Сосед

Приняв горячую ванну, Маса вернулся в свою комнату, чтобы открыть дело. Нужно было записать о новых зацепках, которые никак не хотели покидать мысли даже сейчас — перед заслуженным отдыхом во власти ночи. Освещением служил лишь экран ноутбука, и сон так и манил в свои объятия. Письмо оказалось примятым двумя биографиями, а на тетрадном листе появились новые заметки. Только теперь Маса мог пойти спать, совсем не предполагая, что кошмары, мучающие его уже давно, могут застать вновь. Мир грез был страшнее даже реальности, в которой совершались убийства. Закрыв ноутбук и избавив комнату от слабого света, он лег на кровать, кутаясь в одеяло и обнимая подушку: нелепая привычка сопровождала с самого детства. Тогда казалось, что он был в состоянии укрыться от целого мира, спрятаться и исчезнуть, затем появиться вновь. Именно об этом он вспомнил, перед тем как закрыть глаза и отдаться в непредсказуемый мир сновидений. — Не подходи ко мне! — кричал юноша в инвалидной коляске, готовый вот-вот сброситься вниз. Мост только начинал строиться и еще не был до конца огражден, и сейчас коляска инвалида стояла на самом краю. Шум морских волн доносился снизу, а холодный ветер дул в спину. — Не делай этого, пожалуйста! — второй, боясь навредить, лишь оставался стоять поодаль, моля отступиться. — Ты отвернулся от меня, как и все, а сейчас пришел молить о прощении? Слишком поздно. Последние слова с невыносимой болью стучали в голове, когда юноша сорвался вниз вместе со своей коляской. Другой упал на колени, закрывая ладонями лицо и виня в случившемся лишь себя. Маса проснулся от своих криков и того, что голос из реальности звал его. Сердце зашлось в исступленном ритме, а легким не хватало воздуха. Он открыл глаза, смутно воспринимая окружающую обстановку, освещенную светом ночника, и шумно вдохнул. Он лежал на полу, обездвиженный хваткой своего соседа в лице Хиро, который сейчас склонился над ним, повторяя его имя. Светлая рубашка прилипла к телу, волосы спутались, а в уголках глаз скопились непролитые слезы. — Маса… Он все еще держал его по оба запястья, прижимая руки к полу, даже если тот прекратил вырываться. Только сейчас, окончательно очнувшись ото сна, Маса мог видеть Хиро так близко над собой. Грудь до сих пор вздымалась часто, а черные глаза смотрели в упор. Он будто лишился разом всех сил не в состоянии дать отпор. — Отпусти меня, — лишь тихо вымолвил он, успокаивая самого себя. Хиро не выглядел перепуганным: его страх уже отошел, только беспокойство читалось во взгляде. Он освободил Масу от своей хватки, которой мгновениями ранее удерживал его на месте, и оперся спиной о кровать. — Я не мог не услышать твои крики. — Неужели я так сильно кричал? — Маса поднялся с пола, чтобы надеть на себя брюки. Стыдиться и сожалеть было глупо: рано или поздно Хиро все равно узнал бы о неотступных кошмарах. — Да, и я думал, что кто-то напал на тебя, поэтому прихватил с собой это, — Хиро кивнул обернувшемуся Масе в сторону стола, где лежал пистолет. Чем стремительнее возвращалось здравомыслие, тем больше возникало вопросов. — С ума сошел? Ты и так под домашним арестом. — Не бойся, у меня есть разрешение на хранение оружия, — уверил Хиро. Его взволнованность обернулась прежней выдержанностью. — А ко мне ты как попал? — этот вопрос тревожил Масу больше. Он сам опустился на пол рядом с Хиро, даже не намериваясь ругать его за вторжение в квартиру. Но и своим потенциальным спасителем он его не считал. — Однажды он оставил их под дверью, сказав, что когда-нибудь пригодится, — Маса был не из тех, кому Хиро мог адресовать свою ложь, поэтому он не скрывал, что аноним преподнес ему ключи от этой квартиры. Показав Масе, Хиро спрятал их обратно в карман. — Сделал копию для тебя? И пригодилось? — Да, я проверил здесь оружие, — горькая усмешка мягко задела губы. — Он настолько идеально все продумал, будто бы планировал это годами… Он знал тебя давно. Определенно, — заключение было неоспоримым и логичным. — Вот только я забыл всех из своей прошлой жизни. Помню только, что сам был редкостным ублюдком. — Обижал одноклассников? — Маса лично был знаком со школьными спорами и недопониманием. — Обижал, — подтвердил Хиро. Бежать от правды было бесчестно. — Я ведь считал себя особенным, даже друзей как таковых не имел. И меня забавляли все тихони из класса. — Ты бил их? — Нет, дрался я со старшими, а этим наговорил много гадостей… Я бы, может, и исправился, если бы не поступил в стрелковый клуб. Хотел научиться стрелять, быть лучше других. Теперь объяснение подсчитанному времени было дано. «Он сделал это за пять минут», — вспомнил Маса слова Хиро из первого разговора. — Научился? — он слушал его внимательно, поддаваясь внутреннему предчувствию, что внезапное откровение может помочь в расследовании. — Конечно. И даже слишком увлекся, но в итоге бросил, потому что понимал, что с такими умениями буду вынужден убивать людей. Снова ухмылка. Как ни парадоксально, он до сих пор не сделал этого. — Кто знал об этом? Это важно, — с каждым днем и с каждым разговором дело обретало новые обороты, и Маса сам «входил во вкус», желая узнать истинную историю убийства и личность виновника. — Все знали, Маса. Даже в клуб вслед за мной вступили четыре одноклассника… Извини, но я не помню их имен, — Хиро пожал плечами, вынужденно разочаровывая Масу, в глазах которого явственно плескалось увлечение. — Ну, почему, Хиро? — Маса обреченно выдохнул в напряженную паузу между диалогом. Ночь, обличенная в кошмар, принесла за собой не только страх, но и новое звено для раскрытия преступления. Вот только до сих пор было сложно разобраться в чем-либо, не зная имен. — Я извинился, — эгоистично отметил Хиро. — Я найду твоих одноклассников, — пообещал Маса. — Знаешь, я бы не смог рассказать тебе о чем-то личном, если бы ты постоянно был далеко. «Хорошо, что ты стал моим соседом», — именно так сознание Масы восприняло завуалированное признание Хиро. Возможно, так и было задумано: Хиро не ценил лирические отступления. Деловые отношения опрометчиво скатились в нечто непонятное: они, по сути, чужие друг для друга, делились сокровенными переживаниями, совсем не думая о последствиях. Что будет после того, как дело наконец закроется? — А почему ты не спросил меня, что я видел во сне? — Это было очевидно после того, как я узнал о твоем друге-инвалиде, — только сейчас Хиро поднялся с пола, чтобы закурить. Он больше не мог терпеть, да и Маса не спешил осуждать его вредную привычку. — Он обвинил меня в том, что я отвернулся от него. Но я… просто хотел построить свою жизнь и занялся учебой. Я не мог постоянно быть с ним, так? — Маса сам не понимал, почему он спрашивал сейчас у Хиро, но смотрел на него в ожидании. — Не мог, — кивнул Хиро, когда дым растворялся в стороне. — Но ведь была существенная причина, почему ты был для него дороже других. Хиро осознавал теперь, почему Маса остерегался одиночества по сей день, и почему он стремился помочь ему на самом деле: он не желал, чтобы кто-то вместе с ним носил в себе напрасную вину. Мало было ощущать себя невиновным, нужно было доказать это. — Он был со мной с первого класса, — легкая улыбка тронула уголки губ, когда пришло воспоминание. — Мы дружили. В старшей школе ко мне начали задираться, называли меня слабаком, а он заступался до тех пор, пока я сам не решил стать сильнее. Он видел, с какой отзывчивостью и заинтересованностью Хиро смотрит на него, и остановился на короткий миг, чтобы услышать его ответ. — Вы любили друг друга? — Я не знаю. Неосведомленность Масы в чувствах удивила Хиро. — Или ты просто не мог определиться в своих предпочтениях? — Хиро, пойми, позже у него появилась невеста, а я выбирал свое будущее. Конечно, мы виделись, но не часто… Вскоре я узнал, что на тренировке он сломал позвоночник. На этом все оборвалось. — Его бросила невеста, а ты стал студентом, — поставил закономерную точку Хиро и, открыв окно, выбросил сигарету. — Это она должна нести вину за его смерть. Он, испытывая сомнения и сопереживание, лишь хотел казаться безмятежным, равнодушным по своей надменной сущности, даже если Маса более не расценивал его таковым. — Нет, никто не должен быть виновным. Он лишился смысла жизни и не хотел больше бороться. «Я был его последней надеждой», — пронеслась вслед спешная мысль. Может, Хиро был прав, и кто-то из них все равно любил. Хиро возвратился к Масе, временно не ощущая выстроенной преграды. Он придвинулся ближе к нему и протянул руку, чтобы коснуться кончиками пальцев светлых волос. Маса замер безвольно, боясь собственной дрожи. Неужели он был настолько подвластен Хиро, чтобы позволять даже безобидным вольностям случаться сейчас? — Мягкие, — улыбнулся Хиро, перебирая прямые пряди. Он чувствовал, что Маса постепенно приучался воспринимать его неприкрытое пристрастие к порывистым прихотям. И действительно: отторжения больше не было. Он словно бы отвлекал его от пережитков прошлого. Так некстати и… заманчиво. Но Маса не смел удерживать эту блажь дольше одной минуты. — Хиро? — Тебе идет светлый оттенок, Маса, — собравшись уходить, он подарил Масе невесомое прикосновение. Ток прошелся по коже. — Спасибо, — Маса не был в состоянии подняться, да и не хотел: Хиро должен был уйти сам. Благодарность кротко коснулась слуха, и Хиро дал себе обещание обязательно сберечь ее. Закрылась дверь, Маса напряженно выдохнул в тишину. Прикосновение, горечь сигарет, едва уловимый запах парфюма: все, что можно было ощутить сейчас, являло собой незыблемое присутствие Хиро, но на этот раз не было желания стереть его.

***

— Ты так любишь сладкое, — невесомая улыбка коснулась уголков губ Масы. Он, сделав небольшой глоток, поставил чашку с кофе на блюдце, в то время как Натсу с удовольствием лакомился десертом из пломбира. Не лучший вариант для завтрака, но он давно хотел посетить это кафе, находящееся недалеко от полицейского участка, и попробовать фирменное мороженое. — Ты не представляешь, как долго я отказывал себе, причем зря, — не без иронии отметил Натсу. В кафе играла тихая мелодия, чувствовался приятный запах шоколада, и за окном были видны деревья, освободившиеся от зимних оков: вся атмосфера была наполнена теплом и уютом, но даже она не могла перебить мысль о работе. У Масы появилась новая просьба. — Не сомневаюсь, — неловко промолвил он, сминая пальцами края ажурной салфетки. Просить Натсу о чем-либо становилось все труднее. — Не стесняйся, я ведь знаю, что мы встретились не только ради приятного времяпровождения, — Натсу поставил в сторону пустую десертницу и поднял на Масу внимательный взгляд. — Неужели это настолько очевидно? — мимолетное удивление затронуло нотки голоса. — Последнее время особенно. Маса выдохнул. Последнее время все нежелательное становилось явным. — По правде говоря, моя просьба совсем незначительная, — Маса больше не мешкал и достал из своей сумки письмо, которое получил вчера от Хиро. — Можешь отправить на экспертизу? Натсу безоговорочно принял тетрадный сверток. — Нет ничего проще, — улыбнулся он, унимая внутреннюю неловкость Масы. — А ты куда собираешься? — В старую школу для мальчиков, — Маса кивком поблагодарил Натсу, в бесчисленный раз убеждаясь, что в одиночку он не справился бы ни с чем. Не успел бы. Упустил, даже если настойчиво пытался следовать совету Хиро и сберегать собственное время, которое запрещало медлить. — Ничего себе, куда зашло твое расследование. — Я уверен, что найду этого анонима совсем скоро, — Маса не сомневался в выбранном пути. — Все еще не понимаю, почему твой подзащитный согласился, — покачал головой Натсу. — Он опрометчиво нашел свое утешение в жалости к другому человеку, — Маса ни в коем случае не оправдывал поступок Хиро, поддавшегося чужому влиянию по собственной воле. В своей отчужденности ему было легче, когда кто-то считал его своим спасением, когда кто-то нуждался в нем. Пусть единственным условием было убийство женщины. Он верил и чувствовал, что она действительно причинила много боли, но намеренно забыл о том, что никто не вправе осуждать на смерть. — А теперь ты жалеешь его. — Нет. Но я не могу назвать его плохим. Он просто другой. Время близилось к полудню, и Масе уже нужно было ехать в старую школу, чтобы поговорить с классной руководительницей Хиро. Если верить документам, которые он нашел утром в интернете, она до сих пор преподавала там. — Все мы чем-то отличаемся, — мудро заметил Натсу. — Уже уходишь? — Да, но мы еще увидимся, — пообещал Маса, оставив на столе несколько купюр. Как он и обещал в прошлый раз, угощения были за его счет. — Хорошо. Удачи тебе, надеюсь, ты не ошибаешься в нем, — напоследок сказал Натсу. «Не ошибаюсь», — мысленно ответил Маса, выходя из кафе. Теперь он знал Хиро ближе и мог поручиться, что он все равно не убил бы ту женщину сам. Чтобы добраться до школы, нужно было проехать несколько районов, и Маса, не теряя времени, завел машину. Он планировал поговорить не только с учительницей, но и с одним из учеников по возможности. В отличие от Хиро, им было незачем забывать имена. Одна лишь мысль о нем вызвала легкий трепет — последствие, оставленное вчерашней ночью. Взгляд, незначительное прикосновение к коже и улыбка: Маса помнил все, несмотря на то, что правильнее было бы отпустить непродолжительное мгновение. Помнил, но решил, что сегодня не должен видеться с ним. Школа только начинала работу со второй сменой, и дети направлялись сейчас к главному входу. Маса, выйдя из машины, ступал по выложенному тротуару вместе с ними. Один из мальчиков вдруг улыбнулся ему. — Вы хотите здесь работать? — робко спросил он. — Что ты, — Маса улыбнулся в ответ. — Просто хочу поговорить с учительницей Изуми. — Она ведет у меня математику и ставит хорошие оценки, — горделиво выдал мальчик, поправив широкие лямки портфеля. — Замечательно, — Маса открыл ему дверь и вошел в здание следом. — Вам нужно по коридору и налево, — мальчик указал в сторону и вежливо поклонился. — Спасибо, — Маса последовал его примеру и прошел в коридор. На кабинетах висели таблички преподаваемых дисциплин. «Математика», — было написано на кабинете учительницы Изуми. Была перемена, но Маса все равно постучался, прежде чем войти. — Проходите, пожалуйста, — одобрительно отозвалась Изуми. — Здравствуйте и простите, что без предупреждения, — Маса поклонился пожилой учительнице, которая проверяла домашние задания. Она отвлеклась, снисходительным тоном приглашая Масу. — Садитесь, пожалуйста. — Я постою. — Тогда чем буду обязана вам, молодой человек? — Меня зовут Маса, и я адвокат одного из ваших бывших учеников. Хироюки, помните ведь такого? — Маса достал из сумки распечатанную фотографию Хиро, которую нашел в архиве школы. Он подошел поближе, и учительница, надев очки, взглянула на снимок. — Да. Помнится, он не успевал по моему предмету, зато ему хорошо давались гуманитарные науки, — с нескрываемой добротой вспомнила она, но после посерьезнела. — Что он натворил? — Ничего, в том и дело. Я пытаюсь доказать его невиновность в убийстве, — объяснил Маса, замечая, как его слова расстроили пожилую учительницу. — Надо же, — покачала головой она. — Скажите, пожалуйста, каким он был? Было интересно знать мнение классной руководительницы. Все-таки она была достаточно осведомлена в его поведении. — Неоднозначным. Мальчик долго не мог найти себя, наверное, поэтому был задирой и не хотел ни с кем дружить. Он часто менял хобби: то спорт, то пение, то рисование… Но последнее затмило все. Ему захотелось научиться стрелять, и он вступил в клуб. — Что представлял собой этот клуб? — Точно не могу сказать. Но первое время он был подпольным. Хироюки вступил туда в тринадцать лет и увлекся, — учительница сняла с себя очки и отдала фото обратно Масе. — Мне нужно знать, кто вступил вслед за ним, — Маса забрал фотографию, вспомнив из архива, что когда-то именно она висела на доске почета за спортивные заслуги. — Знаю только, что среди нескольких человек был Казуки — единственный мальчик, который пытался подружиться с Хироюки. — Отлично, — Маса был рад прозвучавшему имени. Наконец-то появился хоть какой-то просвет среди всей туманной анонимности. — Надеюсь, вы знаете, где сейчас Казуки? — Конечно, — приободрила его учительница. — Он подрабатывает у нас лаборантом, когда у него нет дневных пар. — И сегодня он здесь? — Думаю, да. Вам нужно в кабинет физики, лаборантская прямо там, — объяснила Изуми. — Спасибо вам, госпожа Изуми, — вновь поклонился Маса и, не прекращая следовать появившемуся энтузиазму, оставил учительницу. Она, улыбнувшись, вернулась к своей работе, а он, следуя указаниям, начал искать кабинет физики. Он находился поблизости, и только Маса коснулся ручки, как дверь открылась, и на пороге показался светловолосый молодой человек с непонятным прибором в руках. — Простите, — жеманно извинился он. — Ничего… Вы случайно не Казуки? — Маса так и не пропустил его. — Казуки. А вы кто? — Казуки в неудобстве проследовал обратно в кабинет, чтобы поставить прибор на стол. — Адвокат, — Маса представился, подтвердив свою личность документом уже в лаборантской, где вовсю шла какая-то работа. Чтобы не отвлекаться, Казуки выключил все активированные приборы и вернулся к начавшемуся разговору. — Не могу сказать, что с вами приятно познакомиться, пока не узнаю, чей вы адвокат, — иронично отозвался он, устроившись прямо на столе. — Вашего бывшего одноклассника, Хироюки, — ответил Маса. — С него нужно снять обвинение в убийстве одной женщины. — Как интересно, — хмыкнул Казуки, но на деле казалось, что он лишь презрительно усмехнулся над тем, кто так и не стал его другом. — Чем же я могу помочь? — Все очень просто: мне нужны имена тех, кто вступил с вами и с ним в клуб по стрельбе. Казуки удивленно приподнял бровь. — Неожиданно, но я помогу вам. Вы ведь не виноваты в том, что Хиро тот еще тип, — Казуки спрыгнул со стола, чтобы написать Масе имена бывших одноклассников. — Знаете, я бы не сказал, что он совсем уж нехороший, — Маса и сам не понимал, зачем в бесчисленный раз оправдывал Хиро, но почему-то не мог среагировать иначе. — Может быть, но тогда он был невыносимым, а я еще и подружиться с ним хотел, — Казуки, написав последнее имя в своем блокноте, вырвал клетчатую страницу и отдал ее Масе. — Спасибо, — Маса прочел имена одноклассников. — И с кем из них Хиро больше конфликтовал? — С Гаку. Они ненавидели друг друга, — недолго думая, выбрал Казуки. — Кстати, мы с ним учимся в одном институте, только я на физическом факультете, а он — на математическом. Получаем второе образование. — А сейчас он где? — профессиональное воодушевление светлело во взгляде: Маса был убежден, что он подошел к своей цели достаточно близко. Оставалось лишь уловить связь. — В Осаке, защищает научную работу. Приедет через два дня на свою помолвку. — Помолвку? — Ну да, сделал предложение своей давней подруге, — пожал плечами Казуки, не понимая, отчего Маса так удивился. Слова Хиро вновь не опровергались. Похоже, Масе действительно нужен был лишь Гаку. — А вы не можете оставить мне свой телефон? Если будет нужно, я спрошу у вас адрес мероприятия. — Конечно, — Казуки опять раскрыл свой блокнот. — Но вы ведь не думаете, что он убийца? — Пока ничего не могу утверждать. И вы лучше не говорите ни обо мне, ни о Хиро, — Маса осознавал всю угрозу ситуации, если Гаку был реальным убийцей Марико. — Как скажите, — подписавшись под номером своим именем, Казуки отдал очередной вырванный листок Масе. — Спасибо за сотрудничество, — формально поблагодарил Маса. На этом его вопросы к Казуки были исчерпаны. — До свидания, — попрощался тот, наконец возвращаясь к своей привычной работе. Дверь кабинета закрылась. Масе казалось, что сейчас он спешит, как никогда раньше. Спешит, чтобы связать все нити воедино. Ликование перебороло все чувства внутри, но сознание все равно не давало предпринимать опасных шагов раньше времени, веля разобраться во всем до встречи с найденным подозреваемым. Было лишь два дня для того, чтобы справиться с мотивами и поступками двух разных людей: убитой и ее вероятного убийцы.