Мой милый джентльмен

И в течение довольно долгого времени он справляется. Гарри полностью поправляется и занимает место Артура. Мерлин (в основном только на полевой работе), а также Рокси и все остальные члены Кингсмен начинают звать его Артуром, но для Эггзи он все еще остается Гарри. Потому что предыдущий Артур его ненавидел вплоть до того момента, как Эггзи отравил и убил его, а это совсем не та гребаная параллель, которую он хочет провести по отношению к Гарри. Впрочем, Гарри ни коим образом не возражает, так что скорее всего он это понимает и не имеет ничего против. Так что Эггси со своей матерью и сестренкой переезжает в дом, который ему предоставили Кингсмен; через квартал от дома Гарри. Когда он задал вопрос на счёт этого, то все, что он получил от Мерлина в ответ, это: «Потому что близко к магазину». Но место это приятное, и он не видел свою маму такой счастливой с тех пор, как погиб отец, и в любом случае быть ближе к Гарри было очень приятно. Его проблема скорее противоположна, но это ничего – он встречается с Гарри, получает задания, спасает мир парочку раз, и если он и отвергает вешающихся на него девушек, как следствие его... чувств к Гарри, то это то, о чем знает лишь он один, и никому вреда это не причиняет. Так что все в порядке. А потом он получает свою первую «сладкую» миссию, и все становится не совсем в порядке. Потому что оказывается, что, опуская эпизод со шведской принцессой, Эггзи еще недостаточно взрослый для миссий, требующих соблазнения цели. Он еще чересчур молод для всех целей женского пола; все же стереотип о том, что женщины предпочитают мужчин постарше, вполне обоснован. Также как и то, что мужчины предпочитают женщин помоложе – стоит ли говорить, что Рокси уже успешно завершила ряд подобных заданий. Геи же напротив – оказываются именно той категорией, для которой идеально подходит Эггзи. Впрочем, Эггзи не имеет ничего против, потому что его уже давненько хорошо не трахали, а если вместе с этим ему еще и предстоит выкрасть важную информацию у чрезвычайно привлекательного миллионера, то он всеми руками «за». Но что-то есть у Гарри в глазах, когда он выдает ему миссию, что-то, что не дает Эггзи покоя. Это не отвращение или что-то подобное – одним из самых плохо охраняемых секретов Кингсмен было то, что у Мерлина на протяжении многих лет были отношения с парнем из технического отдела, и Гарри, совершенно очевидно, был не против. Но все же было что-то странное в том, как он неотрывно и тяжело смотрит на него, в то время как Мерлин описывает цель – около пятидесяти, седовато-русые волосы, сколотил капитал на недвижимости. Это что-то, для чего у Эггзи нет названия, то, с чем он никогда не сталкивался в своей жизни, и уже этот факт очень сильно волнует его. Добавьте сюда его... проблему, и да, это заставляет его сжать зубы. Ну, не очень сильно. — Не обращай на него внимания, – говорит Мерлин после того, как Гарри и Рокси уходят, едва приподняв голову от плана комнаты, из которой Эггзи предстоит влезть в компьютер цели. — Ему никогда не нравились такие задания. Такой старый романтик, как он, считает, что секс должен быть основан на чувствах, а не считаться оружием из нашего арсенала. Эггзи не совсем уверен в том, так ли это, но звучит это вполне правдоподобно. Мерлин знал Гарри достаточно давно для того, чтобы знать подобные нюансы. Так что он списывает странный взгляд на это и старается выкинуть случай из головы. Сама миссия довольно проста – Эггзи надевает свой лучший костюм, потому что неважно – мужчины или женщины, – все люди высшего класса очень претенциозны. Он присаживается в одном из любимых баров своей цели так, чтобы ясно дать понять, что открыт для посягательств. Ждет. После двадцати минут и дразнящих поглаживаний между ног в машине, мужчина уже трахает Эггзи в своей спальне, как и было спланировано. И комната очень хороша, не то чтобы Эггзи слыл критиком, но она и правда была хороша. Выполненная в темно-зеленых и серых тонах, с огромной королевской постелью из темного дерева и зеркальным потолком, благодаря которому Эггзи открывался великолепный вид на то, как его сейчас имеют. Эггзи этого не понимает – ему нравится смотреть на своего партнера во время секса, видеть, что он с ним делает, а не пялиться на собственное оттраханное лицо, но кто он такой, чтобы осуждать чужие кинки. В худшем случае ему будет трудно смотреть в глаза Мерлину в течение нескольких дней, потому что мужчина хотел трахнуть его прямо в очках, а Эггси не знает как выключить запись, так что прямо сейчас, спасибо зеркалам, Мерлину открывается отличный горяченький вид, с пылу с жару. Но Эггзи это не сильно волнует, потому что Мерлин свой чувак, что доказал пресловутый случай со шведской принцессой. На этом мысли Эггзи обрываются, и он наконец позволяет себе по-настоящему насладиться процессом. Он и правда слишком давно этим не занимался, а мужчина (Джеймс, но просит называть себя «Джимом») отлично трахается. Хороший член и жесткие толчки – этого достаточно для того, чтобы ощущать последствия по крайней мере день или два. И, в качестве очень приятного бонуса, «Джим» напоминает ему Гарри достаточно для того, чтобы позволить своему воображению пуститься во все тяжкие. Он может представить себе, что это Гарри прижимает его к постели, что это член Гарри растягивает его изнутри, дыхание Гарри перехватывает, пока он входит в него на всю длину, и его волосы падают на лоб во время того как железный контроль наконец покидает его тело. Именно эти мысли заставляют Эггзи стонать, как двухдолларовую шлюху, протяжно громко и немного отчаянно, что заставляет «Джима» трахать его еще сильнее. В этот же момент в его наушнике слышен далекий звук хруста, как от ломающегося стекла, но потом «Джим» снова задевает своим членом его простату, и Эггзи кончает так сильно, будто сраный фейерверк Валентайна разносит его голову на осколки. Парень отчаянно старается, чтобы громкие стоны не походили на имя Гарри, но и это перестает его заботить, когда он достигает пика. Честно говоря, Эггзи думает, что ему могут начать нравиться эти «сладкие» задания, если они будут похожи на это. Но ему все еще нужно сделать свою работу, и как только «Джим» отрубается, Эггзи одевается и, следуя четким указаниям Мерлина, доносящимся из наушников, забирается в сейф и выуживает оттуда все нужные данные меньше чем за 10 минут. — Хорошо сработано, – коротко говорит Гарри, когда Эггзи возвращается в штаб-квартиру со всеми данными. В нем и его словах снова чувствуется это тепло, и то другое, то, чему Эггзи не может дать название, больше не светится в его глазах, и это радует. А потом Гарри говорит: «Нужно достать тебе новый костюм», и Эггзи полагает, что его планы вернуться домой и наконец ознакомиться с «Красоткой» отлагаются. Вместо этого он проводит день с Гарри у портного, и ему это нравится куда больше. Вместо фильма он пару часов в магазине рассматривает задницу Гарри, а после – приятный вечерний ужин, во время которого он смотрит на него поверх пламени свечи в ресторане, гораздо лучшем, чем все те места, где он бывал до этого. Они с Гарри, помимо всего прочего, обсуждают старые шпионские фильмы и поп-музыку. Эггзи рад, что не посмотрел «Красотку» этим вечером. После этого он выбрасывает из головы миллионера «Джима», и если он и избегает Мерлина какое-то время, то разве что из уважения. Но через пару дней ему все равно приходится прекратить это, потому что его новый телефон глючит, так что он навещает Мерлина в его технической лаборатории. Мерлин склонился над своим лабораторным столом, перед ним большое магнитное стекло и в руках что-то наподобие крохотного сварочного аппарата. На столе лежит разбитый айпад. — Гарри сломал свой айпад, – говорит Мерлин вместо приветствия, не поднимая головы от того, чем он там занимался под этим магнитным стеклом. — Я поменяю экран после того как закончу с этим. — Ну круто, наверное, – говорит Эггзи, не уверенный в том, что должна была дать ему эта информация, и протягивает Мерлину свой айфон. — Ты можешь сделать что-нибудь с его дерьмовым аккумулятором? — Конечно, оставь тут, – не глядя отвечает Мерлин. Эггзи кладет телефон на стол и выходит, сразу забывая про айпад Гарри.

***

Эггзи кажется, что, скорее всего, большинство агентов Кингсмен не должны сидеть со своими младшими сестрами в то время, как их матери уходят на ночь провести время со своими подругами. Но ведь большинство из Кингсмен хвалятся своим полным одиночеством и отсутствием семей. Наверное, потому что партнер, рано или поздно, начнет интересоваться, куда ты исчезаешь по ночам и почему возвращаешься побитым, если работаешь портным. Так что, скорее всего, это неизбежное следствие работы. Но сидеть с сестрой было нетрудно, так что он не жаловался. Кроме того факта, что он никак не мог заставить Грейс перестать плакать, хотя перепробовал уже все. Её игрушки, укачивания, подпрыгивания на коленках, истории, назовите что угодно – Эггси уже это пробовал, а Грейси все равно. Его терпению приходит конец, и он берет её и сумку с её вещами, и выходит на прогулку. Свежий воздух немного помогает, но это небольшая передышка, потому что к тому времени как они подходят к соседнему кварталу, Грейс снова ревет, и Эггзи обеспокоен тем, что они могут причинять неудобство окружающим людям. А потом перед ними распахивается дверь, и предстает Гарри. В этот момент Эггзи осознает, что пришел прямо к его дому. Он задумался, и ноги принесли его прямиком к Гарри, чертовы ноги. Стоит отдать Гарри должное, он не тратит время на вопросы; он берет его ноющую сестренку на руки, пока Эггзи смотрит на него с отчаянием в глазах, сменяющимся радостным изумлением после того, как Гарри и Грейси изучающе смотрят друг на друга, и Грейс замолкает, весело икнув. Эггзи снова борется с желанием опуститься перед ним на колени и отблагодарить с помощью своего рта. Однако он учитывает то, что Гарри по-прежнему в нем никак не заинтересован и держит на руках его младшую сестру, поэтому сдерживается. По крайней мере это он может. Когда Эггзи проходит в дом, он замечает включенный телевизор и то, что по нему идет. Не сдержавшись, он вскидывает бровь и спрашивает: — Ты что, смотришь «Мою прекрасную леди»? — Она уже шла, когда я включил телевизор, – отвечает Гарри, бросая на Эггзи взгляд, который можно описать только как застенчивый. Грейси счастливо гукает у него на руках, и Эггзи откровенно пофиг на то, что там у него идет по телевизору, хоть шоу про балет или про таксидермию (странновато, но он бы все равно хотел запрыгнуть на него), или даже балерины, которые занимаются таксидермией, или любым другим дерьмом. Эггзи все равно бы спокойно сидел и смотрел, неважно что. Эггзи устраивается на диване рядом с Гарри, держащим на коленях Грейси, и проводит вечер за просмотром «Моей прекрасной леди». Это лучше, чем любые другие способы провести вечер, и он просто сидит и наслаждается близким присутствием Гарри в то время, как Генри Хиггинс заставляет Элизу Дулиттл тренировать произношение. Когда Генри Хиггинс оказывается говнюком и Элиза уходит, Эггзи поворачивается, чтобы проверить чересчур притихшую Грейси, и его сердце сжимается, пропуская удар. Потому что Гарри, охуенный супер-шпион, беззаботно спит с его сестрой, тоже спящей и пристроившейся на его груди, сжимая его свитер в маленьких кулачках. Эггзи уверен, что его сердце просто-напросто остановилось. Потому что до этого момента он считал, что все что ему было нужно – это секс, желание оседлать Гарри и лишить контроля над собой. Но в этот момент Эггзи хочется смотреть фильмы, сидя рядом с Гарри на диване, и ходить с ним на ужин, и говорить о чем угодно, и возвращаться домой вместе с Гарри, чтобы позже запрыгнуть на него. Эггзи прекрасно осознает, что его проблема только что поднялась на совершенно иной уровень. Потому что теперь он знает, как выглядит Гарри, заснувший с его младшей сестрой, прижатой к груди. Эггзи боится, что этот образ навсегда останется в его голове, никогда не побледнеет в его воображении, как должен. Эггзи кажется, что он останется таким же острым и ярким, как сейчас, прямо перед его взором. Законсервированная точка во времени, когда он понял, что его чувства к Гарри – это не страсть, а скорее слово на букву «Л». На экране Генри Хиггинс просит свои тапки, и Эггзи сочувствует Элизе Дулиттл. Он в полном дерьме.