Я рядом...

Светло или темно, такое чувствуешь даже с закрытыми глазами. Ханбин не был уверен, утро сейчас или день. Когда он проснулся, в голове у него была абсолютная пустота, словно чистый лист бумаги. Он не спешил открывать глаза, потратив несколько секунд на прощание с насыщенными образами из снов, пока те окончательно не рассеялись подобно туману. По мере пробуждения перед ним стали проноситься вчерашние события: признание Бобби, встреча с решительно настроенным отцом и накатывающее отчаяние от всего этого, заставляющее замкнуться, уходя глубоко в себя. Ханбин вспомнил, что именно голос лучшего друга побудил захотеть вернуться обратно, и мысли о прошлой ночи заставили его дыхание участиться. Он начал потихоньку осознавать, что кровать отчего-то вдруг стала ему маловата. Или лидер умудрился вырасти, увеличившись в размерах вдвое всего за одну ночь, или же есть другая, более разумная, причина того, что сейчас приходится вжиматься в холодную стену… «Всё это не было сном!» — Ханбин резко распахнул глаза, окунаясь в реальность и стараясь не захлебнуться в обрушившихся на него ощущениях. Лучший друг прижимался к нему вплотную, даря возможность почувствовать силу возбуждения своего горячего тела. Напряженный член упирался Ханбину во впадинку чуть ниже ягодиц, а ладонь Бобби, блуждая по его бедру, непринуждённо скользила по лидерской коже. Своим острым подбородком друг тёрся о его плечо и, распаляясь всё сильнее, в какой-то момент стал тихо постанывать. Ханбина охватила глупая паника, а Чживон, между тем всё настойчивее толкаясь своим стояком, принялся елозить позади него. Лидер порывисто вобрал в себя воздух, чем сразу выдал себя. — Ты проснулся, — тут же среагировал Бобби. Не вопрос, утверждение, которое друг решил подкрепить нежным поцелуем в шею. В мозгу у Ханбина раздался тревожный сигнал, но он ничего не мог поделать со своей предательской реакцией. Один лишь короткий поцелуй заставил его всего затрепетать. — Прекрати, — слабо попросил он. — Не притворяйся, что не хочешь этого, — прошептал Чживон, обжигая ему ухо своим горячим дыханием. И Ханбин действительно вспыхнул, особенно когда ладонь друга стала медленно смещаться от его бедра к паху. Рука Бобби подобралась к его органу, и лидер толкнулся ей навстречу. — Тем более, когда твоё тело говорит обратное… — Мне надо в душ, — безжалостно перебил его Ханбин, перехватывая руку и отводя ту в сторону. Бобби дёрнулся, как от удара. — Хорошо, — наконец-то произнёс он, чуть отодвигаясь. — В душ, так в душ… — Одному, — отчеканил Ханбин и услышал, как зубы Бобби заскрипели. Лидеру и самому была неприятна та резкость, с которой он бросил это слово, поэтому добавил тихо: — Мне надо побыть одному. Пожалуйста. — Отлично, — смог произнести нейтральным голосом Чживон, но обида всё равно нашла брешь в его самообладании, просачиваясь наружу в следующей фразе: — Как скажешь, я не буду тебе мешать! После этого Кимбап резко откинул от себя одеяло, вскочил на ноги и вылетел из комнаты, как ошпаренный. Ханбин зажмурился и приложился разгоряченным лбом к холодной стене. Кажется, у него была температура, такая высокая, что выжигала его всего изнутри… — Эй, ты чего тут носишься голый, сверкая своей задницей?! — донёсся удивлённый возглас Чжинхвана из коридора. Ханбин открыл глаза и отлепился от стены. Переворачиваясь на другой бок, он поморщился, почувствовав боль там, где не должен был, но всё равно напряг слух. И хотя Бобби оставил дверь нараспашку, лидер так ничего и не услышал в итоге. Похоже, друг не стал утруждать себя ответом, поэтому почти сразу в комнате показался Чжинхван. Но, наткнувшись на хмурый взгляд своего лидера, решил остановиться в проёме. — Живой и в сознании, — облегчённо выдохнул мини-хён, облокачиваясь плечом о косяк и складывая руки на груди. – Эй, это я должен сейчас буравить тебя таким озлобленным взглядом. Ты хоть представляешь, как сильно напугал всех нас? Ханбин потупился, он не злился ни на Чжинхвана, ни на кого-то другого. Весь его внутренний гнев был направлен прежде всего на самого себя. Если бы он только не был таким несдержанным этой ночью… — Прости, хён, — сказал он. — Мне правда жаль. — Ладно, — вздохнул Чжинхван. — Я рад, что ты пришёл в себя, но то, что это происходит с тобой уже не впервые, действительно начинает беспокоить меня. Год назад мы сделали вид, что ничего не было, но на этот раз тебе придётся поговорить со мной. Ты ведь понимаешь? — Хён, сейчас правда не самое подходящее время, — осторожно произнёс Ханбин. — Вы сговорились? Что ты, что Бобби… — мини-хён осёкся и вдруг принялся осматривать комнату. Для начала окинул взглядом нетронутую кровать Чживона, потом разбросанные повсюду шмотки своего лидера, а затем внимательно посмотрел на стремительно краснеющее лицо Ханбина: — Неужели вы?! Я слышал шум ночью, но не думал… — Хён! — взмолился Ханбин, накидываясь одеялом с головой: — Уходи! — Я так понимаю, Кимбапа тоже выгнали? Неудивительно, что он был такой злющий, когда пронёсся мимо меня по коридору, — хмыкнул Чжинхван, но его голос почти сразу стал серьёзным: — Ханбин, я на твоей стороне, ты ведь знаешь. Но, прошу, не своди его с ума окончательно. Бобби всегда был тем ещё пофигистом и раздолбаем, но его чувства настоящие, поэтому одно твоё слово может толкнуть этого парня к краю. Я буду надеяться на твою мудрость… — Хёёён! — завопил Ханбин под одеялом. — Понял-понял, ухожу, — засмеялся Чжинхван. – Ах, да, ещё кое-что! Когда вынимал бельё из машинки, то из твоих джинсов выпала запонка. Выглядит дорогой… Положу на комод, хорошо? Ханбин что-то промычал в ответ, а когда через пару секунд услышал, как дверь наконец-то закрылась, смог выбрался из-под одеяла. Вдохнув поглубже, он сначала сел в кровати, а затем очень осторожно поднялся на ноги. Кажется, он отбил себе всё, что можно, не хило вчера навернувшись в душе, раз сейчас болело всё тело. Побаливало ещё кое-где, но с падением лидер это уже никак не связывал… Ощущая себя каким-то недочеловеком, Ханбин передвигался по комнате маленькими шажками, чтобы по возможности минимизировать неприятные ощущения. Со стороны, наверное, его потуги смотрелись совсем плачевно, по этой причине он и выгнал Бобби. Не хотел, чтобы тот носился с ним, как с маленьким, сильно при этом переживая и обвиняя себя во всех смертных грехах. Пускай лучше злится, так лидеру было легче. Кое-как добравшись до комода, он посмотрел на запонку отца, которую вчера прихватил в машине. Стирка пошла украшению только на пользу, запонка засверкала пуще прежнего. Ханбин усмехнулся своим глупым мыслям, и зеркало послушно отразило его гримасу. Подумав немного, он взял в руки телефон, который лежал рядом, и набрал текстовое сообщение своему родителю. Устав быть вечной жертвой обстоятельств, Ханбин решительно нажал на кнопку «отправить», после чего спокойно положил телефон обратно на комод и, прихватив бельё из ящика, направился в ванную. В душе он проторчал не меньше часа. Если вчера студил себя ледяной водой, то сегодня почти что сварился под горячими струями, а после ещё долго энергично растирал тело полотенцем. Что, кажется, подействовало, по крайней мере, двигаться ему стало гораздо легче. Когда Ханбин наконец-то вышел из ванной, Бобби сидел на своей кровати и сверлил дверь взглядом. Но, увидев друга, отвёл взгляд и сделал вид, что увлечён своей одеждой. Футболка или толстовка, не такой уж сложный выбор, но Чживон сидел и тупил, поочерёдно беря в руки то одну, то другую вещь. Всю свою злость к этому времени он растерял и просто выглядел подавленным. — Чжинхван приготовил завтрак, — решился Бобби нарушить тишину спустя минуту напряженного молчания. При этом он продолжал теребить ткань в своих руках, избегая смотреть на лидера. Неужели действительно думал, что друг будет игнорировать его? — Какого ты тогда продолжаешь копошиться? — улыбнулся Ханбин виновато. Чживон не сдержал облегченного выдоха. Мигом просияв, он схватил толстовку и принялся поспешно натягивать ту на себя, но умудрился запутаться. — Где этот блядский вырез?! — завопил он. Ханбин прыснул от смеха и подошёл, чтобы помочь, но Бобби вертелся, как сумасшедший, с каждым разом перепутываясь всё сильнее. Недолго думая, лидер хлопнул его по спине. — Ай, ты чего дерёшься? — испуганно заорал Чживон. — Сиди спокойно, — приказал Ханбин. — Я пытаюсь помочь. — Слушаю и повинуюсь, засранец, — пробухтел Бобби, замирая в комичной позе. — Я всё слышал, — ухмыльнулся Ханбин, а затем наклонился и распутал этого идиота, помогая найти ворот. Сначала показалась лохматая макушка, а затем и вся остальная голова. — Ну, наконец-то! — Чживон принялся жадно хватать воздух своим ртом. — Можно подумать, ты под водой сидел всё это время, — Ханбин покачал головой, хотя не мог отвести взгляда, ведь на самом деле он всегда был заложником этих искрящихся эмоций на лице друга. Поддавшись порыву, он нежно погладил Бобби по голове, пытаясь привести его прическу в порядок, но волосы слишком намагнитились, и в итоге становилось только хуже. Пока он был увлечен этим занятием, Чживон задрал голову и странно пялился на него, словно пытался разгадать великую тайну. — Пошли есть, — смутившись, Ханбин оставил его волосы в покое, а чтобы стереть это глуповатое выражение с лица друга, шутливо ущипнул его за нос: — Хён, наверное, уже заждался нас. Глаза Бобби погасли, он явно ожидал услышать другие слова. Ханбин предпочёл сделать вид, что не заметил этого, но, отвернувшись, не успел ступить и шага. Руки друга обхватили его, и притянули обратно к себе. — Прости меня за утро, — отчаянно зашептал Чживон, прижимаясь щекой к лидерской спине так, что даже через ткань футболки чувствовалось его дыхание: — Обещаю, что впредь не буду так сильно напирать, только не отталкивай меня больше… «Не ты сейчас должен извиняться, идиот, — Ханбин накрыл ладонью замок из рук на своём животе. — Почему твои руки вдруг стали такими холодными?» — Кимбап, — позвал он хрипло. — Мм? — отозвался друг, усиливая свою хватку, видимо, уже позабыв о своём же обещании не напирать. — Я… — Ханбину пришлось умолкнуть. В момент, когда он начал говорить, в комнату зашёл Чжинхван. Мини-хён похлопал глазами, уставившись на них двоих, но очень быстро смог взять себя в руки. Кашлянув в кулак, он сделал вид, что ничего особенного не происходит. Можно подумать, что карнавал из обнимашек у них в общежитии был каждый божий день. — Эм, там еда стынет, — сообщил Чжинхван и поспешил скрыться. — Уже идём, — неловко произнёс Ханбин ему вдогонку, одновременно с этим разрывая цепкие объятия друга и выскальзывая из его плена. Бобби тут же помрачнел, но всё равно последовал за ним тенью, а когда лидер схватил с комода золотую запонку и сунул ту в карман домашних штанов, хоть и покосился, но не стал задавать вопросов. Среди всех остальных ребят готовить больше всего любил Юнхён, но никто и никогда не смог бы побить Чжинхвана в его желании заботиться о младших. Вот и сегодня старший приготовил им традиционный корейский завтрак, несмотря на то, что это был трудоёмкий и затратный по времени процесс. — Мы что, в общежитии одни? — спросил лидер, усаживаясь за стол, попутно замечая, что мисок с рисом всего три. — Нет, дома ещё Чжунэ, — ответил мини-хён, которому пришлось передвигать приборы из-за Бобби. Кимбап хмуро сел напротив Ханбина, а не рядом, как было накрыто на стол. — Мы сегодня хотели прогуляться с ним до ближайшего кинотеатра, но пока он спит, я решил накормить вас. Бобби в благодарность молча сложил свои ладони вместе и принялся молиться на Чжинхвана. — Ешь, придурок, — довольно ухмыльнулся старший, садясь на своё место во главе стола. — А остальные? — поинтересовался Ханбин. — У Юнхёна с Чану сегодня своё расписание, кастинг в новую веб-дораму, — он вдруг хохотнул: — Слышал, как они препирались между собой рано утром, пока собирались, оказывается, они пробуются на одну и ту же роль. Ханбин улыбнулся, представляя их милую перебранку. — Ну, а Донхёк куда делся? — Чживон сделал вид, что ему тоже интересно. — Он поехал повидаться с бабушкой, — ответил Чжинхван и вздохнул. — Вы же знаете, что дальше у нас начнутся фан-встречи в Японии и Китае. Из-за бесконечных перелётов туда-сюда, будет не до чего… Они понимающе кивнули, и на этом разговор был исчерпан. Дальше все поглощали свою еду молча, один лишь Чжинхван, как заботливая мамочка, продолжал подкладывать им поверх риса то ветчины, то кимчи. Бобби без конца глазел на Ханбина, но стоило Ханбину поднять на него взгляд, как друг тут же утыкался в свою тарелку, принимаясь жадно поглощать еду. Мини-хён, который всё это время внимательно наблюдал за ними двумя, периодически странно улыбался. Похоже, что «взрослое» поведение друзей его очень сильно забавляло, но если бы лидер только знал, что он задумал… — А я знаю секрет Ханбина! — ни с того не с сего вдруг громко заявил старший. Ханбин предостерегающе глянул на него, но это только подстегнуло Чжинхвана. Улыбка на его лице расползалась всё сильнее, и лидеру оставалось лишь надеяться на то, что Бобби не обратил внимание на его странные слова. Но просчитался, друг наоборот встрепенулся. — Секреты? У этого идиота? — Кимбап кивнул на Ханбина и самодовольно продолжил: — Тайны, о которых знаешь ты и не знаю я? Пфф, это просто не возможно! Смирись… Чжинхван лишь громко хохотнул на подобную уверенность. — Да? — принялся дразнить старший. — Может, ты тогда даже в курсе, кто именно был первой любовью нашего дорогого лидера? Бобби удивлённо моргнул, а Ханбин напрягся. — Нет? — Чжинхван откровенно провоцировал Чживона. — А вот я знаю. Как-то у нас с Биаем был разговор по душам и он поведал мне об этом… Ханбин выронил палочки из рук, и те, брякнувшись об стол, скатились на самый край, а затем упали на пол. Наклонившись за ними, он умоляюще посмотрел на Чжинхвана. — Хён, пожалуйста, не надо, — безмолвно шевелил он губами. Старший лишь сверкнул глазами и снова повернулся к Бобби. — Со мной поделился, а с тобой нет, — мини-хён дерзко показал рэпперу свой язык: — Смирись. Бобби сузил глаза и вцепился взглядом в Ханбина, который, позабыв о палочках, выпрямился на стуле. На лице лучшего друга снова появилось это смешное выражение, как будто он пытался решить какое-то уравнение, но имел слишком мало информации для этого. Лидер пытался быть невозмутимым, встречая его взгляд, но, видимо, чем-то всё-таки выдал себя. — Это правда! — заголосил Бобби на всю кухню. Его стул с грохотом отъехал назад, а сам он вскочил на ноги. — Что я вижу, Ким Ханбин? Оказывается, у тебя от меня и правда есть секреты, — друг нацелил на него свой указательный палец: — Твоя любовь… Кто это был? Улыбка Чживона пугала, но Ханбин лишь покачал головой. — Не скажу, — спокойно ответил он, складывая руки на груди. — Это было давно, и ты всё равно не знаешь этого человека. — Правда, что ли?! — прыснув, вмешался Чжинхван. Бобби приподнял бровь, выглядя при этом чертовски сексуально, но Ханбин всё равно не собирался ему рассказывать. Поняв это, друг поменял тактику и нежно посмотрел на Чжинхвана. — Хён, — проворковал он и стал мило подёргивать плечиком: — Ну, хёёён, сказал «А», говори и «Б»! Кто это был, мм? Чжинхван поднял руки вверх, мол, сдаюсь, но на самом деле сдаваться не собирался. — Я тоже не скажу, — насмешливо проговорил он. — Это же секрет! Лидер доверился мне, не могу же я вот так выдать его. Нехорошо как-то… «Ага, а кто вообще поднял эту тему?!» — Ханбину захотелось кинуть в старшего чем-нибудь тяжелым. — Так, значит, да? — Бобби поджал губы, и по его лицу пробежала тень. Он начинал потихоньку закипать, и лидер не хотел быть рядом, когда рванёт. Пользуясь моментом, пока друзья играли в гляделки, Ханбин решил по-тихому слиться с кухни. Но Чживон незамедлительно отреагировал на мельтешение сбоку от себя и предостерегающе рыкнул на лидера: — Даже не думай! Ханбину пришлось послушно плюхнуться обратно на свой стул. — Хён, тебя ведь никто не тянул за язык, — сладко пропел Бобби. — Так что ты сам виноват… Чжинхван хоть и улыбался, но с опаской поглядывал на приближающегося друга. — Ч-что ты задумал? По лицу Бобби растеклась весьма злобная ухмылочка. — Пытки, — ответил он всё тем же приторным голосом. — Нет, — от догадки глаза мини-хёна расширились, но было слишком поздно, Бобби уже кинулся к нему и принялся щекотать. Послышались такие дикие визги, что Ханбину пришлось закрыть свои уши. Чжинхван хохотал навзрыд, и его тело дёргалось, словно от судорог. — Хватит! — стал просить мини-хён пощады. — Остановись, я же сейчас помру! Дай отдышаться! — Кто это был? — пытал Бобби, хотя было видно, что его самого уже так и подмывало заржать. — Ахах, — отчаянно брыкался Чжинхван. — Я всё равно не скажу! Ханбин повернул голову на пронесшееся мимо пятно, оказалось, что на кухню забежал Чжунэ. Весь помятый и заспанный, он на удивление быстро смог оценить ситуацию и прекратить пытки мини-хёна. Поразительно, но для этого вокалисту потребовалось не так уж много усилий. Уверенными размашистыми шагами он подошёл к «обидчику» Чжинхвана и сильно ущипнул того за бок. Бобби тут же взвизгнул от боли и выпустил свою жертву из рук. — Ай! Ты чего творишь? — Того! — воинственно ответил Чжунэ, оттесняя рэппера в сторону: — Не хер к моему хёну приставать! Чживон немного оторопел от подобного отпора, а вот Ханбин с интересом наблюдал за тем, как вокалист принялся поправлять на Чжинхване задравшуюся футболку. Или лучше сказать на «своём» хёне? Когда старший немного отдышался, то стал робко поглядывать на Ку Чжунэ, словно какая-то дамочка из романов. Можно подумать, что вокалист у них был рыцарем, спасающим свою принцессу от злобных драконов (слетающих с катушек рэпперов). — Пойдём, хён, — Чжунэ взял Чжинхвана за руку и потянул того к выходу. Бобби нагло встал в проёме, загораживая им путь. — Никто не выйдет! — грозно заявил он. Чжунэ посмотрел на него, как на придурка: — День новый, а заёбы старые, да, Кимбап? — Никто не выйдет отсюда, пока я не узнаю, кто это был, — терпеливо повторил Бобби, проигнорировав колкость младшего. — Чего? — не понял вокалист и повернул голову к Чжинхвану: — Кто был… кто?! Мини-хён, хитро улыбнувшись, привстал на цыпочки и принялся шептать младшему ответ. — Бобби пытается узнать, кто был первой любовью Биая… «Боже, во что превращается это утро…» — страдальчески вздохнул Ханбин, сидя на своём месте. — А мы-то здесь при чём? — удивился Чжунэ. — Я знаю, кто это, — подмигнул старший. — Ну так скажи! — простодушно посоветовал Чжунэ. «Вот спасибо!» — подумал Ханбин. — Не могу, — с загадочной улыбкой сказал мини-хён и посмотрел на притихшего лидера: — Я хочу, чтобы Биай сам рассказал. После этих слов все три пары глаз уставились на Ханбина. — Я не боюсь щекотки, можете пытать сколько влезет, — упрямо произнёс лидер. — Тогда скажи, чего же ты боишься на самом деле? — Бобби вдруг стал серьёзным и, напрочь позабыв о ребятах, начал медленно приближаться к Ханбину: — Меня? Моих чувств? Или может… себя самого? «Всего, всего этого…» — Ханбин сглотнул, а Чжунэ с мини-хёном, смутившись от резкой перемены атмосферы, поспешили ретироваться с кухни. Бобби между тем приблизился к нему вплотную и облокотился руками об обеденный стол, давая лидеру понять, что он в очередной раз оказался в ловушке друга. — Ты обещал не напирать, забыл? — решил напомнить он Чживону, одновременно пытаясь приказать своему пульсу сбавить обороты.  — Я передумал, — усмехнулся Бобби ему прямо в лицо. Ханбин сжал зубы. — Эти твои перепады в настроении очень утомляют, знаешь ли… — А что насчёт твоих перепадов, Ханбина? — Бобби приподнял бровь. — Как нам быть с ними? Лидер хотел отвернуться, хотел… Но тёмный полыхающий огонь в глазах Чживона завораживал, превращая Ханбина в безвольную куклу, которая не может даже пошевелиться. — Прекрати, — попросил он, понимая, что это слово входит уже в привычку. — Я правда пытаюсь понять тебя, Ханбина. Но ты, как ёбаный ребус, и всегда им был… — Бобби придвинулся ещё ближе и, коснувшись его лба своим, устало выдохнул: — Мне потребовалось много времени, чтобы понять свои чувства к тебе, и я не жду, что ты вдруг станешь отвечать взаимностью. Но ничто не изменит того факта, что мы с тобой переспали этой ночью. Слышишь? Ничто. И я не сделал ничего из того, чего бы ты сам не хотел или не просил. Если ты своим поведением хочешь донести до меня то, что только мне одному понравилась эта ночь, то приготовься к разочарованию, потому что я не поверю в эту херню, — его губы тронула горькая усмешка: — Не знаю насчёт твоей души, но твоё тело отныне принадлежит мне. «Ну и кто кого толкает к краю?» — у Ханбина закружилась голова, а Бобби в подтверждение своих слов принялся целовать свою собственность. Лидер блаженно прикрыл глаза, понимая, что успел соскучиться по своему особому лекарству. Он сопротивлялся своим желаниям этим утром? Сейчас это казалось безумием, ведь Чживон был абсолютно прав на его счёт. Ханбин хотел его. — Не здесь, — только и смог вымолвить Ханбин между поцелуями. — Ребята… — Они ушли, — ответил Бобби, прикусывая ему нижнюю губу, а затем приподнимая и усаживая Ханбина на край стола. Посуда вместе с остальными приборами полетели с грохотом на пол, и именно из-за этого шума они не услышали, что в общежитие iKON пожаловал гость. — Мне кто-нибудь объяснит, что здесь происходит? — раздался знакомый властный голос на всю кухню. Рука Бобби испуганно замерла у Ханбина под футболкой, а сам он широко распахнул глаза. На секунду лидер переглянулся с Чживоном, и друг, поняв его без слов, отошел от стола. Лидер тоже сполз на пол и затравленно посмотрел на мужчину. Тот стоял посреди кухни, а за его спиной маячили стремительно бледнеющие вокалисты. — Ханбин, ты за ЭТИМ меня сюда позвал? — спросил мужчина, еле сдерживая ярость и покрываясь красными пятнами. — Ты рано, отец, — только и смог сдавленно выдавить из себя лидер, чувствуя приступ подкатывающей тошноты.