Убирайся из моих снов

Лея лежала на холодном каменном полу и молча глядела в потолок. Точнее, во тьму — уже стемнело и комнату освещала разве что тусклая луна, лучи которой пробивались сквозь окошко под потолком. Снаружи доносились смутные звуки. Голоса, копошения охранников, отдаленный гул толпы. Все готовились к тому, что бы стереть оболочку Светлой Императрицы с лица земли. Девушка ощущала смешанные чувства. С одной стороны она была полностью апатичной и готовой к тому, что вот-вот должно с ней произойти. С другой же она таила в себе крохотную надежду на то, что все обойдется. Что он придет и спасет ее, они вместе сбегут ото всех и Ари больше никогда не побеспокоит ее. Лея закрыла глаза. *** — Если я вдруг выживу… Что будет дальше? — Все будет так, как раньше. Я не оставлю попыток вернуться к жизни, но… — Арлия усмехнулась, — у тебя ведь и правда есть шансы остаться собой. Все зависит от силы воли… Хотя, возможно, не только от нее. — За последний год я столько раз теряла все, что у меня было. Ты ведь понимаешь? Ты знаешь это чувство. Знаешь, каково это — быть одной. И каково — любить. — Верно. Это что-то меняет? — Почему бы тебе просто не уступить мне мою жизнь? Ну вернешься ты, что дальше-то? Ты не сможешь вернуть того человека, он мертв. Ты не сможешь быть с тем, кого любишь и все равно будешь страдать. — Забавно. Ты думаешь, что если я отпущу тебя — ты проживешь долгую и счастливую жизнь? Вот уж сомневаюсь. — Почему? У меня есть Энви, он… — Он гомункул. Да, знаю. — Послушай, — Лея нахмурилась, — это ведь ничего не значит. Настоящий человек или искусственный — гомункулы могут испытывать чувства. Тогда почему… — Потому, что он, как и ты, ни черта не свободный. Я знаю, кто его отец, знаю, что он планирует сделать. И если ты думаешь, что вы вместе сбежите и вас никто не станет искать — ты ошибаешься. — Но… — Да, к слову… Во-первых — ты рано или поздно надоешь ему. Даже если ты не будешь стареть, что очень вероятно… Да все равно! Так долго чувства не живут. Я знаю, о чем говорю. — Человеческие — возможно, но… — А во-вторых — не думаю, что он подпишется на то, чтобы разделить свою жизнь с твоей… В прямом смысле. Ты ведь не сможешь жить без того, что бы камень в твоей груди время от времени пополнялся новыми душами. Оно ему надо? — блондинка ухмыльнулась, — вот и думай теперь. Лея вздохнула. — Ты не отступишь, да? — Все верно. Даже не мечтай об этом — Тогда смысла нет. Я тоже… Не отступлю. Мы сгорим вместе. — последние слова Лея прорычала. Она вернулась в реальность, обнаружив, что вокруг нее столпились несколько человек. Лея бросила на них тоскливый взгляд и встала на ноги. Ей совершенно не хотелось ничего говорить, в горле застрял ком. Она все решила. Мужчина ростом под два метра, при этом сутулый и худой, привязал толстую веревку к ее шее, оставив конец веревки в своей руке. Он дернул ее к себе, и девушка поддалась. Лея послушно зашагала за ним, остальные мужчины шли сзади. — И как это ты за одну ночь смирилась со своей участью? — один из сопровождающих усмехнулся. Лея молчала. — Эй, я с тобой разговариваю! — он схватил ее за плечо и развернул к себе лицом. Лея вопросительно приподняла бровь и отвернулась. — Отвали, Крис, хочет молчать — пусть молчит, — буркнул сутулый, — в конце концов, девчонка ни в чем не виновата. Не факт, что Светлая слышит тебя сейчас. — Она все слышит, — голос девушки был ровным и громким, — но когда я буду гореть — не думаю, что она что-то почувствует. Это мое тело. «О, я чувствую все то же, что и ты» — раздалось в голове. «И в ту ночь перед пожаром… Было ведь неплохо, да?» — голос становился насмешливым. «Гомункул — отличный любовник, возможно, даже лучше, чем мой покойный муж». — Лея залилась краской, не от смущения, а от злости. «Я была бы не против, что бы он это повторил. Но для этого тебе нужно выжить, девочка». «Завали!» — девушка не сразу поняла, что произнесла это вслух. В голове раздались гнусные хихиканья Арлии, а сопровождающие непонимающе уставились на нее. — Что?! — Лея нахмурилась, — я разговариваю с этой белобрысой стервой в моей голове, а не с вами! — они не стали отвечать. Сутулый, пожав плечами, отвернулся и продолжил вести Лею вперед. Наконец, они покинули помещение. В глаза сразу бросился яркий свет и Лея сначала подумала, что снаружи почему-то все еще день, но, открыв глаза снова, поняла, что это не так. Так ярко здесь было из-за зажжённых факелов. В груди что-то екнуло. Запоздалое осознание того, что она сейчас шагает прямиком к своей смерти. Лея не любила тепло. В жару ей всегда становилось дурно. Наверное, сейчас, когда ее подожгут, ей тоже станет дурно… Конечно. Ее кожа начнет гореть, вскоре появиться вонь паленого мяса, волосы вспыхнут за секунду. Она представила, как мерзко будет выглядеть ее труп, если, конечно, ее не собираются сжечь до костей. Если бы Энви видел это — он, наверное, в первую очередь ужаснулся этому зрелищу, и уже потом — начал бы жалеть свою… Любовь? Нет, нет. Лея не подала виду, но слова Ари достигли ее сознания. Она была права, права во всем. Зачем гомункулу Лея? Он, пожалуй, просто хочет убежать от своей участи, но в одиночку не может на это решиться. Он, как и она, связан крепкими цепями. Его воля не принадлежит ему. Если они убегут вместе — вскоре он и правда решит, что такая жизнь — не для него. Распрощается с Леей и уйдет, ведь он станет свободным. А она умрет без его помощи в восполнении силы камня. Лея горько улыбнулась. «Это не так!» — в голове раздался знакомый голос. Девушка чуть не подпрыгнула на месте, ее сердце забилось, как сумасшедшее. «Как ты…» — …смог связаться со мной? «Это не важно. Я не знаю. Черт!» «Я рядом. Тяни время, заговаривай им зубы, что угодно!» Нет. Она не стала отвечать, просто промолчала. Значит, он действительно пришел, чтобы спасти ее? Но так не пойдет. Ей совсем не хочется быть спасенной. Что же делать? Нужно… Нужно сгореть как можно скорее! — Вы, ублюдки, можете делать все, что угодно. Я не умру здесь, это вы, вы все сгниете! — она кричала, подражая интонации Ари. Развернулась, что бы увидеть всех присутствующих на казни. — Думаете, что это что-то решит? Нет, ха! — она дернула веревку к себе, чуть не сбив с ног «сутулого», — я выживу, знайте это! Вы не успеете меня убить! Вам всем — конец! — люди начали перешептываться. Внезапно в поле зрения Леи появилось новое лицо. — Я ведь говорил тебе, моя девочка, что ты не справишься. Что ты не сдержишь… Ее… — это был отец. Одетый в какую-то совершенно глупую одежду, похожий не то на пастыря, не то на клоуна. Лее стало больно от его слов, но она уже решила играть свою роль до конца. — И ты был прав, старик. Не стоило тебе вмешиваться в мои планы — теперь ты сдохнешь! Вы все сдохните! — Почему ты думаешь, что тебе кто-то поможет, Светлая? — мужчина не выглядел обеспокоенным. — Твоя глупая дочурка говорила тебе про гомункула. Так вот, он совсем скоро будет здесь. И вас, ублюдки, он сотрет в порошок безо всякого сожаления! — в воздухе повисло молчание. Отец какое-то время думал, что делать дальше. — Так, привязывайте ее к столбу. Моя речь — необязательный элемент казни, главное сейчас — это лишить ее жизни, — в его голосе чувствовалась горечь — наверное, он все же любил свою дочь. Но он был непреклонен. Лея сама чуть не заплакала, осознавая этот факт. Сопровождающие мужчины схватили ее за руки и потащили вперед. Она делала вид, что сопротивляется, но на деле ей хотелось просто расслабиться и ждать своей участи. Вскоре она почувствовала спиной, что ее прижали к столбу, под ногами зашелестело сено. «Сутулый» начал обматывать тело Леи веревкой, это заняло какие-то мгновения, но девушке показалось, что прошла уже вечность. Наконец, все было готово. Отец подошел к ней, держа факел в дрожащей руке. — Прости меня, Лея. Если ты меня слышишь — прости, — это было все, что он сказал ей, прежде чем факел был брошен на сено. Костер вспыхнул мгновенно, отбирая у девушки возможность в последний момент попытаться выжить. Она зажмурилась, повторяя в уме — «Это неизбежно» «Это скоро закончится». Она пыталась сдерживаться, когда ее коснулся жар, но когда пламя добралось до кожи, она закричала во весь голос от нестерпимой боли. Ноги, руки — кожа исчезала с них, оставляя под собой голую паленую плоть. Мысли в ее голове сменились на отчаянное «Я хочу жить!», но было уже поздно. Она попыталась освободиться, надеясь, что пламя повредило веревку, но та оказалась более живучей, чем тело девушки. — Папа! — в отчаянье кричала Лея. Мужчина отвернулся, смахивая с щек слезы, — это я, папа! Помоги! Но он не помог. Ни он, ни кто-то другой… Все стояли и молча смотрели на то, как Арлия Редфри исчезает из этого мира, забирая с собой Светлую Императрицу. Чувство безысходности потихоньку поглощало крупицы надежды на то, что это не последний день в ее жизни. Но она все еще верила. «Стоило послушать его. Я должна была тянуть время!» — Энви, да где же ты?! — полный отчаянья и боли крик сорвался с ее губ, прежде чем со всех сторон, там, где стояли наблюдатели, послышались точно такие же крики и мольбы о пощаде. Лея не видела уже ничего из-за огня, достигшего ее лица, но чувствовала, как земля под ее ногами ходила ходуном. Неужели он успел? — Держись! — послышался знакомый голос. Кто-то быстрым движением разрезал веревки и схватил ее на руки, что бы унесли подальше из этого ада. — В-винсент? — она подняла на него глаза. Лицо друга было полно сочувствия и боли. — Да, это я. Все хорошо, Энви сейчас разберется с этими гребанными фанатиками и придет, — взглянув на нее, он поморщился и отвернулся. Он остановился у реки и положил Лею на прохладную траву. — Винсент, мое лицо… Все совсем плохо? — говорить было сложно, но она не могла не задать этот вопрос. — Ну… Думаю, — он замялся, — со временем все станет… Нормально, — неуверенность в его голосе пугала. — Здесь есть какое-нибудь зеркало или что-то вроде того? — Нет. Послушай, тебе сейчас совсем не стоит… — Лея приподнялась на локтях, что бы посмотреть на свое отражение в реке, — эй, не надо! — но было уже поздно. Увиденное вызвало у девушки рвотный рефлекс — нет, она и раньше самокритично относилась к своей внешности, но сейчас… — О, Боги… — только и смогла сказать Лея. Половина ее лица была обуглена, волос на голове почти не осталось. А еще только сейчас она поняла, что ее правый глаз больше не видит. — Лея, это все со временем исправиться. Главное — найти хорошего лекаря, а в Ксинге таких много, поверь. — Мне небезопасно оставаться в Ксинге, Винс. — щеки загорелись от боли, когда на раны попала соль текущих из глаз слез. «Смотри-ка. Думаешь, он будет любить такую тебя?» — раздалось в голове. «Нет, не будет. Я бы на твоем месте сейчас сбежала, лишь бы не видеть его реакции». «Но ты ведь не можешь, ты и встать на ноги-то не можешь. Сама виновата». «Но знаешь, что ты можешь сделать, что бы избежать этого?» Винсент неуверенно приобнял ее за плечи, чем вызвал очередную порцию боли. Но эта боль сейчас совсем ее не волновала. «Ты можешь стереть себя из его памяти. Проникнуть в сознание и не оставить там и следа от того, что ты когда-то была в его жизни» «Ты можешь». Лея вздрогнула. О чем она говорит? Стереть себя? Заставить забыть? Но эта мысль, при всей ее абсурдности, звучала наиболее здраво. Он все равно не останется рядом с ней, ее красота сгорела. Наверное, это единственно верное решение. «Как мне это сделать?» «Я буду направлять тебя. Просто попробуй». Лея глубоко вздохнула. — Винсент, ты поможешь мне… Выжить? — ее тихий голос дрожал. — Конечно! Но почему именно я? Разве у гомункула не больше сил и возможности для этого? — Он… Я… — ей не хотелось произносить этого вслух, — Винсент, я заставлю его забыть обо мне. — Это еще зачем? — Ты ведь и сам все понимаешь. Просто унеси меня отсюда… Пожалуйста. — Он любит тебя. Он — не я, ему плевать на то, как ты выглядишь. Не делай глупостей. — Ты поможешь мне? — взгляд, который она бросила на него, внезапно заставил Винсента все осознать. Лея была непреклонна. Он молча кивнул и взял ее на руки. Лея закрыла глаза. *** Мысли, воспоминания… Надежды на будущее и желание никогда не отпускать. Глядя на все это, она была готова закричать от боли. Интересно, что он чувствует сейчас? Он ведь не спит, пока Лея копошиться в его сознании. Прежде она никогда ничего подобного не делала, но Ари показывала ей, что здесь и как. «Нет, не вздумай!» «Зачем ты делаешь это? Оставь в покое мои мысли, я не хочу и не буду тебя забывать!» «За что ты так со мной, Арлия? Чем я это заслужил?» Образ девушки становился все более размытым. Все больше он не понимал, что сейчас делает и где вообще находиться. Какие-то люди, его истинная форма, кровь, огонь… «Прощай». — Лея выдавила из себя одно единственное слово. Он хватался за воспоминания, не желая расставаться с ними. Огромный зеленый зверь внезапно развалился и в считанные секунды превратился в невысокого парня, упавшего на колени и схватившегося за голову. — Нет, пожалуйста! — Лея слышала его крик, и от этого стало еще больнее. Осталось последнее — их первая встреча в его сне. «Ты придумал меня для того, что бы я успокоила твою душу». «Меня нет. И никогда не было, смирись». Лея прижалась к Винсенту, захлебываясь слезами. Гомункул оглянулся вокруг — что это за место и как он здесь оказался? Встав с колен, он начал искать выживших среди горы трупов, заполонивших всю близлежащую местность. И один такой все же нашелся. Энви схватил его за рубашку. — Эй, что здесь случилось? — Светлая… Мы не смогли… — человек откашлянулся кровью. Гомункул нахмурился. — Что еще за светлая? О чем ты? Что я здесь делаю, черт тебя дери?! — А… Ар… Арлия… — это было последним, что он ответил, прежде чем его тело обмякло. Энви зарычал и выругнулся. — Арлия? Кто это?