Учитель информатики

Проснулся сегодня с неохотой. Весь вчерашний день занимался самобичеванием. Попытался доделать программу для заказчика, но не вышло. Пытался отогнать мысли о Паниной – тоже тщетно. Не могу я так больше. Не могу. Если я ей не скажу, то всю жизнь буду жалеть. Ну и что, что я учитель?! Ради неё я брошу практику учителя и уйду в какую-нибудь фирму программистом или продолжу дело отца вместе с сестрой. Я должен сказать ей правду! Но готова ли она это услышать?! Поймёт ли она мои чувства?! Не испугается ли?! В машине она мне явно отвечала взаимностью, может, просто поддалась напору, не устояла или правда хотела того же? Не знаю... Но всей душой желаю, чтобы моё сумасшествие оказалось взаимным. Если откажет, уеду на север к сестре продолжать отцовское дело. Либо пан, либо пропал… Сделав над собой усилие, я всё-таки встал и, взяв полотенце, еле волоча ноги по полу, пошёл в душ. Душ, холодный отрезвляющий душ – всё, что мне сейчас нужно. Только сейчас, стоя под прохладным контрастным душем, я пришёл в себя и вспомнил, что у меня сегодня, оказывается, день рождения. Не успел я выйти из душа и обтереться, как в дверь позвонили. Наспех натянув джинсы, я открыл дверь. Я просто не поверил своим глазам и на секунду даже подумал, что всё ещё сплю… Распахнув двери, я увидел перед собой её. Она стояла на пороге моей квартиры?! Неужели это не сон?! Неужели она правда пришла?! Одной рукой она держала торт, а другой прижимала к себе букет моих любимых ромашек. С ней была Аня с шампанским и конфетами. Признаться честно, я даже не сразу её заметил, да и вообще был очень удивлён их появлению у меня дома. – Здравствуйте, девочки, – растерянно поприветствовал я. – С Днёёёёём Роооождеееенииия, Станислав Николаевич! – в один голос прокричали девушки и чмокнули меня в обе щеки. Неожиданно. Я, конечно же, как гостеприимный хозяин, пригласил их в квартиру и поставил чай, одновременно натягивая футболку, на всё ещё влажное тело. После того, как я привёл себя в более-менее приличный вид, я вернулся на кухню и обомлел... Юля стояла у стола, слегка выгнувшись в спине и выпятив попку. Она умело разрезала торт, тихо шепча что-то своей подруге. Анна чуть слышно хихикала в ответ, затем отошла разливать чай. Господи, как отлично сидят на ней эти джинсы, полностью обтягивая все её достоинства, да и розовый цвет кофты ей к лицу. Волосы её распущены, но пара прядей собраны на затылке заколкой с ромашкой. Ромашкой... Сил терпеть больше не было. Как же мне надоело строить из себя приличного учителя. Я молодой, здоровый парень, я имею право на женское внимание. На внимание молоденькой, привлекательной, сексуальной девушки. И, к тому же, мы не в школе... – Девушки! А откуда вы знаете, что я люблю ромашки? – спросил я, направляясь прямиком к ней. – О, это наша Юля настояла, – не отвлекаясь от приготовления чая, пояснила Аня. – Это, наверное, потому, что у неё сегодня заколка с ромашкой? – сказал я, подойдя к Юле сзади, тем самым упёршись своей набухшей плотью в её милую манящую попку. Девушка сразу же выпрямилась. Проведя рукой по её роскошным шелковистым волосам, я уткнулся в них носом. Они пахли мятой. – Всё возможно, – сказала Аня, не отвлекаясь, она стояла к нам спиной, поэтому не могла видеть происходящего. Да если бы и увидела… Плевать! – Но я настаивала на хризантемах. – Не люблю хризантемы! – фыркнул я, не сумев скрыть пренебрежение. Я действительно их не любил. – Я почему-то так и думала, – повернулась ко мне Юля, её губы были в паре сантиметрах от моих, она заглянула мне в глаза и игриво подмигнула, – поэтому ромашки! На её губах сверкала улыбка, она была сегодня какой-то другой. Игривой, что ли. Она провела по моим губам пальцем и оставила на них след крема от торта... Ммм… шалунья. Я медленно, чтобы она видела, глядя ей в глаза, слизнул крем и сказал: – Ты тоже любишь ромашки, – это был не вопрос. Я догадался. Она мило улыбнулась и опустила взгляд, а на её щеках появился легкий румянец. Это было так заметно на её бледной коже. – Ну, а откуда вы узнали про мой день рождения и мой адрес, вы, конечно, не скажете... – Ни под какими пытками! – практически в унисон произнесли подружки. Я дружелюбно напоил девушек чаем, принял поздравления и позвал их с собой в боулинг клуб. Вообще-то особых планов на это день у меня не было, поэтому я без раздумий сделал такое предложение, искренне надеясь на то, что они согласятся и я смогу провести этот день с Юлей. Сначала они, конечно, отказывались, но я всерьёз сказал им, что обижусь и испорчу оценки в следующем учебном году. Решение, как обычно, приняла Анна. Потом мы поехали в боулинг клуб. На этот раз девушки сели сзади. Скучно мне с ними не было. Они подпевали песням, играющим по радио, и сыпали на меня вопросами. Казалось, будто я вовсе не их учитель, а просто хороший друг. И это было приятно. Заиграла какая-то песня. – Фуууф, что вы слушаете, – возмутилась Юля и потянулась к магнитоле, опершись рукой о моё плечо. Моему взору в зеркале открылось её глубокое декольте... По телу вмиг разлился жар желания. Только зачем она повязала этот шарфик? Он портит весь вид. – Да ладно, – смеясь, сказала Аня и оттолкнула её, – сериальчик-то неплохой. Они обе рассмеялись. Я наблюдал за ними в зеркало заднего вида и не мог сдержать улыбки. Они были очень простыми и такими забавными. А она так красива, когда смеётся. – Ага, – подтвердила Юля, – до сих пор тащусь от одной пары. – Лееена и Виииктор Михааайловииич, – протянула Аня, закрыв глаза ладонью, и Юля закатила глаза. – Что за пара?! И почему по отчеству?! – спросил я, вдруг заинтересовавшись. – Ученица и физрук, – посвятила меня Аня, прыснув в ладошку. А я тем временем встретился взглядом с Юлей через зеркало заднего вида. Анализировал услышанное и не верил своим ушам. Честно признаться, думал, что они смеются надо мной после того случая. Но ведь Юля не способна на такое, да и Анна тоже. – Серьёзно?! – спросил я, глядя Юле в глаза. Хотел услышать ответ от неё лично. Хотел, чтобы она сказала это. Сказала, что такое возможно. Если такое показывают по телевизору, значит, это не слишком аморально. И самое главное, чтобы она поняла намёк. – Да, – мило улыбнулась Юля, опустив взгляд на свои руки. Она что-то чувствовала. Это не скроешь. Для меня эти слова стали каким-то толчком, что ли, каким-то знаком. Я раньше думал, что это бред – любить ученицу. А тут такой поворот... Из радио доносились слова: «Лети со мной. Лети, и ты узнаешь, как люблю тебя...» – И как там всё закончилось? – спросил я с опаской, боясь, что сейчас они в голос начнут рассказывать о том, как все стали против них, как их не поняли и как всё полетело в тартарары. – Ещё не закончилось, – ответила Юля, – но, я надеюсь, у них всё получится, – после этих слов она мне подмигнула. Подмигнула? Мне? Что она хотела показать этим? «Но, я надеюсь, у них всё получится», – слова никак не выходили у меня из головы. Получится. У них… И подмигнула. А, может, хотела намекнуть что и у нас… получится? В боулинг клубе мы тоже вели себя как давние хорошие знакомые. Изредка я наблюдал на себе взгляд Юли, и это было чертовски приятно. Её взгляд был сегодня другим, не таким, как раньше, не грустным, а радостным. Она не боялась смотреть мне в глаза и много улыбалась. Она звонко и искренне смеялась. Девушки меня удивили тем, что совершенно не умели играть. Не умели, но поехать согласились. Могли бы предложить альтернативу, но не стали. Мне пришлось их учить. С Аней было всё просто, а вот Юля... Каждый раз, когда я подходил к ней сзади, загибал её, прислонялся к её попке, брал за руку с шаром... Мысли мои улетали далеко и были совсем не о том, попадём мы в кегли или нет. А она с каждым попаданием звонко смеялась, хлопала в ладоши и обнимала меня за шею. И я был самым счастливым мужчиной в эти минуты. Вскоре девушки уже играли самостоятельно. Стыдно признавать, но они меня даже обыграли и выиграли поход в пиццерию. Научил на свою голову. Сидя за столиком после игры, я честно признался в своём поражении и позвал их в пиццерию. Но Аня сказала, что за ней уже подъехал парень и она не сможет к нам присоединиться. Быстро извинившись, девушка что-то сказала Юле на ушко, попрощалась со мной и ушла. Как только Юля проводила Аню взглядом до эскалатора и тот увез её вниз, она обернулась и посмотрела мне в глаза. Снова с грустью. И вдруг в груди что-то щёлкнуло. Я не хочу её отпускать, а она, несомненно, собирается уйти. – Ну, что ж, я тоже поеду, – встав, сказала Юля. Я так и думал... – Зачем?! – я поймал её за руку, на которой был застёгнут большой браслет. Так не в её духе. Никогда не замечал на ней таких штук. Или сейчас, или никогда! Она обернулась... – Но ведь Аня, – тихо прошептала она. – Зачем нам Аня? – я встал и, не отпуская её руки, подошёл вплотную. Я чувствовал её трепетное дыхание и сердцебиение. Она волновалась. Я тоже… – Разве нам плохо вдвоём? – я провёл по её щеке костяшками пальцев. Она закрыла глаза и помотала головой. Какая она нежная, какая манящая… – Юль, выслушай меня, прошу тебя. Она смотрела на меня так, что слова в моей голове путались. Я не находил нужных слов и совсем не понимал, как ей сказать, как объяснить, как оправдать своё поведение в машине. – Тогда, в машине, я... – Я сама виновата, Станислав Николаевич, – еле слышно прошептала Юля, опустив голову. – Глупенькая, не вини себя, – тут же мягко возразил я. Как она может винить себя, когда это я залез ей под юбку?! Я крепко взял её за талию обеими руками и посадил на столик, так точно никуда не убежит. – Я сам хотел этого, понимаешь, – продолжал я, проводя рукой по её волосам и держа в объятиях, – Я давно, давно уже понял, сказать тебе не решался, я бы и сегодня не решился, наверное. Но я больше не могу так. Юля, понимаешь, – она внимательно смотрела в мои глаза, еле дыша... – Ты мне нравишься. Не как хорошая ученица или хороший человек. Как девушка, понимаешь? Как женщина... Я люблю тебя! Слышишь?! Люблю уже давно и до беспамятства. Она закрыла глаза, и по её щеке покатилась слеза. Я напугал её, я снова всё испортил... – Тебя это пугает, да? Я дурак, просто дурак, дурак и извращенец. Если хочешь, я исчезну, исчезну навсегда. Я уволюсь из вашей школы и уеду. Я почувствовал тепло её ладони на своей щеке, именно на той, которая горела сегодня весь день от её поцелуя. Она замотала головой и еле слышно произнесла: – Зачем?! – Что зачем? – моё сердце замирало от нежности её голоса, от трепета. – Зачем увольняться? – в её голосе чувствовалась дрожь. – Станис... Я прислонил палец к её пухлым губкам и прервал: – Тссс... Стас... Я прошу тебя, Юля, радость моя, просто Стас, – прошептал я ей прямо в губы. Молчание... Она опустила взгляд вниз. В отчаянии я опустил руки и голову. Тишина... – Стааас, – чуть слышно протянула она и приподняла мою голову за подбородок, – если бы ты только знал, как я тебя люблю! В моей душе будто фейерверки взорвались, я не мог поверить своим ушам и глазам. Она любит меня, она рядом, держит меня за руки, улыбается... – Правда?! – я просто не верил своему счастью. – Правда! – ответила она, спрыгнула со столика и подарила мне самый прекрасный, самый нежный, самый сладкий поцелуй на свете. – Девочка моя родная! Я самый счастливый мужчина на свете... Я сжал её в своих объятиях, наслаждаясь близостью, взаимностью. Больше я её никуда не отпущу... – Зачем тебе это? – спросил я, вдруг вспомнив о совершенно не подходящей ей вещи. И, прикоснувшись к краю шарфика, одним движением руки сорвал его. – ЧТО ЭТО?! – буквально взвыл я, придя в ужас от увиденного...