Достучаться до нее

После того как Оля неосмотрительно показала, что умеет петь, парни объявили ее своим временным негласным наставником и потребовали полноценную репетицию, которая длилась уже четыре часа. Первые два часа прошли как разговор глухого с немым – парни не понимали, чего от них хочет Оля, а она в свою очередь не могла объяснить ребятам, чего она от них хочет. Но постепенно парни вошли в азарт и, удивительным способом был найден общий язык, который и помог достигнуть понимания. Парни очень старались, и у них даже начинало получаться, но очень не хватало именно какой-то командности. – Так не пойдет, парни, – девушка буквально рухнула в кресло, – ну, вы как девочки, ей богу, устроили тут непонятно что! Вы поймите, что если вы будете вести себя, как те самые лебедь, рак и щука, то ни один наставник вас не выберет просто потому, что не увидит в вас команду! – она устало потерла глаза и взглянула на наручные часы. Парни опустили взгляды в пол, и даже надменность Стаса куда-то волшебным образом испарилась. Они сверлили друг друга взглядами минут десять, потом встали в круг и, сложив руки «стопкой», оглушительно прокричали: – Мы не девочки – мы друг на друга не обижаемся! Оля рассмеялась, искренне и чисто, наивным детским смехом, который тут же растаял в воздухе. – Ну, можем продолжать? – получив уверенные кивания, она улыбнулась. – Так, Тема, начинаешь ты… Репетиция возобновилась полным ходом. Девушка не сомневалась, что ей удастся сделать так, чтобы эти ребята не облажались. По большому счету, она осталась после ухода Виктории – преподавателя по вокалу, только потому, что в этой четверке оказался Артем Шалимов. Ей до сих пор было неловко встречаться с ним взглядом – в голову сразу приходили воспоминания, как она, будучи совсем соплячкой, носилась за Артемом по дворам и чердакам домов, как краснея от собственной наглости, решилась признаться ему в том, что он ей нравится… Они тогда перестали общаться, совсем. Нет, не сразу, конечно. Просто постепенно она отдалилась от его компании, лишь тихо бормотала приветствия и слова прощаний, изредка встречая его друзей. Самого Артема она старательно избегала. Он тогда всего лишь посмеялся и потрепал ее по щеке. Она в их компании была даже не «своим парнем», а «своим ребенком». Сейчас Оля практически не смотрела в его сторону, а потому не замечала брошенных невпопад странных взглядов Шалимова. Забытый в кресле айфон подал голос, привлекая внимание Оли. Она бросила мимолетный взгляд на экран. Звонил Эрик – начальник юридического отдела в фирме отца, тут хочешь, не хочешь, а ответить надо. – Да, дорогой… – Оля спохватилась и бросила взгляд на притихших парней: ну так и есть, хитро вытаращились. Она давно тесно дружила с представителями противоположного пола и, как никто другой знала, что нет страшнее сплетников, чем парни, запертые в ограниченном пространстве. – Прости, Рики, что? Я тут выпала из реальности… – Я говорю, у тебя есть же право подписи на документах без доверенности? – раздалось в трубке возмущенное сопение. – А я откуда знаю? Вроде есть, что-то когда-то я подписывала… Судя по голосу, Эрика клевал в пятую точку жареный петух. – Вроде… Есть, я устав ваш читал. – Чего? Какой устав? – здесь Оля почувствовала себя конченой идиоткой. – Неважно. Ты завтра в девять нужна мне в арбитраже. А если сможешь, то и раньше. – Рики, не ругайся, какой арбитраж, ты с сосны упал? Я сейчас не в городе, и вообще-то я занята, – Оля качнула головой в сторону двери и сделала неопределенный жест рукой, мол, продолжайте. – Арбитражный суд Санкт-Петербурга и Ленинградской области, – тоном «для дебилов» объяснил Рики. – А с сосны упадем мы все, если ты не обеспечишь себя завтра на Суворовском. Вопрос не обсуждается. – Эрик, помилуй, какой нахер суд? Я же говорю, я не в Питере! – Оля почувствовала, что ее начинает разрывать от злости. – Вот объясни, из-за какого такого черта, я должна бросать работу и срываться обратно в Питер? – Батюшки твоего дело. Смысл такой: подрядчик требует неустойку за пролюбленный прием результата работ и задержку выплат по договору. Тонкость в том, что по этому договору оплата работ производится после приема работ, а завершением работ считается передача заказчику – то есть твоему отцу – оригинальных поэтажных планов и актов согласования подведенных коммуникаций с коммунальными службами города. Так вот, все согласования Матвей Львович проводил сам, потому что подрядчик это дело пролюбил по срокам, а вместо оригинальных схем передал заверенные копии… – Эраст, мне эти подробности до одного места, я-то тебе зачем? – Подпись мне твоя нужна, иначе твой папенька потеряет полтора лимона, а я работу. – Ну, так и дернул бы отца, – Оля вышла на задний двор и тут же выхватила пачку сигарет из заднего кармана. Все же, Рики замечательный парень. Далеко не отличающийся выдающейся красотой, он умел, что называется, подать себя так, что все женщины в радиусе ста метров при виде его теряли дар речи: он носил предельно допустимые при его работе темные джинсы, стильные кеды, имел вид горделивый и снисходительно-высокомерный – мол, все кругом дебилы, а я царь. Он чуть манерно курил сигары и обожал огорошивать оппонентов в суде фривольными фразами вроде «не говорите мне, что делать, и я не скажу, куда вам пойти». – До него не дозвониться. Опять где-то в верхах болтается? – Да черт его знает. Ты ж знаешь, я в его дела не лезу… – А зря! – авторитетно заявил Эрик. – Так, стоп, Эраст Генрихович, давай я пробую дозвониться до отца в течение часа, если не выйдет, то я выезжаю в Питер и к утру буду на Суворовском, годится? – Идет, выезжать будешь – звони! Непечатно ругаясь, Оля затушила сигарету и тут же приступила к следующей. У отца, наверняка абонент не абонент, придется искать другие подходы. Девушка отвела волосы от лица, и крепко затянулась, прежде чем открыть телефонную книгу… После десяти молчаливых абонентов, надежды были утеряны и Оля понуро поплелась в сторону машины. Она обошла ее и, проверяя колеса, заметила, что одно из них спустило. Посветив телефоном она, пусть и с трудом, но обнаружила причину спущенного колеса – саморез. Девушка в очередной раз грязно выругалась и открыла багажник, в надежде обнаружить там запаску, домкрат и… и еще что-нибудь, несомненно очень нужное для подобного предприятия. Все требуемое было ей обнаружено, но беда состояла в том, что она абсолютно не представляла, что со всем этим нужно делать. От досады она ударила ногой по злосчастному колесу и тут же взвыла от боли. – Ну, машина-то здесь причем? – неожиданно раздался за спиной насмешливый голос. Оля взглянула на появившегося парня полными надежды глазами: – Можешь поменять колесо? – Без проблем, – тот очаровательно улыбнулся и присел возле колеса, протянув руку в ее сторону. – Оля, – она легко пожала ее. – Артем, – он прикусил нижнюю губу, стараясь не рассмеяться. – Но, я вообще-то ключ просил… Девушка покраснела и подала ему какую-то железяку, которая больше всего была похожа на требуемый предмет. Парень не удержался и широко улыбнулся, он мягко отвел руку девушки и взял то, что было ему нужно. – Знакомься – баллонный ключ, – он показал девушке зажатый в руке ключ. Оля смущенно опустила взгляд.