Секрет

Когда она окажется на пьедестале, она будет улыбаться. Не сильно широко, чтобы не бросался в глаза острый подбородок, но и не слишком слабо – иначе покажется, будто победа далась ей нелегко. Это будет ровная, уверенная, “голливудская” улыбка, которую они с матерью давно отрепетировали перед зеркалом. На следующее утро после чемпионата эта улыбка появится на первых полосах. Тогда тысячи девочек-школьниц по всей Америке сделают выбор в пользу каре с прямой челкой и обесцветят волосы. На Виолетту посыпятся интервью и приглашения на телепередачи, ее внешность, фигуру и физический потенциал будут обсуждать на каждом углу, ей предложат сняться в кино и сделают лицом косметической линии, а ее опорный прыжок войдет в анналы истории спортивной гимнастики, и никто никогда не сумеет его повторить. Виолетта станет кумиром миллионов, желанным гостем на любой вечеринке, сам президент пожмет ей руку на торжественном ужине в ее честь и объявит нынешний век «эрой Борегард». Об этом она мечтает, прижимаясь лбом к стеклянной двери спортивного клуба «Ноксвилл». На улице бушует непогода, и, стоя под козырьком, Виолетта ощущает холодные капли, стекающие с волос за шиворот. Сегодня воскресенье – единственный день недели, который она ненавидит, не считая праздников. По воскресеньям «Ноксвилл» закрыт и Виолетта обречена на безделье. Она не понимает жизни вдали от спортивных снарядов и матов: ее взрастили на голой, холодной воле, ее топливо - сравнение себя с другими, ее цель – первенство. Она словно несет в руке свечу, не чувствуя ее тепла. - Я знал, что найду тебя здесь, Борегард. Я принес ключи. - Ты лучше всех, Ченг Шан. Их тренер, в прошлом великий гимнаст, носит белую тенниску, кепку с эмблемой «Ноксвилла» и часы, которые спешат ровно на пятнадцать минут. Клуб не помнит, чтобы он хоть раз кого-нибудь хвалил: казалось, даже в безукоризненном выполнении элемента он мог найти не меньше пяти изъянов. Только и было слышно: подними подбородок, тяни носок, согни колени, плохо, посредственно, бездарно. В лучшем случае - многозначительное «хм-м». Ченг Шан требовал железной дисциплины и полной самоотдачи: тренировки под его неусыпным контролем проводились шесть дней в неделю, с пяти утра и «до упора», пока девочки без сил не падали на маты. Гимнастки жаловались, что чувствуют себя измотанными, что хотели бы больше времени проводить с семьей и друзьями, иметь какое-нибудь незатейливое хобби и встречаться с мальчиками – все, кроме Виолетты. Она приходила раньше других, а уходила позже – из-за чего складывалось впечатление, будто она ночует прямо в зале. Мало кто знал, что Виолетта наведывалась сюда и в воскресенье, втайне надеясь, что двери оставили открытыми. - Девочки сегодня пошли в кино, ты знала об этом? – возясь с ключами, вдруг спрашивает ее Ченг Шан. Она резко мотает головой в сторону: - Ну да. Эти идиотки тренируются спустя рукава и рассчитывают на место в олимпийской сборной. - В Китае так говорят, Виолетта, - приподнимает уголки губ тренер. – «Акула будет рада, если весь мир окажется под водой». - Что это значит? Он только хмыкает, поглядывая на наручные часы: - Как разогреешься, переходи к бревну. Баланс – твое слабое место. Виолетта скрипит зубами от досады. Все знают, на бревне она лучшая в «Ноксвилле», лучшая в Теннесси, хотя в гимнастике всего третий год, - спасибо мистеру Вонке и его чудо-жвачке, подарившей ей феноменальную гуттаперчевость. Даже синий цвет кожи пришелся на руку: выделил ее из толпы других спортсменок, подарив какой-то инопланетный шик. В конце концов и мама это подметила, хотя вначале все пыталась отпоить молоком, вычитав где-то, что оно отбеливает кожу. После триумфа дочери на чемпионате ей уже это в голову не придет: синий цвет станет трендом. Вместо «легкого оттенка загара» люди по всему земному шару выберут синий. И мама будет в числе первых. Недолго осталось ждать этого момента: всего каких-то две недели. Виолетта не сомневается в победе: они с Ченг Шаном продумали программу еще полгода назад и с тех пор Виолетта ежедневно повторяет ее без единой ошибки. Уже месяц как она перестала оступаться после тройного с половиной сальто в опорном прыжке. Одна лишь вещь волнует Виолетту: ее спина. В начале своего гимнастического пути она серьезно повредила позвоночник: по собственной глупости кинулась исполнять сложные трюки, к которым на тот момент не была готова, и рухнула с брусьев. А для спортсмена любая физическая травма это как язва желудка для простого смертного: если она не дает о себе знать, это не значит, что ее нет, это значит, что она ищет случай, чтобы о себе напомнить. Врачи порекомендовали раз в полгода делать инъекции Дексаметазона, но высокая интенсивность тренировок быстро сводила эффект на нет. Тогда спина болела так, что Виолетта едва не теряла сознание. На прошлогодних соревнованиях штата она c трудом доползла до туалета, где ее стошнило возле кабинки. Займи она тогда первое место, а не второе, бросила бы эту чертову гимнастику, но теперь ей позарез было необходимо доказать себе и миру, что она лучшая. Так у Виолетты появился маленький секрет: уколы Дексаметазона, промежуток между которыми таял на глазах. Последняя инъекция была позавчера, и вот уже сегодня она чувствует костлявый палец боли между позвонков. Виолетта не хочет садиться на иглу, а потому покрепче сжимает зубы, чтобы ненароком не закричать. Она знает, что как бы ни предавало ее собственное тело, она выложится на сто процентов. Сегодня, завтра и через две недели. Она забудет о боли и о возможных последствиях, она возьмет силу воли в кулак и сделает все, чего от нее ожидают мама и Ченг Шан. А когда окажется на пьедестале, будет улыбаться. Не сильно широко, чтобы не бросался в глаза острый подбородок, но и не слишком слабо – иначе покажется, будто победа далась ей нелегко. Это будет ровная, уверенная, “голливудская” улыбка, которую они с матерью давно отрепетировали перед зеркалом.