывает и внимательно вглядывается в зеленые омуты пред собой. Харальд сдвигает очки на кончик носа, позволяя смотреть на себя настоящего. – Так что случилось? – мужчина подтягивает к себе стул и садится на него. Медленно дыша. По счету. Харальд приподнимает бровь и взяв свою сумку с пола рядом с кроватью начинает в ней рыться. – Не то, и это не то. Да где ж оно, когда надо? – ворчит парень, шурша чем-то внутри небольшого с виду рюкзачка через плечо. – О, вот. – на свет извлечен небольшой пузырек с малиновым зельем. – Пейте. Это нейтрализатор, – хмурый взгляд нисколько не впечатлил некроманта и мужчина со вздохом забрал склянку. Посмотрел на свет, потом откупорил и понюхал, Хальд терпеливо ждал. Прекрасно зная, что зельевара лучше не торопить. А то и вовсе откажется пить незнакомое зелье. Плавали – знаем. В этом все алхимики похожи, и Салазар, и Вэй, и даже в какой-то степени Нэйтан. А если их не торопить, то любопытство возобладает… Особенно, если зелье получено из знакомых рук. Снейп со вздохом выпивает жидкость и замирает, явно ожидая результатов. Впрочем, Хальд тоже ждет. Через минуту Северус резко встает и развеяв чары быстро удаляется. – Значит-таки что-то подлили, – философски замечает в потолок парень и растягивается на постели. – Харальд? – неуверенно доносится с другой стороны ширмы. – Да, Гермиона? – Можно к тебе? – Конечно. – Приходится опять сесть на кровати и наконец-то застегнуть рубашку. Жилетка и мантия так и остаются висеть на быльце кровати. Девушка проскальзывает к нему и садится на оставленный Снейпом стул. – Я хотела сказать спасибо, – под кроватью мага раздаются пошкрябывания и кряхтение и оттуда по-пластунски выползает Калазиас. – Оу, – Хальд оценивает внешнюю помятость Химера и принимается руками разбирать сбившиеся волны шерсти. – И зачем ты туда прятался? – чуть прищуренные звериные глаза. – Хотя, да, тут ты прав. Вряд ли бы мадам Помфри разрешила бы тебе просто так тут остаться… – Харальд, – девушка пораженно рассматривала зверя и его хозяина, – разве ты его понимаешь? – А? Ну как бы да… Я же его с малолетства растил. Еще чуть ли не хм… щенком его помню, а что? – Просто я не представляла, что такое возможно! – взгляд юной ведьмы загорается исследовательским интересом, а Калазиас закатывает глаза. С такими энтузиастами он знаком. От них потом по всему комплексу бегать приходилось, чтоб на опыты не пустили. Харальд улыбается уголками губ. – Ну вот теперь представляешь, – все та же улыбка на губах. – Гермиона, ты что-то еще хотела? – А? Да нет, в общем-то, – она опять растеряна и даже как-то сникает под взглядом зеленых глаз. – Так, солнышко, – глаза девушки неверяще распахиваются осматривая парня с ног до головы. – Давай определимся. Если я попал на Слизерин это не значит, что я обязан поступать как некоторые аристократы. Не будем тыкать пальцем в заносчивых блондинов. – Гермиона тихо прыскает в кулак. – Если тебе захочется поговорить или спросить что-то – обращайся. Если я буду знать это или смогу найти для тебя информацию, я это сделаю. Поверь, мне не трудно. В моем распоряжении достаточно хорошая библиотека и помимо Хогвартской. Я не жалею, что помог тебе со стихийным всплеском. И не собираюсь жалеть. Винить себя в собственных решениях по меньшей мере глупо. С ними нужно жить. Кстати. У меня появился вопрос, почему вдруг в твоем возрасте и всплески? – Не знаю, – девушка потупилась. – А догадки, размышления, гипотезы? Не верю, что ты об этом не думала и не искала причин своего состояния. – Ну, на первом курсе к нам в школу пробрался тролль… – Тролль? – Хальд хлопает глазами вполне правдоподобно, хотя он и понимал, что большинство событий совпадает с его памятью… Слышать, что это произошло и думать, что должно было произойти крайне разные вещи. – Ага… Ну и так получилось, что я с ним встретилась. От страха у меня случился выброс. Это не дало меня убить, потом уже подоспели профессора и авроры. Но с того года у меня случаются выбросы почти регулярно во время учебного года и достаточно редко дома на каникулах. Меня даже в Мунго возили, но никто толком ничего сказать не может. А колдомедики против того чтобы провоцировать мне выброс, чтобы посмотреть что да как. – И они правы. А если ты полностью утратишь силу? Хотя к тому и идет с такой частотой выбросов. А можешь мне сказать, что ты испытываешь, перед тем как твоя магия начинает сходить с ума? – хотя Хальд уже и так догадывался что и почему. Помучаться, конечно, придется, но ничего смертельного. – Ну, я не знаю. Сегодня вообще все было нормально. Хотя перед тем как меня начало скручивать, как будто липкий холодок по спине пробежался. Я не знаю, как это описать… – Кажется, я знаю. – Хальд вздыхает и переплетает перед лицом пальцы. – Это был страх. Просто-напросто ты почувствовала страх. Более того у тебя чувство страха густо замешано на том событии и по ассоциативному ряду закреплено с опасностью. Страх ведь бывает разным. Боязнь опоздать на поезд или страх падения с крыши высотки. Согласись эти страхи разные. Так? – Да, – девушка явно все еще не понимала. – А для тебя эти страхи почти одинаковы. Вернее не столько для тебя, сколько для твоего подсознания и силы. – Певерелл небрежным жестом повесил заклинание антипрослушки. Девушка почувствовала магию, хотя и не смогла ее индентифицировать. – Это чтобы никто не подслушивал, – пояснил он и продолжил. – Когда ты дома, ты подсознательно не опасаешься всяких там чудовищ. Разве что тебя машина в магловском мире собьет или кирпич на голову рухнет. Это, так сказать, знакомое зло. А вот в магическом мире с тобой может произойти что угодно. Именно это тебе и доказал первый год обучения. Именно этот страх того, что ты можешь умереть, и активирует выброс. Вот и все. Причем, если в магловском мире страх должен быть именно за свою жизнь, то в магическом достаточно просто страха чуть сильнее, чем волнение перед уроком. Именно потому, что ты не считаешь Хогвартс местом в котором безопасно. Подспудно ждешь, что случится какая-нибудь гадость опасная для твоей жизни и твоя магия все время находится в напряжении. И время от времени тебя и без причины может срывать. Шутка ли дни на пролет в таком напряжении жить… – Н-но, как тогда… – Что? – Жить? – заканчивает Гермиона. Растерянная и потерянная ведьмочка. В этом времени ей явно мало занимались. Ну, или не так усердно как в прошлой жизни. Да и такого стимула, как два шалопая влипающие в неприятности у нее просто не было. И защитников, которые нивелировали бы страх, тоже не было. – Легко и просто. – Хальд улыбается. – Просто надо перестать бояться. – Легко сказать, страх это же, ну, инстинктивное. Это не проконтролируешь. – Да. Но источники страха у людей похожи. Страх высоты, страх темноты, страх перед более сильным, ну и конечно, страх смерти. Просто необходимо их разделять. – Как? – Гермиона почти обреченно улыбается. – Если мне нельзя бояться, как тогда учиться? Ведь так или иначе в Хогвартсе происходит достаточно странных и опасных событий… – Например? – Например, на втором году, у нас чудовище по школе бегало. Никто не знал, ни где оно, ни что оно. Несколько учеников пропало, а потом нашлось с сильнейшим истощением магических сил. Их даже увезли в больницу Св. Мунго. К концу года ребята вернулись конечно, но все равно мы почти три месяца как на пороховой бочке прожили… – Ясно. – На Василиска подобное поведение было не похоже. Да и к тому же, когда Хальд в последний раз проверял количество крестражей и их местонахождение, Дневник Риддла уютненько себе лежал где-то в поместье Малфоев. Надо было еще выдумать как его оттуда выцыганить. Нет, при желании он просто мог его выкрасть. Для этого можно было либо самому сходить, благо навыков должно было бы хватить, ну, или просто пустить Калазиаса. Этот с его малой восприимчивостью к магическим оградам и достаточной разумностью был прекрасным вором и тихим убийцей. По крайней мере ассасины из Академии пару раз брали его с собой на «дело» и были крайне им довольны. Хотя сам Химер не испытывал ничего по поводу происходящего. Просто ему не нравилось работать ни с кем кроме своего хозяина, а с Хальдом даже вышивать крестиком радость. – Так как прикажешь справляться? – горько интересуется гриффиндорка. – Легко и просто, – тихо смеется Харальд. – Сначала тебе надо сделать стабилизатор магического фона. Потом найти парочку накопителей… Ну, а потом уже учиться себя контролировать. Вот и все. – И кто мне, маглорожденной, с этим поможет? – с иронией интересуется она. – Что-то я не верю в благотворительность аристократии. А такие артефакты как ты говоришь просто так не купишь на рынке. Это же тебе не прытко пишущие перья. Я читала о подобных вещах в книгах, которые нам советовал профессор Флитвик. Обычно они штучной работы. – Не обязательно. Хотя для лучшей работы стабилизаторы конечно правильней делать индивидуально, а накопители-поглотители те только материалом и вместительностью отличаются. – Хальд поднимает руки так, чтобы рукава рубашки сползли вниз обнажая запястья на которых висело по браслету. Один из бусин, а на второй руке на ладонь выше запястья примостилась серебряная змейка, кусающая себя за хвост. Один из артефактов из хранилища Рода Слизерин лукаво поблескивал изумрудиками глаз. – Так что с этим особых проблем не должно возникнуть. Я подберу тебе парочку артефактов. И, если захочешь, с удовольствием потренирую тебя. – В смысле, потренируешь? – Гермиона отчаянно хлопает глазами просто не веря, что это все свалилось на нее и она даже вроде как теперь не изгой из-за своих выбросов. Хотя надо отдать должное, девушка в основном сама отдалялась от сокурсников, боясь причинить им боль. – Просто. Страх проистекает от того, что ты знаешь, что не сможешь защититься. Я просто научу тебя защищаться. Это намного проще чем не бояться. Хотя разграничивать страхи тебе все равно придется научиться. Иначе никакие артефакты не помогут. Ведь ты просто выгоришь изнутри. Гермиона кусает нижнюю губу не веря в происходящее. – И что я буду должна за это? – Должна? Ах да, бескорыстны могут быть только Гриффиндорцы, – под насмешливым взглядом парня девушка краснеет. – Ну, во-первых – жить. Во-вторых, не пытаться убить меня и моих однокурсников и своих желательно тоже. Ну и так по мелочи, вроде найти свое счастье и стать сильной дипломированной ведьмой. Такой обмен устроит? – Но ведь… – она ошарашенно разглядывает слизеринца который упорно притворяется Санта Клаусом принесшим подарки под рождественскую ель. – Какая у тебя в этом выгода? – Моя совесть не будет меня грызть, – усмехаются ей в ответ. – Ну и, если захочешь, когда-нибудь сможешь вернуть мне эту любезность. Мало ли в какие неприятности я влипну по жизни? Может, мне понадобится твоя помощь. – Хорошо. – Грейнджер встряхивает волосами и решительно кивает. – Что нужно делать? – Пока что отдыхать, Герм, – мягко улыбается парень. – Твое тело сегодня подверглось серьезному испытанию. Пусть я и свел последствия на нет изменив вектор приложения сил. Это не значит, что все совершенно нормально. Отоспись, приди в себя. А потом, давай два раза в неделю для начала, будем встречаться в Выручай комнате, что на восьмом этаже Хогвартса. В первый раз в конце этой недели, я тебя туда отведу, а потом сама приходить будешь. Это совсем не трудно. К тому же она годится не только для занятий, а и просто для отдыха. – Х-хорошо. А откуда ты знаешь о такой комнате? Я вот первый раз слышу. – немного обиженно выдыхает она. – Друзья рассказывали. Они уже закончили обучение и поделились со мной тайнами. – А, – девушка смутилась, понимая, что никаких страшных известий за этим знанием не таится. И как же она ошибалась… – Все. Отдыхать, – решительно фыркает Хальд и рассеивает чары. – Спать, спать и еще раз спать! – Хорошо. – Гермиона впервые улыбается, так как это помнит Харальд из прошлой жизни. Тепло и почти нежно. Кто бы, что ни говорил, а она все же заботилась о нем, на свой манер конечно, но, а как по-другому? – Тогда спокойной ночи, Харальд. – Спокойной, Гермиона. Сладких тебе снов, – девушка переходит к себе за ширму и маг наконец-то спокойно вздыхает и растягивается на кровати. Калазиас ворчит, лежа рядом на полу, ну да, ему и правда не помешало бы отдохнуть. Первый день, а уже столько сюрпризов. А ведь это далеко не конец. Дня. Не говоря уже о неделе и более длительных сроках. Уже почти задремав, он слышит чей-то разговор у самой двери в медицинское крыло. И голоса, как никогда знакомы. И ладно бы мадам Помфри, но вот голос Дамблдора был, мягко говоря, неожидан. Химер поднял голову и заворчал, хотя он прекрасно чувствовал, что хозяин не настроен на драку, но сам с удовольствием бы перегрыз старому магу горло, только за то, что случилось в прошлом и больше никогда не произойдет. Химеру хватало и того что это было, даже, если его хозяин воспринимает это как необходимый свершившийся факт и опыт. Зверю было неприятно знать, что один из виновников боли его второй половинки жив и здравствует, и его закономерно хотелось закопать поглубже, чтобы уже точно сдох. Но кровожадным планам сбыться была не судьба. Прямо сейчас, по крайней мере. Потому что его хозяин прекрасно чувствовал направление мысли зверя и не одобрял. Сейчас. Поэтому оставалось только ждать. А хищники это умеют в совершенстве. Калазиас оскалился и нырнул под кровать. Хальд поправил простыню так, чтобы она свешивалась вниз. И снова прикрыл глаза и постарался согнать с лица улыбку больше похожую на оскал. Все-таки мысли фамильяра заразная штука. Особенно, если сходны с твоими собственными. По кровожадности, например. – Мальчик мой… – Дамблдор заглядывает в отделенное ширмами пространство. – Профессор? – Хальд в очередной раз садится на кровати и устало вздыхает. Интересно, а полуденный сон у него сегодня будет или не судьба? – Харальд, мальчик мой, я слышал ты сегодня помог одной из студенток Гриффиндора? – Да, у Гермионы был стихийный всплеск, – кивает парень и ловит странный блеск в глазах директора. Никак знал, что это случится? Но в это как-то не верится. О таком загодя узнать нельзя, если только не спровоцировать специально… – Но вам же профессор Макгонагалл и профессор Снейп должны были все рассказать. – Да-да, конечно. Они уже просветили меня о том, как ты отважно поступил. Может быть тебе следует подумать о переводе? – осторожный намек. – Профессор, причем тут отвага? – натурально удивляется Хальд. – Я просто защищал своих. Да и девочке угрожала в итоге смерть, а в Академии в нас намертво вбили, что подобное необходимо пресекать. Я, честно говоря, удивлен, что у вас тут не так… – уже открывший рот для очередной сентенции Дамблдор хмыкнул и промолчал, внимательно рассматривая парня перед собой. А тот отвечал кристально-честным взглядом зеленых глаз за прозрачными стеклами очков. – Ну, что ж. Вам комфортно на своем факультете? – Да, я правда особо пока ни с кем там и не познакомился. Времени не было. Вчера сразу разошлись по спальням, а сегодня на занятиях было как-то некогда. – Хальд разводит руками. – А что? – Я просто боюсь, что тебя будут там травить. Большинство из учеников этого факультета темные. Более того их родители были ярыми приверженцами Того-кого-нельзя-называть. Поэтому могут быть неприятные инциденты… Если что-то произойдет, пожалуйста обязательно извести меня. Я знал твоих родителей достаточно близко и мне бы хотелось, чтобы ты не испытывал особого дискомфорта в этих стенах… – Конечно, директор, – с искренней, почти детской улыбкой отвечает Харальд, чувствуя как браслет-змея впился в руку, впитывая весь испытываемый им негатив и ярость, не давая им просочиться в окружающее пространство. Потому что милая улыбка и жажда убийства вместе смотрятся как-то странно. Это по меньшей мере. Наконец, удовлетворившись увиденным, директор кивнул. – Хорошо, а пока отдыхай. Думаю это пойдет тебе на пользу. До свидания. – Мужчина приятно и добро улыбается. О, как в свое время эта улыбка подкупала. Даже сейчас к ней хочется тянуться, а ее обладателю – доверять. – Всего хорошего, директор. – Харальд склоняет голову в поклоне, пряча глаза. Ведь он не простил ему ни матери, ни отца, ни крестного. Никого. Будь это хоть трижды во имя Света. В той реальности Свет умылся кровью, а Тьма в ней захлебнулась. Но приятного все равно мало. Директор спокойно покидает медицинское крыло, задумчиво кивнув мадам Помфри. – Хальд. – Годрик садится рядом на постель и тянет парня прилечь. Аккуратно осматривает руку под артефактом змеей и недовольно морщится. Правда ничего не говорит, понимая, что другого выхода нет. А более мощный скрывающий артефакт бы засекли. Змейка была лучшим вариантом, хоть и со своими побочными эффектами. И теперь тихо ворча основатель ало-золотого факультета смазывает специальным зельем ожог вокруг серебряного браслета. – Все так плохо? – Нет, на самом деле. Если бы он не упоминал родителей, то я бы и не завелся. На самом деле я могу понять, что им двигало в свое время, но это не значит, что я смогу принять. – Хальд устало прикрывает глаза. – Отдохни. Проснешься вечером - авось полегчает. – Да куда я денусь? – улыбка. – Справлюсь со всем конечно. У нас с вами и выбора другого нет. – Договорились. А теперь – спи, – мягкая волна магии заставила Хальда улыбнуться шире, он заворочался на кровати устраиваясь поудобней и прикрыл глаза. Через несколько минут он уже спал. Годрик покачал головой. – Калазиас, присмотри, – зверь согласно уркнул. А древний маг снял заглушающие чары и на всякий случай заглянул за ширму к своей студентке. Со вздохом аккуратно погрузил ее в глубокий сон и немного изменил воспоминания. Нечего ей пока помнить его голос. Оставшись довольным собой Гриффиндор отправился на поиски Салазара, чтобы рассказать обо всем увиденном и услышанном, справедливо полагая, что Змеиному Величеству будет интересно. Мадам Помфри только прошептала про себя молитву и покачала головой. Нет, она чувствовала, что этот год простым не будет, но чтоб настолько…