Четырнадцать дней

- Ты что с ума сошла? Нельзя в таком состоянии идти на работу! - Шарли… - тяжелый вздох обреченности сорвался с моих губ, подруга целый час рассказывала мне одно тоже, не прекращая упрекать. Всю ночь мы с ней пытались поставить меня на ноги, конечно, из этого не вышло потрясающих результатов, и я по-прежнему болела. Насморк, больное горло и голова никуда не делись, зато температура спала, и это стало решающим фактором в моем решении. Сегодня последний день, очень важный, практически решающий. Я не могу позволить себе валяться дома. Закинув сумку на плечо, я с полуоборота помахала все еще возмущающейся подруге и поспешила ретироваться с обещанием, что как только выйду из тюрьмы, сразу поеду домой и продолжу лечение. У самой Шарли сегодня заседание, так что увидеть я ее смогу разве что в пять вечера. Можно сказать, это меня и спасло, если бы блондиночка была сегодня выходной, то вцепилась бы в меня клещами и точно не выпустила бы из дома. Через два часа обычного пути я стояла перед комнатой и пыталась уговорить главного надзирателя, но этот чурбан никак не хотел поддаваться. - Я Вас очень прошу, это важно. При них он может много утаить. - Какая разница? Я сказал Вам, нет! – наотрез отказался он уже в пятый раз подряд. – Ваша работа - вытащить из него подпись, а моя - следить за Вашей безопасностью. - Это уже не первое посещение, Рой не станет ничего делать. Я же не прошу его освободить! Пусть они побудут за дверью, если что-то случится, то они услышат, - я продолжала стоять на своем, не зная даже, что подвигло меня на такую просьбу - внезапно проснувшаяся гениальность или снова поднявшаяся температура? Надзиратель же продолжал упираться, и мне пришлось начать торговаться. - Ну давайте хотя бы на час. Пожалуйста. Мы больше времени тратим на споры. - Я даже не знаю… - броня главного треснула, и он, наконец, начал поддаваться. Воспользовавшись этим, я стала напирать еще сильнее. Закончилось все тем, что я выторговала полчаса времени. Оставшись довольной и таким результатом, чтобы больше не терять время, я заскочила в комнату. Рой сидел на своем месте, в полном одиночестве. Заметив меня, он поднял голову и усмехнулся. - Сегодня у нас приватная беседа? - Да, можно и так сказать, - согласившись с ним, я приземлилась на свое место, достала чистый носовой платочек из кармана и прикрыла им нос и рот. Не хватало еще заразить его. – Я решила, что раз сегодня последний день, то ты мне расскажешь что-то, о чем раньше умолчал. Правда, у нас всего полчаса, так что… Расскажи мне, Рой, почему ты не хочешь жить? Широяма выслушал меня молча, терпеливо ждал, пока я пару раз отвлекусь на кашель и после этого начну собираться с мыслями. Мне показалось, что он взвешивал все «за» и «против» в этой ситуации, ведь на его лице появилось сомнение. - Ты ведь понимаешь, что я не обязан отвечать? – я кивнула ему в ответ, и он продолжил. - Зачем тебе это? Здесь пришлось задуматься мне. - Я и сама не знаю. Вернее, не могу назвать точную причину. За все время, что мы с тобой встречались, я ни разу не смогла представить тебя в образе бездумного серийного потрошителя. Ты заставил меня покопаться в сути каждого убийства и найти мотивы, которые вполне могли если не оправдать, то хотя бы сгладить приговор. Вместо этого ты подстроил все настолько жестоко, что никто даже не подумал рассмотреть другие варианты. Нет, они знали о преступлениях каждой жертвы, но сочли твои гораздо худшими. Ты сам им сдался, сам назвал все места с телами и имена всех жертв, указал на орудия убийства и отказался подписать повинную. У меня сложилось лишь одно впечатление – ты считаешь свое дело завершенным и именно поэтому готов пойти на смерть. - Опять была у специалиста? – усмехнулся Рой. - Что? Нет! – возмутилась я, не в состоянии удержать улыбку. - Просто наблюдала… - Меня моими же словами? Несправедливо, знаешь ли, – Широяма повернулся лицом к двери, за которой стояли надзиратели. – Ты не права, я не закончил свое дело, у меня остался еще один человек. Но до него не добраться. Зато он до меня может. Думаю, это была его инициатива - организовать повинную. После ее подписания меня перевезут в другую тюрьму, строго режима, для пожизненного заключения. И там будет только один человек, который станет меня навещать. Я бы не хотел предоставлять ему такую власть, поэтому и был готов умереть. Но тут так не вовремя пришла ты, – наконец оторвавшись от рассматривания двери, Рой вновь впился в меня пристальным, внимательным взглядом. – Твое появление не оставило мне выбора. - Прости, - тихо прошептала я, одной рукой доставая из пакета повинную и кладя ее на стол перед ним, а другой подавая ручку. Мне было жутко неприятно. После его слов казалось, что я не спасаю его, а обрекаю на смерть. Но что я могу сделать? Я не в состоянии позволить себе потерять работу, тем более от мысли, что Широяма умрет, мне становилось еще тоскливее. - Прости меня, Рой. Мне жаль, что мое появление поставило тебя перед фактом, но я не могу отступить, правда… Он ничего мне не ответил. Абсолютно спокойно, взяв ручку в правую руку, не спеша поставил роспись на листке и, положив на него ручку, сцепил пальцы вместе. - У меня остался последний вопрос, как и договаривались. - Угу, - я убрала повинную в сумку и вновь прикрылась платком. - Как твое имя? Ты можешь не отвечать, я не настаиваю. Я прекрасно помнила, о чем мне говорил профессор. Я отлично знала, кто такой Широяма и что он сделал. У меня не было никаких мыслей о том, что он резко исправился. Я лишь знала, что мне понравилось с ним разговаривать. Может, со стороны это выглядело глупо, опасно или смешно. Но я не могла промолчать или не ответить. Зачем заставлять себя молчать, когда имя так и срывается с губ? - Кэрри. Меня зовут Кэрри. Все же услышав ответ после продолжительной паузы, Рой впервые за все наши беседы улыбнулся мне. Не усмехнулся, не оскалился, не рассмеялся от моих слов, а именно улыбнулся. Я ответила на его улыбку, и в эту же секунду зашли надзиратели. Заметив нас, сидевших в полнейшей тишине и просто улыбающихся друг другу, они замерли в дверях. - Кхм, - привлек наше внимание тот, который с зелеными глазами, более разговорчивый. – Время вышло. - А, да, спасибо, - поднявшись, я взяла свои вещи и, в последний раз посмотрев на Широяму, вышла из комнаты. Даже не попрощавшись.