Please Save Me

I know the road we're on is narrow Along comes tomorrow, we're gonna see the sun…

      Мегаполис, к которому мы с Айном стремились, оказался не таким уж и приятным местом. В любом случае, идея отправиться в него пришла в голову не только нам, но и сотням выживших после экологической катастрофы и апокалипсиса, и развалины города были переполнены. Такое скопление живых людей, само собой, привлекало и мутантов, которые обосновались в одной из частей города и не гнушались периодическими набегами на нашу территорию – жизнь в мегаполисе была похожа на непрекращающуюся безжалостную борьбу за выживание.       Еды не хватало – конечно, в мегаполисе было намного больше еды, чем где бы то ни было, но пережившие апокалипсис старались тратить ее разумно, ведь никто не знал, когда закончится, наконец, “ядерная зима” и закончится ли она вообще.       Жизненная позиция большинства выживших была мне противна. Они все еще пытались играть в жалкую человеческую игру под названием “общество”. Одна небольшая, но вооруженная до зубов группировка каких-то бывших солдат во главе с парочкой некогда богатых и влиятельных владельцев крупных фирм контролировала мегаполис, захватив себе в первую очередь практически все запасы еды, теплую одежду, оружие и генераторы солнечной энергии, и если ты хотел получить от них хотя бы смешную часть чего-нибудь из этого, ты был обязан считаться с их правилами. Меня просто выворачивало от всего этого, поэтому я решил про себя, что мегаполис – это вынужденное и только временное решение проблемы, и я постоянно думал о возможных для нас с Айном альтернативах.       Мы поселились в центре мегаполиса в пятиэтажном доме, вообще мы были единственными жильцами в нем, но мы использовали только одну из его квартир – самую маленькую и на самом верхнем этаже. Во-первых, на то, чтобы обогревать ее, не требовалось много энергии, во-вторых, на последнем этаже было намного легче защититься в случае нападения мутантов.       Скрипя зубами, я все же подчинялся самоназванному “правительству” мегаполиса и участвовал в различных общественных работах по расчистке некоторых фабрик и попытках их восстановления, добыче продовольствия и патрулированию нашей зоны в целях защиты от мутантов, дел было невпроворот, и когда я возвращался домой, я был смертельно уставшим. По крайней мере, эти недоумки не трогали Айна, посчитав его безмозглым гибридом, моим домашним животным, и освободив от всех обязанностей обычных жителей мегаполиса. Хаски иногда добровольно помогал мне, особенно во время патрулирования нашей территории, однако я все чаще и чаще оставлял его дома, где он был полностью предоставлен самому себе и мог заниматься чем угодно.       Мы уже, наверное, больше восьми месяцев жили в проклятом мегаполисе, и ситуация не улучшалась ни на йоту. Припасы постепенно подходили к концу, а набеги мутантов на нашу территорию в последнее время увеличились вдвое – люди погибали почти каждую неделю, и, каждый раз уходя в патруль, я не знал, вернусь ли я вообще обратно.       В тот вечер было особенно холодно, и, возвращаясь домой с одной из общественных работ, я не чувствовал пальцев на руках. Единственное, чего мне хотелось, – забраться в мою теплую постель и проспать до завтрашнего обеда. Завтра был мой законный выходной, и я уже предвкушал безделье в теплой квартире вместе с Айном.       – Эй, ты здесь? – позвал я хаски, наконец справившись с ключами и распахнув дверь нашей квартиры. – Есть кто дома?       Айн почти мгновенно возник в гостиной. На нем были немного растянутые, уютно висевшие на его коленях треники и белая майка без рукавов. Я улыбнулся ему, когда он поспешно взял из моих рук тяжелый рюкзак – каждый раз, когда я видел Айна, меня охватывало какое-то странное непередаваемое ощущение теплоты. Вот прошел очередной напряженный холодный день, и я снова дома, думал я.       Пока я раздевался, Айн принюхивался к моему рюкзаку. Он не выдержал и принялся копаться в нем, и я понял, что гибрид был очень голодным.       – Шоколадные брауни? – Айн округлил глаза, доставая из моего рюкзака упаковку заветных сладостей, которую нам выдали сегодня после работы. – Их что, еще можно есть? А срок годности?       – Это из долгохранящихся продуктов, – отмахнулся я, – полная химия, конечно, но по вкусу как настоящие. Это тебе, кстати. Я не очень люблю шоколад.       Айн молча покачал головой. Он, наверняка, как и всегда, подумал, что я притворяюсь и просто хочу побаловать его. Глупый маленький пес. Если бы я хотел эти чертовы брауни, я бы уже давно их съел. В этот вечер я был вообще не особенно голодным, и мне хотелось только одного – поскорее в постель.       В квартире было тепло, и я как раз стягивал с себя через голову свитер, когда Айн, продолжив инспекцию моего рюкзака, извлек из него старый радиоприемник, который я нашел сегодня во время общественных работ:       – А это еще что?       Это было нормально, что гибрид не знал о существовании таких радиоприемников, ведь радио около пятнадцати лет назад полностью перешло в дигитальную форму. Я пожал плечами.       – Ничего интересного для тебя. Просто у меня ностальгия.       Наверное, мой ответ звучал немного натянуто и раздраженно, потому что Айн незамедлительно оторвался от моего рюкзака и, подойдя ко мне, обеспокоенно заглянул мне в лицо:       – С тобой все в порядке, Джейк? Ты выглядишь уставшим. Хочешь, я сделаю нам что-нибудь поесть?       – Не хочу ничего, – мрачно сообщил я и, не удержавшись, уткнулся лицом в плечо Айна, – …ты такой теплый.       Он и правда был теплым. Я вдруг понял, что ловлю себя на мысли о том, что хочу заснуть в его руках. Это было нехорошо. Ой как нехорошо. В минуты моего особого душевного упадка в последнее время я начинал думать об Айне как о человеке, и из этого обычно не выходило ничего хорошего. Кажется, мне катастрофически не хватало любви, и каждый раз мне нужно было сдерживаться. В своей майке без рукавов он был таким соблазнительным. У него были красивые плечи.       Пожалуй, мне следовало наконец-таки завести себе кого-нибудь. Девушку. Или парня на худой конец. Неважно, главное хоть кого-нибудь, с кем я бы мог удовлетворить свои сексуальные потребности и снова воспринимать Айна адекватно, но я не мог представить себе этого. Еще кто-то в нашей с Айном квартире? Да никогда.       Я не знал, как бы отреагировал гибрид, если бы я привел сюда кого-нибудь. Наверное, в то время как я наслаждался бы всеми прелестями нормальной сексуальной жизни, ему было бы очень одиноко. Вряд ли он смог бы спокойно смотреть на то, как я прикасаюсь к кому-нибудь другому. А мой потенциальный партнер или партнерша… не думаю, что они бы смогли нормально воспринять то, что я постоянно обнимаю моего гибрида.       Прикосновения к Айну уже давно стали моим наркотиком – моим успокоительным, моим обезболивающим и средством, неизменно поднимавшим настроение. Я не мог без этого. Я часто обнимал его по вечерам, я обнимал его по утрам, и я мог даже иногда неловко и скомканно поцеловать его куда-нибудь в лоб или в висок – ни я, ни, конечно же, Айн не видели в этом ничего предосудительного. И если бы кто-то попытался отобрать у меня все это, я бы, наверное, окончательно сошел с ума.       – Я спать, – без особого энтузиазма объявил я, с трудом оторвавшись от теплого плеча Айна, – извини… поужинай без меня, ладно?       Немного рассеянно взяв в руки старый радиоприемник, я направился в спальню, но Айн вместо того, чтобы заняться ужином, почему-то последовал за мной. Не обращая внимания на назойливого гибрида, я забрался в кровать, и Айн тут же плюхнулся рядом со мной – он ловко нырнул под мою левую руку и пристроился у меня на груди.       – Ты что здесь забыл?       Я вздохнул и осторожно провел пальцами по блестящим серебристым волосам Айна, и тот даже зажмурился от удовольствия. Он обожал, когда я гладил его.       – Я по тебе скучаю, Джейк.       За эти восемь месяцев пребывания со мной Айн научился проявлять человеческие эмоции или, если быть точнее, выражать словами свои природные инстинкты, словно это человеческие эмоции.       – В последнее время ты не берешь меня никуда с собой…       Я неопределенно хмыкнул. Все началось с того, что на одну из общественных работ мне пришлось взять его в его человеческой форме, и какой-то незнакомый парень внезапно подошел ко мне на перерыве и спросил, могу ли я одолжить ему своего гибрида на несколько ночей. Он был очень вежливым при просьбе и даже предложил мне “в обмен очень много оружия и консервов”, но я все равно не удержался от того, чтобы разбить этому типу челюсть. Люди уже совсем одичали. Самым страшным было, что этот скользкий типчик не был единственным желающим – в тот день я только и слышал, что предложения всякой всячины в обмен на моего гибрида, почти как сутенер в пятничный вечер.       – Я… э-м-м… отлично справляюсь и сам. Нечего тебе на улице мерзнуть.       – Эгоист, – констатировал Айн, и я, обомлев, уставился на него:       – Ты где такие слова выучил? Ты хоть знаешь вообще, что это значит?       Айн ничего не ответил и только уткнулся носом мне в футболку. Похоже, он правда чувствовал себя одиноким, неожиданно понял я, и от чувства жалости мне захотелось крепко, до боли стиснуть его в своих объятиях.       – Если бы я мог, я бы проводил все время здесь с тобой, Айн… но ты и сам прекрасно понимаешь, что это невозможно, ты ведь у меня умный мальчик?       Иногда я машинально разговаривал с хаски, как с самой настоящей собакой. Айн надулся и, выскользнув из моих рук, сел рядом со мной на кровати, вдруг с интересом уставившись на радиоприемник, который я все еще держал в одной руке:       – Так что это за штука?       – Устройство для приема радиоволн. Знаешь, как в этих всех классических постапокалиптических фильмах… главный герой включает радиоприемник и вдруг слышит, как кто-то из какого-нибудь другого отдаленного места взывает о помощи. Или же наоборот рассказывает о том, как чудесно там, где он сейчас находится… ведь там нет мутантов, тепло и полным-полно всякой разной еды…       – Ты мечтатель, Джейк.       – Закрой пасть.       Я фыркнул и нажал на кнопку, включающую радиоприемник. Ничего. Полная тишина. Я покрутил колесико, но из маленького динамика раздался только треск пустого эфира.       – Никаких призывов о помощи? – Айн, этот наглый пес, еще смел издеваться надо мной. Я разозленно пихнул его в бок:       – Проваливай отсюда – у меня уже вся кровать псиной провонялась из-за тебя.       – Не ври, от меня ничем не пахнет, а вот тебе не помешало бы помыться… ау-уу-а!! – Айн взвыл от того, что я повторно, на этот раз гораздо сильнее пихнул его ногой в бок, и поспешно ретировался с моей кровати. – Спокойной ночи, садист.       Я хотел в очередной раз спросить Айна, где он научился таким словам, но он уже выскользнул из моей спальни и даже захлопнул за собой дверь. Похоже, он был немного обижен.       Я глубоко вздохнул и, натянув одеяло до самого подбородка, уютно устроился в кровати.       Радиоприемник я поставил на тумбочку рядом с постелью – мне почему-то нравилось просто смотреть на него. Он навевал воспоминания – о детстве, о моей семье, обо всем том, что было до этого чертового апокалипсиса.       Не прошло и десяти минут, как я горько пожалел, что прогнал Айна. Кровать была такой холодной и пустой, а хаски всегда был таким теплым. Когда он обнимал меня, мне не нужны были никакие обогреватели. Он был моим маленьким комком живого тепла.       Странно, но стоило моим мыслям об Айне принять непристойное русло, как я сразу вспоминал о нашем поцелуе. Я думал о том, что могло бы случиться, если бы я позволил себе тогда поддаться своим собственным желаниям. Было бы мне хорошо с ним?       Возможно, если бы мы переспали, я бы бесповоротно и отчаянно влюбился в него. Хотя… что меня удерживало от этого сейчас? Только то, что между нами не было физической близости? Постепенно я чувствовал себя по-настоящему паршиво, ведь я попал в ловушку между совестью и собственными желаниями, и было сложно выбрать и принять одну из сторон. Я просто разрывался в буквальном смысле этого слова.       Закрыв глаза, я понял, что проваливаюсь, что я ускользаю в темную пропасть сна, но вдруг какое-то тихое потрескивание вырвало меня из полузабытья, и я, вздрогнув, снова вернулся к реальности.       Это был радиоприемник. Я резко приподнялся на локтях на кровати и уставился на него в темноте – из его стареньких динамиков отчетливо доносилось потрескивание, становясь громче и громче. Радиоприемник без сомнения ловил какой-то слабый постоянно прерывающийся сигнал, и я замер от напряжения, немигающими глазами глядя на старое устройство около моей кровати.       Так прошло продолжительное время, и я вдруг услышал голос. Это был правда голос, самый настоящий человеческий голос, принадлежащий молодой девушке, наверное, не больше двадцати лет. Ее голос дрожал, девушка явно нервничала, и в ее сбивчивом лепетании чувствовалось сильное волнение:       – Зовут… Мими… нашла… это правда, я нашла его… Оазис… существует…       Меня передернуло. Несмотря на то, что сигнал был слабым и безостановочно прерывался, я все же сразу же понял, о чем говорила девушка. Это было городской легендой. Тем, о чем рассказывали друг другу выжившие на перерывах между общественными работами или на длинных патрулях, в особенности в спокойные дни, когда мутанты обходили нашу территорию стороной и мы, скучая, отбывали наши смены. Любой живший в мегаполисе знал легенду об Оазисе, единственном месте в этом холодном опасном мире, в котором не царила “ядерная зима”, было невероятно тепло и не было никаких мутантов.       Никто не знал расположения Оазиса, и никто не знал, откуда пошла эта история и была ли она правдой. Честно признаться, я и сам не верил в это. Быть может, радиосигнал был чьей-нибудь нелепой шуткой?       Напрягшись всем телом, я жадно слушал в темноте отрывистую речь девушки, постоянно прерывавшуюся помехами, пытаясь составить из отрывков более-менее осмысленные предложения.       Она утверждала, что нашла Оазис. Она говорила, что там просто чудесно, но она там совсем одна. Она призывала всех, кто слышит этот сигнал, сейчас же бросить все и отправиться к ней. Она несколько раз назвала координаты места, где она находилась, но я от паники не смог ни записать их, ни запомнить наизусть. Но Мими, так, кажется, звали девушку, сообщила, что она будет передавать этот сигнал каждый день в одно и то же время в надежде, что это услышат как можно больше людей.       Отрывистые сообщения девушки прервались так же внезапно, как они и начались, но я все еще был изрядно шокирован. Я не знал, нужно ли мне было верить в это, я не знал, нужно ли мне было радоваться или же просто забыть этот сигнал, как глупую шутку…       – Джейк? – дверь в комнату приотворилась, и на пороге появился Айн с фонариком в руке. – Все в порядке? Мне показалось, что я слышал что-то…       Меня трясло. Я беспомощно поднял глаза на Айна, и тот, увидев в каком я состоянии, не на шутку перепугался.       – Тебе плохо? Ты в порядке? На тебе лица нет!! – Айн кинулся к моей постели и, сев рядом со мной, обеспокоенно сжал мои плечи и заглянул мне в лицо:       – Ты себя плохо чувствуешь?       Я только помотал головой.       – Тогда что? Пожалуйста, скажи хоть слово…       – Оазис существует.       Айн посмотрел на меня так, будто бы мне было пора прямиком отправляться в психиатрическую лечебницу.       – Тебе что, приснился плохой сон? Ты, наверное, переутомился на работе…       – Ты что, совсем идиот?! Это не был никакой не сон! Я слышал это собственными ушами!! Мой радиоприемник поймал сигнал какой-то девушки, которая нашла Оазис… она даже его координаты назвала… понимаешь, что это значит?!       – Не-а, я уже вообще ничего не понимаю, – признался Айн, недовольно наморщив лоб, – в любом случае, ты выглядишь ужасно. Тебе нужно успокоиться.       Он был прав. Я сделал несколько глубоких вздохов и внезапно привлек его к себе – Айн только округлил глаза, но подчинился моим объятиям, и я незамедлительно уткнулся в его теплую шею. От него пахло просто божественно. Я невольно подумал о том, что я хочу с ним туда. Туда, где было тепло, туда, где не было мутантов, туда, где мы оба наконец могли начать размеренную безмятежную жизнь, не беспокоясь о будущем… Туда, где мы оба были бы наконец в безопасности.       – Ты ведь пойдешь со мной, Айн? – я спросил это, все еще не отрывая лица от шеи гибрида, и тот поморщился – мои губы щекотали его чувствительную кожу.       – Куда я должен с тобой пойти?! Хорошо… я пойду с тобой куда угодно, Джейк, только успокойся хоть немного, ладно?       Айн волновался за меня, и это было мило. В тот момент я не был способен контролировать себя, и я нежно поцеловал его в щеку, коснувшись при этом края его губ. Хаски напрягся, но только всего на несколько секунд, потом же, придя в себя, он прижался ко мне в ответ, зарывшись лицом в мою футболку. Он был таким ласковым псом. Я просто обожал его. И в тот вечер я был так счастлив, что он был рядом. Я был готов на все. Я был готов искать в холодной снежной пустыне таинственный оазис, и во мне не было ни капли страха или сожалений. Я верил в лучшее будущее для нас обоих…       Наверное, это было странное совпадение, но со следующего утра в мегаполисе начал твориться хаос. Все началось с того, что самый крупный склад продовольствия был взорван какими-то безумными противниками нашего “временного правительства”, и среди жителей мегаполиса началась настоящая паника. Кто-то говорил, что в этом складе было собрано около 90 процентов долгохранящихся продуктов и без него мы все вынуждены перейти исключительно на консервы, срок годности которых истекал уже через полгода. Кто-то говорил, что мы умрем с голода. Кто-то говорил, что оставаться в мегаполисе – настоящее самоубийство. Вторым происшествием, посеявшим еще большую панику в массы, было нашествие мутантов вечером этого же дня, при котором погибло более сотни людей. Город больше не был безопасным – и я, и даже Айн прекрасно понимали это.       Уйти из мегаполиса было моим решением, однако, когда я наконец сказал это хаски, он ничуть не удивился и не стал ничего возражать. Несколько дней мы основательно готовились к путешествию, и вот в одну особенно ясную и морозную ночь, мы проскользнули мимо патруля, охранявшего нашу территорию, и быстро покинули город, направившись дальше и дальше на север, туда, где, по словам таинственной Мими, нас ждал Оазис – городская легенда, неожиданно ставшая явью.