Хладнокровные

Странный парень. Болтливый и улыбчивый, талантливый и необычайно падкий на саморазвитие, привлекательный, но совершенно игнорирующий любые человеческие отношения, будто для него их никогда и не было. На него заглядывались, с ним пытались заговорить, к нему тянулись, как потерявшиеся в глубоких водах рыбёшки могут тянуться к озорному и столь одинокому во тьме огоньку света, не зная, что за ним прячется пасть голодного хищника. Обычный ведьмак, которому удалось справиться с двумя ночными гибридами и остаться целым, учитывая, что и пяти обычных вампиров нечасто хватает на одного такого зверя… Странный, но крепко удерживающий доверие почти потерявшего надежду первородного. Неужели и он повёлся на его обманчивый свет?.. Кол не мог объяснить, почему продолжает так слепо верить этому магу, знающему слишком много для своих лет. Он цеплялся взглядом за каждое его движение и с трудом контролировал позывы жажды из-за навязчивого запаха свежей крови, успевшего заполнить собой каждую трещину и выбоину в стенах повидавшего столетия склепа. — Ты уверен, что готов сделать это в таком состоянии? — Я в порядке. — Прозвучал мгновенный ответ. Майклсон скептично хмыкнул и, оттолкнувшись от колонны, подошёл ближе к каменной «ванне», на краю которой стоял небольшой алебастровый кувшин. На секунду поддавшись воспоминаниям о карих глазах, в отражении которых он видел себя кем-то лучшим, первородный коснулся кончиком пальца его резной крышки и нахмурился, отвлекаясь на пронзительное шипение и клуб дыма, вырвавшийся из чашки, над которой Кай вертелся уже полчаса. — Ещё немного… Весь помятый, он ворвался в склеп и с одержимостью в глазах бросился к столу, где его ждали все необходимые ингредиенты. Разводы грязи и крови, аромат которой с недавних пор знает каждый вампир Нового Орлеана, осели на чертах его лица причудливой маской, делающей малейшее проявление мимики ещё более зловещим. Кол присматривался к Паркеру некоторое время, понимая, что его чрезмерная возбуждённость нисколько не поможет в проведении ритуала, требующего сосредоточенности и полного самоконтроля. Когда он приблизился и попытался развернуть мага к себе лицом, тот нетерпеливо отмахнулся от его руки и хотел было продолжить свои энергичные манипуляции с ингредиентами, но уже через мгновение был сбит с ног и опрокинут на ледяной пыльный пол. Перекрыв воздух стальной хваткой, Майклсон склонился над своим пособником и вкрадчиво, демонстративно делая паузы между словами, произнёс: — Найти новую ведьму, способную выполнить это дело — вопрос времени. Если ты не возьмёшь себя в руки сейчас же, я без труда оторву тебе их, после чего сломаю твой позвоночник во всех тридцати трёх местах. Не думаю, что ты готов расстаться со своей жизнью именно так. — Он внимательно вглядывался в подвижные блики огня, отражающиеся в расширенных зрачках каре-зелёных глаз, и сдавливал шею Кая ещё сильнее, наблюдая, как его лицо искажается в болезненной гримасе. И только когда древний стал замечать, что сердцебиение мага замедляется, он отпустил его. Претерпев колючее першение в горле и в несколько вдохов насытившись воздухом, Паркер с трудом принял сидячее положение и исподлобья взглянул на вампира, который с невозмутимым видом ожидал, когда он придёт в себя. — Радикально, — хрипло заметил Кай. — Не стоило ждать от меня другого. — Кол смахнул пыль со своего плеча и коротко кивнул в сторону каменной плиты, уставленной свечами и необходимыми для ритуала приготовлениями, ожидающими своего часа. Наблюдая, как ведьмак поднимается на ноги и проводит ладонью по лицу, он с уверенностью присваивал его состоянию разумное обоснование, опирающееся на переизбыток адреналина от встречи с дикими гибридами. Однако рассеянная и слегка неловкая улыбка на губах Паркера пробуждала его коматозную бдительность, пусть и недостаточно. — И правда, чего это я?.. — Говорит тот самому себе, усмехаясь. — Отступать некуда, так начнём! Он изучил ритуал вдоль и поперёк и потому без заминок подготовил его основу, представляющую собой заговорённые смеси и прах ведьмы, развеянные по поверхности воды, которой был наполнен каменный гроб. Как только прозвучали нужные слова, содержимое этой «ванны» начало стремительно затвердевать, превращаясь в нечто, похожее на гипс. Оставалась самая важная часть. Без лишних слов Майклсон отдал Каю крупный бриллиант, едва помещавшийся на ладони, и ухмыльнулся, когда после заинтересованного изучения сей реликвии раздалось оценивающее «вау» с его стороны. — Тебе лучше не знать, — ответил он на вопросительный взгляд Паркера, явно желающего услышать историю мощного источника магии в своих руках. — Приступай. Два раза повторять не пришлось. Сжав бриллиант меж ладоней, маг тихо выдохнул и прикрыл глаза, сосредотачиваясь и высвобождая его силу с помощью своего таланта, который слыл весьма редким явлением среди ведьм. Способность впитывать магию из любых источников, присваивать её себе и пользовать так, как только вздумается, издавна ставила на своих обладателях неблагоприятное клеймо. Их считали неполноценными, ошибочными, бракованными, даже не пытаясь разглядеть в них нечто большее. Кол знал, каково чувствовать себя кем-то низшим по сравнению с теми, чья сила была единым целым с плотью, кто мог не бояться, что в какую-то минуту она просто истратится, порождая необходимость подзарядки. Он испытывал это на своей шкуре, пока знаменательная для его семьи ночь не отобрала у него даже такую, столь косвенную связь с магией. И теперь, глядя, в каком напряжении пребывал Кай, пропуская через своё тело энергию бриллианта и подкрепляя ею силу заклинания, древний отчасти завидовал ему. Раздавшийся на весь склеп звонкий треск мгновенно обрубил цепь мыслей, всколыхнув в груди колкую тревогу. Майклсон обратил свой взгляд к рукам мага и почувствовал, как во рту пересохло, когда первые капли крови просочились между бледных пальцев, с таким усердием сжимающих драгоценный камень. Дыхание ведьмака становилось редким и порывистым, а сквозь кожу начали проявляться набухшие вены. Кол слышал, как громко и неровно бьётся его сердце, словно вот-вот не выдержит нацеленного на него давления. — Не хватает, — прошептал Кай, сглатывая кровь, наполнившую его рот и проступившую в уголках губ, — его не хватает… Он раскрывает окровавленные ладони, и первородный потрясённо понимает, что самая мощная и нерушимая реликвия, которую он когда-либо держал в своих руках, обратилась в бесполезные осколки. Но ритуал уже не остановить, и теперь, когда главный источник магии исчез, Паркер вынужден отдавать собственные силы, которые иссякали слишком быстро. Его сдавленный крик ворвался в сознание холодным ветром, разгоняя туман растерянности и заставляя вспомнить, что стоит на кону. Кол подхватывает мага, норовившего вот-вот рухнуть на пол, и, крепко сжав его плечо, произносит: — Используй меня. Он не задумался ни на секунду. Впустить в свой разум постороннего человека, вверить карт-бланш в его руки и не услышать собственную интуицию, подавленную извне — то, что он сделал, ослеплённый желанием вернуть утраченное, оказавшееся столь близко. Это было именно той ошибкой первородного, на которую так рассчитывал Кай… Время скрылось в абсолютной темноте, поглотившей его сознание. Открывая глаза, древний ничего не видел; стараясь различить внешние звуки, он слышал лишь шум собственной крови, так неспешно текущей по венам к еле бьющемуся сердцу. Он чувствовал, как холод проникает в тело тонкими иглами, лишая возможности сделать малейшее движение. — Прости… — Источавший искреннее сожаление голос пробился к нему, прогоняя застлавшую разум дымку и заставляя вспомнить, что на самом деле происходит. — Оказывается, это так тяжело… Разрушать доверие. Никогда бы не подумал. — Воздух разрывал горло, и пусть дыхание не было для вампира обязательным — он не мог справиться с путаницей мыслей и онемением, заставлявшим мышцы во всём теле превозмогать сильнейшее напряжение. Всё идёт не по плану, неужели Кай предал его?.. — Не знаю, что обычно говорят в таких случаях, но, пожалуй, тебе станет чуть-чуть легче, если ты будешь знать причину моих действий… Имя ей Хоуп. Прояснение. Каким глупцом надо быть, чтобы не понять этого, не насторожиться с самого начала? Странствующий ведьмак, ищущий способ удержать магию внутри себя оказывается в одном городе с созданием, потенциально превосходящим по своей мощи любой из существующих на Земле источников. Он невообразимо легко втирается в доверие к одному из сведущих, стоящих на пути к его цели, и сейчас, разыграв удачную партию, без особого труда пользуется не только его знаниями, но и высасывает из него последние силы… Время кричать «Бинго!», мистер Майклсон. Вонзить нож в спину — не самая большая трагедия, если это может помочь достичь желаемого. Однако вонзить нож в спину древнего вампира, которого ты готов был назвать своим другом, кажется наименее удачной идеей, особенно когда волосы на твоём теле становятся дыбом при одном лишь взгляде на демонический оскал, до неузнаваемости исказивший его лицо. Кай чувствовал, как невероятная мощь растекалась по его венам, и не видел больше смысла задерживаться здесь, однако медлил, наблюдая за скоплением поглощающей тьмы в глазах древнего. Лишённый сил и абсолютно подавленный, Кол был исполнен мрачным огнём, жар которого пронизывал, вонзался в кости, заставляя дрожать и на расстоянии приковывая к месту. Он был полной противоположностью той хладнокровности, которая отражалась в каждом взгляде, в каждой улыбке, в каждой нотке голоса его племянницы… Той хладнокровности, которая так влекла мага к Хоуп. Душераздирающий крик, громом поразивший всё нутро Паркера, раздался за секунду до того, как он схватил свой рюкзак и исчез из склепа, в мгновение оказавшись на пыльной лестнице, ведущей на чердак бывшей резиденции Майклсонов. Ему пришлось переждать, пока сердце успокоит свой ритм, а в ушах перестанет звучать разъярённый рык Кола: «Не смей!..» Сквозняк проникал через щель под закрытой дверью, унося из комнаты запах пыли и свежесрезанных фрезий. — Нам некуда отступать, приятель. — Ощущая, как Принц нервно скребётся на дне его рюкзака, Кай провёл ладонью по влажному лбу и дрожащими пальцами повернул дверную ручку. Несложно было перенаправить энергию Кола на уничтожение магического замка, запрещавшего посторонним входить в заветную комнату, однако никто не говорил, что всё ограничится только им. Впрочем, опасения мага не оправдались — путь был абсолютно свободен. Кроме гроба, выглядевшего чересчур громадным для тела юной девочки, в комнате ничего не оказалось. Несколько секунд Паркер рассматривал тёмную гладкую крышку и поистине наслаждался лёгким трепетом предвкушения в своей груди, прекрасно понимая, что в любой момент кто-то из первородной семейки может явиться навестить драгоценное дитя и от нежданных гостей наверняка будет не в восторге. Он не хотел торопиться. Крышка беззвучно поднялась под напором незримых рук — и его взору предстала та, чей образ посетил его в видении, сквозь холод и тьму. Тёмные волосы, пепельно-серая кожа с чернильными прожилками вен, школьная форма — она лежала в окружении белых фрезий, очаровательная, словно спящая красавица, и совершенно безразличная. Дотронувшись до золотой рукоятки кинжала, лезвие которого скрывалось где-то под бурым пятном на её белой рубашке, ведьмак чуть не поддался одолевшему его желанию избавить Хоуп от навязанного ей глубокого сна, но утробное урчание Принца заставляет его вспомнить о том, что он всё ещё не в безопасности. Как нельзя вовремя. За долю секунды до его неминуемой смерти произнесённые на латыни слова воссоздали заслон, оберегающий своего инициатора ото всех, кто так или иначе жаждет оторвать ему голову. Обернувшись, Кай встретился взглядом с вампиром, который не успел преодолеть расстояние вытянутой руки до его артерии. Высокий, широкоплечий, в тёмной классической двойке и с неподвижными глазами убийцы. Диего был прав: рядом с ним ты волей-неволей почувствуешь себя беспомощным. И это сильно подавляет. Поправляя галстук, мужчина спрятал вторую руку в карман брюк и, коротко взглянув на гроб, невозмутимым и медленным голосом сказал: — Я бы посоветовал оставить любые действия в отношении этой девочки и не сопротивляться — тогда, даю слово, твоя смерть будет быстрой и безболезненной. — Неимоверно заманчиво, — ответил Паркер, не пытаясь сдержать улыбки, — но у меня есть идея получше. Ощущая взгляд древнего, словно лазерную точку прицела на своей спине, он обошёл гроб и, аккуратно закрыв крышку, приложил к ней обе ладони. — Ты не представляешь, во что ввязываешься, мальчик. — В последний раз посмотрев Элайдже в глаза, Кай хмыкнул и задержал дыхание: перемещение такого большого предмета в пространстве требовало точности и немалого количества силы, дабы тот не разлетелся по пути на тысячи кусочков. Похитить члена семьи тысячелетних вампиров, ребёнка, дядюшки которого славятся своей кровожадностью… Почему бы и нет, собственно? Шли минуты. За окном виднелось светлеющее небо, окрашенное лёгким предрассветным багрянцем, и покачивающиеся ветви голой яблони во дворе. Самое сонное время, но он и думать не мог о сне. Сидя на кровати, Кай устало покручивал кинжал в руках и разглядывал лицо Хоуп, которая совсем не спешила просыпаться и покидать своё мрачное ложе. Он мог попробовать провернуть всё и без её пробуждения, однако искушение было слишком велико, чтобы не поддаться. — Как думаешь, что сейчас с Колом? — Маг потеребил за ухо дремавшего на его колене котёнка, ответившего на вопрос лишь ленивым потягиванием и тихим сопением. — Клаус даже слушать его не будет — сразу уложит на место дочери. Или что похуже… Меня и правда это волнует, можешь поверить?.. — Глубоко вздохнув, он усмехнулся. — Впрочем, Кол сам виноват: нельзя же так зависеть от чувств к девушке! Неужели он и правда думал, что она вернётся нормальной? Абсурд. Она бы мучилась, переживая свою смерть в ночных кошмарах и постепенно теряя рассудок. Его план был обречён с самого начала, дурак наивный… Ничего, мы не будем здесь задерживаться. Осталось только освободить нашу принцессу от оков магии — и можно будет рвануть… Паркер замер. Тиканье настенных часов продолжало нарушать тишину комнаты, лёгкий сквозняк, просачивающийся через незаметные щели в деревянном окне, продолжал холодить ноги. Всё было так же, как и минуту назад, не считая гроба, занимавшего четверть спальни… Пустого гроба. Ведьмак ощутил, как цепкие кошачьи коготки впились ему в кожу, и лёгкая дрожь холодной волной скатилась вниз по позвоночнику. Он не успел издать и звука, как услышал враждебное шипение Принца и лязг кинжала в другом конце комнаты, а спустя мгновение уже был повален на пол и во все глаза смотрел на сидевшую сверху девчонку. Она нависала над ним, одной рукой опираясь о пол возле его головы, а второй держа что-то острое, упирающееся ему в артерию. Сквозь пряди её длинных волос струился бледный свет первых солнечных лучей, а белое личико было столь серьёзным, что Каю стало смешно. — Утречка, — почти шёпотом произнёс он, улыбаясь неясно чему и подозревая, что большие тёмные глаза напротив нещадно его гипнотизируют. — Ты убил её. — Маг мысленно одёрнул себя, пытаясь понять, о чём она говорит. — Ты убил Луну. Она была моей. Луна — та рыжеволосая девушка, напавшая на него в обличье зверя и поделившаяся своими воспоминаниями... Неужели связь с создателем оказалась настолько крепка, что не исчезла даже при его умерщвлении? Думать было некогда, ибо Хоуп явно не была настроена на мирное знакомство. Не дожидаясь от неё каких-либо действий, Паркер швырнул её в сторону потоком сил, которые стремительно покидали его резервы. Неприятное наблюдение, ведь справляться с таким сильным гибридом без магии будет, мало сказать, чертовски трудно. — Я представлял нашу встречу чуть-чуть иначе… — Он поднялся на ноги и устремил взгляд в сторону предполагаемого падения девчонки, однако её там не оказалось. Принц, весь вздыбленный и ошалелый, вцепился коготками в покрывало на кровати и замер, глядя в видимую только ему точку в пространстве. Он не мог обнаружить опасного хищника, потому что тот двигался слишком быстро, и когда, наконец, заметил его, было уже поздно. Ощутив движение за своей спиной, Кай попытал счастье обездвижить Хоуп заклинанием, которым ранее пользовался уже не раз, однако и сейчас ему не удалось взять ситуацию под контроль. Девчонка шустро приблизилась к нему и, сдавив его шею рукой, с силой толкнула прямо в стену раз, второй, третий — пока висевшие на ней картины не рухнули на пол, а в глазах у него не потемнело. Она продолжала держать его, ожидая, когда он очухается, и, когда парень сделал первую неудачную попытку вдохнуть, задала вполне резонный вопрос: — Кто ты такой? — Паркер не смог скрыть своего удивления, когда к его лицу потянулась рука, пальцы которой стремительно утрачивали человеческий вид и обретали мощные волчьи когти, тут же неприятно шаркнувшие по его щеке. С оборотнями, способными на контролируемую частичную трансформацию, он ещё не сталкивался, но в данный момент здесь не было места для его любознательности. Отталкивать её он не стал, ибо был риск, что часть его горла останется в её хватких когтях, потому, собрав последние силы, маг направил свои незримые нити в голову девочки, намереваясь вывести её из строя болевым эффектом, но… Она абсолютно не реагировала. С волнением он даже подумал, что оказался слишком слаб, чтобы воздействовать на неё, однако кровь, проступившая в уголках её глаз и заструившаяся из носа, говорила об обратном. Хоуп провела языком по губам, явственно ощущая металлический привкус, и потёрла глаза ладонью, пытаясь избавиться от красной пелены, мешавшей ей видеть. — Что это ещё за дрянь?.. — Тебе что… Не больно? — с усилием прохрипел Кай, замечая, как меняется выражение лица юной Майклсон. Она отпустила его и отшатнулась, поворачиваясь к зеркалу старенького трюмо и стараясь разглядеть в нём своё отражение. Картинка из фильма ужасов: девочка в школьной форме, в крови и с совершенно неестественной реакцией на ежесекундно прогрессирующую внутримозговую гематому. Хотя, ожидать чего-то нормального от дочери древнего гибрида не было смысла. Паркер с трудом поднялся на ноги, наблюдая, как вызванное им кровоизлияние влияет на её самочувствие, как она не может удержаться на ногах и оседает на пол, совершенно вымотанная и растерявшая способность мыслить ясно. — Прости. Раздался хруст шейных позвонков — и тело девочки безвольно завалилось на бок. Маг поморщился, дотронувшись до своего затылка, и с горем-пополам переместил свою заложницу на кровать, превозмогая головокружение и тошноту. — Какая-то ты сложная оказалась, — уныло бросил он в её сторону и сел рядом, подперев голову руками. Осторожно, не сводя глаз с неподвижного кровожадного существа, Принц приблизился к своему хозяину и встал передними лапками ему на ногу, встретив в ответ усталую полуулыбку. — Да, знакомства у нас не случилось, но попытаться стоило. Пора переходить к заключительной части... Коснувшись бледной руки Хоуп, Кай сосредоточился и уже приготовился впитать в себя магию, что наполняет её тело, однако не получил и капли желаемого. Несколько мгновений ступора — и он сжимает вторую руку девочки, теша себя надеждой, что это сможет помочь. Он чувствовал, как потоки энергии протекают по её венам, чувствовал их жар и не мог понять, почему не может захватить их. Майклсон лежала без сознания, совершенно не ощущая, как в порыве злости её трясут за плечи, и как горячие ладони мечутся от её висков к шее, груди… — Чёрт! Почему не выходит?! — Кай вскочил с кровати и начал мерить комнату шагами, кидая растерянные взгляды на девчонку. Сердце панически колотилось в груди, дыхание сбилось, словно у марафонца в преддверии финишной прямой, и такая реакция собственного тела лишь подливала масла в огонь его негодования. Подобного в его практике ещё не было. Остановившись, Паркер открыл окно и высунулся на улицу, подставляя горевшее от злости лицо прохладному ветру. Возможно, Хоуп защищена магией, но какой в этом смысл, если он может просто отрубить ей голову или лишить сердца? Быть может методы, годные для убийства обычных гибридов, ей не подходят?.. Воспоминания Диего ничего конкретного не дали, а порыться в памяти Кола как следует он не успел, так что узнать это ему не дано. Если только… Маг обернулся, ещё раз взглянув на драгоценного ребёнка семьи Майклсон, и шумно выдохнул. Пусть всё пошло не по плану, но он уже знал, как действовать дальше. — Не компанейская нам принцесса досталась, да? — Легко улыбнувшись, Кай взял Принца на руки и пригладил вздыбленную шёрстку. — Но мы не отступим, ведь уезжать из этого города с пустыми руками было бы обидно. Согласен? Котёнок мяукнул в ответ и послушно полез в рюкзак, прекрасно понимая, что хочет сделать его хозяин. И всё же, он очень боялся эту дикую двуногую, от которой так сильно несёт холодом и смертью. Она без сомнений принесёт им одни лишь проблемы, а опрометчивость Кая только сыграет ей на руку. Паркер вовсе не был бездумным человеком, однако, когда его жизни угрожала опасность, он никогда не ставил своё спасение в приоритет, воспринимая всё за некую игру и из последних сил стремясь стать в ней победителем. Может, благодаря своей навязчивой идее он и жив до сих пор, но суть от этого не меняется. Он совершенно не боится смерти — и это делает его уязвимым.