Хладнокровные

Малакай. «Мой ангел». «Посланник Божий». Он не знал значения собственно имени, но ненавидел его с детства. И вопреки всем убеждениям, которыми руководствовались родители, нарекая своё дитя, это имя не наделило его крыльями за спиной. Какова ирония! — Зачем ты притащил меня сюда? — Кай был недоволен, что его оторвали от книг и записок, которые мало было только перевести — их нужно было ещё запомнить. — Тебе нужно развеяться, ты стал слишком ворчливым за последние недели, — ответил Кол, наблюдая за кишащей в баре молодёжью. Пьяные, азартные, распутные — их головы были забиты только необходимостью довести себя до изнеможения ночным весельем, и никто из них даже не думал, что может умереть до рассвета. Принца маг оставил дома: для подобных мероприятий он слишком маленький и чересчур впечатлительный. Он бы и сам остался, если бы не дар убеждения Майклсона, который честно признался своему приятелю в том, что тот выглядит хреново. — Разве ты не хочешь побыстрей закончить наше дело? — Хочу, конечно. Но будет неловко, если в самый ответственный момент ты забудешь слова или вовсе свалишься с ног. Поэтому заткнись и взгляни, какая милашка заглядывается на тебя уже весь вечер. Кай лениво обернулся и посмотрел на девушку, сидевшую через два столика от барной стойки. У неё были короткие русые волосы и поистине ангельское личико, украшенное светлыми веснушками. Заметив его взгляд, она смущённо улыбнулась. — Не воодушевляет, — вынес вердикт Паркер, поворачиваясь обратно к своей давно опустевшей рюмке. Древний удивлённо вскинул брови, но потом многозначительно усмехнулся и решил попытать счастье ещё раз: — А тот женоподобный парнишка у входа? — Я асексуален. — Ведьмак поморщился, отодвигая от себя наполненную «горючим» рюмку и краем глаза наблюдая, как насмешка сменяется удивлением на лице его собеседника. — Оу... Оу!.. Нет, я знал об асексуалах, просто никогда их не видел. Как и единорогов. — Могу расписаться на груди, — пробурчал Кай и, покосившись на Кола, понял, что так просто он не оставит его в покое. Паркер никогда не рассматривал секс как средство для развлечения и считал, что его значимость в современном мире сильно преувеличивают. Куда ни глянь — полуголые девицы, с которых уже и снимать нечего, куда ни плюнь — стадо самцов, что хвалятся количеством женщин, которых смогли уложить на лопатки. Его не волновало всё это ни физически, ни духовно. И речь идёт вовсе не о способности или неспособности — он абсолютно здоров в этом плане, у него уже был опыт, — просто он не возводил половую жизнь на пьедестал и не испытывал надобности при любом выпавшем случае растряхивать кровать. После рьяного любопытства Майклсона из ранга «и тебе совсем не хочется, даже чуть-чуть?», Кай плюнул на своё скверное настроение и, не оставив никаких ответов, направился к девчонке, которая уже была изрядно весёлой. Всё же, шанса выпустить пар и отвлечься упускать не хотелось, ведь в одном древний был прав: для такого сложно ритуала, как возвращение из мёртвых, ему необходимо быть в форме. А форму можно поддерживать разными способами. Спустя несколько минут неприхотливого флирта, девушка согласилась уйти с ним из бара. Её компании было сильно плевать: видимо, не впервой. Она глупо смеялась, рассыпаясь на пьяные поцелуи и совершенно не замечая, что этот малознакомый, но дико симпатичный парень, ведёт её узкий переулок, выглядевший неестественно безлюдно по сравнению с переполненными улицами. — Мы будем заниматься этим здесь, на улице? — поинтересовалась она, позволяя прижать себя к обшарпанной стене и бросая взгляд на деревянную ограду, за которой шумели прохожие. — Не люблю заурядность, знаешь ли. — Кай без лишних церемоний задрал её тонкую майку и грубо сжал нежную грудь, слыша кокетливое хихиканье и ощущая, как ловкие пальцы пробираются через его ширинку. — Что же ты любишь? Паркер остановился, заглядывая в её помутневшие глаза. На вид ей было не больше двадцати пяти, но, если смыть слои краски с лица, она может оказаться намного младше. Юная, привлекательная и прекрасная… Оболочка, скрывающая уродливую и грязную душу, которая вовсе не хотела такой жизни. — Делать больно, — ответил он и улыбнулся, через секунды наблюдая прояснение в её взгляде. Девушка не успела среагировать, как пальцы тут же проникли в грудную клетку, без труда пробираясь сквозь плоть и кости, словно раскалённые прутья, и сжимая ещё живое сердце. Она не нашла сил закричать, чувствуя, как лёгкие наполняются кровью, которая начинает вытекать из её рта, и как тело охватывает невыносимая агония, стирающая остатки разума и швыряющая сознание в пустоту. Она продолжала смотреть в тёмные глаза, опасный блеск которых смогла заметить лишь за мгновение до своей смерти. Живительная энергия растекалась по венам, привнося лёгкость в сознание и заряжая утомлённое тело. Ощутив, как последние её капли наполнили его, Кай отстранился от девушки и прислонился к стене, наслаждаясь насыщенным притоком новых сил, былая носительница которых тряпичной куклой упала на землю. — Она была милой. — Прозвучавший из темноты голос согнал окутавшую его дымку эйфории и отрезвил рассудок. Ведьмак вытер губы рукавом и, посмотрев на свою окровавленную руку, рассеянно усмехнулся: — Она была шлюхой. — Она была милой шлюхой, которая осчастливила бы ещё не одного мужчину. — Кол вышел на свет с авторской ухмылкой на лице и бутылкой бренди в руках. — Но, по крайней мере, я понял, что тебя воодушевляет. Привязанность была лишней. Паркер осознавал, что этот вампир, будучи воплощением всех тех качеств, которых он не понимал в людях, уже не представлялся ему безликим пунктом на пути к цели. Он не знал дружбы, не представлял, зачем она может быть нужна и почему о ней говорят не меньше, чем о любви, но общаться с этим парнем ему нравилось, и он даже был бы не прочь продлить такие, как ему казалось, дружеские отношения. На следующий день, когда солнце было в зените, Кай готов был проклясть весь род вампиров, начиная, естественно, с одного из их прародителя. Голова неприятно гудела, голод и тошнота смешались в одно целое, переворачивающее желудок с ног на голову и ставящее перед дилеммой: встать и оставить на полу всё его содержимое, либо продолжать лежать и разглядывать незнакомую комнату, путь в которую был благополучно забыт. Вытащив из кармана вибрирующий мобильник, Паркер открыл входящее смс и узнал, что совершенно не умеет пить, и что находится в резиденции Майклсонов, откуда ему стоит свалить как можно скорее. Наколдовать себе отличное самочувствие он был не в состоянии, зато уменьшить отвратные симптомы вполне мог за максимально короткий промежуток времени. Без встречи с белым другом, конечно, не обошлось, зато теперь он ладно соображал и не желал миру вечной темноты, спасая глаза от солнечного света. Кай не пытался как-либо скрыть своё присутствие, хоть и понимал, что Колу очень не хотелось, чтобы он встречался с его родственниками. И всё же, спускаясь по лестнице и краем глаза замечая тёмную фигуру, облокотившуюся на перила балкона, он невольно признал, что так же не горит желанием лично знакомиться с остальными членами первородной семьи. Однако было уже поздно. — Неужто Кол смог забыть о своей маленькой ведьме? Утомлённо вздохнув, ведьмак возвёл взгляд до уровня второго этажа и встретил подначивающую усмешку короля Нового Орлеана. — Какая свежая шутка, — протянул Паркер с сарказмом, про себя решив, что если ещё какой-то комик захочет блеснуть юмором и высказать свои догадки о его предназначении для Кола, то он испробует на нём одно новое заклинание, последствия которого придётся отмывать от пола не один день. Клаус повёл бровями и неспешно двинулся в сторону лестницы, попутно парируя: — В последнее время тебя слишком часто видели в компании моего брата. Если вы не любовники, значит, ты его новоиспечённый друг, но сие менее всего вероятно в его нынешнем состоянии. Так что же? — Он остановился перед гостем своего дома и внимательно оглядел его с ног до головы. — Смею предположить, что ты маг, который помогает ему вернуть его любимую девушку. Кивни, если так. — У вас с братом настолько плохие отношения, что приходится расспрашивать о его делах всех, с кем его видели вместе? Глаза гибрида вспыхнули недобрым блеском. — Осторожнее, мальчик, — произнёс он, опасно улыбаясь. — Не думаю, что у тебя за пазухой припрятана запасная жизнь. — В один миг лицо древнего лишилось и тени насмешки, став совершенно непроницаемым. — Этот город не жалует легкомысленных чужаков, потому не надейся, что покровительство Кола обеспечивает тебе неприкосновенность. Кай прекрасно понимал, что неосторожным словам не место в разговоре с Никлаусом Майклсоном, однако он знал также, что тот ничего не сделает ему лично, ведь подорванные отношения с неконтролируемым младшим братом однозначно гарантировали новые неприятности. — Оставь его, Клаус. — За спиной раздался голос Ребекки, только-только зашедшей на Скотобойню, и не успел Паркер обернуться, как она уже поравнялась с ним. С безразличием встретив его взгляд, девушка сказала приказным тоном: — Прочь. Задерживаться резона не было. Ведьмак без промедлений покинул дом первородных, борясь с ощущением, что на его спине нарисована мишень, а сам он чересчур привлекает внимание своими громкими мыслями. Всё же, стоит быть осторожнее в городе, переполненном скрытыми свидетелями каждого его шага. Телефон в коридоре настойчиво мигал, привлекая внимание и раздражая своим глухим писком. — Бабуль, привет, ты решила отложить поездку?.. Почему ты не отвечаешь? Я переживаю… Я выехала к тебе, буду через пару дней. Надеюсь, ты просто забыла прослушать автоответчик… — Закатив глаза, Паркер перематывал оставленные сообщения и подсчитывал, сколько времени у него осталось до нового захоронения на заднем дворе. Кто бы мог подумать, что у такой вредной старушки есть любящая внучка? Впрочем, объявившаяся родственница покойной не являлась главным его упущением. Он вспомнил о своём жестоком проступке только когда зашёл на кухню и обнаружил приоткрытый холодильник, возле которого валялась изгрызенная пачка свежего молока. Сложно было не заметить и белые следы, путешествующие за испачканными лапами по всем доступным поверхностям в доме. — Ладно тебе, подумаешь, не покормил один раз. — Принц лишь повёл ухом на оправдания своего хозяина и даже не повернулся, с гордым видом обиженного котёнка глядя в окно, в то время как Кай старательно отмывал пол от молочных луж и негодующе косился на виновника беспорядка. — Ты была менее капризной, когда была мальчиком. День не задался с самого начала, а ведь уже этой ночью он должен был провести ритуал, более всего подходящий для воскрешения упокоенной ведьмы. Час «X» приближался, и ему стоило отбросить любые сомнения и усмирить свою чувствительную совесть, которая неодобрительно нашёптывала: «Кол надеется на тебя, хренов предатель». Он старался сосредоточиться на том, что собственная выгода должна быть важнее чувств постороннего «человека», однако с каждым шагом малой стрелки часов настроение падало всё ниже. Нехотя натягивая ботинки, Паркер ощутил, как острые коготки шустро цепляются за ткань его парки на спине — и через мгновение его щеки коснулись мягкие кошачьи усы. — Что, больше не дуешься? — полюбопытствовал маг, щёлкнув Принца по носу и улыбнувшись без особого энтузиазма. — Я ждал этого дня так долго, а теперь мне приходится заставлять себя пойти и сделать то, ради чего я всё и затеял. Не думал, что это окажется так сложно. И как только у людей получается вставать по утрам, зная, что они не оправдают доверия?.. Его главная обуза была для него самой мудрёной загадкой. Человечность шла в комплекте с силами его младшего брата, слияние с которым и привело его к побочному эффекту несовместимости. Он думал, что слияние с правильным близнецом исправит последствия предыдущего, и был прав, однако, избегнув апогея своей болезни, ему не удалось избавиться от способности чувствовать. И ни одно заклинание ни в одной из прочитанных им старинных книг не могло помочь искоренить этот штамм. В сотый раз назвать себя идиотом, закинуть на плечо рюкзак с необходимыми для ритуала вещицами и выйти навстречу ночному Орлеану, тёплому, живому и чарующему — первый шаг сделан, осталось лишь провести подмену заклинания и на глазах Кола раскрыть все карты. При одной лишь мысли об этом очарование вечера казалось не менее тревожным, чем в последний день Помпеи. Чтобы избежать столкновения с местными гуляками, заполонившими дороги, Кай решил срезать путь через переулки, в которые ни один нормальный человек, смотрящий новости, не сунулся бы. И не зря. Первым неладное заметил Принц: тревожно заурчав и вздыбившись, он заставил Паркера остановиться. Прислушавшись к интуиции своего хвостатого друга, ведьмак прикрыл глаза и приподнял руки, показывая ладони мраку, что плотной стеной стоял на его пути. Лёгкая волна, сопровождавшаяся неуловимым потоком ветра, двинулась в указанном направлении и в один миг обличила присутствие таящейся впереди опасности. В то же мгновение животный вой раздался где-то в гуще грузной темноты, отразившись от стен полуразвалившихся домов и громом прозвучав над кварталом, пребывающим в пустынном состоянии после грандиозного визита «Катрины». Не отрывая взгляда от смутных силуэтов во тьме, Кай спихнул котёнка в рюкзак и раздразнивающе присвистнул, словно шальной смертник, подзывающий к себе голодного зверя: «Э-эй, я здесь»... Два янтарных огня разбавили полотно тьмы, приковав к месту хищным взглядом. Они начали приближаться, и вскоре в мутной полосе света, пробивающейся через щель в провалившейся крыше, показался злобный оскал существа, передвигающегося на четвереньках и лишь частично напоминающего человека. Паркер успел только выдохнуть, как хищник тут же бросился на него, оголяя клыки и выпуская волчьи когти, довольно специфично смотревшиеся на тонких пальцах. Один взмах рукой — и невидимый поток с силой швырнул зверя в сторону, заставляя проломить стену и вызывая оглушительный грохот рушащегося двухэтажного дома, что и без того держался на честном слове. Тошный серый туман обдал ближайшие постройки и убил любую попытку дышать в зоне поражения, однако Кай вовремя вышел за её пределы и теперь с трепетом ожидал, когда можно будет подойти ближе. Здание обвалилось только наполовину, но и этого хватило, чтобы вывести хищника из строя. Маг приблизился как только осела пыль. Заметив торчащую из-под обломков руку, он взобрался на груду камней и, балансируя, добрался до тела, погребённого под остатками второго этажа. Сместив бетонную балку в сторону, Паркер присел и с любопытством оглядел некогда злобное животное, на деле оказавшееся рыжеволосой девушкой не старше его самого. Обнажённая, с торчащими из груди окровавленными прутьями арматуры и неестественно вывернутыми ногами она представляла собой жалкое зрелище… Истошный вой, подобный тому, что Кай слышал в первый раз, вновь разнёсся по пустым улицам, пугая дремавших на голых деревьях ворон. Однако на этот раз он раздался слишком близко, буквально за спиной… Принц издал утробный звук и отчаянно закопошился в рюкзаке, то ли пытаясь спрятаться поглубже, то ли сбежать. С трудом сглотнув, Паркер обернулся и лишь на мгновение успел посмотреть в злобные горящие глаза, обладатель которых стремительно приближался к нему, цокая когтями по влажному асфальту и отталкиваясь задними лапами для дальнего прыжка. Первая мысль была до безобразия банальна и инстинктивна: «Бежать». Однако, споткнувшись на камнях, ведьмак не удержал равновесия и упал, больно приложившись затылком и на какую-то секунду потеряв зверя из виду за россыпью цветных точек, заполонившими пространство перед глазами... Он вспомнил о своих талантах резко, когда взгляд прояснился и столкнулся с летевшим на него монстром, что был раза в три больше и в дюжину раз злее предыдущего. Разум сработал молниеносно — тут же оторвавшаяся от земли балка сбила хищника с траектории, заставляя его приземлиться в нескольких метрах правее от цели. Теперь, когда свет убывающей луны добрался и до него, можно было увидеть, что это существо не было похоже на обычного оборотня. Оно было больше обычного человека и ростом могло достигать взрослого кадьяка*. Голова, шерсть, хвост, когти — всё это досталось ему от волка, однако телосложение было человеческое, хоть и с более развитой мускулатурой. Сильно развитой. Оборотень мотнул мохнатой башкой, на которую и пришлась основная часть удара, и обернулся, склоняя морду к грязно-багровым пятнам, оставленным на светлом бетоне. В то время Кай уже поднялся на ноги и более-менее взял себя в руки, запуская отказавшую в панике память и вспоминая одно из полюбившихся ему заклинаний, найденных в библиотеке Кола. На секунду ему показалось, что волк смотрит на девушку слишком осмысленно, однако это видение быстро рассеялось, когда он вновь обратил своё внимание к нему и кинулся навстречу с диким рёвом и первобытной яростью в глазах, взгляд которых холодил кровь. Несколько слов на староегипетском. Полное отсутствие ветра, что гонял мурашки по коже минуту назад. Замедляющиеся движения оборотня, почти замершего в воздухе, и его последний рык перед громовым, раскатистым хлопком, сопровождающимся сильными потоками воздуха, хлеставшими от его эпицентра и сбивающими с ног. Паркер прикрыл лицо руками, задыхаясь и ощущая, как порывы этого ветра буквально поднимают его над землёй и впечатывают спиной в остатки стены полуразрушенного дома. Спустя несколько мгновений созданная им аномалия прекратила своё действие, позволяя ему очухаться от лёгкой контузии и лицезреть результат. Оборотень исчез. Кай подошёл ближе, чувствуя отвратный запах и вкус металла во рту. Облизнув губы и удостоверившись, что они целы, он взглянул на свои ладони и ощутил, как приятная дрожь окутывает его шею. Кожу покрывали крохотные красные крапинки, которых становилось всё больше и больше с каждой секундой. Ведьмак размазал их и, вскинув голову, увидел как тысячи таких же тёмных точек медленно кружатся в свете луны, покрывая развалины и окрашивая их в гранатовые оттенки. — Фантастика… — выдохнул он, понимая, что стоит в центре скопления водяной пыли цвета крови. — Фантастика! Принц вылез из своего убежища и, недоумевающе посмотрев на своего хозяина, радостный смех которого тревожил покой забытого квартала, зафыркал от витающих повсюду «пылинок». А Кай не мог сдержать бьющий в сердце адреналин, смеясь так, как не смеялся за последние десятки лет и испытывая чрезвычайное облегчение. Однако тихий всхлип в стороне заставил его прерваться. Помимо расщепления на атомы, гибридов можно было убить двумя самыми распространёнными способами: либо отрубить голову, либо лишить сердца. Ни одного из оных происшествий не случилось с девушкой, которая всё ещё лежала на холодных камнях, пронзённая железными прутьями. Её светлая кожа покрывалась кровавой пылью, из уголков широко распахнутых глаз лились слёзы, а тонкие пальцы слегка подрагивали, будто пытаясь ухватить парящие в воздухе частицы. Паркер присел рядом с ней, дивясь выносливости нового вида и вспоминая слова Хейли о некой связи новообращённых и их создателя. Сомнений в том, что эти двое были одними из тех, кого пытается истребить вся сверхъестественная часть населения Нового Орлеана, у него не было. — Ты знала его? — спросил он, наблюдая, как её кожа темнеет под тончайшим слоем крови сопровождавшего её волка. — Мне жаль, правда. Наверное, это было слишком жестоко по отношению к тебе, да?.. Знаешь, я помогу тебе, если ты кое-что расскажешь мне. — Её отчаянный, пронзающий взгляд заставил его улыбнуться. — Не волнуйся, тебе не нужно ничего говорить. Я всё сделаю сам. Обещаю, больно не будет… Кончиками пальцев коснувшись её висков, Кай сосредоточился и прикрыл глаза, проникая в сознание волчицы, которая была слишком слаба, чтобы сопротивляться ему… — Джаред?.. Темно. Тело ломит от холода и сырости, а влажный запах металла пробивает на тошноту и головокружение. Она почти не чувствует пальцев, но исследует местность вокруг себя, натыкаясь лишь на неопознанный мусор. — Джаред, ты здесь? — вновь окликает своего парня, который уговорил её отложить подготовку к экзаменам и немного развеяться в местном баре, после которого они и попали на эту злосчастную вечеринку на портовых складах. Попытка подняться с ледяного пола понесла неудачу, и девушка жалобно застонала от собственной беспомощности и страха перед молчаливым мраком вокруг. В её голове уже родилась череда страшных сюжетов, которые могли произойти после того, как она потеряла сознание на вечеринке, однако полная тишина и неопределённость пугали похлеще кровавых фантазий. — Почему ты плачешь? — Мягкий голос, раздавшийся совсем рядом, застал её врасплох. Девушка заставила себя прекратить излияние своего отчаяния и попыталась вглядеться в окружавшую её темноту. — Что происходит? Где Джаред? — Первые вопросы, выданные её ослеплённым неизвестностью рассудком. Лёгкий беззлобный смешок донёсся до слуха, отчего-то привнося толику спокойствия и разгоняя липкие щупальца ужаса, сковавшие сердце. — С твоим парнем всё замечательно, просто он ещё не проснулся, как и все остальные. Ты первая. — Остальные? — Да. Разве ты не помнишь вечеринку? По-моему было весело. — Дружелюбие и нотки задорности в тоне собеседницы окончательно развеяли страх, однако предчувствие опасливо заявляло, что здесь что-то не так. Ощутив, как к её губам приложили что-то тёплое, девушка невольно отшатнулась. — У тебя обезвоживание, выпей. Еле сжав деревянными пальцами пластиковый стаканчик, она залпом выпила его содержимое и не сразу прочувствовала густой пряный вкус, раззадоривающий зверский аппетит. Спустя секунды девушка начала замечать, что холод перестаёт вгрызаться в кости, что невнятный шум в голове начинает отпускать, а зрение проясняется, словно каждая улавливаемая им картинка в миг становится в сто крат чётче. Теперь она смогла разглядеть лицо своей собеседницы, склонившейся над ней. Юное лицо, почти белое во тьме, с большими чёрными глазами и по-детски милой улыбкой, усыпляющей робкие позывы разума к бдительности. — Такая красивая, — произнесла незнакомка, проводя костяшками пальцев по скуле рыжеволосой. — Я буду звать тебя Луной. — Желание возразить и назвать своё настоящее имя растворилось так же быстро, как и возникло, а аппетит в одно мгновение перерос в сильный голод, сдавливающий горло и пресекающий любой порыв осмыслить происходящее. — Теперь ты моя. Её голос очаровывал, её взгляд заставлял сердце биться чаще. Она была необъяснимо влекущей и побуждающей свершать всё, что только возникнет в её игривом воображении. Луна прониклась её тьмой, осознала мысли, желания и бесчувственность этой девочки, как свои собственные. И потому она с упоением исполняла первую прихоть своей Королевы, ощущая рядом подобных себе существ, так же принявших её покровительство, и насыщаясь своей первой жертвой. Девушка была уверена, что в этом и есть её смысл. Она была создана для того, чтобы служить ей. Провожая удаляющиеся обрывки крика в своей голове и заполонившие сознание хаотичные образы волков, пировавших над телом молодой девушки, Кай открыл глаза. Его руки окрасились в красный, пыль продолжала оседать на его тёмных волосах и липнуть к светлой коже, но он не мог заставить себя сдвинуться с места, вспоминая чёрные глаза, смотрящие прямо на него и наливающиеся плавленым янтарём. Дотронувшись до своей щеки, на которой горела иллюзия прикосновения тёплых пальцев, ведьмак улыбнулся и взглянул на Луну. Черты девичьего лица были еле различимы в крови. — Ты правда очень красивая, особенно, когда плачешь, — задумчиво сказал он, после чего поднялся на ноги. — Что ж, я дал тебе слово и намерен его сдержать. С губ волчицы сорвалось слабое, но злобное рычание, и её глаза вспыхнули пронзительным светом в ночном мраке. Бедное создание, дитя, потерянное в незнакомом, чуждом ему мире и лишённое своего главного проводника, своей создательницы, которая стала для него единственным и неоспоримым Богом. Улыбаясь, ребром ладони Паркер рассёк воздух, а затем хладнокровно наблюдал, как тонкую шею девушки поражает сквозной порез, отделяющий голову от тела. Больше ей не придётся страдать, скитаясь в поисках своей Королевы. Он не испытывал к ней жалости, и ему это чертовски нравилось. Словно наяву он чувствовал на себе взгляд из темноты, взгляд манящий, возрождающий желание идти по головам, разрушать любые сомнения, стоящие на пути к его цели. И, покидая поле боя, Кай наслаждался бурей в груди и предвкушал свой грядущий триумф, не подозревая, что он станет для него величайшей трагедией.