Учитель информатики

Я открыла почту и уже точно знала, от кого пришло письмо. Это был Стас. От кого: Стас Дёмин Тема: Мои мучения Дата: 22.07.2010 10:10 Кому: Юля Панина Девочка моя зачем ты меня мучаешь? Я места себе не нахожу. Что я сделал не так? Я прошу тебя, ответь мне. Или я приеду к тебе домой. Твой Я Я долго смотрела на монитор своего ноутбука. Решалась. Если он приедет ко мне домой, будет только хуже. Собравшись с мыслями, я ответила: От кого: Юля Панина Тема: Мои сомнения Дата: 22.07.2010 10:15 Кому: Стас Дёмин Дело не в тебе, а во мне. Это неправильно... Прошу, не нужно приезжать. Твоя ученица От кого: Стас Дёмин Дата: 22.07.2010. 10:16 Тема: Твои сомнения Кому: Юля Панина Я обещаю развеять все твои сомнения. Я всё понял по твоей подписи. Прошу, не подписывайся так. Ты для меня больше, чем просто ученица. Включи телефон, пожалуйста. Хочу услышать твой голос. Твой Я Сердце затрепетало. И тоже до безумия захотелось услышать его хрипловатый голос. Катись оно всё… Я ведь люблю его, хочу быть с ним. Зачем идти против себя? Я написала ответ: Кому: Стас Дёмин Дата: 22.07.2010 10.18 Тема: Мой телефон… От кого: Юля Панина …Его ещё нужно найти… Сейчас найду и включу. Буду ждать твоего звонка. Твоя Юлия Я нашла свой телефон в урне для мусора, включила его, и Стас сразу же позвонил и попросил встретиться. Его голос был тревожным, я тоже не могла скрыть волнения. – Юля, я буду ждать тебя сегодня в шесть в переулке за твоим домом. Я очень тебя прошу, приди. Нам очень нужно поговорить. – Хорошо, – прошептала я в телефон. – Ты обещаешь, что придёшь? – недоверчиво спрашивал мужчина. – Обещаю… – Я буду ждать… Эти слова и стали ключевыми в принятии мной окончательного решения. Он будет ждать. И я должна пойти. Должна попробовать. Собираясь, я не знала, как себя с ним вести. Что ему сказать, как объяснить своё волнение, своё сомнение… Я боялась этих отношений, у меня ещё не прошёл стресс после прошлой попытки построить нормальное общение со взрослым парнем. Я невольно сравнивала его с Александром, хоть и понимала, что они совершенно разные. Долго раздумывая этой ночью, детально рассматривая все свои сомнения, я поняла, что единственной и главной остается боязнь того, что мне снова будет больно… А ещё я боялась школы. В назначенное время на ватных ногах я зашла за переулок, сердце так трепетало, что, казалось, вспорхнёт. Он подмигнул мне фарами своей чёрной инфинити. И я, оглядываясь по сторонам, села в его машину. Он улыбнулся и нежно коснулся губами моей щеки. – Привет! – его голос был немного взволнованным. Я посмотрела на него и слегка улыбнулась. Учитель взял меня за руку, а я вдруг задрожала, сама не знаю, отчего. – Что такое? – его голос был таким нежным, таким заботливым, внушающим умиротворение. Он приблизился. – Ты меня боишься? – Н-нет… – чуть дыша ответила я. – Тогда поехали, – он повернул ключ зажигания и попросил меня пристегнуться. Первые пять минут мы просто молча ехали, Стас смотрел на дорогу, а я наблюдала, как мелькали деревья за стеклом. В голове снова были мысли о том, что всё это неправильно, что так нельзя, но их перебивали другие, о том, что меня к нему безумно тянет и я его люблю. Очень люблю… Я снова стала ловить себя на том, что начинаю переключаться с пейзажа за окном на него. Он нереально красив, даже когда опечален. – Станислав Николаевич, – я нерешительно разрушила молчание. – Юля, мы же договаривались, просто Стас! – он с теплотой посмотрел мне в глаза и остановил машину у обочины. – Это неправильно, – пробормотала я. – Только не говори, что ты передумала. Я знаю твои сомнения... – Вы мой учитель... – опустив голову, прошептала я чуть слышно. – Юля, прошу тебя. Я люблю тебя! Забудь, что я твой учитель... – Непривычно, – тихо прошептала я. Было как-то не по себе, неудобно… – Мне тоже очень непривычно, но мы ведь привыкнем. Я развею все твои сомнения. Я обещаю. Доверься мне, – искренне просит мужчина, и я уже не могу ему не доверять. Приподняв моё лицо за подбородок, он подаётся вперёд и накрывает мои губы своими. Нежно, аккуратно, давая возможность привыкнуть, осмыслить, ответить… А я отвечаю, нерешительно, несмело сминая его губы. И больше нет никаких мыслей, только он и я, только наши губы... Отстранившись, задыхаясь от долгого поцелуя, я тихо прошептала: – Постараемся. Я буду делать всё возможное, чтобы постараться… – Юля, – он вдруг стал не на шутку серьёзным, – расскажу тебе большую тайну, – ну вот, началось, я напряглась всем телом, – я безумно хочу... – я замерла в ожидании, – есть, – прошептал он и мы оба рассмеялись. – Поехали в ресторан? – Нет! – возразила я и тут же объяснила ему причину отказа. – Нас могут увидеть... – Да, точно, – задумчиво пробормотал Стас. – Домой ко мне ты, конечно, не поедешь? – Почему, поехали, – сказала я, хоть и не очень уверенно. Если не осмелюсь сейчас, никогда не узнаю, что он от меня ждёт. Стас предложил по дороге заехать в кулинарию и магазин, и я поняла, что ужинать мы всё же будем. Зайдя в квартиру, он скинул туфли и понёс на кухню пакеты из кулинарии. А я, сняв свои балетки, так и осталась стоять на пороге. Всё никак не решалась войти. – Заходи уже, – он потянул меня за руку так, что я оказалась в его объятиях. По спине побежали мурашки. Должно быть, у меня всё было написано на лице, как в книге, потому что он нежно прошептал мне на ухо: – Ничего не бойся. Мы просто поужинаем. Я облегчённо выдохнула. Странно, ещё недавно в машине я готова была ему отдаться, а сейчас боюсь... Всё это из-за Александра. Не знаю, смогу ли я сейчас позволить к себе вот так прикасаться. Наверное, нет… Помыв руки, мы стали накрывать на стол, точнее, на столик в зале перед телевизором. Я часто отвлекалась и замирала с тарелкой в руках у какого-нибудь предмета интерьера. Тогда он подходил сзади, обнимал меня и нежно целовал в шею, в ушко или просто утыкался мне в волосы. Было так приятно, так хорошо… Больше всего меня заинтересовывали книги на полках и фотографии на стенах. Фотография двух маленьких детей – девочки и мальчика. И ещё одно семейное фото – эти же дети и родители. – Задумалась? – подошёл он сзади и обнял меня, крепко прижав к себе. – Это твоя семья? – нерешительно прошептала я, боясь задеть его чувства. Он молчал. Обернувшись к нему, я увидела в его глазах тоску. – Если хочешь, можешь не рассказывать... Прости, я не хотела, – запоздало извинилась я, поняв, что не нужно мне было об этом спрашивать. Нужно было просто подождать, когда-нибудь он рассказал бы, если захотел. Я винила себя за своё любопытство. А он молча взял тарелку из моих рук, поставил на стол, сходил за фужерами, погасил свет, включил телевизор и зажёг свечи. Затем бросив к столику пару подушечек, он предложил мне сесть. Сам же, к моему удивлению, направился к той самой стене, где висели фотографии, снял одну и сел рядом. – Это последняя фотография моих родителей, – он провёл пальцами по стеклу фоторамки. На снимке была очень красивая белокурая женщина и статный мужчина, очень похожий на Стаса, с густыми чёрными волосами, широкими бровями и бородкой. – Вот такими я их и помню, они погибли в автокатастрофе... Я накрыла ладонью его руку. – Стас, если тебе больно, – я не знала, какие подобрать слова, чтобы не огорчить его сильней. Я видела, как ему тяжело, и хотела унять его печаль, но не знала, как. – Всё в порядке, – на его лице засветилась улыбка, но в глазах всё ещё чувствовалась грусть, – это было так давно, боль уже прошла, осталась только грусть. Я очень по ним скучаю... Моя мама всегда сидела дома и посвятила свою жизнь нам с сестрой, а папа был предпринимателем. Мы всегда жили в достатке и ни в чём не нуждались. Но после трагедии нам с сестрой стало очень трудно. Мы выкручивались как могли, денег не хватало, нужно было платить за учёбу и обеспечивать сестру. Я стал заниматься разработками компьютерных программ, это приносило доход. А после вступления в силу прав на наследство мы с ней продали дом, через три года она вышла замуж и уехала на север, там и продолжила дело отца. Потихоньку за разговором мы принялись за ужин. Я ухаживала за ним, накладывала еду ему в тарелку, заваривала чай. – Как давно я об этом мечтал, – радостно признался Стас, – Юль, – он взял меня за руку, – ты ведь не убежишь от меня? Я даже не знала, что ответить, и лишь пожала плечами. – Тебя пугает только то, что я твой учитель? – спросил Стас, и я кивнула. – А мой возраст?! – осторожно спросил он. – Нет, – я посмотрела ему в глаза, – уже нет. – Юль, – спросил он, – расскажи мне о себе? – Что именно? – Всё, я хочу знать о тебе всё. – Стас, ты ведь мой учитель, ты всё знаешь из моего личного дела. – Радость моя, – он закинул голову назад, на диван, – я хочу знать больше. Намного больше. Например, как ты научилась так хорошо петь? Он мне явно льстил. – Никак, просто с детства подпевала песням по радио. И вообще ты мне льстишь, я плохо пою. Даже Анька говорит, что мне слон на горло наступил. Ухо обошёл, а горло не пощадил. Но, вообще-то, это был не слон, а хроническая ангина, – прохихикала я, пытаясь свести всё в шутку. – Серьёзно, я говорю то, что слышал! – улыбаясь, ответил Стас. – Ну тогда ты прав, песни действительно исполнялись хорошо, их вытягивала Аня. Что ещё ты хочешь узнать? – спросила я и поднесла к его губам клубнику. Так приятно было его кормить. – А ты ответишь на любой мой вопрос? – спросил он, обняв меня за талию, и, откусив кусочек клубники, поцеловал мою ладонь. – Да, – тут же отозвалась я. Мне нечего от него скрывать. – Кому ты писала стихи? – очень неожиданный вопрос. Даже не думала, что он о них ещё помнит. Но я на него сразу же ответила, теперь уже не было причин скрывать. – Тебе! В его глазах промелькнули искорки. – Что?! Что ты сказала?! – Я сказала: «Тебе», – твёрдо повторила я. – Юля, – его голос снова был тревожен, он крепче сжал меня за талию, сильнее притянув к себе, – уже тогда?! Я кивнула и закрыла глаза, предавшись воспоминаниям. – Какой я идиот! – Стас вдруг отпустил меня и обхватил руками голову. – Как давно у тебя ко мне чувства? – он снова смотрел мне в глаза, в его глазах было столько любви и тепла... – Давно... – лишь могла ответить я, кто теперь вспомнит, когда... – В горах?! – не унимался мужчина. – Раньше... Он посмотрел на меня и прошептал: «Почему ты молчала?!» А я опустила голову, вновь не решаясь смотреть ему в глаза. Почему слёзы снова подступают, почему колет внутри что-то? – Юля?! – его голос был таким нежным. Я уткнулась ему в плечо. – Что бы я тебе сказала?! – шептала я ему в плечо. – Станислав Николаевич, я схожу по вам с ума?! Я думала, ты посчитаешь меня глупой и лишь посмеёшься. Ты не обращал внимания даже на Лену... Он рассмеялся отодвинул меня и заглянул точно в глаза. – Зачем мне обращать внимание на эту распущенную девицу, когда все мысли заняты другой? – А ты – давно?! – спросила я, просто хотелось знать, хотя по сути это было неважно. – Очень давно, Юль... Ты сразу запала мне в душу. После твоего дежурства, наверное. А это, – он открыл ноутбук, и на экране появилась моя фотография, та самая, которую он сделал на веб камеру, – сводило меня с ума всё время. – А меня вот это, – я встала, вышла в коридор и достала из сумки фотоаппарат. Придя обратно, я уже пролистала фото до нужного кадра и протянула ему. – Ты носишь его с собой?! – удивлённо раскрыв глаза, спросил Стас. – Зачастую. Мне интересно фотографировать. Он стал листать фото с восхождения к подножью «горы счастья». – Если бы я только знал тогда, что мои чувства взаимны... – тихо говорил Стас, не отрывая взгляд от фотографий. – Сколько времени мы потеряли... – У нас ещё всё впереди, – тихо прошептав, я прижалась к нему. – Родная, прости меня за это, – он провёл пальцем по шрамику на моём левом запястье. – Всё в порядке, – ответила я, ведь уже и забыла об этом. – Нитка же сработала, – улыбнулась я, вспомнив про детскую забаву. – И пуговица тоже, – напомнил Стас и коснулся моих губ лёгким, почти невинным поцелуем. А потом вдруг отстранился и его голос снова стал взволнованным: – Юль, можно один нескромный вопрос? – Тебе можно всё, – я в принципе уже знала, о чём пойдет речь, и была готова к правдивому ответу. От этого человека мне скрывать было нечего. – У тебя был кто-то до меня?! – вообще-то от мужчины его возраста я ожидала другую трактовку, но смысл не менялся. Я посмотрела на него и ответила: – Нет! Он обнял меня так сильно, но в то же время бережно и стал покрывать лёгкими поцелуями мою шею, плечо, ключицу... – Я даже не любила никого! – прошептала я, издав тихий стон от наслаждения, он отстранился: – А Саша? – Ничего, – ответила я, – мы даже не целовались, не считая этого, – я указала на два засоса на шее. До сих пор было противно. – Не могу на это смотреть, – он закрыл глаза, – я представляю, что тебе пришлось пережить... Я закрыла глаза... А в голове вновь всплыли картинки того омерзительного вечера. – Но зачем тогда ты с ним ушла? – спросил учитель и, кажется, он был зол. Я его понимала, это был самый глупый поступок в моей жизни, который я ещё долго не смогу себе простить. – Ты ведь тоже ушёл, когда я пела для тебя. – Я просто был дураком. – Вот и я дурочкой была. Он больше не спрашивал меня об этом и просто подарил очень страстный поцелуй. В его объятиях было так спокойно, тепло и очень уютно. Он ещё о многом меня спрашивал: о моих взаимоотношениях в школе, любимых фильмах и о мечтах... Понемногу я стала привыкать, что разговариваю с ним не как с учителем, а как с любимым человеком. С человеком, с которым мне хорошо. После того, как мы посмотрели фильм, он проводил меня до дома. На этот раз мы шли пешком: было поздно, и нас никто бы не увидел.